Изменение.

Люк безразлично повернул голову на звук отворяющейся решетки в его отсек, не прекращая жевать выданную еду. Он предпочитал работать ночью, хотя это было самое тяжёлое время для сбора паутины. В жалком подобии на медицинский центр, куда его доставили, он узнал от старожила, что всю паутину с глиттерстримом собирать не стоило: пауки озлоблялись, словно обладали общим разумом. Охрана распахнула решетку, грубо впихнула незнакомца в узкую комнатушку, где заключенным позволяли отдыхать между сменами. — Тебе пополнение, парень! — кивнул один на упавшего от толчка заключённого. Тот резко ответил на каком-то наречии, огрызнувшись. То, что заключённые порой пререкались с охраной, было не в новинку, но сегодня охранники плевались ядом не хуже пауков. Шагнув к посмевшему ему перечить заключенному, охранник занес шокер… Люк взметнулся на ноги, выпрямившись напротив охранников и примирительно приподнял руки, переключая внимание охраны на себя. — Если вы его изобьёте, то мне мало пользы от больного. Да и сбору глиттера это не поспособствует, — скучающим тоном проговорил он, даже не посмотрев на новенького. Поворчав для вида, те, поигрывая дубинками, заперли вход. Люк дождался пока защёлкнется замок, шагнул к скорчившемуся на коленях новичку и присел рядом. — Будешь много языком чесать, долго не протянешь. — Сам не маленький, но спасибо, что вступился, — выдохнул мужчина, протягивая ладонь, — Соло, Хан. Пожатие руки парнишки было сильным. Соло понравилось, чувствовался характер, значит, парень не сдался, не прогнулся под обстоятельствами, а там, возможно, если цели совпадут, у них получится выбраться отсюда. Чем Сила не шутит?! Про другой вариант событий, пожизненное и весьма короткое существование, он старался не думать. Кореллианца передёрнуло от взгляда сокамерника, светящиеся в полутьме голубые глаза: изучающие, внимательные, цепкие. Такой взгляд мог быть у циничного, уже пожившего взрослого человека, а не пацана, которому от силы лет двадцать. — Кажется, мы знакомы уже. Ты капитан того корабля, что оказался возле нашей базы на… Хан внимательно вгляделся в чумазое лицо и мысленно себя проклинал: этот взгляд! Вот знал же, что где-то уже встречался с его владельцем! И тут же нахмурился, когда сопоставил факты. — Но ты же пилот Империи! И какого хатта в этой дыре? Голубые глаза остались холодными. — Помог другу, а он не на стороне Империи. Это длинная история… — Ты помог повстанцу?! — Хан уставился на него изумлённо: насколько он знал, военные пилоты были душой и телом преданы Империи, но чтобы такое!.. Соло в восторге хлопнул ладонью по колену. — Ситх! Лее ты точно понравишься! Голубые глаза утратили свой льдистый блеск, потеплели. — Кому? А! Девушка, что была с тобой? Её имя Лея? — Да. Только не спрашивай меня, где она сейчас. Вместо ответа татуинец протянул руку, предлагая помощь. То ли начальству тюрьмы дали нагоняй, то ли кому-то стало не хватать денег на развлечения, а может всё вместе, но Люку и Хану пришлось весьма несладко. По указу мудрого и справедливого начальства увеличили норму сбора, а для этого парням пришлось ползти дальше в выработку, что существенно сокращало продолжительность жизни. Хан взглянул исподлобья и сплюнул на пол.  — Кто первым? Ты? Я? Кинем монетку? — Пойдем вдвоем. Возьми воды и паек. Выполним норму, отдохнем подольше, — сказал Люк. Скайуокер прав, отметил про себя Соло, всю неделю они работали, как проклятые. От усталости, недостатка еды, свежего воздуха Соло еле передвигал ноги, хотя всегда считал себя крепким мужчиной. Он был рад, что Леи здесь не оказалось. Участь женщины в этих катакомбах была незавидна, а с принцессиной манией командовать и бросать шпильки в адрес всех неугодных существ, она бы оказалось весьма короткой. Где она? Что с ней? Хотя жизненный опыт подсказывал, что единственная наследница Альдераанского дома явно не пропадет. Иметь такой козырь на руках и оставить его в кармане… Принцесса и пират, каждый занял положенное ему место. — Ненавижу такие места, — процедил Хан, ощупывая рёбра под грязной рубахой. — На таком пайке и при такой нагрузке я скоро ноги протяну. — Тогда не надо было сюда попадать, — Люк устало прислонился затылком к стене. Кореллианец уставился на него, раздумывая над тем, вмазать или нет по исцарапанной роже Скайуокера. — Знаешь, для проштрафившихся военных есть другие тюрьмы. Голубые глаза парня сверкнули искоркой, он скривил рот в ироничной улыбке: — Ага, спасибо, пластиковый мешок тете. Лучше здесь. Мне ещё немного осталось — десять месяцев. Хан задохнулся: — Десять?! Да ты издеваешься, малыш! — Мы, Скайуокеры, живучие гады, — обронил татуинец, на миг прикрыв глаза собираясь с силами, затем рывком поднялся на ноги и направился вперед в тёмный провал шахты. Трудотерапия на благо Империи подошла к окончанию, а значит им разрешат принять душ и выдадут чистую смену одежды. Хан, узнав про такой «шикарный» бонус к заключению, пришел в неописуемый восторг. Пахло от него так, что даже сарлак побрезгует, а зудящее тело сводило с ума. Люк его восторга не поддерживал, молча шёл за полным энтузиазма Соло. — Знаешь, малыш в чем твоя проблема? В отношении… Жить надо проще, ну, скажем, играючи. Расслабься и получай удовольствие. Понял? — разглагольствовал кореллианец. Люк молча слушал очередное жизненное кредо Хана, отмечая про себя, что это не для него. Отфыркиваясь от упругих струй воды, Скайуокер тихо блаженствовал, позволяя воде смыть не только пот и грязь, но и горькое осознание своей глупой доверчивости. Напарник… Хорошо, что Хан появился в его жизни. Может эгоистично радоваться неволе другого существа, но это так. Поначалу он не замечал Соло. Он считал Биггса, друзей по летному, дядю частью своей жизни. Но они уходили, один за одним, ранили и предавали. Он устал от потерь и моральных пощёчин. Бесконечный треп, язвительные реплики, подначки Соло в начале раздражали, но где-то в середине ехидность кореллианца превратилась в едва ли не исповедь — и Скайуокер начал прислушиваться, позабыв про свои проблемы. Совершенно внезапно затылок укололо, Люк распахнул глаза, рукой дотронулся до пульсирующего места, ожидая увидеть алые капли, но пальцы были чистыми. — Что за… — парень потянулся за одноразовым полотенцем и быстро покинул душ. Грязную одежду сменили, вон висит на крючке, потрёпанный защитный костюм отдан в обеззараживатель, завтра вернут перед очередной сменой сроком в неделю. Пока Люк одевался, неприятное чувство не проходило. Вот почему он ненавидел день выхода из смены! В прошлый раз отделался синяками на ребрах — до сих пор было больно. Соло в приподнятом настроении и Люк вошли в столовую. «Хоть бы нас не вынесли вперед ногами!» — промелькнула зловредная мысль. Окинув мимолётным взглядом набитую арестантами столовую, Скайуокер заметил пару рыл повернувшихся в его сторону. Значит, не забыли предыдущую стычку. Получив на раздаче насыщенную витаминами бурду и стакан с горячим напитком, напарники заняли свободный стол. Люк, инстинктивно, занял место, чтобы видеть хотя бы часть зала. Хан сел напротив и набросился на еду, словно месяц голодал. Размахивая ложкой и болтая с набитым ртом, он выглядел комично, и по мнению Люка, весьма опрометчиво для такого прожженного жизнью пилота, раз не замечал подтягивающихся к их столу амбалов. У Люка засосало под ложечкой от предстоящей драки: слишком уж было памятным предыдущее столкновение. — Уймись, — раздался тихий совет почти на ухо. Скайуокер дёрнулся и посмотрел на сокамерника. Прищур каре-зелёных ехидных глаз поверх кружки был нехорошим. И Люк понял, что трёп Соло был отвлекающим манёвром, отметив на будущее, если оно у них будет, повнимательней относиться к таким существам, как Хан. — Обойдемся без драки, я малость не в форме, — одними губами проговорил кореллианец, незаметно пряча в руке ложку. — Что самое главное в бою? — Внезапность? — Наглость, парень. И чему вас в Академии учили? — Хан жестикулировал рукой, весьма убедительно играя роль простоватого работяги, глаза Люка помимо воли метнулись на сужающийся круг, он через силу улыбнулся. — Наглость мощнее ИЗРа. — Именно, — ухмыльнулся кореллианец и внезапно обернулся к делегации, окинув тех весёлым взглядом. - О! Господа курортники, мы уже уходим. — Ты иди. У нас дело к этому недомерку, — рыкнул один из алиенов. — Ну, я пошел? — карие глаза лучились благожелательностью. — Вали! — протискиваясь мимо кореллианца, вякнул один из заключенных, буравя мутными глазами ошеломлённого новым предательством Люка. — А, ну ладно… Разрешаешь?! Правда? Хан отодвинулся от громоздкой туши алиена, отчасти загородившись им от остального сброда, продолжая играть в придурка. — Уберись вон отседова! — обернулся к нему, брызгая слюной, громила и замер, когда в выпирающую артерию на его шее упёрся острый черенок ложки; Хан продолжал улыбаться как ни в чём не бывало. — Знаешь, тут такое дело… Это