Демон. И ночь в страхе.

      Эти полгода пролетели как один день. Скучный, серый и абсолютно безрадостный. У Виолы возникло ощущение, что всё это время она просидела за столов в неподвижной задумчивости. Она смотрела в запыленное окошко выцветшими, затянутыми мутноватой пленкой глазами. Казалось, что ее осунувшееся лицо уже забыло как нужно улыбаться. На ее высоком лбу, с откинутыми назад волосами с рыжеватым отливом, периодически проглядывала еле заметная сеточка морщин.       Девушку давно перестало волновать все, происходящее за пределами ее клетки-комнаты, ею овладело такое холодное безразличие к жизни, что даже Марка, который приносил еду, помогал ей умываться, она воспринимала, как официанта. Приходящий-уходящий человек, который молча помогает дорогому гостю, не оставляющий даже крохотного следа в душе.       А за окном на смену жаркому и дождливому лету пришла приятно теплая, радующая буйствами красок осень. Но потом и она убежала, торопясь уступить место злой, невероятно холодной зиме, которая сразу замела лесные тропки и распугала несчастных зайцев и полевок, заставляя прятаться от свирепых метелей.       Мохнатые, с густо наваленным снегом, ветви старых елей пригнулись к земле. Можно только удивляться, как сухие, с маслянистым запахом, палки деревьев еще способны удерживать такую громаду белоснежного покрова.Чахлые сосенки, тянулись лапками к негреющему солнцу, пытаясь получить от него хотя бы капельку тепла и скупой ласки.       На заснеженный лес опустилась ночь. Она распустила свои черные косы теней, окутывая охотничий домик будто покрывалом. На небосклоне скромно, одна за другой, начали загораться звезды, посылающие острый, с холодной синевой, свет на землю.       Виолетта встала и, опираясь рукой о край стола, переждала приступ головокружения. Потом она медленно побрела к кровати, как вдруг из-за двери раздался грохот и послышался звук разбитой посуды.        - Ай, бля! - далее последовал настолько непереводимый семиэтажный мат, что Виола резко вздрогнула и заткнула уши пальцами. Не то чтобы она не переносила матерщину, но это был просто перебор.       Виола подошла к растрескавшейся старенькой двери по трескучим половицам и аккуратно выглянула в коридор. Ближе к кухне, смешно подпрыгивая на одной ноге и уже перестав орать, сипел, шипел и плевался Марк. Он доскакал к аптечке в коридорчике и, схватив первый попавшийся бинт, плюхнувшись прямо на пол, начал заматывать левую ногу.        - Что случилось, Марк? - Виола не сразу справилась с дрожью в голосе, поэтому вместо вопроса из ее горла вырвались какие-то непонятные всхлипывания.       Марк удивленно перевел взгляд на девушку, это же первая попытка Виолетты сказать что-нибудь за долгие полгода! Поэтому, стараясь как можно веселее и без напряга в голосе, он попытался кратко объяснить, почему на полу появилась не очень аккуратная горка битой посуды, валяющиеся вилки с ложками. Да, и все это еще присыпано сахарком с валяющейся неподалеку упаковкой.        - Я просто подошел к шкафу, чтобы достать тарелку под яичницу, которую я приготовил. Ничего не подозревая, привстал на носки и что-то в этом мире пошло не так, Сириус, наверное, встал в Марс, и я теряя равновесие, полетел вниз, загребая руками все, что видел в шкафчике. Но это-то ладно, когда я выбирался из тарелок, я задел мизинцем ножку стола. Теперь, сто процентов, либо вывих, либо перелом. Вот, - Марк вытер бисеринки пота, непонятно откуда взявшиеся на лбу.        - Как же ты так умудрился, - все так же тихо спросила Виола. Она помогла парню встать. Хотя тут надо посмотреть кто кому помог, потому что слабенькая девушка сама еле-еле держалась на ногах.       Они вместе допрыгали до спальни Виолетты, и девушка, распустив волосы, легла в постель и сразу же уснула под завывания разыгравшейся за окном метели. Марк постоял на Виолой, обдумывая какую-то внезапно появившуюся мысль, вздохнул и поцеловал девушку в лоб.

***

      На следующее утро вновь выглянуло солнце, провожая лучами рваные облака, которые убегали к горизонту. Снег заискрился, заиграл яркими бликами, что Виолетте пришлось зажмурить до боли глаза, спасаясь от слепящей белизны. За ночь карниз окошка стал похож на подушку от пуфика. Такая же толстая, мягкая, сияющая крахмальной наволочкой.       Марк вдалеке разгребал сугробы, очищая проход к избушке. Лопата уверенно и размеренно взлетала в его руках, откидывая снег по краям дорожки. Его смешная шапка-недоушанка смешно торчала в разные стороны, делая его похожим на какого-то простофилю из старых русских сказок.       Вдруг вдалеке, за еловым пролеском, Виолетта заметила какую-то серую тень. Тень то падала вниз, то вновь вырастала, сбивая снег с ветвей. Марк тоже несколько раз взглянул в ту сторону и, кинув лопату возле двери, зашел в избушку. Немного покопавшись на кухне, он налил воду в чайник.       Через несколько минут в дверь постучались. Виола, выглянув в коридор, увидела на пороге мужчину в черном пальто.