Merilyn Manson – Sweet Dreams
(на повтор)
Я не знаю, когда заснул. Еле открыв глаза, я ничего не смог разглядеть. За окном было темно, редкие фонари не слишком сильно освещали дорогу. Я проморгался, сделав глубокий вдох. Чувства страха и небезопасности захлестнули меня с головой, я был эмоционально истощен. Видимо именно по этому я и уснул. Поджав губы, я случайно кинул взгляд на зеркало дальнего вида над ветровым стеклом и сильно вздрогнул, встретившись взглядом с Чимином, который смотрел туда же. Он уже пришел в себя и молча сидел на заднем сидении в наручниках. Его взгляд был коварным, его губы слегка улыбались зловещей улыбкой. Меня передёрнуло, и я резко перевёл свой взгляд на Юджина, который старался быстро вести машину. - Он пришел в себя, - констатировал я, прищурив глаза. - Да, - спокойно согласился с этим фактом Юджин, не отрывая взгляда от дороги. Я же обнял себя за плечи и нервно сглотнул. В салоне хоть и был включен обогреватель, меня всего равно сильно морозило. - Я долго спал? - Несколько часов, - ответил Юджин с глубоким вздохом. Он посмотрел на дисплей своего телефона и облизал сухие губы. - Мы почти на месте. Слава Богу... Я больше не хотел находиться рядом с человеком, который был готов хладнокровно застрелить меня. Если до этого я пытался понять его положение и не судить его слишком строго, то сейчас внутри меня зарождались чувства ненависти и отвращения. Он давно потерянный человек. Через несколько секунд Юджин остановил машину возле какого-то моста. В нескольких метрах стояла еще одна машина, а рядом с ней мужчина. Юджин вытащил ключи и посмотрел на меня. - Я скоро. Не слушай его, - промолвил он, и я медленно кивнул. Я и сам не особо горел желанием слушать Чимина. Мне хотелось скорее избавиться от этого гнилого человека. Чимин же, услышав эти слова, злобно усмехнулся. Юджин кинул на него такой взгляд, от которого даже у меня мурашки побежали. Страшный и гневный взгляд, дающий понять, что с ним шутки плохи. Покинув машину, Юджин подошел к тому мужчине, а я опустил свои глаза. Мои руки и колени все еще были ватными. - Ты не спрячешься от него. Чем всё равно найдет тебя, - промолвил Чимин, и я снова посмотрел в зеркало дальнего вида, встретившись с ним взглядами. - Я бы на твоём месте больше за себя переживал. Эти люди все шкуры с тебя сдерут, но узнают то, что им нужно, - с брезгливостью ответил я, но Чимин лишь тихо рассмеялся. - Чем во мне уверен. Он знает, что я не сдам его. Я так не делаю с партнёрами по бизнесу, - совершенно спокойно ответил он, хотя прекрасно знал, какие пытки его ожидают. А он самоуверенный и слишком отчаянный. - Вот, как ты это называешь? Бизнес? Для вас торговля людьми и убийства, это просто бизнес, - прошептал я, и Чимин прищурил глаза. - Знаешь, меня всегда забавляли такие моралисты, как ты. Вы говорите всегда очень правильные вещи, осуждаете ошибки и поступки других, ставите из себя святых. Но на самом деле вы такие же, как все остальные. Я прекрасно знаю, что ты очень хотел бы убить меня. Я знаю, что твоя ненависть к Чонгуку была сильной в самом начале. Я знаю, что твои мысли не святые, Тэхён. Ты точно так же грешен, как и все. Если бы у тебя была возможность прикончить меня, ты бы даже глазом не моргнул. Ты бы сделал это. А потом свалил бы на то, что это я был монстром, который разрушил твою жизнь. Видишь ли, такие, как ты, ничем не лучше нас, плохишей. Просто когда вы делаете что-то плохое, то вы делаете это во благо. А мы для того, чтобы просто зло совершить. Достаточно посмотреть на всех героев в книгах и фильмах. На их руках всегда слишком много крови, но на это никто не обращает внимание. Они же герои, а значит, им всё прощается. Разве не так? Даже взять нашего дорогого Юнги Монро. А точнее Юджина Мина. Он ведь для тебя герой, да? Ты не видишь в нём угрозы, он для тебя хороший. А то, что он с самого начала игнорировал тебя и никак не помогал, это не считается. Он позволил Чонгуку изнасиловать тебя. Он запугивал тебя, использовал тебя. Но для тебя он не является плохим. В то время как я сразу протянул тебе руку помощи, дарил тебе ощущение, что ты человек, чьё мнение ценно. Я показал тебе часть себя, закусочную, я немного открылся тебе. А ты в решающий момент встал на сторону Юджина, хотя еще ничего обо мне и о нем не