why not?

От запаха гари неприятно щипало в носу, а из-за ряда взрывов в ушах Джейкоба глухо звенело, будто бы он был заперт в церковном подвале рано утром. Выбравшись наружу и вдохнув столь желанного и чистого воздуха вместо едкого дыма, юноша наконец-таки отряхнулся от сажи и опасливо огляделся по сторонам, высматривая верных подопечных Рота. Таковых поблизости не оказалось, но непонятно откуда взявшийся посыльный Максвелла не мог не насторожить и в какой-то степени удивить парня. – Подарок. От мистера Рота, – сказал мужчина, протягивая Фраю шкатулку с прикреплённой сверху узорной запиской. Джейкоб недоверчиво принял вещицу, вопросительно поглядывая то на деревянный ящик, то на висельника. Последний же сразу поспешил удалиться прочь, но напоследок обернулся: – Предупреждаю вас, Мистер Фрай: когда мистер Рот злится на одного, страдают все вокруг, – оповестил он Джейкоба и после этого ушёл с концами. Бесшумно хмыкнув, младший близнец принялся рассматривать подарок, оглядывая, его со всех сторон, а затем принялся разворачивать письмо, на котором уже знакомым почерком Максвелла было выведено послание: Дорогой Джейкоб, увы, наши с вам приключения подошли к концу. Но они надолго оставят след в моей памяти. Успехов вам в будущих начинаниях. Искренне ваш, Максвелл. Post Scriptum: Сегодня вечером у нас представление. Там будет весь Лондон. Приглашение прилагается. Не долго думая, Джейкоб тут же раскрыл шкатулку, которую раннее он мимолётно замечал за кулисами Альгамбры. Внутри лежало бездыханное, но, вероятно, ещё тёплое тельце Грача, любимого ворона Максвелла, с которым мужчине время от времени нравилось беседовать. Рот часто восхищался своей птицей, да и Джейкобу воронёнок успел полюбиться. В душе вились смешанные чувства, одно переплеталось с другим и в итоге было ясно только одно: сегодня мистер Фрай точно посетит театр, просто пока он не уверен в чьей роли: жестокого ассасина-убийцы или гостя. Глубоко в нём всё ещё жила горечь и разочарование от действий Рота, но в то же время Джейкоб прекрасно понимал, что слишком много надежд возложил на главаря банды, терроризировавшей жителей настрадавшегося Лондона, хоть и под вышним контролем Старрика. Не мог Максвелл так быстро отойти от своих бандитских повадок, не мог так резко изменить свои взгляды на войну ассассинов и тамплиеров. Они провели вместе всего лишь пару дней. Лишь несколько миссий вместе, да и на тех много поработать вместе не удавалось. Максвелл заслуживал второй шанс, возможно, не как тамплиер, но как друг Джейкоба. Выждав пару часов до заката, Фрай направился в Стрэнд к Альгамбре. Заприметив Рота ещё на входе, Джейкоб поспешил нагнать мужчину, но когда он уже практически притянул последнего за рукав, тот ловко извернулся и горячо прошептал Фраю на ухо: - Что за ночь, не так ли, мой дорогой Джейкоб? Я буду ждать тебя после представления. И тут же растворился в скоплении народа на входе. Нервно выдохнув, парень покорно принял маску от капельдинера и проследовал внутрь. Фрай, конечно, знал, что у Рота богатый вкус, но, при виде шикарных колонн, резных дверей и изобилия красного бархата, даже у него не в первый раз захватывало дух. Представление уже было в самом разгаре, поэтому Джейкоб тихо пристроился около крайнего стола, попивая вино, немного щипавшее язык. Не сразу юноша приметил сумасшествие, творящееся на сцене, но громкие выкрики Рота в духе: «Этот вечер для человека, который очень дорог моему сердцу» или ещё более дерзкое «Этот человек умрёт ради тебя, Джейкоб» приводили Фрая в чувство и напоминали о том, что он имеет дело с непредсказуемым и опасным человеком, хотя ему и нравилось предполагать время от времени, что он начинает понимать суть действий Максвелла. Сейчас, как ему казалось, весь этот пафос был для того, чтобы напомнить Фраю при каких обстоятельствах он был гостем Альгамбры сейчас. Несмотря на то, что мужчина простил ему «предательство», он все равно главный, и Джейкобу не стоит об этом забывать. Вскоре шоу закончилось красивым и масштабным фейерверком, так что под шум разрывающихся