Изменение.

Люк сидел в своей комнате, закрыв двери и запершись, он крутил в руках тот цилиндр, что вынес из дома Кеноби. Пальцы скользили по кнопкам, он почти знал на какую надо нажать, но погладив её, палец соскользнул. Тяжело вздохнув, юноша провёл ладонью по волосам. «Твой отец был простым штурманом». «Он был мне другом». И эхом: «Лучше спроси, кем он не был!» Взгляд вновь вернулся к вещице. И стиснув челюсть, нажать на так манившую его кнопку. Отдача загудевшего клинка чистой энергии дёрнула руку в сторону, Люк едва успел среагировать. Осторожно повёл лезвием по воздуху и вздрогнул, когда в запертую дверь постучали. Палец сам переместился кнопку активации, нажав на неё. Ноль реакции. — Люк! Немедленно открой, поговорить надо! — для убедительности Зев бутсой ударил в пластиковую дверцу. — Секунду! — татуинец маялся с противной кнопкой, которая не желала деактивировать меч. И только миг спустя понял, что маленькая кнопочка играла в этом вообще-то немалую роль. Кем бы ни был владелец этой игрушки, он явно рассчитывал на осторожность в обращении с этим оружием. Когда оружие было всё же деактивировано и спрятано под матрац, Люк быстрым взглядом окинул помещение. И открыл защёлку, пропуская друга в спальню. Вирс окинул приятеля внимательным взглядом, но чуточки наивный взгляд голубых глаз твёрдо встретил этот оценочный взор. — Что? — Спал? — Нет, просто задумался, — отмахнулся Скайуокер, косясь на задравшийся край одеяла. — Знаешь, ты мне обещал, что мы вашу трассу гонок пройдём. Помнишь? На лицо татуинца легла тень. — Ты уверен? Это достаточно опасный путь… — Ну, на ваших сумасшедших скоростях я лихачить не собираюсь, но на приемлемой скорости — почему бы и нет? В светлых глазах заплясали искорки удовольствия. — Я буду готов через десять минут. Они улетали с чувством полного удовлетворения. А у Люка ещё и осталась маленькая тайна, спрятанная тщательно под кроватью в специальной выемке.

***

Карида встречала их всё тем же напряжением и кипучей деятельностью. Оставалось мало времени на размышления. Но Люк выгадал один из выходных и крепко засел в библиотеке, разыскивая информацию по своему отцу. И вздрогнул, когда кто-то чужой внезапно перегнулся через спинку стула и вырубил комп. — Эй! Возмущению Скайуокера не было предела. От оттолкнулся от стола, когда с таким трудом собранная информация канула в небытие. — Какого хрена?! — и тут же осёкся, когда, крутанувшись, оказался лицом к лицу со своим командиром, в глазах которого плескалось задавленное бешенство. — Извините за несдержанность, сэр! — тут же вытянулся в струнку татуинец, покраснев. — Следуйте за мной, кадет Скайуокер! — процедил Каул Гентис, зашагав прочь из библиотеки. Те, кто стали свидетелями этого эпизода, проводили сжавшегося курсанта насмешливыми взглядами, уже точно прокручивая и прикидывая в голове, чем же проштрафился этот перспективный и достаточно тихий, неконфликтный малый. Люк опасливо смотрел, как Гентис мимоходом сверкнул перед охраной пропуском в здание, где жили офицеры Академии, а так же учителя и ректоры. — Следуйте за мной, — не обернувшись, бросил Каул, стиснув губы. В Скайуокере набирало обороты опасение, что он каким-то образом сумел нарушить какое-то негласное табу, не иначе. Бывало (ходили такие слухи), Система Имперской Безопасности ставила маячок на определённый запрос в Голосеть Империи. Слухи ходили один другого краше и страшнее. Вирс отмахивался, мол, делать СИБ нечего, как запросы прочёсывать, Люк был в выводах друга не столь уверен. Гентис вошёл