***
Заноза, засевшая в письме Фрэнки, поразила Эйдена вопреки лучшим побуждениям старшего напарника. Отсутствие настоящего дела на протяжении долгих месяцев лишь обострили скуку и голод, а зловещее предупреждение от Фрэнки обернулось призывом к действиям. Но если ты хочешь поддержать попойку, то вот тебе адрес места, где я схоронил кое-какие ценности и дальнейшие инструкции к ним. Мне не нужно говорить, чтобы ты не в коем случае не ехал туда при свете дня. Координаты, вложенные в письмо, разумеется, были зашифрованы по условленному алфавиту, так что, если бы горничная и передала бумаги не тем людям, за сохранность тайника можно было не волноваться. Фрэнки гордился собственноручно созданным шифром и не разрешал Эйдену пользоваться другими, которые тот выдумывал, упражняясь тоскливыми вечерами, когда не имел возможности куда-нибудь выбраться, в отличие от свободного в передвижениях коллеги. Эйден вкладывал некоторые из них в качестве безделушки внутрь писем, которые передавал Поттсу от штаба. Судя по неизменному равнодушию мужчины, он выбрасывал эти шифры либо находил им какое-нибудь более практичное применение. Но напоследок Поттс все же решил удивить молодого напарника. Эйдену понадобилось несколько часов на то, чтобы сообразить, какой из его шифров был выбран Поттсом взамен прежнего постоянного. - Серьезно, мистер Поттс… - протянул Эйден, на автомате произнося служебный псевдоним покойного коллеги. – Вы и здесь не удержались от того, чтобы меня поддеть. Поверх груды исписанных листков перед ним лежал шифр под кодовым номером 17. P.P.S. И с прошедшим днем святого Патрика.***
Эмпайр-Бэй утопал в густой ночной темноте – и лишь неоновые вывески светились и трещали, как гигантские цикады, ярким контуром обозначая путеводные точки для водителей-полуночников. Заранее договариваться о встрече с доверенным человеком Поттса Эйден не стал. Неожиданность – вот что имело значение. Он собирался возникнуть на пороге и затем раствориться в ночи прежде, чем тот припугнутый тип сообразил бы, что произошло. Впрочем, откуда он мог знать, что Фрэнки доверил все самые важные материалы не какому-нибудь юристу или хотя бы скромняге-клерку, а простой девушке-курьерше?***
Крепкий ночной сон – залог продуктивной работы и энергии на весь день. Звучало как девиз из какой-нибудь физкультурной брошюры, которые иногда раздавали в спортивных центрах или отделах правильного питания. Обычно туда входили и другие банальные истины, вроде призыва регулярно совершать прогулки на велосипедах и пить несколько литров в воды в день для поддержания здоровья. Работая на почте, она и сама разбрасывала по ящикам подобные брошюрки. Разумеется, помимо подобных девизов, на них печатали рекламу очередного товара, вроде марки питьевой воды или даже утягивающего белья для женщин. Но иногда туда затесывалась и реклама сигарет. Курение давно считалось модным и даже эротичным, а теперь его превратили и в средство для похудения. Многочисленные снимки в глянцевых журналах, на которых голливудские дивы изящно потягивали дым из тонких мундштуков, выглядели соблазнительно для миллионов американских женщин. Они мечтали быть такими же стройными и изящными, приковывать к себе внимание мужчин. Сигареты могли помочь им в этом. Но она так не считала. Велосипедные прогулки? Да она совершает их ежедневно, пересекая по работе несколько десятков километров. Питьевой режим? Она с удовольствием заправляется холодной водой несколько раз в день, особенно летом, когда покрываешься потом, не успев доехать до очередного района. А регулярно уделять восемь часов ночному сну ее приучил отец. Будучи в школьные годы редкостной задирой и хулиганкой, дома она превращалась в послушную и безропотную дочь строгих родителей. Не сумев вырастить ее старшего брата законопослушным гражданином, они сосредоточили внимание на маленькой девочке. Но Эрик поначалу хотел затянуть в свою банду и младшую сестру. Когда ей исполнилось одиннадцать, он привел ее на пустырь за автомобильным заводом и заставил выкурить сигарету. - Классно, да? – воскликнул он и лишь хмыкнул, увидев, как сестра от непривычки зашлась кашлем. - Совсем не классно, - возразила она, норовя выбросить сигарету на землю, но Эрик крепко схватил ее за руку и отчетливо произнес, глядя ей в глаза: - Сделай еще пару затяжек. А потом уже скажешь, как тебе. Вам, девчонкам, всегда все не нравится в первый раз. Рэйчел так же морщилась, когда я ей впервые дал закурить. И вопила, когда я в первый раз ей присунул. Но потом она втянулась – за уши теперь не оттащишь. - Что еще присунул? – недоверчиво спросила девочка, вертя в руках сигарету. Неожиданно Эрик так зашелся в приступе хохота, что схватился за живот. - Ну об этом тебе еще точно рано знать, сестренка. Попрошу через пару лет одному из своих пацанов тебе рассказать. И показать. Он снова захохотал и отвернулся. Воспользовавшись моментом, девочка бросила сигарету и помчалась прочь. - А ну вернись, негодница, а то мой друг присунет тебе уже сейчас! Тогда она ничего не сказала отцу, но с тех пор больше не ходила с братом на пустырь и не сделала ни одной затяжки. Зато привычка крепко спать по ночам осталась и тогда, когда она съехала из родительского дома. Поэтому Эйден чуть не сорвал звонок, прежде чем сумел разбудить владелицу нужной ему квартиры.***
- Ты псих? - Эм? - Может, ты еще и глухой? На пороге стояла девушка в мохнатом темно-голубом халате и с копной белокурых волос на голове. Она отчаянно зевала и оглядывала Эйдена с ног до головы сквозь недобрый прищур. - Я всего лишь спросила: «Ты псих?» - повторила она, покачиваясь с одной ноги на другую. – Или маньяк? Кто же еще станет врываться в квартиру одинокой девушки в час ночи? - Ни то, ни другое, - возразил Эйден. – Послушай, я по очень важному делу. Но на несколько минут. Ты и зевнуть снова не успеешь, как я уже уйду. - А вот и успела, - еще шире разинула рот девушка. – Если толкаешь дурь, то это в соседнюю дверь. Там живет один парень… в общем, он будет не прочь закинуться. А я не по этой части. - Возможно, я и загляну к нему. Но попозже. Сначала решу дела здесь. Эйден взмахнул перед лицом девушки удостоверением. - Агент ФБР Эйден МакГлинн. А вы, мисс, отлично знаете другого моего коллегу – его зовут… то есть звали Франческо Потенца. Она сделала страшные глаза и в одно мгновение утянула Эйдена за собой внутрь квартиры, после чего заперла дверь на оба замка. Сонная пелена тотчас спала с ее глаз. - Да ты точно больной. Еще бы на крышу вышел и заорал на весь район, кто ты такой и что тебе нужно! - Сосед-наркоман меня точно не услышал, а остальные вряд ли в столь темное время суток бодрствуют, - отчеканил Эйден и без всякого приглашения прошел на кухню, где еще более беззастенчиво плюхнулся на софу. – Я представился, но до сих пор не услышал твоего имени. - Так ты же от Франческо Потенца, умник. Неужели он тебе не сообщил эту информацию? - Видимо, он решил, что это не такая важная информация. Для меня оказалось сюрпризом и то, что я встретил здесь девушку. И притом очаровательную. - Не трать усилия на подкат. Честно говоря, я даже рада, что ты не знал моего имени, а то и его непременно заголосил бы на весь дом. Я – Джессика Рейли. И почему же твой столь же наглый напарник в этот раз не пришел сам? - Его больше нет. Джессика громко хмыкнула и встала напротив него, прислонившись к кухонному шкафу. - Порешили, да? - Вроде того, - пожал плечами Эйден. Под напором Джессики его решимость быстро взять нужные бумаги и свалить из этого места ослабла. - Что ж, это было кино с предсказуемой развязкой. И, в общем-то, мне все равно. Это же твой друг, а не мой. Эйден, не удержавшись, усмехнулся. - Да мы не особо и дружили. Он при жизни был тем еще придурком. Точнее, специально притворялся им, чтобы… я не мешал его операции. Обзывал чертовым трилистником и все такое. - Ты ирландец? - Не совсем. Моя мама – ирландка, а отец… стой, а ты ирландка? Джессика нехотя кивнула и передвинулась поближе к окну. - Даже семнадцатый шифр был не последней шуткой, которую он решил сыграть со мной перед смертью! – в сердцах воскликнул Эйден. Он был зол на Поттса и в то же время где-то внутри не мог не смеяться над упорными попытками того сунуть его лицом прямо в середину зеленой лужайки с лепреконами. - Да, пожалуй, это очень смешно. Джессика сделала паузу и вновь продолжила: - Было бы, если бы так и осталось между вами. Мне правда не очень интересно слушать все эти слезливые истории про двух напарников. В кино подобной чуши хватает. Мы не в кино, мистер… - МакГлинн. - Ты хочешь забрать файлы своего друга? Окей, но, несмотря на то что он мертв, сделка, которую мы заключили, не отменяется. Итак, все материалы у тебя? - Ка…кие материалы? - Бумаги, снимки, слепки следов – черт знает, что вы еще там собираете в своих чемоданчиках агентов. Твой напарник показывал только снимки, но заверил меня в том, что это далеко не все. Взгляд Эйдена на секунду помрачнел, но затем он улыбнулся и произнес: - Конечно. Все у меня. Но только после того, как я увижу файлы в целостности и сохранности. - Как и договаривались – на них даже пылинка не упала. Подожди минутку. Джессика скрылась в спальне.***
