рабство

POV Yoongi

Venom Is bliss – Death Clouds

Лёгкий ветер с океанa прояснял мысли, давал возможность вдохнуть прохладную свежесть и успокоить своё сердцебиение. Тэхёна трясло всю дорогу к океану. Сейчас он смотрел на прозрачную воду, прищурив глаза, и глотал солёный воздух губами. Его психическое состояние было крайне нестабильным. Этого я одновременно ожидал и опасался. Меня удивило лишь то, как долго он продержался в адекватном состоянии. Он не думал о том, что с ним случилось. Он полностью погрузился в проблемы этого дома, чтобы отвлечь себя. Он был настойчив и любопытен. Это было его единственным спасением от безысходности и моральной погибели. Когда мы вышли из машины, Тэхён обнял себя за плечи и молча побрёл в сторону океанa, еле переплетая ноги. Я шел чуть позади, молча наблюдая за его неспешными шагами. Я смотрел на него и видел в нём Чонгука, когда тот находился в примерно таком же состоянии после уезда Диего. И как и в тот раз - я был бесполезен и ничем не мог помочь. Я знал, что через этот огненный ад, который разрезает тебя на части внутри, который парализует сознание и заживо съедает твой мозг, крадя все светлые мысли, надо пройти самому. Это бред, что кто-то может вытащить тебя из этого состояния. Нет, никто не может, кроме тебя самого. Я прошел через это, когда мне было 10 лет. Я знал, что я говорю. Я знал, что я делал, когда старался молчать и никуда не лезть. Я знал. Подойдя к краю каменных скал, мы оба посмотрели вниз на пляж, где беззаботные подростки играли в пляжный волейбол, а счастливые семьи строили замки из песка. Я кинул взгляд на Тэхёна, но его взгляд был пустым. Он даже с неким презрением смотрел на эту идиллию, понимая, что его такого счастья навсегда лишили. Даже если он вернётся домой, он вернётся другим человеком. Он никогда не станет прежним. Он пока об этом не думает, не осознаёт. Но глубоко в душе он это знает. И это тоже тревожит его. - Ты же понимаешь, что я всё равно тебе не доверяю? - отрешенно произнес Тэхён, кинув на меня подозрительный взгляд. Да, я знал это. Зато в его глазах уменьшился тот панический страх, который всегда появлялся в его взгляде, когда он видел меня. Я сделал глубокий вдох, осмотрев бескрайние воды холодного океана. - Да, и это моя вина. Я выбрал не ту тактику с самого начала. На твоём месте я бы тоже себе не доверял, - честно ответил я, и Тэхён слегка усмехнулся. - Ну хоть в чем-то наши мнения сходятся, - промолвил он, и я едва заметно улыбнулся, продолжая смотреть на океан. Это единственное место, которое помогало мне мыслить трезво. Когда я дышал этим кристально чистым воздухом, когда смотрел на эту прозрачную синеву, только тогда я чувствовал себя живым. - Я никогда не хотел быть хранителем стольких тайн и секретов. Каждый раз, когда мне высказывались примерно так же, как ты до этого, я проклинал этих людей. Потому что я не хотел этого слышать. Я не хотел, чтобы меня втягивали в свои проблемы, тем самым перекладывая тяжелую ношу на мои плечи. Потому что жить с этими секретами приходилось именно мне. Вам становится легче после того, как вы выговоритесь. А мне? - мы посмотрели друг на друга. - Что я должен по вашему делать со всем вашим потоком эмоций и мыслей? Я не губка, чтобы впитывать всё это в себя, в свой разум. Даже если ты думаешь, что я непоколебим, я тоже являюсь человеком. Мне совсем не нравится всё про всех знать, Тэхён. Мне не нравится держать всё это в себе. И мне не плевать на Чонгука. Я многое для него сделал. Я был его единственной моральной поддержкой все шесть лет, что я прожил в их доме. Он очень слабый. Я никогда не хотел, чтобы он испытывал такую адскую боль. Я пытался его уберечь. Он был одинок, а я дал ему чувство, что у него всё же есть семья в моём лице. Мать, которую он потерял в детстве, отец, который помешался на своём бизнесе и ничего вокруг не замечал, даже единственного сына, мачеха, которая