зарядов Максвеллу почти удалось незаметно подобраться к Джейкобу и молча увлечь за собой в просторное помещение за сценой. Ожидая увидеть привычную комнату, парень удивился, ведь пред ним предстала не подсобка с длинным столом и шкафами, а самая настоящая королевская спальня с неприлично широкой кроватью и богатым балдахином кроваво-красного цвета. Засмотревшись на антикварную мебель, Фрай чуть ли не пропустил стол с подле стоящими креслами, на одно из которых ему приветливо указывал Рот. Послушно присев и положив свою излюбленную шляпу-цилиндр на столешницу, он стал выжидающе смотреть на мужчину. Максвелл в свою очередь демонстративно разлил красное вино в два бокала, поставил их на стол и наконец заговорил: – Милый Джейкоб, как ты находишь сегодняшнее представление? Тебе понравилось? – Максвелл, – выжидающее сказал Фрай, пробуя имя друга на вкус, ведь чаще юноша звал его именно по фамилии, – по-моему, было крайне вульгарно и излишне вызывающе. К чему всё это? – закончив фразу, парень тут же осушил бокал с вином и, не церемонясь, наполнил его снова. – Хм, а я считал, что ты, мой дорогой, понимаешь меня. Я делаю большинство вещей в этом мире по одному принципу «А почему бы и нет?» Но это… Это всё было для тебя. – Я слышал, но что ты под этим подразумеваешь? – не понимал Джейкоб, всматриваясь в своё багровое отражение в фужере, будто бы надеясь увидеть там ответ на свой вопрос. – Ты всегда был мне интересен, Джейкоб Фрай. Ты и твоя сестра, Иви, кажется? Вы заявились в Лондон, чтобы «принести его жителям свободу», и мне понравилось это. Только вот твоя сестра понятия не имеет о том, что такое свобода. Совсем другое дело – ты. Друг мой, ты мог бы править Лондоном, оставляя всех довольными. А особенно меня. Или, знаешь, жители Лондона могут подождать, а я хочу тебя здесь и сейчас. Джейкоб не успел никак отреагировать, когда Рот уже по-хозяйски обхватил его лицо своими шершавыми ладонями и притянул к себе. Сначала Максвелл отчаянно покусывал сомкнутые губы, спустив руки на шею юноши, лаская и надеясь, что тот всё же ответит взаимностью, но время шло, а Фрай так и застыл, не шевелясь. Отпрянув, мужчина взглянул на покрасневшие щёки Джейкоба и шальной, но недоумевающий взгляд. Он нервно теребил пальцами твидовый край плаща, будто бы над чем-то усердно раздумывая. Спустя пару минут парень поднял свой затуманенный прежде взгляд на Максвелла и одними губами проговорил: «Пошло оно всё к черту». Сию же секунду он наклонился к Роту, положив ладонь ему на затылок и притянув к себе ближе, и прижался к его губам своими. Максвелл, немного шокированный, но довольный, тут же перехватил инициативу, раскрывая языком такие манящие и розовеющие губы парня. Придавив Джейкоба к креслу, мужчина жадно навис над ним, будто бы стараясь скрыть от всего мира, и начал лезть руками под плащ Фрая, исследуя его торс сквозь ткань жилета с лацканами и рубашку. Максвелл отчаянно старается углубить поцелуй, притягивая парня к себе и буквально вылизывая его рот языком, из-за чего Джейкобу становится трудно дышать, и он тихо, почти неслышно, стонет. На лбу Фрая выступила испарина, поэтому он отвлёкся от мужчины, чтобы стянуть свой плащ и отбросить цилиндр в сторону, но Рот тут же перехватил его руки и сам начал раздевать. Очень осторожно он стянул сначала один рукав, а потом и второй, чтобы ненароком не напороться на какой-нибудь скрытый клинок. Затем одной рукой он принялся расстёгивать остальную одежду парня, а второй пытался избавить от одежды себя. Когда они уже были по пояс обнажены, Максвелл припал к шее Джейкоба, покусывая мягкую солоноватую кожу, немного оттягивая, а затем зализывая место укуса. Фрай тем временем понятия не имел, куда ему деть свои руки, поэтому стал ощупывать жилистую спину мужчины, на которой чувствовались шрамы в форме полос. Не успел юноша задуматься об истории их происхождения, когда он вдруг невольно застонал в голос, запрокидывая голову назад. Максвелл усердно облизывал сосок Фрая, погрузив одну руку в брюки парня и лаская его член через ткань трусов. У Джейкоба был