Никаких файлов у него не было. Прощальное письмо да зашифрованный адрес – все, что оставил Фрэнки, очевидно, не до конца предусмотрев расклад, при котором Эйден все же заявляется без него в дом этой Джессики. Он не имел понятия даже о том, чего конкретно она от него хочет. Знал бы – наваял эти самые материалы из подручных материалов накануне вечером. Эйден машинально вынул из кармана пачку сигарет и вытащил одну, чтобы закурить. - Черт возьми, курил бы ты за пределами моей квартиры! Здесь дымить запрещено, - возмутилась Джессика, вернувшись обратно. - Ты что же, не увлекаешься? – скривился Эйден, покорно затушив сигарету. - Никогда не увлекалась, - заверила его Джессика. – Братец отучил еще в детском возрасте. Точнее, он хотел пристрастить меня к этой дряни, но вышло ровно наоборот. А теперь благодарная сестра отплачивает ему добром, совершая сделку с агентами ФБР, которые с легкостью могли бы отправить его за решетку. - Значит, ты поддалась на запугивания Фрэнки, который обещал засадить твоего брата в тюрьму? Судя по твоему рассказу, он тот еще мерзавец. - И, к сожалению, он еще мой брат. И муж моей подруги. Я могу его ненавидеть, но не могу желать ему тюрьмы. А теперь кончай трепаться и отдавай материалы. Плотный бумажный пакет в ее руках, тщательно запакованный по всем правилам агента ФБР, манил взор Эйдена и сулил новый важный шаг в его расследовании. Но оставалось препятствие, которое он при всем желании не мог разрешить честным путем. Просто потому, что Фрэнки чего-то не предусмотрел. Юноша медленно поднял пистолет, который заранее вынул из кармана вслед за сигаретами. - Мне очень жаль, но у меня нет никаких материалов. Фрэнки убили, и мне от него не осталось ничего, кроме адреса этой квартиры. - Гребаный обманщик! – Джессика была вне себя. – Довериться ФБР? Какой же дурой я была. В этом мире нельзя верить даже тем, кто давал присягу оберегать мирных граждан. - Увы, вариантов немного. И мне очень нужны эти файлы. Я обязан продолжить расследование вместо погибшего напарника. - Ты хотел сказать – подхватить расследование погибшего напарника. Ты ведь даже не участвовал в нем, - не удержалась от насмешки Джессика. - Откуда тебе знать? Аа, все равно. Отдай мне пакет, и я уйду, обещаю. Ты заснешь и наутро проснешься чистым и свободным от обязательств человеком. - А опасность, грозящая моему брату, никуда не исчезнет. И никаких гарантий, что ты не застрелишь меня при любом раскладе. - Я даю слово чести, что не трону тебя. Только если ты отдашь мне пакет. - Чести. Которой у тебя нет, - фыркнула Джессика. Неожиданно она швырнула пакет на стол. – Убирайся вон из моего дома, ищейка! Эйден взял пакет и встал, чтобы уйти, но вдруг задумался и застыл у выхода из кухни. Пальцы, сжимавшие бумагу, подрагивали. Он вновь поднял руку с пистолетом и прицелился в сторону девушки. - Лови обратно, - он бросил пакет на стол. – Открой его прямо сейчас. Джессика сжала кулаки. - У нас был уговор – не прикасаться к пакету. И я, в отличие от некоторых, выполняю уговор честно! - Его больше нет. Ты свободна и можешь легко порвать этот пакет. Потом я снова его заберу. Неужели тебе не интересно, что ты все это время хранила у себя в спальне? - Мне ничуть не интересно, - процедила сквозь зубы Джессика. – Забирайте свой пакет, или я выброшу его в окно. - А мне интересно. Прямо сейчас. Я не прошу, я требую, мисс Рейли.***
Как и следовало ожидать, содержимое пакета оказалось фальшивым. Джессика не солгала, сказав, что не трогала настоящие файлы. Но она не намерена была отдавать их просто так, теперь уже из принципа. Поэтому, вооружившись навыками, приобретенными за годы работы на почте, склеила пакет, точь-в-точь похожий на тот, что лежал у нее на хранении. Мысленно Эйден поаплодировал этой девушке, но внешне сделал вид, что ее выходка его взбесила. - Теперь тебе придется очень сильно постараться, чтобы остаться в живых после того, как я все же получу настоящие бумаги. - Их здесь нет, - вздохнула Джессика. – Они в другом месте. В очень надежном. - Что же это за место? – Эйден вновь потряс пистолетом, но уже совсем неубедительно. Решимость наконец сошла на нет. - Я отвечу. Но вначале ответь ты. Как же случилось, что после смерти мистера Потенца тебе остался от него лишь кусок письма и мой адрес? Куда пропали все его остальные вещи? - Если он что-то и хранил у себя перед смертью, то все из этого забрали. - Кто? - Я понятия не имею! – вскрикнул Эйден. Он швырнул пистолет на стол, плюхнулся обратно на диван и закрыл лицо руками. – Для того мне и нужен этот пакет – чтобы вычислить тех, кто мог убить и обокрасть Фрэнки. Это очень страшные люди. Самые опасные в городе. И я правда надеюсь, что ты не открывала пакет и прячешь его в надежном месте. Потому что так лучше тебе самой. - Мой брат – главарь крупной банды, Эйден! Не знаю, как твоему напарнику удалось набрать на него столько компромата, но он выяснил столько, что этого хватило бы Эрику на пожизненное. Его дружкам – чуть меньше. Я знаю кое-что о темных делах этого города. Подозреваю, даже побольше тебя. Поэтому я и не прикасалась к вашему гребаному пакету. Мне неинтересно его содержимое. Достаточно того, что я знаю Эрика и его дружков. И будет лучше тебе, если ты не станешь во все это соваться. Уезжай домой, пока не поздно! - Забавно, но Фрэнки в письме сказал то же самое. - Потому что он уже узнал слишком много. И решил уберечь тебя, псих. Слушай… Джессика села напротив Эйдена и, придвинувшись к нему, проговорила: - Вот что я предлагаю. Мы вместе достанем этот пакет из моего тайника, затем поедем на вокзал, где ты купишь себе билет на ближайший поезд и уедешь из этого чертового города. Я уверена, того, что в этом пакете, тебе хватит на повышение и награду. Коллеги поймут и одобрят твое решение вернуться. Ведь напарника ты уже потерял. А вычислившие его бандиты теперь сходят с ума от повышенной бдительности. Если ты приблизишься к ним хотя бы на пару шагов – тебе тоже не жить. Неужели не ясно? - Я до сих пор жив. Значит, они понятия не имеют, с кем работал Фрэнки. У меня есть преимущество, и не одно. Я тоже кое-что знаю об изнанке этого города. Через меня прошло не одно досье. А ты, например, знаешь что-нибудь о таком типе, как Лука Гурино? - Знаю, что он управлял скотобойней на северо-востоке Эмпайр-Бэй и недавно был обнаружен на этой скотобойне внутри одной из мясорубок. Об этом все газеты писали. - А знала ли ты о том, что он сам пропускал через эту самую мясорубку других людей? - Значит, ты не отступишься, - нахмурилась Джессика. - Ни за что. Впервые в жизни Джессика Рейли нарушила распорядок дня, привитый ей с детства, и проспала этой ночью всего три с половиной часа.***
