The Unforgiven

Свечи таинственно освещали сгустившийся мрак в спальне Каина, отражаясь длинными тенями на стенах. Их пламя дрожало от сквозняка, проникающего в раскрытые окна, шелестя растрепанными занавесками. Волшебные и далекие лучи лунного света, рассыпаясь бледными бриллиантами в ночном темном небе, словно призывали окунуться в эту ароматную ночь. Порывы дикого ветра, насыщенные растворившимися в сумраке мечтами, охватывали все вокруг. Залетев в окна комнаты, один из таких порывов раскрыл двери балкона, глухо ударяя о стены. Этот удар эхом разнесся повсюду. Акацуки поднялся с кровати, где увлеченно читал тонкую брошюру, подошел к балкону и, в слабом мерцании свечей, увидел свое расплывчатое отражение в стеклах. Стройное тело чистокровного вампира облегал черный парадный костюм, а на шее висел синий галстук, совершенно не подходивший к его волосам цвета золотистых искр костра. Недовольно взглянув, Каин, забыв о раскрытом балконе, развязал галстук и кинул на постель, где в беспорядке лежали несколько выходных костюмов. - Говорил же, что не подойдет, - произнес он, самодовольно разгладив складки пиджака. Позвонив в колокольчик, он дождался, когда придет дворецкий и проговорил: - Принеси мне белый галстук, и я спущусь вниз. Там все уже собрались? Получив утвердительный ответ, Акацуки завязал галстук, взглянул в зеркало и направился к лестнице, ведущей в ослепительно сверкающий зал. Оттуда доносились звуки живой музыки, на бархатных диванах отдыхала перед танцами вампирская знать, держа в руках бокалы с кровавой жидкостью. Некоторые играли в карты, и среди них сидел в белом капюшоне юноша, явно чувствовавший себя несвободно. Он часто оглядывался по сторонам, прижимая к себе карты и кусая губы. Он сразу бросился Акацуки в глаза, но он не решил не акцентировать внимание на необычном госте, выделявшимся из толпы своим подозрительным поведением. Каин, надевая на ходу кожаные перчатки, бьющие в глаза своей белизной, от которых пахло тонким запахом лаванды, спускался медленно вниз по выстланной алым ковром лестнице. Внизу его ждала красивая девушка с прекрасными большими глазами, в которых застыл холодный взгляд, а на нежном лице надменное выражение. Белокурые длинные волосы спускались до пояса, а сама она была одета в роскошное бальное платье. - Добрый вечер, Каин-сама, - произнесла она, когда Акацуки коснулся ее руки губами. - Я рад тебя видеть, Лука, - ответил чистокровный, идя с ней за руку к остальным гостям. - Я тоже, - тихо ответила девушка, и в его глазах появилось выражение, отдаленно напоминающее радость. Гости почтительно приветствовали чистокровного. Многие вели себя неловко, не зная как реагировать на появление Каина после долгого отсутствия. С тех пор как погибли его родители, он два месяца не появлялся на подобных балах. Соболезнования звучали неискренне, неуклюже, но Акацуки, поблагодарив их, отошел с Лукой в сторону в ожидании вальса. Только заиграла музыка, он пригласил Соен на танец и закружил в вихре прекрасной мелодии. Он вел ее по кругу легко и плавно, с грацией и величием, подобной королю вампиров. Девушка смотрела на него и, не глядя на ее самоуверенную враждебность в лице, было заметно тщательно скрываемое волнение. Через неделю они должны были обвенчаться. В середине танца, Каин уловил напряжение среди гостей и замедлил темп, чутко прислушиваясь к знакомым инстинктам. Брови Акацуки сдвинулись, ему совсем не хотелось, чтобы на первому балу за длительное время произошло несчастье. Извинившись перед Соен и сославшись на нездоровье после болезни, он пошел, чтобы обнаружить, где возникла проблема. Проходя мимо играющих в карты, он заметил, что юноша в капюшоне исчез, который ему не понравился своим странным видом еще изначально. Выйдя из дверей зала в коридор, он ощутил, как в лицо пахнуло знакомым запахом, от которого по всему телу разлилась жара. Тишина, неприятно сменившая громкую музыку и смех гостей, загудела в ушах. По коже Каина пробежали мурашки, но, совладав с собой, он прошел в конец коридора. Прислонившись к стене и прижав руку к горлу, там стоял тот самый юноша. Он сбросил капюшон, и теперь ему на плечи неровной волной ниспадали светлые волосы, концы которых были испачканы кровью. Ускорив шаг, Акацуки приблизился к юноше и, схватив его со спины хваткой, скрутил ему руки за спиной. Прямо перед ними лежало тело слуги и разбросанные по полу окровавленные фрукты, которые тот нес. - Иди за мной, - прошипел Каин, сжимая бледные запястья парня. Он почувствовал, что тот дрожит. Разгневленный и беспокоившийся, что скоро аристократы тоже учуют запах крови, быстро втолкнул юношу в ванну и запер дверь изнутри. Таких событий не происходило очень