в свою квартиру, проведя по магнитному замку чип-ключом, и остановился у раскрытой двери, мрачно глянув на Люка. — В комнату, живо! Стоило Люку сделать шаг, подчиняясь приказу, как Гентис стремительно шагнул следом за ним, толкнув в плечо. Скайуокер совершил торопливый шаг, чтобы суметь сохранить равновесие от этого толчка и отошёл в сторону. Сразу же замер, увидев, что из кресла им навстречу поднялась крепкая фигура в чёрной форме. — Так-так-так… Ты обнаружил его именно там, где я предупредил? — весело прищурил глаза коммандер эскадрильи, окидывая побелевшего Люка пристальным взглядом. — Но он успел войти в систему! — прошипел Гентис, нервно прикуривая от зажигалки. Пальцы майора подрагивали, когда кадет успел бросить растерянный взгляд на обоих военных. Взор светлых глаз вновь метнулся на улыбавшегося пилота. — Сэр, вы не могли бы… — Нет! — отрезал Каул, не обернувшись. — Да пожалуйста, — донеслось мягкое от Варпока Скамини, если Скайуокеру ещё не лгали его глаза. Гентис резко обернулся, изумлённо вскинув бровь. — Ты намерен… — Ради того, чтобы сохранить Империи такой ценный кадр, я открою ему то, куда патриотичному кадету не следует совать любопытный нос, — предельно вежливо произнёс Скамини, но глаза при этом приняли мёртвое выражение. И Люк ощутил, что в его желудке заворочалось предчувствие очень нехорошего продолжения. И это каким-то образом касалось его запроса по поводу отца. На Корусанте, за много световых лет от Кариды, Император Палпатин внезапно приподнял тощую ладонь, обрывая читающего на незаконченном предложении. Голова в глубоком капюшоне чуть склонилась, словно Император к чему-то тщательно прислушивался. — Все прочь! Категоричный приказ — и всех присутствующих тотчас смыло за дверь, причём шума было произведено всего ничего. Взор золотисто-алых глаз Палпатина уставился отрешённо вдаль. Он потянулся к той искорке, которая начала набирать силу, черпая её в испуге, почти страхе… Скамини сделал внезапный шаг к татуинцу, схватив его за предплечье. Синие глаза остро взглянули в расширенные зрачки глаз Люка. — Испугался? Тогда успокойся: если бы твой файл, по которому ты совершил запрос, был бы в активном состоянии ещё хоть пять минут, то тогда да, имело смысл сильно пугаться. Но твой руководитель успел вовремя спасти твою шкуру от внимания нехороших организаций. Я ясно выразил свою мысль, Люк Скайуокер? Император вздрогнул, внезапно начав терять связь с туманной искоркой, будто заслонённой кем-то обученным. Сквозь стиснутые зубы вырвался сдавленный рык. Тонкие пальцы сжались в кулак — и в следующий момент Сидиус взял себя в руки, поймав на том, что едва не утратил контроль над собой. Терпение — добродетель, но порой ему было очень трудно себе повторять этот постулат. Если искомое существо начало инстинктивно использовать Силу, то скоро эти спонтанные выбросы станут уже регулярными. Время пока ещё есть. И у него, и у этого форсъюзера. — Сядь! — Скамини кивнул на стул. Присел и сам, оседлав стул. — Запрос на кого сделал? — Я ищу следы моего отца. — Скайуокер — твоя настоящая фамилия? В Люке вновь вспыхнуло волнение. И Скамини (странно, что допрос устроил ему этот командер, тогда как Гентис молчаливо пыхтел в стороне сигареткой) тотчас прикрыл глаза. — Какой ты яркий! — полыхнул улыбкой Варпок, делая ладонью какой-то плавный жест и сжимая пальцы в кулак. — Горишь. Себе во вред, парень. Люк ошалело окинул себя взглядом, всё больше склоняясь к мнению, что тут все они ума решились. — В каком смысле, сэр? — Смыслов много — результат