На воскресной мессе она впервые за два месяца увидела Генри. Прошла неделя с тех пор, как Руби прочитала в газете новость об освобождении бизнесмена из-под стражи и публичном снятии всех обвинений. Спокойная, умиротворяющая радость поселилась в душе – ведь и так было понятно, что арест – это всего лишь происки злобных конкурентов, которые желали присвоить быстро ставшее успешным заведение. Но справедливый закон восторжествовал, и теперь все снова вернется в привычное русло. Вот только владелец не торопился к ним приходить. На следующий день после того, как новость об освобождении была напечатана, заведение было тщательно прибрано, Луиджи вычистил свой костюм, а Альфред и Руби готовились чествовать Генри на публике. В стороне не оказались и сами гости – заведение к вечеру оказалось забито до отказа. Но Генри так и не явился, что вселило в души всех собравшихся чувство разочарования. И даже Руби пела вяло и с желанием поскорее отвязаться от выступления. Едва она сошла со сцены, как схватила свое пальто и, не попрощавшись ни с кем, побежала домой, где почти весь вечер проплакала. На следующий день она била сама себя по щекам за проявленную слабохарактерность. А в воскресенье, как обычно, поехала в Ред Черч на вечернюю мессу, где уже и не надеялась его встретить. Рядом с ней сидела мать Альфреда, которая на протяжении всей службы с волнением оглядывалась на мальчика в среднем ряду церковного хора и иногда что-то беззвучно шептала, словно к нему обращаясь. Это был Томми, один из младших братьев Альфреда, который недавно обнаружил, что не представляет свою дальнейшую жизнь без музыки. Тогда Альфред пожаловался подруге на упрямство мальчика, и она посоветовала отдать его в хор. - В его возрасте мне очень это помогло. - Да, но если бы тебе не повезло потом встретить нас… ты бы так и осталась возносить молитвы Господу, а не блистала на сцене! - И как тебе не стыдно так богохульствовать! Альфред в ответ лишь посмеивался. По возрасту Томми был едва старше, чем Руби, когда она впервые встала в костюме ангела перед прихожанами. Но уже сейчас он был куда смелее, чем она тогда. После окончания мессы мать сразу же забирала Томми, и вместе с Руби они брали такси, на котором по очереди добирались до дома. В этот раз Руби было в другую сторону. И теперь она узнала в толпе полусотни прихожан знакомый затылок, а затем, когда мужчина слегка повернулся – и профиль. - Я… буду ждать вас снаружи. Там и попрощаемся. Ладно? – обратилась она к матери Альфреда. Та ждала, когда Томми, закончив говорить с товарищами, выйдет к ней. - Bene, - ответила она. Давно Руби не приходилось так лавировать между незнакомыми людьми, но она настолько была погружена в свою цель, что с легкостью обходила препятствия и вскоре вышла на лестницу, где и догнала Генри. - Мистер Томасино, - решительно позвала она. Тот обернулся и поначалу был сильно удивлен. - Здравствуй, Руби. Ты тоже ходишь в церковь? - Я… - первым порывом было выложить все о том, как она уже на протяжении шести лет является постоянной прихожанкой и чуть меньше времени наблюдает здесь за ним, но порыв испарился так же быстро, как и вся ее смелость в то мгновение, когда он к ней обернулся. – Да, каждое воскресенье. Странно, что мы увиделись здесь только теперь, верно? - Действительно, странно, ведь я тоже каждое воскресенье здесь бываю. Кроме последних двух месяцев разве что. Сама понимаешь, по какой причине. - Но вас освободили… почти неделю назад, - вырвалось у Руби. – И с тех пор мы еще не видели вас в… - Ты права. Я собирался вернуться, как только улажу кое-какие дела. Видишь ли, неожиданный арест вызвал проблемы в другой части моего бизнеса… - О, понимаю. Ничего, мистер Томасино. Мы вас ждем. По его лицу пробежала едва заметная тень. - Мне тоже не терпится всех снова увидеть. Вы – та семья, которую я, пожалуй, не заслужил. Остается лишь благодарить Господа за то, что мне повезло встретить вас в этой жизни. Передай Альфреду, Луиджи и всем остальным, что я скоро вернусь, и вы уже не сможете меня выгнать. - Мы и не захотим, – засмеялась Руби, и ее глаза заблестели. - До встречи, Руби! – дернул ее за платье Томми, вышедший из церкви вслед за матерью. - До встречи. Ты сегодня был умницей. Руби широко улыбнулась ему в ответ, но через секунду, когда она вновь обратила взгляд на Генри, улыбка сползла с ее лица. - Мне тоже пора… Рада была увидеть вас снова, мистер… -Тебя подвезти? По спине девушки пробежала дрожь, и она почувствовала, как темнеет в глазах. - Спасибо вам, но я сейчас не домой. За мной скоро… заедут. Тут неподалеку остановка, мне нужно спешить прямо сейчас. Вечерний сеанс, - невпопад добавила она. - То есть кино. Ничего такого, просто пригласили скоротать время. Я обычно пою по воскресеньям, но сегодня взяла выходной. Я отработаю, честное слово. - Все в порядке, Руби, - мягко ответил Генри. – Приятного вечера тебе и твоему спутнику. Девушка в ответ на его добродушно-безразличные слова сильно покраснела. - И вам. До встречи. - Arrivederci, bambina.***
«Я уже давно не малышка, неужели это так сложно понять!» Возмущенная мысль не давала Руби покоя. Теперь она прокручивала в голове весь диалог и еще сильнее краснела от повторенных по памяти фраз. Они – его семья? В рабочие будни Генри редко говорил по душам с персоналом «Сиракузы», да и в целом не отличался разговорчивостью. Конечно, если хорошенько подумать, он никогда не был для них деспотичным боссом, но и отеческих интонаций Руби, Альфред, да и все остальные еще никогда не улавливали. Если бы не это навязанное свидание, она бы сейчас же поехала домой или… нет, еще лучше. Он бы отвез ее в «Сиракузу». Там дежурит Альфред, и ему вот-вот самому придется исполнять на сцене свои свежесочиненные признания в любви для Франчески. Любопытно, поменяет ли он репертуар после возвращения Генри? Темно-красный «уокер» резко затормозил за спиной Руби и уже совсем плавно поравнялся с ней. Стекло у пассажирского сидения опустилось, и девушка услышала знакомый голос: - Эй, красавица! Кажется, ты совсем заскучала. Я сильно опоздал? - Не очень. Но, кажется, мы можем не успеть на сеанс, - не поворачивая головы, отозвалась Руби. - Ты шутишь? Кинотеатр в нескольких сотнях метров отсюда, и на этой крошке мы домчим за минуту. - Тогда мы могли добраться и пешим шагом! Но понимаю, тебе не терпелось похвастаться своей крошкой, - не сдержала смешок Руби. – Не обижайся, я шучу. - Значит, ты готова к режиму «ракеты»? - Только не в центре города, Вито. Тогда вместо билетов мы будем оплачивать штраф за превышение скорости. Мне достаточно и обычного режима. Вылетев из кабины со скоростью пули, Вито обежал автомобиль спереди и открыл перед Руби дверцу. От взгляда Руби не ускользнуло то, как тщательно он приоделся. Костюм, похоже, куплен на днях, да и густая смоляная шевелюра, которой позавидовал бы иной голливудский актер, блестела от бриолина. - Отличный прикид. Рядом с тобой я определенно начинаю комплексовать, - сказала Руби, устраиваясь в салоне. - Брось! Девушкам уж точно не пристало говорить такие вещи. Вито захлопнул за ней дверцу и так же быстро вернулся на свое место. - Я хотел сказать, что ты выглядишь куда лучше меня. - Вот только я не успела накануне свидания сходить в парикмахерскую. Пока тебе наводили красоту, я была в церкви, помнишь? - Боже, какая же ты язва! – воскликнул Вито и порадовался, что ему хватило ума не добавить: «И похожа на свою сестру». Да, похожа. Но в то же время другая. Более нежная и хрупкая. И невинная. Он никогда не встречался с такими девчонками. Кроме того, последние шесть лет, проведенные за решеткой, не включали в себя знакомства с противоположным полом. А после этого он успел лишь развлечься с парой девочек, которых ему в честь возвращения заказали Джо и Эдди. На протяжении всей поездки Руби даже не смотрела в его сторону. Она выглядывала из окна, читала вслух объявления на билбордах и вывески заведений, мимо которых они проезжали. Будто говорила и в то же время не говорила с ним. - «Свифт Кола»… ты же в курсе, что недавно дочь владельца нашли в море? Вроде как мертвой… - Об этом на каждом углу трещали, - отозвался Вито, поворачивая на очередном перекрестке. – «Заказное убийство наследницы! Что же теперь будет делать безутешный отец?» - Мне и правда жаль. Ведь сколько ей было… двадцать? Не думаю, что больше. - Жизнь – жестокая штука, - задумчиво протянул Вито. – Кто знает, кого найдут в море завтра? Может, это будем мы? - Да ну тебя, Вито! Она легонько толкнула его в плечо. - А вот и «Твистер». Я же говорил, что мы будем здесь в одну минуту. - Главное, чтобы билеты еще были, - ворчливо отозвалась Руби. - Обязательно будут. Идем!***
