***
— О нет, только не это, — взвизгнул телеведущий, падая на колени. — Ты, — он указал пальцем на Спайса, — убил ее. О горе мне горе! Как же я буду без неёёёёёёёёё!!!!!!! Травка обезумивши уставилась на Малахова, чувствуя себя в какой-то Санта-Барбаре. — Нет мне жизни без Марихуаннушки! О Господи, верни мне её, и я обещаю, я завяжу, — взмолился мужчина, протягивая руки к небу, — я брошу свою карьеру, уйду с первого канала на второй и больше никогда не буду вести передачу «Пусть говорят», только верни мне её! — Говно-вопрос, — послышалось откуда-то сверху. В дверях показалась Марихуаннушка. — Так вот как оно работает… — проговорил шокированный Спайс, и перевел взгляд на Малахова, потом на Марихуаннушку, потом снова на Малахова, и на Марихуаннушку, Малахова, Марихуаннушку, Малахова, Мар… нет, на этом месте он уже упал без сознания от сильного головокружения. Малахов, не веря своим глазам, пошатываясь, встал на колени, не произнеся ни слова. — Милый, — завопила Марихуаннушка, бросаясь на телеведущего (поправочка, бывшего телеведущего, кхе-кхе). — Изыди демон!!! — выкрикнул тот, и, убегая, пробил соседнюю стену. Травиха остановился, испуганно смотря в след мужчине.Год спустя
У Малахова родилась дочка, у Марихуаннушке — мальчик. Они вместе с телеведущим сыграли свадебку, после того, как она развелась со Спайсом, а тот загремел в тюрьму вместе со своими дружками за изнасилование. Малахов сдержал свое обещание перед господом и ушел с первого канала. Все были счастливы. Кроме озлобленного Спайса… — Я отомщу, отомщу вам всем… Вы у меня попляшите, ой как попляшите, — послышался голос, доносившийся с тюремной камеры. — Попляшите, ой попляшите, будет просто шоу танцы на ТНТ! — Что это такое? — спросил один из охранников. — Да не бери в голову, это один из заключеных, все кому-то отомстить хочет, да сбежать от сюда планирует. Спайс, кажется, такая у него кликуха, — проговорил второй охранник. Они задорно рассмеялись. Вдруг, в углу камеры послышался взрыв. Охранники прекратили смеяться, и, встав, быстро подбежали к камере Спайса. Но в ней никого не было, лишь большая дыра в стене…