давно, вампиры перестали нападать на людей, а потому Акацуки не мог понять, отчего это произошло. Между людьми и вампирами даже начала зарождаться некая цивилизация. И сейчас это было бы позором для Каина как для начинающего короля, если бы хоть кто-то узнал. Не сдержав порыв гнева, Акацуки прижал блондина к стене, который смотрел на него расширившимися от ужаса глазами, и, замахнувшись, ударил по щеке. - Кто ты такой? – процедил сквозь зубы Каин. Он терялся, не зная, что думать, потому что аристократ никогда бы себе такого не позволил. Ему пришла ужасающая мысль о вампирах класса Е, но они были полностью изолированы от общества. – Кто ты такой?! – повторил он. Юноша не отвечал. Издав какой-то слабый звук, он начал сильно кашлять, нагибаясь к полу, и, упав окончательно, захрипел. Алая лужа крови окрасила полы, а сам парень попытался встать на дрожащие ноги. Его глаза больше не горели цветом крови, он потух, а вместо него зрачки окрасились чистым голубым светом, похожим на драгоценные камни. Эти светлые глаза блондина поразили Каина своей ослепляющей красотой. - Кто ты? - Айдо Ханабуса, - ответил тот, отворачиваясь в сторону и, пытаясь восстановить дыхание. Акацуки недовольно отпрянул. Такой фамилии он не знал среди присутствующих. - А вы, Каин Акацуки? Мне очень жаль, - растерянно проговорил он. Совсем молодой, на вид шестнадцатилетний, он, казалось, не понимал своего ужасного поступка. Лишь озноб и прерывистое дыханье говорили о том, что он напугался. - Ты не аристократ, - медленно проговорил Каин. – Кто тебя впустил? - Никто, - ответил тот. - К какому классу ты принадлежишь, негодяй? – Акацуки был раздражен спокойствием парня. Он сжал руки на его шее, грозя задушить. – Убью тебя, если ты не ответишь честно! Айдо начал вырываться из его цепкой хватки, от недостатка воздуха у него закружилась голова. - Отпусти меня! Я – класс Е! От внезапного признания Каин выпустил Ханабусу. Парень упал на пол, снова зашедшись приступом кашля. Класс Е, эти ужасные существа, теряющие вампирский облик и превращающийся в человека – болезнь, которая затронула неверных тех, кто давним временем пошел против чистокровных. Это произошло в результате смешения людской и вампирской кровей, весь проклятый род затронуло это по единой ошибке. Таких ненавидели и презирали. Обычно эти вампиры в муках теряли вампирский облик, на последних стадиях бросаясь на людей, уже на пороге стать человеком. Когда они превращались в людей, то тотчас умирали, страдая. Жизнь этих существ была на исходе. Обычно класс Е выслеживали и сажали в изоляторы. Они представлялись всем как звери, которых следует всем опасаться, так как они могут убить как человека, так и вампира. Но этот юноша не был похож на зверя. С вымученным лицом, прекрасные черты которого были искажены, с огромными глазами цвета алмазов и густыми волосами, он походил скорее на ангела, чем на чудовище. Но все-таки это был давний враг. Не ясно как попавший на бал, но убивший одного из слуг и бывшего в состоянии обнажить клыки против чистокровного. Пока Каин был в растерянности, Айдо вырвался из его рук и бросился бежать, оттолкнув Акацуки к стене. Каин выбежал за ним, но быстрого юноши простыл след. Слугам рассказывать ничего не хотелось, поэтому Акацуки обратился лишь к старому преданному дворецкому и еще нескольких слуг отправил на розыски Ханабусы. Однако его никто не обнаружил после недели безуспешных поисков. Акацуки понял, что отпустил по минутной слабости на свободу зверя. Чрезвычайно хитрого зверя. Каин спросил у тех, кто играл с ним в карты, и те ответили, что это давний их знакомый игрок, который играет лучше всех в карты и шахматы. Они называли его между собой гением, поскольку он обладал прекрасным разумом. Вампир класса Е, убивший на его глазах простого вампира и мучившийся перед ним, Каином, в припадке, обладатель блестящих голубизной глаз и гений, это все никак не укладывалось у него в голове. Всерьез озабоченный, Акацуки наскоро простился с Лукой и уединился у себя в кабинете, читая энциклопедии о вампирах этого разряда. В прошлом те, кто убили давнего короля чистокровных, оставив лишь Шизуку и Канаме, двух чистокровных брата и сестру, которые отдали свои жизни за жизнь Акацуки. Класс Е среди вампиров были в унизительном положении, и все их опасались. И Каин ненавидел этих существ тоже. Но сейчас он увидел красивого ангела со страданием на лице. Чем он был виноват в этой жестокой судьбе? Идя спешно по коридору, Акацуки поскользнулся на чем-то круглом, и увидел голубой шарик, схожий с цветом глаз Айдо. Он был испачкан каплями крови. Каин поднял шарик и положил в карман, слабо усмехнувшись и провезя языком по алым каплям. Давний привкус