К удивлению девушки, Вито провел ее в обход билетной кассы и потянул за собой на лестницу, в конце которой их поджидала маленькая запертая дверка. Тогда Вито два раза постучался. Им открыл пожилой мужчина в рабочем комбинезоне и в кепке поверх седых волос. Он принял протянутую для рукопожатия ладонь и пригласил следовать за собой. Все трое миновали комнатенку с проектором, усеянную круглыми пленочными футлярами, прошли через узкий коридор и спустились по небольшой лестнице. - Выбирайте любые, - негромко сказал мужчина, обводя рукой зрительные места. - То есть, мы вошли и просто так заняли место? – зашептала Руби, когда они уже вольготно устроились в середине зала. - Этот дедуля – механик. Я, скажем так, знаком с его сыном. И вот по дружбе… - Не продолжай. Надеюсь, ты пригласил меня сюда не затем, чтобы потом зайти в «Сиракузу» и по дружбе выпить пару бесплатных чашек кофе? - Какая же ты забавная, Руби, - Вито придвинулся ближе и взял ее руку в свою. – Думаю, я мог бы получить взамен кое-что получше нескольких чашек кофе в вашем баре. - Я попрошу Альфреда посвятить тебе его следующую песню, - сказала Руби. Руку убирать она не стала. - Думаю, ему хватает и моей сестры для вдохновения. Другие зрители начали наводнять зал. Беседа двоих постепенно слилась с общим шумом и звучала совершенно незаметно для кого-либо, кроме самих собеседников. - Откуда ты знаешь? – ахнула Руби. - Ты же не думаешь, что я слепой и не замечу, если Франческа кому-то понравилась? - Как-то ведь пропустил одного… - Давай лучше смотреть фильм. На экране зарычал черно-белый лев из заставки «Метро-Голдвин-Майер». «Асфальтовые джунгли», - гласили белые буквы на фоне серого городского асфальта. - Его ведь номинировали на четыре Оскара, - шепотом сообщила Руби. Что-что, а кино было одной из самых любимых ее тем для беседы. - Надеюсь, было за что, - кратко ответил Вито. В юности он не очень-то увлекался фильмами. Но шесть лет еженедельных киносеансов в тюрьме невольно привили интерес к этому виду развлечений.***
Когда они вышли из зала в освещенное фойе, Вито наконец разглядел слезы на ее глазах. Сомнений быть не могло, финал задел Руби до глубины души. Особенно печальная судьба Долли, чьи мечты быть рядом с любимым разбились о жестокую реальность. - Да, он совершил много плохого… и все же он меньше всех остальных заслуживал смерти, - промолвила Руби. Вито до сих пор пробирало неуютное ощущение – еще бы, узнать в главном герое себя самого было не особо приятно. Но за последние годы он привык к мрачной назидательности нуарных фильмов и воспринимал их по большей части как игрушку для копов, убеждающих себя в том, что и они способны справиться с любыми бандитами в своем городе. - Два часа… прошли так быстро, - заметил он. - Да, совершенно незаметно. Ты прав. Вытерев глаза платком, Руби повернулась к нему и спросила: - Куда теперь? - Я как раз собирался предложить один ресторан в этом же районе, только сразу хотел предупредить… - О чем? - Это очень серьезное заведение. Но не пугайся. Там нас тоже встретят мои друзья и постараются обслужить по высшему разряду. - Может, все же бесплатный кофе в «Сиракузе»? – поежилась Руби. - Может, кофе в другой раз? Вито подмигнул ей и вновь взял за руку. Два часа, проведенных рядом с Руби, раскрепостили его и придали уверенности в дальнейшем развитии вечера. Ее пальцы приятно щекотали его ладонь и запястье в напряженные моменты фильма, а шею обдавало теплом ее дыхания, когда она наклонялась к его уху, чтобы прокомментировать происходящее. Для Руби эти два часа стали лекарством от унылых и тягучих мыслей. Она не задумывалась об окончании вечера, но и не была против прикосновений спутника. В конце концов, Генри с таким пониманием отнесся этому «свиданию», что ничуть не нахмурился, когда пожелал приятного вечера. Наоборот, даже посветлел.***
То короткое время, что Вито вез ее до ресторана, она сидела в задумчивости и не заметила, как «уокер» наконец припарковался аккурат у входа в самое известное заведение Мидтауна под названием «Мальтийский сокол». - Господи, я и подумать не могла, что все настолько серьезно! – изумилась Руби и прижала руки к лицу. Она почувствовала себя важной особой – а точнее принцессой, которую ведут за руку по ковровой дорожке и отворяют перед ней широкие стеклянные двери; внутри их вначале встречают два плечистых охранника в темно-синих костюмах – Вито достаточно им приветственно кивнуть в ответ – а следом консьерж, услужливо предлагающий оставить на хранение любые вещи. - Благодарю, но у меня только сумочка, и я ее оставлю у себя, - улыбнулась Руби настолько дружелюбно, насколько ей позволила сведенная от волнения челюсть. А зал одного из самых дорогих ресторанов в городе, который ей еще не случалось видеть вживую, восхитил богатством отделки и стильным дизайном – особенно заманчиво выглядели столики на верхних ярусах, окруженные невысокими оградами. Но больше всего Руби поразил рояль в углу зала. Это был роскошный фрегат цвета орехового дерева, чей звук пленял даже в аккордах незамысловатой мелодии, которую наигрывал музыкант в бежевом фраке. - Неужели это «Стейнвей и сыновья»? - Ты о чем? - Об инструменте. Когда мы покупали пианино в «Сиракузу», я не могла удержаться и не полистать самые дорогие каталоги. И это высший класс, я не шучу! - А что в итоге купили вы? – поинтересовался Вито, продолжая вести ее за собой по залу. - Ничего. Нашли по объявлению – одна женщина в Ист-Сайде почти даром отдавала старый инструмент. Ее когда-то часами заставляли заниматься музыкой. Она была счастлива от него избавиться! - Мне кажется, и у вас неплохое пианино. Пусть и не такое внушительное. - Во-первых, здесь не пианино, а рояль. А во-вторых… - Да я просто ничего не смыслю в этом, - отмахнулся Вито. – Ты уже жалеешь, что пошла на свидание с таким недотепой? - А ты помнишь, как был настойчив? - Ciao, Вито! - Привет, Эдди. Ты все еще здесь? Эдди Скарпа, преградивший им дорогу, звучно усмехнулся и потрепал Вито по плечу, но его взгляд в то же мгновение переметнулся на Руби. - Да ты поймал меня на полпути. Я уже собирался сказать arrivederci этому заведению на сегодня, но тут вижу тебя и твою красотку. Святая Мария, поскорей же представь меня этой прелестнице! - Руби, это Эдди. Не обращай внимания на его манеры – он никогда не научится прилично себя вести. - Эдди Скарпа, ваш покорный слуга и управляющий этого ресторана, - представился сам Эдди, придвинувшись вперед, и тут же добавил: - Но для друзей просто Эдди, и никак иначе. - Руби Флауэр, - ответила Руби, старательно избегая его хищного взгляда. И только Вито заметил, как стремительно поползли вверх брови на лице мужчины. - Имя, не менее красивое, чем его обладательница. Что ж, с удовольствием поболтал бы, но дела зовут. Я бы пригласил за компанию и Вито… помочь, - многозначительно добавил Эдди, - Но ты уже занят. Что ж, развлекайтесь, молодые люди. И, Вито, веди девушку за мой столик, не стесняйся. Кроме того, что его обслуживают в два раза быстрее и качественнее, там очень уютная обстановка… Юной синьорине понравится. - До встречи, Эдди. - Ciao, Вито. Ci vediamo, bella! – поклонился Эдди в сторону Руби и, миновав парочку, ушел восвояси. Руби протяжно вздохнула. - Все в порядке? – заботливо поинтересовался Вито. – Правда, не обращай внимания – Эдди непростой парень, но он веселый. И забавный. И… остальные достоинства придумаю, когда мы с тобой, наконец, уже закажем что-нибудь поесть.***