знал. Да, сейчас мы оба знаем, что он федерал. А это значит то, что он использовал нас всех. И тебя, и меня, и господина Чона, и даже Чонгука. Для своих целей. И ты всё еще считаешь его хорошим человеком? - он прищурил глаза, а я сглотнул, еле пряча свою ненависть. - Ты пришел в дом Чонов, чтобы убить меня. Позволь тебе об этом напомнить, - ответил я, и Чимин скривил улыбку. - Верно. Я пришел сделать, что я должен был. Согласно моему договору с Чемом. Я всего лишь выполнял свою часть сделки, Тэхён. Я предпочитаю не переходить дорогу таким, как Чем. Ничего личного, - ответил он, и я усмехнулся. - Вот именно поэтому ты и злодей, а Юджин нет. Тебе было всё равно, ты бы спокойно убил человека. Даже если бы Чем назвал тебе имя дорогого тебе человека, ты бы глазом не моргнул. Ты бы сделал это. А твои слова про Юджина меня всё равно не трогают. У него, видимо, было задание. Которое он выполнял. Это сравнимо с условиями твоих сделок. Он выполнял то, что ему было велено. Ему было не до меня, какого-то левого парнишки, который к тому же стал путаться у него под ногами и мешать его работе. И ты не знаешь, какими были наши отношения с самого начала. Он не помогал мне явно, но старался слегка подталкивать к правильным решениям, сочувствовал мне и пообещал, что поможет. Позже он тоже доверился мне. И он меня не использовал, я сам хотел помочь и узнать всю правду. А потом он и вовсе спас мою жизнь. Так что я перед ним в долгу. Поэтому не делай вид, что всё обо мне или о нём знаешь, - стиснув зубы, промолвил я, но мои слова вызвали у него лишь более широкую улыбку. - Вот он этот огонь внутри тебя, Тэхён. Гнев, злость, ненависть и страсть. Ты многое пережил за это время, не так ли? Ну, давай. Скажи мне, ты хочешь задушить меня прямо здесь и сейчас, а? Давай... - он прошептал последнее слово, а я нервно сглотнул, еле сдерживая себя. Он был прав, во мне сейчас всё горело. Потому что было слишком много всего, слишком много разных чувств, которые я не мог контролировать. - Даже не мечтай. Я не собираюсь поддаваться твоим глупым провокациям, - сквозь зубы прошептал я, и Чимин довольно улыбнулся. - Знаешь, вся проблема твоя в том, что в тебе слишком много эмоций. Ты осторожнее, а то сердце не выдержит. - А твоя проблема в том, что ты не чувствуешь абсолютно ничего. Ты пустой, - ответил я, и Чимин улыбнулся. - Ты прав. Когда-то я был таким, как ты. Я чувствовал слишком много. И не знал, как с этим справляться. Я не мог это контролировать. Было слишком много обиды, злости, каких-то других чувств. Но теперь они все ушли. И, признаюсь, так жить гораздо проще. Нет этих глупых угрызений совести или какого-либо страха. Мне абсолютно всё равно. И это прекрасно, - он улыбнулся словно Чеширский кот, и я помотал головой в ухмылке. У меня слов не было, чтобы описать, как низко он пал. Мой взгляд скользнул к его шее. На ней висела подвеска, которую я раньше не видел. Видимо, она всегда была под одеждой. Это был кулон в виде слезы. Я где-то его уже видел... - Мне тебя жаль, - тихо промолвил я, что вызвало смех у Чимина. - А мне жаль тебя. Ты слабый. В тебе слишком много любви к этим никчемным людям. Ты даже смог почувствовать дружбу по отношению к Чонгуку. К человеку, который тебя изнасиловал. Ты простил его. Вот, что на самом деле выглядит жалким, Тэхён. Твоя чрезмерная доброта и человечность погубят тебя. Любовь не спасает, она уничтожает. И скоро ты это поймёшь, - серьёзным тоном промолвил он, а я скривил недобрую улыбку, что вызвало недоумение на его лице. Ведь именно сейчас я всё понял. - Ты об этом не понаслышке знаешь, верно? Что любовь бывает губительной. Ты как-то сказал мне, что этой твой самый большой страх. Полюбить кого-то так же, как Диего и Чонгук любят друг друга. Но правда в том, что ты уже любил так же сильно. Да, Чимин? - я кивнул на подвеску, и он ошарашенным взглядом посмотрел на нее, а потом на меня. - Я видел ее на фотографии в доме Диего. Ее носила Оливия. И ты любил ее. А она полюбила отца Кука. А до этого спала с самим Куком и никогда не замечала тебя. Поэтому ты одним взмахом волшебной палочки почти уничтожил их всех. Ты считал, что Диего и Кук предали тебя. Поэтому ты разлучил их. Тебя бесило, что Оливия спала с Куком. Ты возненавидел их обоих за это. Но потом ты узнал правду о том, что Куку