BTS – House Of Cards (Full Length Edition)
(на повтор)
Я сидел на подлокотнике кресла и не сводил свой взгляд с Юджина, который стоял посередине гостиной и в свою очередь не сводил свой взгляд с Чонгука. Чонгук стоял на веранде на улице к нам спиной, мы видели его через стекло. За весь наш рассказ он не произнес ни слова. После всего сказанного, он просто встал и вышел из комнаты, спокойно спустился вниз и вышел на свежий воздух. Юджин молниеносно побежал за ним, но я резко остановил его. Спустя несколько минут мы тоже спустились вниз, обнаружив Чонгука на этой самой веранде. Он стоял тогда точно так же, как и сейчас. Вдыхал свежий воздух, смотря в даль и не двигаясь с места. И так мы молча, каждый со своими мыслями, встретили рассвет. Солнце окрасило всё красно-оранжевыми красками, лаская кожу своими лучами. Оно хоть как-то разбавило черноту этой ужасной ночи правды. - Я так не могу... - тихо прошептал Юджин, и я нахмурил брови, чувствуя его волнение, переживание и боль. Он не находил себе места всё это время, но на улицу он не выходил. Он стоял. Он терпел. Он ждал. - Эй... Ему нужно время... Я уверен, что он справится... - еле слышно промолвил я, и Юджин сильно нахмурил брови, то сжимая, то разжимая кулаки. - Он не меняет позу уже час и 57 минут. Это сводит меня с ума... - он нервно сглотнул, и я тут же встал с кресла и подошел к нему, положив руку на его плечо. - Юджин, посмотри на меня... Эй... - мягко произнес я, и он, нехотя, оторвал свой взгляд от Чонгука и посмотрел на меня очень растерянным взглядом. - Помнишь про свой магический лес? Тебе надо успокоиться... Закрой глаза и представь его... Или океан... Всё, что угодно... Только успокойся... Он справится... Ты знаешь это, потому что ты веришь в это. Поэтому перестань себя грызть и дай ему время. Успокойся. Его глаза растеряно бегали, брови сильно хмурились, сам он был словно на иголках... И я понимал его состояние... Сказать всё то, что ему пришлось сказать, было чертовски сложно... А сказать их человеку, который тебе дорог, словно родной, сказать еще сложнее, еще невыносимее... Я смотрел на него, и моё сердце разбивалось на части... - Ты не понимаешь... - еле слышно вымолвил он. - Он единственная семья, которая у меня осталась... Его глаза молниеносно стали мокрыми, но он держал себя в руках. В моём горле образовался огромный ком, я не мог сглотнуть, но то, как он это сказал, тронуло меня до глубины души... В его интонации, в его словах и его глазах было столько тревоги, столько нежности и любви, что он этим просто дотронулся до моей души... Я еще никогда не видел, чтобы чужие по крови люди настолько сильно любили друг друга, словно они по-настоящему являлись братьями... Внезапно дверь открылась, и мы резко перевели взгляд на тихо вошедшего Чонгука. Я убрал свою ладонь от плеча Юджина и отошел от него на несколько шагов. Эти двое смотрели друг другу в глаза. Практически не моргая. Мне же ничего не оставалось, как переводить свой взгляд с одного на другого. Я не знаю, сколько времени длился их немой разговор взглядов, но мне это показалось вечностью... Глаза обоих наполнились слезами, которые они отчаянно пытались сдержать. Но выходило это у них очень хреново. Губы Чонгука стали дрожать, а по щеке Юджина скатилась безмолвная слеза. И это стало для обоих переломным моментом. Чонгук резко сорвался со своего места и со всех ног подбежал к Юджину, заключив его в крепкие объятья. По всему моему телу прошла волна мурашек, а сердце облилось кровью, когда Юджин крепко обнял его в ответ, вцепившись пальцами в футболку Чонгука на спине. Я закусил губу, слегка улыбнувшись этому чудесному воссоединению семьи. И похрен на всяких кровных родственников или мнимых друзей. Вот она - настоящая семья... Чонгук рыдал навзрыд, а Юджин, хоть и пытался успокоить Кука, сам плакал нисколечко не слабее. Плечи обоих дрожали, и каждый хватался друг за друга, словно за соломинку... Только они могли друг друга спасти... Я опустил свой взгляд, понимая, что прeбывание в этом доме изменило мою жизнь и самого меня в корне... Не меньше, чем минут через 30, Чонгук наконец оторвался от Юджина, вытерев слезы