- Ты уверен, что тебе хватит наличных оплатить хотя бы небольшой ужин? – беспокойно спросила Руби, изучая меню, молниеносно принесенное официантом к их столику. Уголок, который им уступил Эдди, в самом деле был комфортным, и с него открывался обзор на весь нижний ярус зала. Руби продолжила любоваться роялем и сидевшим за ним музыкантом. Очевидно, что он способен исполнить и куда более сложные и красивые мелодии, но этикет заведения не позволяет заходить дальше легких на слух песенок, под которые совершенно необременительно поглощать какой-нибудь стейк за полсотни долларов. - Давай ты закажешь сам, - настояла она, отодвигая список блюд. – Я правда не могу. Вито жалобно взглянул на нее, но понял, что девушка останется непреклонна. - Я хотел сделать приятное, а в результате привел девушку в замешательство и испортил настроение. Прости, Руби, если я что-то делаю неправильно. - Я не знаю, сколько девушек ты сюда приводил до меня. Возможно, все они были в восторге, но мне правда не по себе… - Привел только тебя, - заверил ее Вито. Руби вновь почувствовала, что краснеет. - Думал ли ты когда-нибудь, что мелкая сестренка девушки, в которую ты был влюблен, когда-нибудь вырастет и согласится пойти с тобой на свидание? - Подумал об этом, как только увидел месяц назад на сцене и узнал, как тебя зовут. Тогда я сразу сказал себе, что не успокоюсь, пока не приведу тебя сюда. - Конечно, и остальным ты говоришь то же самое. Все в порядке, не надо оправдываться. По лицу девушки скользнула грустная улыбка. - Тебя ведь не было шесть лет. Что произошло? - Руби, это очень сложно объяснить. Это такая глупость, что… не стоит и вспоминать. - Глупость длиной в шесть лет? - Нам для начала вина, - Вито отвлекся на подошедшего официанта. – И две порции лазаньи. Для синьорины еще шоколадное мороженое. - Будет исполнено, - кивнул официант. – Вам оставить одно меню? - Да не смотри ты на меня так, - укоризненно покачал головой Вито. - Ладно, забудем. Я тоже неправа. Начала нести что-то невпопад… Ты устроил для меня такой потрясающий вечер – сначала та авантюра с кино через черный ход, а теперь этот роскошный ресторан с красивыми людьми. Только посмотри вокруг – как думаешь, почему мне так неуютно? - Ты не менее красива. Эдди тоже льстить лишний раз не станет, - убедительно сказал Вито. Он коснулся ее руки – который раз за вечер? – и бодро добавил: - Бокал-другой вина поможет тебе раскрепоститься. Официант вновь возник за его спиной и что-то спешно зашептал на ухо. Вито сильно нахмурился. - Сейчас? Вы сказали, что я немного занят? Ни в какую? … Руби, прости, мне нужно отойти. На пару минут. И я сразу вернусь, обещаю. - Главное, не на шесть лет, - вяло пошутила Руби. - Господь милосерден. Все, скоро буду. Вито вернулся через пять минут, вместе с официантом, который нес бутылку вина. - Лазанью сейчас или потом? – воззрился он на Вито. Тот не спешил садиться обратно. - Мне нужно отъехать на какое-то время. Срочная работа, черт возьми. Ты поужинаешь без меня? Позже мы закажем что-нибудь еще интереснее и вдвоем выпьем вина. - Лучше я тоже поеду домой, - встала Руби. – Когда ты вернешься, будет уже поздно. Я имею в виду часы. Вито крепкой хваткой вцепился в ее запястья, загораживая путь. - Я же сказал, что вернусь. Полчаса максимум. Даже лазанья не успеет остыть. Не уходи, Руби. Мне кажется, что, если ты сейчас уйдешь, мы встретимся уже нескоро. - Ты всегда можешь заглянуть в «Сиракузу», - возразила Руби. Не выдержав выразительного взгляда Вито, она отступила назад. - Хорошо, я подожду. Но через тридцать пять минут я возьму такси и уеду домой. Вместо ответа он шагнул вперед и, обняв девушку за плечи, коснулся губами ее губ. - Тридцать четыре минуты. - Одна нога здесь, другая там! С довольным видом он выбежал на улицу, запрыгнул в машину и так резко рванул вперед, что едва не сбил на пути фонарный столб.***
- Налить вам вина? - Нет, спасибо, я не пью в одиночестве. Руби вежливо выпроводила услужливого официанта и осталась наедине с нераспечатанной бутылкой вина и собственными мыслями. Если Вито, парень, который когда-то был обычной шпаной с этим своим другом Джо, теперь может с легкостью водить девушек в самые дорогие рестораны, если у него знакомства по всему городу, то насколько же богаче и могущественнее Генри? Наверняка вот он живет в роскошном отеле и обедает в таких ресторанах каждый день. Это совершенно другой мир. Руби и ее друзья белые вороны здесь. Женщины, что пришли сюда со своими мужьями или любовниками – или мужьями и любовниками одновременно – выглядят потрясающе. Бриллианты, прически, фасоны платьев с обложек модных журналов. И самый дорогой алкоголь, и сигареты. Руби не жалела о том, что даже не пыталась начинать курить. Многие певицы курили специально, чтобы придать голосу желанную хрипотцу. Девушке это было не нужно. Она берегла свой голос таким, каким он был ей дан от рождения. Вот две подруги со спутниками, что сидят у окна неподалеку от рояля – Руби так и видела, как они украдкой бросали друг на друга ненавистные взоры. И ведь дело наверняка в каком-нибудь пустяке… К примеру, одна считает, что пришла в более скромных украшениях. А другая завидует ее спутнику и время от времени позволяет себе открыто флиртовать с ним. За другим столиком белокурая девушка, едва старше, чем сама Руби, игриво смотрит на сидящего напротив нее старика лет шестидесяти в черном костюме и с сигарой в левой руке. Точь-в-точь расчетливая блондинка Анжела Финлей из «Асфальтовых джунглей». Все эти дельцы и их молоденькие содержанки – они вокруг, стоит лишь оглядеться. А теперь дверь в зал грубым движением распахивается, и внутрь заходит пятеро мужчин в черных пальто и таких же фетровых шляпах. Что у них в руках – оружие?***
Не успела Руби шелохнуться, как двое из них выхватили пистолеты и, пальнув в потолок, гаркнули: - Ни с места! Трое остальных перекинули из одной руки в другую деревянные биты и сделали еще несколько шагов вперед. Как и ожидалось, дамы подняли шум и закрыли головы руками. Мужчины оказались более хладнокровными, и один из них, спутник дамы, за которой наблюдала Руби минуту назад, спокойно спросил: - Вы точно по адресу, джентльмены? - Сложно спутать этот поганый ресторанчик с другим! – приблизившись к нему, сказал мужчина с пистолетом. – Двое громил на входе… впрочем, им хватило пары ударов. Вас мы трогать не собираемся. Ну почти, - прищурившись, гангстер взглянул на девушку рядом с ним. – Какая цыпочка. Как же не привести такую в роскошное заведение? Ведь им заправляет сам Карло Фальконе. Ну и Эдди на подпевках, следит, чтобы виски без дела не пропадало. Модная обстановка, изящные люстры… Бам! Несколькими выстрелами он отправил одну люстру с потолка на пол. Та с оглушительным звоном разбилась. Женщины за столиками снова завизжали. - Вам уже не нравится в ресторане мистера Фальконе? Как же так… А, по-моему, полумрак даже лучше подходит для этого заведения. Так гораздо удобнее вершить свои… гнилые… делишки! Последние три слова мужчина сопроводил выстрелами по плакатам, висевшим на стене. - Да, мистер Фальконе разбирается в кино. И, думаю, в молоденьких киноактрисах тоже, - произнес второй мужчина с пистолетом и, помолчав, кивнул владельцам бит. Те синхронно прошлись по залу, срывая со стен постеры к фильмам. - Так-так-так, мистер, куда же это вы собрались? – вплотную приблизившись к пожилому спутнику молоденькой блондинки, поинтересовался тот гангстер, что заговорил первым. – У вас закончилось вино или… вы решили незаметно пробраться к телефону? Позвонить в полицию, да? - Что за безобразие! Где охрана? – вскричал тот, садясь обратно. - В будние дни здесь толпами сидят вооруженные бандиты. Такие же, как мы, серьезно! Так легко спрятать в кармане пиджака пистолет. Сделаю вид, что я не заметил вашей попытки, и вы все-таки хотите вина. Давайте попросим у бармена. - Для вас у меня только это, - мрачно сказал бармен, наводя на гангстера свое оружие. - Вы смотрите, и так встречают гостей у Фальконе! Не вином и комплиментами, а пистолетом в лицо! Мы хотя бы одному посетителю сейчас угрожали расправой? Нет? Так почему же угрожают нам? - Вы вторглись сюда незаконно. Он имеет право выстрелить, - подал голос один из мужчин за столиком. - Быстрее, чем я это сделаю, сюда приедут копы, - невозмутимо ответил бармен. Теперь и Руби заметила у него за стойкой телефонный аппарат. Затяжная прелюдия и угловое расположение бара выгадали для мужчины пару минут, и он успел набрать нужный номер. - Копы? Ну конечно. Обычные бандиты сюда не приедут. Они ведь очень заняты. Трахаются воскресным вечером с телочками в борделе все у того же Карло Фальконе! Все пятеро хохотнули. - Копы сделают всю работу за них! Но ничего, они успеют припоздниться достаточно для того, чтобы мы успели закончить начатое. Второй из владельцев пистолета выстрелил в бармена два раза – вначале в руку, державшую оружие, а затем в живот. Мужчина сполз