постоянно отдыхает на каких-то островах и не бывает дома. И только во мне он видел семью. А я знаю, что такое жить в одиночестве и не иметь никого рядом. Он всего лишь запутавшийся и одинокий ребёнок, которому я никогда не желал ничего плохого. Думаешь, я погладил его по голове, когда он за моей спиной купил тебя на аукционе? Он хорошенько от меня получил за этот бредовый поступок. Именно поэтому я вёл себя так в машине, когда забрал тебя. Я всё еще был зол на него. Но с такими людьми, как Чем, шутки плохи. Нельзя было не забрать товар. Ну, ты понимаешь о чем я. Чонгук совершил кучу ошибок. Я не могу постоянно его контролировать, это выше моих сил. Не я должен заниматься его воспитанием, не я его отец. Поэтому не смей говорить, что мне плевать. И не смей винить во всех смертных грехах меня. Я замолк, снова посмотрев на океан и прищурив глаза. Тэхён же смотрел на меня, не отрывая пристального взгляда. Мы молчали. Время шло, ветер запутывал волосы, и иногда в рот попадал песок. Тэхён слегка пошатнулся, и я сразу посмотрел на него. Но он удержался на ногах и сел на камень, закрыв свои глаза. - Трудно пытаться в чем-то разобраться, когда ты ничего не знаешь. А о тебе я совершенно ничего не знаю. Как оказалось, я даже имени твоего не знаю, - он снова открыл глаза, и я сел на камень рядом с ним. Мы оба посмотрели на океан, и я обнял свои колени. - Я не самая интересная личность. Тебе ничего не даст моё имя или моё прошлое. Пусть прошлое там и остаётся, оно нам не подвластно. Я много раз жалел, что позволил Диего уехать. Я отговаривал его, но потом всё равно отпустил. Для него это было важным и необходимым, - тихо промолвил я, и Тэхён перевёл свой взгляд на меня. - Юнги... Почему Диего бросил Чонгука? - еле слышно спросил он, и я полной грудью вобрал в себя океанский воздух, который сейчас, почему-то, не был в состоянии отчистить мои лёгкие и мою душу. День отъезда Диего

Blessthefall – With Eyes Wide Shut

(на повтор)

- Пропажи знаменитых личностей продолжаются. Из разных уголков мира пропадают успешные и молодые люди, которых пару недель спустя находят мёртвыми. Их тела в изуродованном состоянии обычно находят в лесах простые люди. Никто так и не смог понять, что происходит с этими знаменитостями. Кто открыл охоту на богатых и красивых людей по всему миру? Это остается загадкой и по сей день. Никто не застрахован от зверского убийства, многие звезды шоубизнеса удваивают или утраивают свою охрану. Но поможет ли им это? Никто не знает. Нам лишь остается надеяться, что преступников скоро обнаружат, и они, в свою очередь, понесут соответствующее наказание за свои деяния. В дверь постучали, и я перевёл на нее свой взгляд. Убавив звук новостей по телевизору, я неохотно встал с дивана и открыл входную дверь. На пороге стоял Диего. Его внешний вид меня немного насторожил. Красные заплаканные глаза, под которыми красовались огромные синяки, растрепанные волосы, небрежно надетая одежда, впалые щеки и рюкзак на плечах. Нахмурив брови, я вопросительно посмотрел на него, а он шмыгнул носом, почесав его. - Чонгука нет дома, - наконец нарушил тишину я, и Диего отчаянно закачал головой. - Да, я знаю... Он с Чимином на пляже... - хриплым голосом ответил он. - Я... вообще-то я пришел к тебе. - Ко мне? - я изогнул бровь, совершенно не понимая его намерений. - Да... Мы можем пройти на задний двор? - нетерпеливо спросил он, и я кивнул, всё еще подозрительно смотря на него. Он поторопился на задний двор, и я последовал за ним. Он был чересчур нервным, его руки дрожали, он облизал пересохшие губы, не в состоянии смотреть мне в глаза. Дрожащей рукой он протянул мне конверт, но я не взял его, в полном недоумении смотря на него. - Что это? - Пожалуйста... Передай это Чонгуку, когда он вернётся... - его голос отказывал, он срывался. Глаза бегали, его внешнее беспокойство сбивало меня с толку. Но я вёл себя непринужденно, как