мой должник, а я люблю, когда долги возвращаются. Сечешь? Так что по-доброму говорю: отвали на хрен! Чувствительный укол в область уязвимой точки заставил громилу как-то странно хрюкнуть. — Просчитался, крутой! Можешь прирезать Хако, но до твоего приятеля я доберусь. Понадобится, через твой труп, — раздался писклявый голосок и круг загонщиков сомкнул свои ряды. — Ну зачем же так агрессивно? — Соло медленно отвёл руки от приободрившегося алиена, когда оценил масштаб, — ошибочка вышла. Люк весь обмен любезностями просидел изваянием. Никак не отреагировал, когда цепкие руки вытащили его из-за стола, из ступора вышел лишь тогда, когда эти же лапы решили поставить его на колени. Скайуокер тут же извернулся и ботинком двинул незнакомцу по колену, сразу же выставив руки перед собой. — Я вам не раб, на колени не встану! — бросил взгляд в сторону писклявого, — Прошу прощения, если обидел вас. Хан досадливого поморщился, услышав идиотскую реплику Скайуокера, почти про себя прошептав: — Придурок, надеюсь не заразно. Понятное дело, что извинения Скайуокера не были приняты во внимание. Вместо этого он чудом избежал удара в лицо, выставив вперед плечо, защищая лицо. Хан вытянул ногу, и промахнувшийся алиен полетел на пол, бессовестно добитый ударом каблука по затылку. Соло не обольщался: гнаар был лишь оглушён, скоро очухается и надо вовремя смотаться к этому времени. Главарь рявкнул, и к потасовке присоединились еще трое; Люк внезапно затряс головой и попятился, прижавшись к стенке, выставил в сторону обидчиков обе руки. — Не подходите! — голос парня внезапно сорвался, Соло вылупился на Скайуокера: совсем рехнулся этот малек! Так они и остановились! В следующий момент произошло несколько происшествий разом. Рука Люка коснулась бочкообразной грудины одного из арестантов — и алиена отшвырнуло, как пушинку в противоположную сторону, опрокинув при этом нападавших. Хан только рот разинул — и едва за это не поплатился, в последний момент отшатнувшись от летевшего в него кулака. Дальше тело само знало, что делать и как двигаться. Жаль, что родной «БласТек» пылится где-то на складе! Люк вновь стоял в том круге пустоты и свободы, где был лишь он, и то, что Бен Кеноби называл Силой. Он перестал держать запертой дверь, за которой была скрыта вся эта мощь. Наоборот, он распахнул створки, шагая навстречу. Люк открыл глаза, понимание действия пришло, словно картинку с инструкцией показали, и вскинул руку ладонью вперед. Амбалов отшвырнуло к противоположной стене. «Нападай! Защищайся! Или тебя убьют.» Присутствие бесплотного, призрачного голоса сошло на нет, зато появилось понимание, как можно использовать ту мощь, которая до времени дремала в нём. Хан успел увидеть удивление в глазах Люка, прежде чем его смело волной нападавших. Мальчишка на секунду поддался эмоции, за что и поплатился. Когда тебя приложат головой о стенку — вариантов ноль для благополучного исхода.

***

Охрана среагировал не сразу, видимо им тоже было скучно на планете, но с дебоширами справилась быстро и четко. Выстрелы из станера и на пол повалились виновники драки. Итог беспорядков: пара сломанных рук, помятые ребра, один труп и штрафные работы на самых сложных участках шахт. — Знаешь в чём твоя беда, Скайуокер? — зло сплюнул на пол туннеля Хан, потирая скулу, где расплывался синяк. Парень скривился, когда решил присесть возле стены: спину пронзила острая боль. В сторону Соло глянул недружелюбно. — Повтори. Что-то насчет "жить играючи?" Напарники схлестнулись взглядами. Хан наставил на татуинца палец. — Не можешь убить - и не начинай. Это тебе не на истребителе летать. Пиу-пиу, понеслись дальше. Живой противник превратит тебя в труп. Аа!!! Только не говори мне, что ты и перед ребелами извинения просил?! В коридоре повисло молчание. — Лучшая защита — нападение? — внезапно подал голос Люк. Соло открыл рот, чтобы подтвердить, но что-то остановило его, и он задумчиво покачал головой. — Не всегда. Я попробую тебе доходчиво объяснить, но одно знаю — выбираться тебе надо отсюда, десять месяцев ты точно не протянешь с такими вон «обожателями». А теперь отдыхаем. Люк не стал спорить. Отвернувшись к стене, он натянул на ноющее тело тонкое одеяло и закрыл глаза. Сон затянул его словно омут: чёрный, без сновидений и посторонних мыслей. Хан сидел напротив спящего Скайуокера и напряжённо что-то обдумывал. Был один выход из этой ситуации, но иначе, чем самоубийством его не назовёшь.