вовсе не нужна Лив, а ей вовсе не нужен Кук. Ты узнал, что она спала с господином Чоном. Поэтому ты стал отчаянно копать под него. И, узнав страшную тайну их семьи, ты понял, что в твоих руках грандиозный козырь. И ты им воспользовался. Даже если это означало, что ты обречешь единственного человека, которого ты любил, на невыносимые муки. Ведь Оливия является самой настоящей жертвой во всей этой истории. И после ее отъезда тебе уже было не остановиться. Ты придумал, как лишить эту семью всего. Ты использовал мачеху Кука. Ты решил уничтожить работу всей жизни господина Чона из-за своей ненависти к нему. Лишь из-за того, что его всем сердцем любила она. Всё это началось из-за любви к ней. А потом переросло в дикое и безумное желание мести. Тобой правила ненависть ко всем людям, которым ты был не нужен. В то время, как ты так сильно нуждался в них когда-то. Ты видел в них семью, а они в тебе никогда не нуждались. Ты до сих пор думаешь, что ничего не чувствуешь? Считаешь себя сверхчеловеком, которым правит безразличие? Ну так я тебя разочарую. Таких людей не существует. Всеми нами правят эмоции, правят чувства. Потому что мы люди. Возможно ты и сам поверил в свою же ложь, но я вижу тебя насквозь, Чимин. Мне сказали, что из меня получился бы отличный психолог. Я смог найти подход к Куку, в то время как никто из вас, из тех, кто прожил с ним всю жизнь, этого сделать не смог. Я расположил к себе молчаливого Юджина, который кому попало не доверился бы. И я смог прочесть тебя. А еще я выжил. Я прошел сквозь ад и выжил. Что, ты до сих пор считаешь меня слабым? Тебе до сих пор жаль меня? Ну так а мне тебя уже не жаль. Ты заслужил того, что тебя ждет. Ты предал всех, кому ты был на самом деле дорог. Вместо того, чтобы поговорить с ними со всеми о том, как одиноко ты себя чувствуешь, ты решил оставаться в темноте. Ты мог помочь им, а они могли помочь тебе. Но ты решил оставаться злым. Ты сам виноват в своем одиночестве. И мне тебя не жаль. В то время, как ты будешь гнить в тюрьме, Диего и Кук будут счастливо жить в каком-нибудь прекрасном месте, воплощая свои мечты в реальность. В то время, как ты будешь умирать от одиночества в своей камере, Оливия вернётся вместе со своим сыном домой и будет счастлива с господином Чоном, при этом управляя твоим же бизнесом. Это называется карма, Чимин. И ты заслужил всё, что ждет тебя впереди, - я поджал губы и стиснул зубы, когда сказал последнее слово. На лице Чимина была полнейшая растерянность. Он не ожидал от меня всей этой правды. Он нервно сглотнул, а по его правой щеке скатилась одинокая слеза. Он приоткрыл рот, но сказать он так ничего и не смог. Я опустил свой взгляд, и в это время Юджин открыл заднюю дверь, чтобы вытащить из машины Чимина. - Выходи, - приказал он, и я кинул последний взгляд на Чимина, который не мог оторвать от меня свой безумный и полный самых разных эмоций взгляд. - Ты победил... - тихо прошептал он, после чего даже смог усмехнуться. Но не злорадно, а всё еще ошарашено. - Только Чем всё равно найдет тебя. И твой дорогой Юджин не спасет тебя. Ты, наверное, и сам не представляешь, как сильно привязан к нему, да? Раз мои нелестные слова о нем вызвали в тебе такие эмоции... Хах... Что ж, радуйся, Ким Тэхён. Ты раскрыл всю правду нашего гнилого городка. Снимаю перед тобой шляпу, ты достойный противник. Надеюсь, твоя смерть будет быстрой. С этими словами он позволил Юджину вытащить его из машины, а я закрыл глаза, пытаясь ровно дышать и привести себя в чувства. Спустя несколько минут в машину сел Юджин, и я услышал, как мимо нас проехала другая машина. Я открыл глаза, заметив, что Юджин смотрел на меня. - Что он, черт возьми, имел в виду? - спросил он, и я глубоко вздохнул. - Не имею ни малейшего понятия, - тихо ответил я, и Юджин недоверчиво осмотрел меня. После он молча завел машину и мы поехали вдоль моста. - Куда мы поедем? Ты так долго разговаривал с тем мужчиной. - Мы едем в Канаду. Дорога будет длинной. По пути расскажу, - ответил он, и я кивнул, посмотрев в окно. На сердце было тяжело. Я ударил Чимина в самое сердце, и я этим не гордился. Но жалеть я об этом не стану. Я больше не являлся наивным и слабым парнем, которым приехал в эту страну. Я был другим. И я больше никому не позволю запугать себя или сделать мне больно.