по стене, хватаясь за ранение. «О боже, это уже не кино. Это реальность, Руби. Они действительно выстрелили в того бармена». - Дамы, я вас очень люблю, но сколько можно шуметь? – прервал очередной визг первый гангстер, до сих пор бывший самым разговорчивым. – Мы ведь даже не начали. Впрочем, шумите на здоровье, пока ваши кавалеры бесшумно ссутся в штаны. Двое с битами прошлись по бару, разбив все полки и стоявший на них алкоголь, вытрясли ящики за стойкой и со злостью треснули об пол телефонный аппарат. Затем вслед за третьим они вскочили на верхний ярус, откуда принялись сбрасывать мебель. Один из них обнаружил обмершую от страха Руби и, больно схватив ее за плечо, отвел на первый этаж, к остальным. Тем временем второй не на шутку разгорячился. - Какая отвратительная музыка здесь играла, когда я только зашел! Мистер Фальконе любит искусство? А хорошую музыку он, видимо, любит меньше. Но ничего, это легко поправить. Пианист, со страхом нагнувшийся с запрокинутыми за голову руками над роялем, издал сдавленный звук, когда ему прострелили обе кисти. - Смотрите-ка, кого привели сверху. Кто-то все это время смотрел шоу с галерки? Понравилось, мисс?.. Стой. Даю голову на отсечение, что я уже где-то вас видел. - Это же певичка из бара Генри! – воскликнул первый. - Точно, она. Как же вы оказались здесь, мисс Руби? Да еще и на верхнем ярусе. Вы ждали богатого папика? Или собирались спеть сегодня с этим никчемным пианистом? Мы помешали концерту? Руби почти задыхалась от учащенного сердцебиения и не могла вымолвить ни слова. - Эй, ты немая? Слушай, а может, это и не певичка вовсе? Что на это скажешь? – тряхнул ее за плечо тот, кто ее привел и все это время крепко держал. Точно останется синяк. Но это еще не самое худшее, что может произойти. - Это точно она, дебил. Я собственными глазами видел выступление на прошлой неделе. Хватит ее трогать, не то Генри потом тронет тебя так, что мало не покажется. Отпусти, я сказал! Тот послушался, но не преминул легонько толкнуть ее в спину, и едва державшаяся на ногах Руби упала. Все присутствующие в зале не шевелились. - Andiamo! Они уже едут! За окнами блеснули полицейские мигалки. Машины подкатывали прямо к крыльцу. - Увы, недолго музыка играла. До встречи, дамы и джентльмены, и приятного вам остатка вечера. Расскажите всем друзьям, как уютно и безопасно было у Карло Фальконе! Ciao, цыпочка, - подмигнул гангстер молоденькой блондинке. - Через черный ход! – крикнул второй, уводя за собой напарников. - Последний штрих. Обежав вокруг, мужчина разбил выстрелами оставшиеся люстры и уже у порога погрузил зал в полную темноту. Тем самым он не только завершил начатое, но и выиграл время для себя и остальных, так как в эту же минуту внутрь ворвались полицейские. - Да здесь темно, как в склепе... Все в зале тотчас зашумели и повставали с мест. - Они убежали через черный ход! – подала голос одна из женщин. - У кого фонари? Включите что-нибудь, или проще убиться в этой темнотище, чем кого-то догнать. - Торопитесь же, или они уйдут! У входа зажегся небольшой источник света. - Так, вы – в ту сторону, а вы – обратно через крыльцо в обход. А ты останешься и поможешь мне с гостями. Все ясно? - Так точно! - Завалили на входе двух бугаев… - Да здесь одни обломки … и везде стекло. Прямо в лицо Руби резанул свет от фонаря. - Вы в порядке, мисс? – полицейский помог ей встать с пола и усадил за ближайший стол. - Цела, - ответила Руби, тяжело дыша и приходя в чувство. - Что здесь произошло? - Сюда ворвались пятеро громил! – донеслось из одного угла. - Двое с пистолетами, трое – с бейсбольными битами…. - … двое постоянно болтали. Воображали себя крутыми парнями из гангстерских фильмов, - язвительно подхватил женский голос. - … что не помешало им сорвать со стен все постеры. - А потом они стреляли в бармена, - проговорила Руби. - Где он? - За стойкой, где еще! – донеслось до них. – Эй, да он даже жив, хотя ранение болезненное. Умело зажал дырку в животе. Хэй, вызовите скорую! - Телефон за стойкой разбили. - Так здесь больше нет телефонов, что ли? - От всех этих волнений у меня кровь носом! - Вы точно не пострадали? – снова обратился к Руби полицейский. - Я в порядке. Помогите лучше музыканту у рояля. Ему прострелили руки. Он там, в углу. - Мерзавцы успели укатить на машине, - вбежав внутрь, сообщил запыхавшийся мужчина. - Вы хотя бы номера запомнили, кретины? И позвонили в участок? - … нет, мисс, вначале мы снимем показания, а потом отпустим. Сожалеем, но мы сейчас не можем вам дать уйти. - Лучше бы вы тем бандитам не дали уйти!***
Вернувшись после неудачной поимки, полицейские взялись за показания свидетелей. - … это все, что я могу сказать. Да, я была наверху и все отлично видела и слышала. Остальные видели и слышали не хуже. Они скажут то же самое. Теперь мне можно идти? – почти жалобно произнесла Руби. - Осталась формальность. Напишите здесь свое имя и рядом поставьте подпись. Я подержу. Полицейский протянул ей ручку и забрал фонарь, которым Руби светила все время, что он записывал рассказ о произошедшем с ее слов. - Так, проверю… Подождите, Руби Флауэр? Он пристально взглянул на нее. - Ваш отец случайно не служил в полиции? - Служил, - с дрогнувшим сердцем подтвердила она. - Значит, вы дочь Кеннета Флауэра. Прошло столько лет, но все же… соболезную вашим утратам. Для мистера Флауэра это была ужасная смерть. Да и для остальных… Я провожу вас до такси. Так будет спокойнее. Ожидавшая своей очереди женщина, что сидела за соседним столиком, возмутилась. - А мне, значит, еще дожидаться, пока кто-нибудь другой освободится, и можно будет уже дать эти чертовы показания? - Всего минуту, мисс. У первого перекрестка полицейский поймал для Руби машину. - Берегите себя и больше не ходите в такие заведения в одиночку, - наставительно сказал полицейский, закрывая за ней дверцу такси. - Больше не буду, - пообещала Руби. – Вест-Сайд, автобусная остановка напротив Уайтхолл-билдинг. - Что стряслось? – тут же полюбопытствовал таксист. – Все оцеплено, две мигалки и скорая… - Завтра уже прочтете в газетах. Руби совершенно не хотелось говорить ему о том, что произошло в «Мальтийском соколе». По правде говоря, ей не хотелось говорить об этом ни с кем.***
Дома она впервые за долгое время сама позвонила Кларетте. - Неужели это ты? – скептически отозвалась бабушка. – Месса в церкви, насколько я помню, закончилась часа три назад, если не больше. - У меня было свидание. - М… и как все прошло? - Ничего особенного, кино и мороженое в кафе на обратном пути. Можешь не волноваться. Руби решила быть отчасти откровенна. Пусть лучше Кларетта примет сейчас эту версию, чем даже просто попробует сопоставить время ее отсутствия со временем нападения на ресторан, о котором, безусловно, расскажут во всех новостях. - А как этот парень, с которым ты была в кино? - Он… внимательный. И щедрый. Но я не уверена, что стоит встречаться с ним снова. - Он обидел тебя, Руби? Ты что-то недоговариваешь? – немедленно всполошилась Кларетта. – Лучше будь честной до конца. - Нет, нет. Просто… это было скучное свидание. Вот и все. После этого сообщения Кларетта вдруг сменила тон. - Да ты до этого когда-нибудь ходила на свидания? Не будь слишком разборчивой, Руби. Так недолго и растерять всех ухажеров. Вот что я скажу. Если вся причина в том, что он показался скучным, то это повод в следующий раз провести время поинтереснее. Я бы тоже умерла со скуки, если бы два часа сидела в кино вместо того, чтобы, к примеру, отправиться гулять на холмы! - Мне нужно подумать. Но спасибо за совет. Эм… в дверь звонят – наверное, соседи. Они часто по воскресеньям пекут печенье и… в общем, мне пора. - Не думай, а дай бедняге еще шанс! – почти прокричала в трубку Кларетта. – Если бы главный грех мужчин заключался в том, что рядом с ними скучно, я бы, черт возьми, посчитала наш мир земным раем. - Доброй ночи! Руби положила трубку и поспешила к двери. - Миссис Коулман, это вы? - Руби, это я. Примчался сразу, как узнал. Ты в порядке? «О боже, это Вито», - со вздохом подумала Руби. - Я жива, только очень устала и собиралась ложиться спать. - Ты не откроешь мне? - Мне жаль, но свидание закончилось. Причем в ту минуту, когда ты отъехал по делам. Я так и знала, что мне тоже нужно было сразу уехать. Наступила пауза. Сама не зная зачем Руби терпеливо ждала ответ с противоположной стороны двери. Наконец Вито сказал: - Кто мог подумать, что все это произойдет? Никто не ожидал нападения на ресторан. Это же… - Один из самых известных ресторанов города. Я знаю, Вито. Когда-то нам с Альфредом тоже угрожали. И у меня нет ни малейшего желания знать, что не поделил хозяин «Мальтийского сокола» с этими бандитами. - Значит, ты меня не простишь? - Я устала, правда. Давай не сегодня. - Завтра? Я приеду, как только закончу работу. - Не торопись. Уже некуда торопиться. Спокойной ночи, Вито. «Черт! Какого хрена им надо было вмешиваться именно сегодня», - хмуро думал Вито, спускаясь по лестнице. – «Эти парни еще за все заплатят». Встав у окна, Руби тоскливым взором проводила темно-красный «уокер», помчавшийся по улице.***
