"Незамеченный"
5 января 2016 г. в 00:18
Директор зажимал в туалете мелкого омежку. Один из них никак не хотел оставаться дома, потому что того требовало массовое признание окружающих, а второго призывал на работу пост руководителя. Влюблённые только неделю как обрели себя, и находиться на расстоянии больше десяти метров друг от друга пока не могли. Не умели. Все мысли были заняты происходящим, каждый открывал для себя в возлюбленном что-то новое. Умелые поцелуи были только у одного из целующихся, у высокого альфы. Омежка тихонечко таял в руках директора школы искусств, позволяя альфе нежно дрочить свой розовый крохотный член. Хотелось большего, скулёж изменил свою тональность.
— Женя, у меня урок через семь минут, — ремень лязгнул на брюках Святослава Ярославовича.
— Ага, у меня ведь тоже, если ты не поторопишься, то этот дядька… — джинсы как по волшебству сами спали на коленки, — с эстетической кафедры, тот, что с золотинками в глазах, он мне прогул влепит, так что, можно поскорее, м? — поняв, что такое секс со своим истинным альфой, Женька не мог всё ещё нормально думать, течка не закончилась, а находиться в учебном заведении требовало само это учебное заведение. Популярность сына Матвея Обережного набирала силу, бывшая директриса так и сказала им двоим вчера, когда они валялись в кровати после бурного секса: "Что хотите, как хотите, но чтобы оба были в школе завтра!". Под угрозой увольнения и отчисления бедная парочка притянулась сегодня в школу искусств, где сейчас в туалете, закрытым на ремонт, занималась весьма хорошей вещью, а именно сексом. Дверь в туалет плотно прилегала от свежей краски, никто сюда не заходил, «ремонт» — объявление висело на двери с наружной стороны, а взрослый опытный альфа в деловом костюме хорошенько драл мелкого омежку, да так, что у Женьки ноги подкашивались, а стонать и дышать просто не было сил от кайфа.
Воссоединение с альфой излечило омегу полностью, по крайней мере с того момента, как поцелуи между Святославом Ярославовичем и Женей стали постоянной неотъемлемой частью их совместной жизни. Чистое дыхание без преград, удовольствие за удовольствием, стопроцентное доверие своих душ друг дугу, без всего этого омега очень долго существовал, а теперь наслаждался в полной мере. У Жени была защита, броня, пусть и пока тайная, не всем нужно знать, что директор и слабый омежка с музыкального курса любовники, это всё временно, каждый из целующихся здесь понимал и знал своё место, предназначение, терпел, играл свою роль в школе. Это было трудно, поэтому после пары уроков, омежка наглым образом вытараканил своего альфу из кабинета директора в этот туалет и теперь получал желаемое в полной мере, что и положено омеге в период течки.
Движения члена альфы были мягкие, но сильные, такие, от которых глаза Жени сами собой закрывались и в груди всё замирало, таяло… и вновь на небеса… Парить от секса было обалденно, получать сказочную разрядку тоже, а вот последствий не очень, не хватало физиологической сцепки, приносящей растягивающее удовольствие на долгое время. Но здесь не дома, ничего не поделать. Гигиенические процедуры проделаны самим альфой. Поворот и глаза в глаза. Не так просто мелкому, худенькому омеге восстановить дыхание.
— Сколько протянешь? — низкий голос альфы стал таким родным за последние дни, но всё также заставляет признавать в альфе доминантность над собой.
— Пару уроков точно, а там не знаю. Спасибо, Слава, — Женька висел на директоре школы искусств, прижимаясь ухом к светлой мужской рубашке, пахнущей любимым пряным запахом, слушая ритмичный рисунок сердца.
— Спасибо за что? — альфа гладил шёлковые пряди омеги, грудь широко вздымалась от быстрой сексуальной пробежки со своим истинным любимым.
— Что ты есть. У тебя урок, — ноги омеги ещё дрожали, — пусти, я на подоконник сяду… — альфа сам посадил Женьку на подоконник окна и пригладил лохматые, покрашенные во все цвета радуги волосы.
— Что сегодня у тебя на голове, милый? — директор сунул небольшое зелёное яблоко в пальчики омеги.
— Ааа, это… Лето хочу, вот так и получилось, поцелуй ещё, — Женька захватил в плен губы директора сам, а нацеловавшись, оба услышали звонок на урок. — Пора.
— Женя, можешь отдохнуть немного, зайдёшь в аудиторию позже, я сделаю вид, что не замечу, — Святослав Ярославович держал своего мелкого омегу за подбородок, разглядывая загадочные лабрадоровые глаза. Самые красивые, самые что ни на есть загадочные глаза Талисмана, самые любимые.
— Да нет, я готов шлёпать на ТВОЙ урок, между прочим, это мой любимый урок, — спрыгнув с подоконника, Женька засунул яблоко в рюкзак и потянул сумку за собой, пошатываясь, вынырнул из маленького помещения, якобы находящегося на ремонте.
Альфа так и остался стоять у окна. Пригладив волосы, поправил галстук, заправил рубашку в брюки, застегнул ремень, усмехнулся чему-то. Ненасытный Женя пленил, отказать омеге несколько минут назад было бы непростительной ошибкой, а впрочем, нужно будет дома обсудить все такие щекотливые моменты, не хотелось бы быть публичным достоянием всей школы. Омега ещё школьник, хоть и уже моя собственность. Ополоснув руки, тщательно вытерев их бумажным полотенцем, директор вышел из туалета, плотно закрыв за собой дверь в надежде на то, что всё в этот раз обошлось.
В дальней кабинке туалета на пол упала кисточка. Капельки краски разлетелись по старым газетам. На пол опустилась банка бежевой краски.
— Директор и Оторва?..