и всегда. - А ты? - спросил я, скрестив руки на груди, давая понять, что я не приму конверт, пока он не объяснит мне всё. Он это понял и опустил руку, резко вытерев выступившие на глазах слёзы. Он не мог говорить, его шатало из стороны в сторону. Было жутко на это смотреть. - Я... я... я должен уехать, Юнги, - честно признался он, переминаясь с ноги на ногу. Я сделал глубокий вздох, понимая, что он не успокоится. - Куда? - я старался звучать беспристрастно, но внутри меня зарождалось чувство дискомфорта и жалости. - В Мексику... За Оливией... - ответил он, и я поджал губы. Черт, было трудно держать себя в руках и спокойно вытаскивать из него каждое слово, когда внутри было слишком много эмоций и подозрений. Но я держался, как и всегда. - Что в этой записке? Диего отвернулся от меня, постояв так молча примерно минут пять. Я не торопил его, хоть мне и хотелось насильно привести его в чувства и заставить говорить. Но я ждал. Случилось что-то очень нехорошее. И ему надо собраться с духом, чтобы произнести это. - Там говорится, что я не люблю Чонгука и бросаю его, - еле слышно выговорил он, и я на мгновение закрыл глаза, чувствуя, как внутри всё рухнуло. Снова открыв глаза, я облизал свои губы и сжал кулаки, сдерживая себя. - И зачем ты хочешь, чтобы я передал ему записку, где написана наглая ложь? - спокойным тоном спросил я и Диего повернулся ко мне лицом. Его губы дрожали, из глаз градом лились слёзы. Он смотрел в мои глаза, но не мог промолвить и слова. Я нервно сглотнул, слегка приоткрыв свои губы. - Потому что я должен... должен его оставить... - кое-как сказал он, отчаянно всплеснув руками. - В моей семье сейчас происходит самый настоящий конец света, Юнги... Кое-что... всплыло наружу... И... Я не знаю, как мне жить с этим... Я... - Диего, - строгим голосом промолвил я, заставив его этим посмотреть в мои глаза. - Успокойся. Со мной не надо церемониться, скажи всё, как есть. Он понимающе кивнул, стараясь унять слезы. Он вытер их руками, стараясь говорить внятно и не дрожащим голосом. - Моя мама... она... не является матерью Лив... Лив моя сводная сестра по отцу, - кое-как промолвил он, и я кивнул. - Так. И? - Матерью Лив... является... - он запнулся, нервно сглотнув. - Является Франческа. Это было словно громом среди ясного неба. Внутри всё резко заледенело, и я опустил свой взгляд, который на мгновение стал совершенно потерянным. Сглотнув, я снова поднял свои глаза на Диего и еле слышно прошептал. - Мать Чонгука... - Да. У нее была интрижка с моим отцом... Она родила девочку... У Оливии довольно узкий разрез глаз, сначала господин Чон подумал, что она просто больше похожа на свою мать латиноамериканской внешности... Но уже после рождения Чонгука он стал подозревать всех и вся в своём окружении в предательстве... Сделав тест на отцовство, он понял, что Оливия не его дочь... Он был взбешен... Он любил Франческу. Но он выгнал ее. Он запретил ей какой либо контакт с сыном. Выгнал ее и Оливию. Франческа никогда не была хорошей матерью, поэтому она отдала Лив моим родителям. Моя мать не простила измены отца, но ради меня она осталась с ним и стала воспитывать двоих детей... Наши родители так сильно были заняты своим бизнесом, что не заметили отношения Чонгука и Оливии... Им всем настолько на нас плевать, Юнги... Как... как я должен сказать ему, что Лив наша с ним общая сестра? Что он спал со своей сестрой? Что мать его не кидала, что ее прогнал его отец? А Лив... Она... она же была влюблена в господина Чона... Она спала с ним, Юнги. Она забеременела от него. И что я должен сказать Чонгуку? Что скоро у него появится племянник и брат в одном лице? Лив, она... Она сорвалась... Она не могла во всё это поверить... Она не помнит первые годы своей жизни... Но господин Чон воспитывал ее тогда, считая своей дочерью. А теперь она сама беременна от него. Она... - Диего осёкся, не сумев сдержать новый