Весь следующий день в Эмпайр-Бэй шел проливной дождь. Продавцы газет спасались под навесами и ловили людей у входов в магазины и парикмахерские. - На ресторан «Мальтийский сокол» было совершено нападение! Четверо ранены! Безопасно ли возвращаться в одно из самых дорогих заведений Эмпайр-Бэй? - Синьорина, свежий выпуск! - Спасибо, - Руби отсчитала монеты и получила газету, на главной странице которой крупными черными буквами значилось:«ВООРУЖЕННОЕ НАПАДЕНИЕ В ЦЕНТРЕ ГОРОДА»
Краткая хроника событий «глазами очевидцев» - некоторые из них были названы по именам. «Пострадавший бизнесмен шокирован случившимся, как и его подруга, которую он впервые пригласил в самый фешенебельный ресторан города…» К глубокому облегчению, Руби так и не нашла в статье свое имя. - Ты уже прочитала об этом? – встретил ее на пороге «Сиракузы» Альфред. Таким взволнованным Руби не видела его давно. - Это все разборка богатеньких bandito, не поделивших денежки, - проницательно заметил Луиджи и следом пожаловался: – Сегодня из-за этого и у нас немного посетителей. - Я была там. - Что? Оба – и Альфред, и Луиджи – вытаращили на нее глаза. Не успела Руби до конца рассказать о том, что вчера видела, как ее прервали. - Узнаю этого человека, - Луиджи недобро обратился к появившемуся на горизонте знакомцу, опережая реакцию остальных. По понятным причинам весь персонал «Сиракузы» питал неприязнь к детективу Бернардо Геллару, два месяца назад арестовавшему Генри. - Доброе утро, молодые люди. Так и знал, что застану тебя здесь, Руби. Нам нужно поговорить. Наедине. - В этот раз вы никого не собираетесь арестовывать? – хмуро осведомился Альфред. Бернард пропустил колкость мимо ушей. - О чем поговорить, мистер Геллар? - Об этом, - мужчина ткнул пальцем в газету, которая лежала на стойке рядом с Руби. – Думаешь, чьими заботами твое имя как свидетеля затушевали еще в участке? Ведь иначе оно проскочило бы во всех новостях наравне с именами богачей и их подружек. И мне кажется, это мало кому бы понравилось. - Пойдемте за тот столик, - сказала Руби. - Надеюсь, ты поняла, что тебе больше не следует туда стремиться? – начал сразу же Бернардо, едва они отошли от остальных. – Да, обычно в центре города не случается таких нападений, но, поверь, дальше ситуация только усугубится. Полиции все чаще приходиться вмешиваться в разборки мафии. И это была самая безобидная. Они не тронули мирных людей, но кто знает, что произойдет в следующий раз… - Значит, бармен и пианист – не мирные люди? - Скажем так, это люди с криминальным прошлым. Нападавшие знали, с кем можно шутить, а с кем нет. В случае если бы пострадал кто-то из гостей, им бы не удалось так легко отделаться, как сейчас. Думаешь, их поймают? - Разве нет? - Черта с два. Они еще появятся в сводках, но выйдут из воды такими же сухими, как и вчера. - В таких случаях мне всегда интересно, что бы сказал мой отец. Руби демонстративно смотрела поверх детектива, в сторону других столиков. Посетителей и впрямь было немного – парочка за одним столиком и зарывшийся в газету мужчина за другим. - Откуда мне знать, кто в этом городе бандиты, а кто нет? Может, вы подарите мне список гангстеров Эмпайр-Бэй и заодно карту с отмеченными на ней местами повышенной опасности? - Для начала, это парень, с которым ты вчера провела вечер. - Откуда вы знаете, с кем я провела вечер? - Я понимаю, тебе может быть дорого общение с ним. Да, Вито Скалетта – бывший сослуживец твоего отца. Кеннет говорил, что он неплохой парень. Но Вито - уголовник с детства. А ты спрашивала, где он провел последние шесть лет? - Я не знала, что он и мой отец… И где же? - В федеральной тюрьме. За хищение государственного имущества. Но это официально. Веришь ли, скольких мафиози мы сажаем за более мелкие статьи, когда на самом деле за ними значатся убийства, разбои, изнасилования? Как бы Руби хотелось, чтобы внутри дрогнуло хоть что-то, но за последние сутки она, похоже, и сама сделала кое-какие выводы. - Вы боитесь, что он может что-то со мной сделать? - Нет, я не этого боюсь, Руби, - сердито возразил Бернардо. – Но я боюсь, что из-за него с тобой могут что-то сделать другие люди. И последнее – раз уж нам пришлось отпустить на свободу вашего хозяина, будь осторожна и с ним. Я слежу за тем, что здесь происходит, и поверь – если мистер Томасино совершит хоть один промах, я снова буду здесь. И в следующий раз уже никому не позволю тайком отобрать у меня это дело. - Что же вам помешало в этот раз? Может, отсутствие весомых доказательств? Бернардо посмотрел на нее как на непослушного ребенка и попытался взять за руки. Руби резко отодвинулась назад. - Ты определенно дочь своего отца, Руби Флауэр. И это не может не радовать. Но я настаиваю, не совершай глупостей. И помни обо всем, что я тебе сказал. - Может, кофе? – издевательским тоном предложил Луиджи, провожая взглядом уходящего детектива. Тот не отозвался и вышел из заведения, хлопнув дверью. - А можно еще чашечку кофе мне? Услышав этот голос, Руби инстинктивно повернулась и застыла. Теперь, когда мужчина за другим столиком опустил газету, она узнала одного из тех парней, что вчера ворвались в ресторан. Вместо пальто и фетровой шляпы на нем была рубашка и кепка, но это лицо она бы узнала и в толпе. Ведь вчера он стоял в паре метров от нее. Мужчина с довольным видом подмигнул ей и вновь обернулся в другую сторону, будто ничего и не было. - Минуту, синьор, - заторопился Луиджи и, поколдовав над кофемашиной, направился к его столику. Мужчина привлек к себе официанта и кое-что шепнул ему на ухо. - Руби, он сказал, что твой большой поклонник. И надеется, что ты не сердишься из-за внимания… эээ, с его стороны, - передал Луиджи, проходя мимо нее. - Стой. Сколько этот человек уже сидит здесь? - Где-то полчаса. Он часто здесь завтракает. Ты никогда не замечала? – удивился Луиджи. - Я же редко бываю в баре по утрам. - Он здесь и ужинает часто. Но, понимаю, у нас бывает много гостей. Не заметив подвоха в тоне Руби, официант дальше отправился по своим делам.***
Сорвавшись с места, Руби поспешила в сторону барной стойки, чтобы поделиться наблюдениями с другом. - Альфред, он был с теми, кто вчера напал на ресторан. Я уверена. Он тоже меня узнал. И вчера, и сегодня, - торопливо зашептала Руби, приблизившись к другу. Тот лениво листал остальные сводки в газете и почти не отреагировал на слова девушки. - Это вряд ли. Синьор Монти – один из наших постоянных клиентов. Он вежлив и всегда оставляет большие чаевые. - И с каких пор чаевые стали для тебя символом честности? - Руби, этого просто не может быть, - Альфред встретился взглядом с мужчиной за столиком и дружелюбно ему кивнул. Тот понимающе кивнул в ответ. – Он знаком с Генри. Тот и представил его мне. Ты хочешь сказать, что Генри водит дружбу с гангстерами? Этот аргумент задел Руби за живое. - Слишком много разговоров о мафии с утра. Я просто хочу забыть обо всем, но этот парень приходит сюда и сам мне подмигивает! Альфред негромко хмыкнул и вновь углубился в чтение газеты. - Подумаешь, он заигрывает с тобой. Ты целый месяц не замечала внимания со стороны Вито, а ведь он запал на тебя с того самого вечера, как впервые сюда пришел. - К сестре, по которой ты сохнешь уже полгода. Укоризненный взгляд друга был призван намекнуть Руби о