один. Впрочем, — совершенно другим тоном проговорил Скамини, — мы отвлеклись. Как имя твоего отца? Люк вновь скосил глаза на напрягшуюся спину Каула Гентиса. — Он погиб, когда я ещё не родился, сэр. Дядя сказал, что его звали Энакин Скайуокер. — Гм… А ты знаешь историю Ордена джедаев? Хотя, скорее всего, нет, в стандартной программе средней школы её не преподают. Галактика, конечно, велика. Быть может, я и ошибаюсь… Татуинец уже совершенно потерялся в этом тихом бормотании. — Сэр, вы что же, хотите мне намекнуть, что мой предок мог быть из этого вот ордена? Бред! Мой отец был штурманом на корабле, сэр. Я просто знаю, что Флот ведёт свой архив, вот и решил… — Но запрос ты сделал на имя „Энакин Скайуокер“? — Сэр, раз это имя моего отца, то вроде это закономерно. — А мальчик умнеет на глазах, — вмешался Гентис. — Командер тебе вот что сказать хочет: был один Э.Скайуокер, во времена Войн Клонов (надеюсь, мне не надо тебя просвещать, в какое время была эта бойня?) его имя было всегда на слуху. В татуинце начинало разгораться раздражение: устроили бучу в стакане с водой! — Сэр, я повторюсь: мой отец был штурманом — точка. Может, просто однофамилец… «Он был странным, твой отец… Замкнутым...» Люк вздёрнул голову, услышав тихий голос Оуэна. Ерунда, не мог быть отец… — С тобой всё в порядке? — склонив голову к плечу, спросил Скамини. — Всё в порядке, сэр. Выдержка не позволила голосу Люка сорваться от тихого ужаса, поселившегося в его душе. «Не буду думать об этом!» — категорично он отмёл в сторону вновь замаячившую на горизонте мысль, что совпадений… Додумать ему не дали. — Ну, тогда вреда не будет, если я скажу одно: тот Э.Скайуокер был тоже с Татуина. Интересное совпадение, не находите, кадет? — в синих глазах Скамини была космическая стылая пустота. Люк не помнил, как встал, как покинул квартиру майора Гентиса, не помнил, как прошёл остальной остаток выходного. Он всё делал на отточенном временем пребывания в Академии автоматизме. В сон нырнул, как в спасительную тишину, без сновидений и мучительных сомнений, которые поселились в его мыслях после слов командера Скамини. — Ох, зря ты затеял эту игру, Зетт, — Гентис скривился, глотнув виски. — Боишься? Не устал ещё? — Варпок покачал ногой, улыбаясь своим мыслям. — Зачем ты стараешься его окрутить? Что ты планируешь? Если… — Он вернётся, — внезапно зажмурился бывший падаван, стиснув руки в кулаки. — Этот Люк вернётся, ведь нужны ответы, а они у меня есть. Каул медленно повернул голову к другу, ощущая пустоту там, где чуть раньше жила надежда, что время излечило ярость и гнев беглеца. — Не делай того, что ты замыслил, пожалуйста, Зетт. Не надо вновь разжигать эту битву. — Не мы начали… Гентис обречённо помотал головой: — Знаешь, мой отец перед тем, как ворваться на Корусант, сказал одну фразу. «Бросаясь в бездну, рассчитай прыжок, Каул. Ибо парашют может не раскрыться во время удара о дно этой бездны, а может спасти жизнь». Вот ты и собираешься раскрыть свой парашют раньше времени. Не трогай пацана, кем бы он ни был. — Ты не можешь знать, что в будущем, а я могу! — Вероятность — может быть. А вот свой неверный шаг — увы, да. От такого не застрахованы и одарённые, — с этими словами Каул Гентис удалился прочь из квартиры. Палпатин замер в кресле, полузакрыв глаза. Вариации будущего сдвинулись с мест и перетасовались, как колода карт в умелых руках картёжника. Часть поблекла, часть стала ярче, некоторые подёрнулись дымкой вероятного изменения. Как он и думал, игра началась с новыми составляющими.