как со своего лица, так и с лица Юджина. Он положил одну руку на плечо Юджина, сделав очень глубокий вдох. - Значит... Юджин, верно? - спросил он, слегка улыбнувшись, и Юджин, молча, кивнул. - Я знал, что этот мир ебанутый, но, что настолько, я и предположить не мог. Как говорится, век живи век учись. Верно? Вау... Столько гнилых людей носит Земля... Хах... - он усмехнулся. - Если посмотреть на мою семью, то Санта Барбара нервно курит в сторонке. Но... Я заебался переживать из-за каждой мелкой херни, которая происходит в моей жизни. Похуй на всё. Бог им всем судья, а я умываю руки. Я не буду жить по их правилам, я не буду плясать под их дудку. Никто больше не будет иметь надо мной власть. Я устал жить в этом рабстве. Я больше не их раб. Я никому не обязан подчиняться, я сам знаю, как мне жить. Юджин... Ты сделал всё возможное и невозможное, чтобы спасти меня. И я понимаю, почему вы с Диего скрыли от меня правду. В тот момент я бы никогда не смог ее принять. В тот момент я был слишком слаб и беспомощен. Но сейчас я другой. И я больше не позволю прошлому тянуть меня вниз. Пусть прошлое остается в прошлом. Помнишь, как мы играли в "Дожить до рассвета?" Так вот. Прошлое нам не подвластно. Поэтому я не буду о нём думать. Что касается отца... Что ж, у него есть еще один наследник. Ребёнок Лив. Пусть научит его управлять своей компанией. Я же больше не буду его игрушкой. Что касается Чимина... Что ж... Я думал, это Диего меня предал, а оказалось, что существует предательство, которое может быть еще хуже того, что я пережил после уезда Диего. Но это меня больше не трогает. Я не буду тратить свои силы на ненависть к нему, на попытки мести или даже просто обиду. Я отпускаю его. Пусть катится ко всем чертям, главное, чтобы я больше никогда не видел его. То, что Ванесса предала отца, меня даже не удивляет. Я сразу вам сказал, что она стерва. А вы мне не верили. Не верили, что она лезла ко мне. Да, я приврал. Но она всегда имела сильное влияние на отца. Его отсутствие в моей жизни, это ее заслуга. Пусть тоже катится к чертям. Он замолк, после чего посмотрел на меня, не убирая руки с плеча Юджина. Я проморгался, чувствуя на себе взгляд сильного человека. - Я никогда не смогу искупить свою вину перед тобой. Что бы я ни сделал, этого всегда будет ничтожно мало. Никто не заслуживает того, через что пришлось пройти тебе. Особенно ты. Твоё появление в этом доме изменило всё. И я благодарен тебе за твою стойкость, твое терпение и твою доброту. Ты принес в этот дом свет, который помог всё исправить. Именно твоё отношение к жизни дало мне мотивацию и силы взяться за ум. Я перед тобой в вечном долгу, Ким Тэхён. Я никогда не забуду твоё понимание и твоё доброе сердце, которое тронуло всех нас. В каждом из нас ты что-то изменил, знай это. Я никогда не устану благодарить тебя и просить у тебя прощение за проявленное насилие и грубость. Я отпускаю тебя, Тэхён. С отцом я разберусь сам. А ты волен делать всё, что ты хочешь. Ты свободный человек. Ты всегда им был. Твой дух невозможно сломить. И ты открыл во мне силу. Благодаря тебе и Юджину я снова вернулся к жизни. Если бы не вы, я бы сломался окончательно. Прости меня, если когда-нибудь сможешь... По моим щекам лились беззвучные слезы, и я кивнул, слегка улыбнувшись. - Спасибо... И... Я тебя простил, Чонгук. Пожалуйста, прости себя и ты... - тихо промолвил я, и Чонгук улыбнулся уголками губ, снова переведя взгляд на Юджина. - Мне не важно, какое у тебя настоящее имя. Мне не важно, что ты что-то от меня скрывал. Я люблю тебя. Ты мой брат. Слышишь? Ты моя единственная семья. И я никогда не забуду всю ту доброту, которую ты подарил мне за эти шесть лет. Ты не просто охранял мою жизнь, ты был ее неотъемлемой и самой важной частью. Мне плевать, какие цели ты еще преследовал, это твои дела. Главное, что ты всегда был рядом. Не важно, как я себя вёл. Неважно, каким подонком и отморозком я порой бывал. Ты никогда не переставал в меня верить и помогать мне. Ты воистину единственный человек в этом грёбаном мире, которому можно доверять. И я ни на секунду не пожалел, что всегда доверял тебе и считал близким человеком. Прости