том, что она некстати вспомнила об этом. - Доброе утро, Альфред, доброе утро, крошка Руби! На пороге «Сиракузы» стояла Джессика и аккуратно складывала зонтик, с которого ручейками лилась дождевая вода. Рядом с ней озирался по сторонам молодой человек, которого и Альфред, и Руби видели впервые. - И тебе того же, - отозвался Альфред. – Ты в этот раз одна? Джессика моментально уловила намек. - Сегодня я без Франчески, зато привела вам нового гостя. Знакомьтесь, это Эйден, мой приятель… эмм, по переписке. - Привет. У вас тут очень уютно, - бодро произнес Эйден и вслед за Джессикой приблизился к Альфреду с Руби. – И даже лучше, чем мне описывали. Руби бросила на него рассеянный взгляд и вновь глянула в сторону столика, за которым сидел мужчина. «Синьор Монти» уже встал и собирался на выход. - Мы ненадолго. Я зашла, чтобы представить вам Эйдена. Он придет вечером на выступление. Вы же не против? - Когда мы были против гостей в «Сиракузе»? – улыбнулся Альфред. - Вот и замечательно. Уверена, Эйден, тебе понравится. Ведь Руби – просто золото. Она очаровательно поет. Да и Альфред недурно… играет на гитаре. - Спасибо на добром слове! Синьор Монти прошел мимо них и на этот раз выразительными жестами окончательно убедил Руби в том, что она не ошибается, однако ничего не сможет ему сделать. Эйден незаметно проследил за ее мрачным взглядом и успел обернуться в сторону мужчины прежде, чем тот вышел на улицу. Ему еще предстоит выяснить, для чего Фрэнки Поттс оставил в письме упоминание о «Сиракузе», однако одно уже можно утверждать с уверенностью – его покойному напарнику наверняка нравилось здесь.***
Дождливая погода не помешала в назначенное время собраться самым доверенным людям Лео Галанте в их тайном штабе для того, чтобы обсудить дальнейшие действия. - Было очевидно, что следующий ход за Клементе, вот только Альберто оказался куда смелее, чем можно было ожидать, - начал Лео, обращаясь к присутствующим. Гарнет примостилась на стуле почти у самого входа в комнату и до поры молчала, предпочитая слушать. Слева от нее стоял, заслоняя арку, массивный Пепе и, потирая руки, внимал боссу. Остальных Гарнет не запомнила даже по именам и решила этого и не делать. Все это были люди, которых Лео мог в любую минуту пустить в расход на следующем этапе и взамен найти новых. Спустя годы Гарнет отлично понимала, кто есть кто на самом деле и как устроена эта иерархия. - Нападение на ресторан – мощный удар, и это ожидаемо отпугнет посетителей в ближайшее время. Карло нанес урон их мясозаготовкам, а Альберто ударил по репутации его любимого заведения. Дальше будет только интереснее. Начнутся открытые перестрелки. Оба до последнего постараются избегать мирных жертв, но один рано или поздно оступится. И, Гарнет, - Лео многозначительно посмотрел в сторону девушки, - В твоих же интересах проследить за тем, чтобы это был Фальконе. Если Комиссия одобрит его кандидатуру на выбывание, справиться с Клементе будет уже значительно легче. - Как же ты предлагаешь за этим проследить? - Об этом мы с тобой поговорим еще отдельно. А сейчас я скажу всем вам вот что. Лео приблизился к столу, на котором лежали газеты с новостями о последних разборках мафии, и, сдвинув их в сторону, освободил часть пространства, куда ударил кулаком. - Теперь дело каждого следить за происходящим внутри, но и не забывать о сводках. Собираемся после каждой крупной новости в то же самое время. А пока вам необходимо не забывать о своих обязанностях. Все понимали, о чем речь. Половина людей, собравшихся здесь, в том числе и Гарнет, до поры до времени работали на одну из сторон – Клементе или Фальконе. Людей Лео – даже не босса Винчи – было не так много. Лишь одного человека сегодня здесь не было – Генри Томасино. Но он и не подписывался на эти регулярные собрания. Он – особая шишка, и с ним Лео пока не общается. Его час придет позже. Так что организаторским способностям коварного старика можно было только позавидовать. Но Гарнет не завидовала. После прошлого неудачного союза с предателями Фальконе она согласилась на новый лишь по одной причине.***
- А теперь о твоих делах и без лишних свидетелей. Все постепенно разбрелись по другим этажам дома. Кто-то сразу же уехал по делам. Гарнет осталась наедине с Галанте и его телохранителем. - В том числе и без Пепе? – уточнила Гарнет, покосившись в сторону верзилы. - Пепе, будь добр, оставь нас двоих. - Как скажешь. Лео пригласил ее сесть за стол и сам устроился напротив. - То, о чем я сейчас скажу… тебе стоит воспринять без поспешных выводов. Просто подумай, какую пользу ты сейчас приносишь, скрываясь от всех? Твоя работа, которую ты тайно берешь у Эдди, помогает тебе сохранять авторитет, но скоро ты перестанешь справляться и с этим. Учитывая твое положение, куда более разумно сейчас будет ненадолго восстановить связи с отцом ребенка. Гарнет и бровью не повела. - Это невозможно, - кратко ответила она. - Я помню, ты говорила о причинах. Но все это отступает назад перед тем фактом, что скоро у вас родится еще один сын. Или дочь. Поверь старику, дети способны повлиять на многое. Она до сих пор не знает всей правды. Как на самом деле Лео нашел ее и что их связывает. Но все равно не поверит, если узнает - слишком много воды утекло. Впрочем, он тоже кое-чего так и не узнал. - Дело не в том, что Тони считает меня предательницей или возненавидел за бегство из дома. Просто я не могу вернуться. Я же согласилась содействовать вашим планам только потому, что ты обещал: когда родится он – или она – город уже не будет прежним! И я смогу забрать своего сына. Гарнет сглотнула ком, подступивший к горлу. В феврале, когда с ней впервые связались люди Галанте, она сумела убедить его в том, что сама рассталась с названым супругом и скрывалась от него по всему городу, пока ему не надоело уговаривать ее вернуться и они окончательно не повздорили. Тогда Тони якобы и узнал о ее предательстве. Нет, все же не стоит говорить Лео, что произошло на самом деле. Это не то, что следует знать о союзнице, на которую возлагаешь большие надежды в борьбе с двумя крупными мафиозными семьями. - Что мешает Тони со мной покончить? Сложно сказать. Возможно, он думает, что Карло не поверит одним лишь домыслам и накажет его за самоволие. Ведь в свое время я была довольно дорогим проектом и обошлась боссу в копеечку. Особенно операция… это ты знаешь. Но если я вернусь, и он уличит меня в малейшей фальши, мне конец. - Мы провернем все так, что никто не заметит. Ты не видишь, сколько усилий вкладывается в общее дело? Скоро Фальконе придет крышка. Ты сможешь забрать сына. «И моего правнука», - мысленно добавил Лео. - Ты знал, на что подписывался, когда заманивал в свою команду еще зимой. Ведь тогда уже было известно, что я беременна. - Ты убедила меня в том, что сумеешь действовать как профессионал в любой ситуации. И сейчас над твоим профессионализмом возобладали личные чувства. Тогда отправляйся в укрытие и жди разрешения, а на собрания больше можешь не являться! Лео встал со стула и тяжело навис над ней. Можно попробовать угрожать – но что он сделает ей на самом деле? А она в любой момент может уйти, разочаровавшись в общем деле. - Я могу сделать что угодно. И проникнуть куда угодно. И убить кого угодно. Не могу лишь отправиться туда, куда нет возврата.***
Тони никогда не пытался зазвать ее обратно, так как с того самого дня в больнице знал о том, что она сделала, и все это время питал к ней чудовищную злость, но не мог лишить жизни. Зато тем декабрьским вечером, после того, как Роберт убедился, что с мамой все в порядке, Тони отправил автомобиль с сыном и няней домой, а сам вернулся к ней и выместил всю свою злобу самым унизительным способом. Целый месяц Гарнет пробыла в прострации и много пила. Вытащила ее из этой трясины лишь новость о том, что у нее будет ребенок. А затем появились люди, цель которых придала окончательный смысл ее дальнейшей жизни. И пусть эти люди были ничем не лучше тех, в окружении которых она провела последние шесть лет, Гарнет решила, что главное – это вырваться из затхлой клетки, в которой она сидит сейчас. Покончить с бессмысленными заказами на убийство. И, в конце концов, вернуть себе Роберта.