свободы… Так тонко отдающий неволей и скорбью того, кто окрасил свои клыки в проклятый цвет. *** Под звуки аплодисментов собравшихся вокруг аристократов, Каин встал перед Лукой на одно колено, открывая фиолетовую коробку с кольцом. Соен была последней девушкой из рода чистокровных, и этот брак был их долг, обязанность без любви. И эта традиция внесла отблеск романтики в их обыденные отношения. Лука любила Каина, но боясь встретить в нем пропасть своих безответных чувств, молчала, лишь изредка, провожая его ласковым взглядом, и тотчас опускала свои изящные ресницы, будто боялась, что кто-то увидит ее такой. Каину передали бокал с водой, и он принял его в свои руки. Обнажив медленно клыки, он опустил их в свою ладонь, и, позволив крови свободно струиться в бокал, окрасил воду алым. Лука выпила этот бокал до дна, после чего Акацуки укусил ее в ясно проступающую вену на руке и, проглотив несколько капель, поднялся, чтобы поцеловать в сухие от волнения губы. Соен прижалась к Каину, отвечая на этот безэмоциональный поцелуй. Ей так хотелось почувствовать хоть раз его пыл, услышать признание. Чтобы все было по-настоящему. Во время поцелуя Акацуки заметил, что среди толпы произошло некое волнение, и во втором ряду появился блондин в длинном голубом плаще. Каин вздрогнул, его передернуло от наглости этого парня. Где он скрывался и как появился с таким спокойствием на таком важном собрании? Лука, ощутив отвлеченность Акацуки, огорченная оторвалась от его губ. Вскоре обряд был завершен. - Акацуки, - касаясь руки Каина, произнесла Лука, - давай, выйдем в аллею? Здесь душно, - девушке очень хотелось побыть с Акацуки наедине и вырваться из потока поздравлений аристократии. - Извини, не сейчас, у меня дела, - коснувшись холодно ее лба, он вышел из зала, так и оставшись без галстука, который снял, чтобы не запачкать его кровью. Он явно куда-то спешил или ему было нехорошо. Оскорбленная, Лука отошла к окну, чтобы охладить вспыхнувшее лицо. Она переступила порог своего самолюбия в который раз. И сейчас был нанесен сокрушительный удар по гордости в очередной раз. Она положила руку на стекло окна, царапая его камнем на кольце. Медленно проведя языком по губам, она усмехнулась. Каин, разыскивая Айдо, прошел в карточный зал. Там сидел Ханабуса, весело общаясь с каким-то пожилым аристократом, и тасовал карты, запрыгнув на стол. На его ногах были надеты синие сапогом, вышитые белыми нитками. Очевидно, он ощущал себя вполне комфортно. - Эй, выйди, на нам нужно поговорить, - сдерживая волну досады и гнева, Каин схватил, нехотя поднявшегося парня за шкирку и вывел из зала, где пахло табаком. От Айдо тоже шел запах едкого табачного дыма. Акацуки еле сдерживался от злости. - Что ты позволяешь себе?! – воскликнул Каин, когда они остались наедине. – Какого ты пришел сюда? - Я пришел тебя поблагодарить, - ответил он. – Что ты, чистокровный, не стал меня выдавать. Это правда было удивительно. Потому что я – класс Е, - выговорил, кусая губы, Айдо. На последнем слове его голос дрогнул.- Мы же «проказа королей», верно? - Да, - ответил Акацуки. Он был поражен качествами этого парня… Какого-то обречённого оптимизма, под который он умело прятал тоску, бесцеремонность и бесстрашие. И все равно в его чудесных глазах крылась мука, словно лед, который слабо подсвечивал свет настоящего. И лед будущего. Каин не мог оторваться от этих глаз, от этих волос, обрамляющих его лицо… Хотелось прижать к себе низкого и хрупкого юношу, чтобы он так не страдал, лживо улыбаясь потрескавшимися губами. Но это было невозможно. Между ними лежала бездна давних войн. И он нес наказанье… Но почему именно он? Судьба покарала не только его, но и Акацуки, который без конца задавался вопросом, почему этот ангел, почему именно он? С самого начала запавший ему в душу. - Вот, ты выронил этот нелепый шарик, - проговорил Каин, чувствуя себя безумцем. Перед ним бы его враг, он был должен его уничтожить, но вместо этого он творил то, за что аристократия его бы казнила. - Это мой талисман. Спасибо тебе еще раз. Я не надеялся, что получу помощь от самого короля. Почему ты не убил меня до сих пор? - прошептал Айдо, принимая шарик. Акацуки развернулся к нему спиной. - Убирайся немедленно. Он больше не мог терпеть того, что делал вопреки всему. Ведь он король, он должен защищать и наказывать, а он, как слабый и ничтожный, все еще терпит это… Почему? Неужели, он не может быть королем? Всего один жалкий юноша, жизнь которого все еще продолжается и так нелепа… Но пусть его убьет лучше кто-нибудь другой. Но только не он. - Убирайся. "Пока я не совершил то, что обязан был с самого начала, пока я открываю тебе клетку. Но там тоже есть охотники, несчастный".