меня за то, что в последнее время я был таким ужасным ребёнком. Но всё хорошее, что есть во мне, это твоя заслуга. Это ты воспитал меня. И то, что я сейчас принял всю эту гнусную правду так стойко, это только твоя заслуга. Ты всегда придавал мне сил, ты всегда внушал мне, как надо себя правильно вести и как надо воспринимать вещи. Просто в какой-то момент я сломался и перестал слушать тебя. И это было самым глупым, что я когда-либо делал. Я никогда не должен был переставать слушать тебя и говорить с тобой. Видишь, до чего меня довела жизнь без твоего активного участия в ней. И вот... Посмотри на Чимина, который вырос в богатой семье, никогда ни в чем не нуждался, всегда получал то, что хотел, у него любящая и полноценная семья, а внутри он гнилой. И ты... Парень, который вырос без матери, рано потерял отца, оказался в детдоме и затем вырос на улице. Бедный, всегда борющийся за свою жизнь, всегда смотрел суровой реальности в глаза. И именно ты обладаешь самой щедрой, самой любящей и самой доброй душой из всех людей, что я когда-либо знал... - он говорил дрожащим голосом, потому что поток слёз с новой силой хлынул по его щекам. Юджин молча ронял слёзы, очень часто дыша, но не проронив ни звука. - И ты всегда будешь моим братом. Я всегда буду тебя безумно любить. Ты заменил мне отца и мать. И я никогда не смогу отблагодарить тебя за всё, что ты ради меня сделал... Юджин не дал ему договорить и снова притянул его к себе, чтобы крепко обнять. Я широко улыбнулся сквозь слёзы, встретившись с ним взглядом. Он тоже постарался улыбнуться, но вместо этого у него получилось рассмеяться сквозь слёзы. Черт, он был очень милым сейчас. А Чонгук... Боже, теперь я больше не могу назвать его ребёнком. Потому что сегодня детство закончилось. И он всё принял как взрослый, сильный и рассудительный человек. Таким его воспитал Юджин Мин. Оторвавшись друг от друга, они посмотрели друг другу в глаза, и Юджин слегка улыбнулся. - Как же я рад, что это молчание закончилось... Мне было трудно хранить всё это в себе. Я так горжусь тобой, Куки... Я очень тебя люблю, ты ведь знаешь это? - Юджин изогнул бровь, и Чонгук широко улыбнулся. - Конечно знаю. Меня никто не любит так, как ты. Ну... Есть кое-кто, кто тоже любит меня сильно... Настолько сильно, что добровольно отказался от меня, лишь бы уберечь от этой правды, которую я бы тогда точно не вынес, - он замолк на несколько секунд, после чего глубоко вздохнул. - Скажи мне, все эти люди заплатят за то, что они сделали? - Да, - твёрдо ответил Юджин, и Чонгук кивнул. - Это всё, что мне нужно было знать. Я не хочу иметь с этим ничего общего. У меня начинается новая жизнь, которая будет заполнена искусством и счастьем. И плевал я на всё остальное. Поэтому... - он отошел от Юджина и посмотрел на нас обоих. - Если вы меня извините... Мне нужно поговорить еще с одним человеком, с которым я должен был поговорить уже давно. - Диего покорно этого ждет, - тихо промолвил я, и Чонгук кивнул, чуть улыбнувшись. Кинув последний взгляд на Юджина, он нервно сглотнул и направился к входной двери. Когда он скрылся из виду, Юджин облегченно выдохнул и, еле передвигая ногами, дошел до дивана, упав на него и закрыв глаза. - Я думал, эта ночь никогда не кончится... - еле слышно прошептал он, и я сел на диван рядом с ним, посмотрев на него и улыбнувшись. - Я же тебе сказал, что он справится. У него был хороший учитель, - промолвил я, и он открыл глаза, кинув на меня усталый, но благодарный взгляд. - Спасибо, что помог мне. - Нет, это тебе спасибо. Правда. За всё. За все советы, за помощь... Чонгук прав. У тебя очень доброе сердце, - ответил я, и Юджин усмехнулся. - Кажется, у меня эмоциональное истощение. Мне нужен сон. Эта ночь была очень тяжелой, - прошептал он, и я кивнул, соглашаясь с ним. Эта ночь расставила всё на свои места. И, если честно, несмотря на весь ужас, который произошел со мной, я, кажется, начал переставать жалеть о том, что когда-то оказался здесь. Несмотря на всё пережитое, я многое понял, многому научился и встретил людей, которые изменили мою жизнь навсегда. И я рад, что помог Чонгуку избавиться от его рабства.