крайне красивый торс, на упругом животе виднелись аккуратные кубики, но так же со всех сторон его украшала масса шрамов; цена, которую приходилось платить всем ассасинам – боль и страдания. И только после того, как Максвелл досконально изучил каждую родинку на животе Фрая, он заметил чёрные линии чернил правее от ключицы парня. – Тату? Птица… грач? Джейкоб Фрай, Вы не перестаёте меня удивлять, – ухмыльнулся Рот, рассматривая татуировку. – Ну, не зря же я главарь грачей. – А я висельников. Не сдержавшись, Джейкоб засмеялся, голос его был хриплый, поэтому ему пришлось откашляться. Максвелл, решив, что пора переходить с корабля на бал, подхватил парня за бёдра и перенёс на кровать, аккуратно уложив на шёлковые красные простыни. Нависнув сверху, мужчина начал стягивать нижнее бельё с Фрая. – Стой, подожди, Рот, то есть Максвелл, чёрт, просто подожди, – засмущался Джейкоб, залившись лёгким румянцем. – Что такое, милый? – Я, конечно, слышал о мужеложстве, но… – Мой дорогой, ни о чём не переживай, я прекрасно знаю, что делаю. Подложив Фраю подушку под поясницу, Максвелл наконец-таки разделался с его злосчастными трусами. Раздвинув ноги парня, он скомандовал, чтобы тот согнул колени. Такой прекрасный, что Максвеллу до боли в сердце хотелось прикоснуться к этому совершенству, но в то же время ему казалось, что он смотрится чертовски неправильно рядом с таким молодым Джейкобом. Грех - не сказать, что мужчина наслаждался беспомощным видом опасного ассасина, который в два счёта расправлялся с самыми сильными и ожесточёнными головорезами. Раскрасневшийся, вспотевший и смущённый, ждёт, когда Рот уже сделает что-нибудь. Заранее смочив пальцы слюной, Максвелл накрыл губы Фрая поцелуем, а пальцы скользнули к девственному входу парня. Джейкоб сдавленно выдохнул, когда мужчина сразу же ввёл наполовину три пальца. Рот старался как можно лучше разработать анус юноши, чтобы проникновение вышло максимально безболезненным, и уже через пару минут Джейкоб недовольно шипел, пытаясь сильнее насаживаться на пальцы любовника. Постанывая уже не от боли, а удовольствия, Фрай тихо просил ещё, пока Максвелл уговаривал его быть терпеливее, но когда парень под ним стал буквально умолять, по-щенячьи скуля, Рот не выдержал. Вытащив пальцы, он плюнул в ладонь и один раз провёл рукой по члену. Удобно устроившись между ног Джейкоба, мужчина аккуратно направил член ко входу, слегка нажимая и медленно проникая внутрь. Внутри Фрая было ещё лучше, чем он представлял: невероятно горячо и тесно. Волна эмоций захлестнула Джейкоба, он тяжело дышал, неустанно шепча имя своего «друга». Максвеллу было настолько приятно и правильно внутри парня, что, от наслаждения такой долгожданной близостью, он прикусил нижнюю губу юноши до крови, слизывая кровь и повторяя действие. Когда терпеть было уже совсем невмоготу, мужчина сдался, входя полностью, заставляя Джейкоба царапать его спину и извиваться. Фрай обхватил его талию ногами, своевольно задавая какой-то абсолютно хаотичный ритм, от которого перехватывало дух. Рот решил перехватить инициативу, буквально выбивая из парня жалобные стоны, слыша которые, хотелось кончить. – Господи, Макс, пожалуйста, сильнее, – надломившимся голосом умолял Джейкоб, практически тут же кончая и запрокидывая голову, громко крича и сжимаясь вокруг Максвелла, не давая ему шанса продержаться ни минуты более. Фрай увлёк старшего мужчину в поцелуй, покусывая его губы и сплетая языки, а потом опустился на шею, оставляя за собой влажный след. Рот тяжело дышал, прибывая в чувстве эйфории от того, что сейчас с ним в объятиях лежит его любимый Джейкоб Фрай. Поцеловав последнего в уголок губ, он аккуратно устроился рядом с парнем на большой кровати, прижимая его ближе к себе. – Максвелл... – тихо позвал Рота парень, немного насторожив его. – Да, мой дорогой Джейкоб? – Если ты всё же решишь сойти с ума, обещай, что я все равно останусь твоим союзником. На лице Максвелла расплылась искренняя улыбка, но ответил он лишь спустя время, когда Джейкоб уже тихо сопел ему под бок. – Always, darling, always.