поток слез. - Она... Она сорвалась... и... дома был жуткий скандал... Мать собирается разводиться с отцом... Оливия разбила кучу посуды, было столько криков... Она уехала... в Мексику, чтобы найти Франческу... И я... я не могу так... она совсем одна... Кто знает, найдет ли она свою мать? Она моя сестра, я не могу ее бросить сейчас... в таком состоянии... Я... Я не смогу посмотреть Чонгуку в глаза... Я не могу этого ему рассказать... Это... Как мне теперь с этим жить, а? Он умоляюще смотрел на меня, жаждя от меня совета или поддержки. Я же молча смотрел на него. Мои губы были сжаты. Я прищурил глаза, сглотнув. - Каким образом спустя столько лет эта правда вылезла наружу? - тихо спросил я, и Диего нахмурил брови, не сразу осознав смысл моего вопроса. Он задумался. - Не знаю... Лив как-то узнала... Она начала этот скандал... и отец признался... - ответил Диего, и я опустил глаза. Как тебе теперь с этим жить, Диего? Ты собираешься помочь своей сестре и уехать отсюда. Это не тебе придется смотреть в глаза Чонгука и молчать. - Я не могу принять эту записку. Это разрушит его. Это уничтожит его. Я хорошо его знаю, Диего. Это будет его погибелью, - промолвил я, стиснув зубы. По моей левой щеке скатилась одна слеза, и я сильно сжал свои губы, понимая, что ад неизбежен. - Он всю жизнь считал свою мать предательницей. Он ненавидит ее на протяжении всей своей жизни. Он жалеет отца и превозносит его. Что с ним будет, когда он узнает, что отец его обманул? Чонгуку будет плевать на то, что она изменила его отцу. С тех пор, как мать ушла из его жизни, с тех пор, как он осознал свою ненависть к ней... вся его жизнь превратилась в холодное одиночество, пропитанное ненавистью к родной матери. Господин Чон, это его единственная семья, Юнги. Что с ним будет, когда он разочаруется в нём? Что с ним будет, когда он узнает, что спал с родной сестрой? Что с ним будет, когда он узнает, что его сестра беременна от его отца? Думаешь, это его не сломает? Пусть лучше он будет ненавидеть меня... - Нет, Диего. - Да, Юнги, - резко и настойчиво произнес он. - Я должен помочь своей сестре. Я ее единственная поддержка. В своей жизни она только во мне видела семью. Я не оставлю ее одну. Моя голова сейчас... всё как в тумане... Я не могу тут оставаться, я должен уехать, я должен привести свою жизнь в порядок... Потому что всё, во что я верил, всё, на чем была построена моя жизнь, всё разрушилось... Моя счастливая семья развалилась на части... Юнги, я очень люблю Кука... Я так сильно люблю его, что... что приму этот удар на себя... Понимаешь? Пусть он... пусть он... ЧЕРТ! Он снова отвернулся от меня, зарыдав навзрыд. Я закрыл глаза, представив перед собой тихий лес. Я старался дышать ровно. Но мой лес не был спокойным. Я пытался представить солнце, но оно не светило. Надвинулись тучи, разразился гром. Крупные и ледяные капли дождя били по листьям деревьев, превращая тропинки в непроходимую грязь. - Господин Чон никогда не признается во всём этом сыну, - промолвил я, вновь открыв глаза. Плечи Диего дрожали, но он постарался снова посмотреть на меня и успокоить свою истерику. - Только он имеет право... сказать ему всё это... мы... мы не имеем права вмешиваться... я... Кук должен... должен вычеркнуть из своей жизни семью Монтэки... я... - он осёкся, поджав губы и закрыв глаза. - Я не одобряю твой выбор. Но я не могу заставить тебя остаться и не делать этого. Твой поступок очень смелый. Хоть и глупый... - я сделал глубокий вздох. - Но по своему ты прав. Я не могу себе представить, что сейчас творится внутри тебя. И тебе надо с этим разобраться. Я... я постараюсь уберечь его. У меня только одна просьба. Он посмотрел на меня очень внимательно и с некой благодарностью. - Какая...? - Если хочешь, чтобы он вычеркнул из своей жизни тебя и Оливию и если хочешь, чтобы он пережил твой уезд... - я взял конверт из его дрожащих рук. - Не возвращайся.