***
Утро началось весело. Они сбежали от родителей и бродили по лесу, невзирая на строгий наказ не уходить далеко. Они хорошо изучили окрестности и знали, что не потеряются. — А покажи, что ещё ты умеешь, — с горящими глазами попросил Уилл. Мерлин усмехнулся и сверкнул глазами. Ветка над их головами дрогнула, щедро осыпая желтыми листьями. Уилл удивлённо вскрикнул и шагнул назад, оступился, падая в ковёр из сухой разноцветной листвы. — Ничего себе! Здорово! Мерлин рассмеялся, ощущая колоссальное облегчение: Уилл стал первым и единственным человеком, который увидел его магию и не отвернулся. Мама всегда расстраивалась, когда он колдовал, всегда боялась. Уиллу же было интересно. Да, он тоже немного опасался Мерлина, но лишь поначалу. И это было ново. И это было прекрасно. Им было по семь лет, они убегали из деревни и подолгу гуляли, и магия постоянно удивляла их чем-то новым. Здесь, вдалеке от шепчущихся соседей и косых взглядов, с другом, Мерлин не чувствовал себя странным, проклятым. Здесь он был почти свободен. Почти — потому что знал, что в конце дня придётся вернуться домой. — Мерлин! — Да? — прошептал он. Так хотелось спать… — Мерлин! Вставай! Что за голос? Такой знакомый… Точно — Уилл. — Вставай! В последний раз предупреждаю. — Дай поспать, Уилл… — сонно пробормотал волшебник, крепче прижимаясь щекой к подушке. Подождите-ка — подушка? Настоящая, пуховая? Пальцы погладили наволочку. Откуда такая в деревне? Что-то здесь не так… — «Уилл»? Ах так? Спутал меня с деревенщиной! Ну держись, Мерлин! В следующий миг Мерлина окатили ледяные брызги, и он живо подскочил на кровати, фыркая и отряхиваясь, во все глаза глядя на принца Камелота, который стоял, поджав губы, с пустым ведром в руках. — Доброе утро, — фыркнул Артур и, швырнув ведро в сторону, гордо удалился к себе. Маг все ещё пребывал в полнейшем шоке, когда из соседней комнаты послышался голос: — Ты проспал. Не разбудил меня, я проспал тренировку и отчёт начальника охраны. Где моя ванна и горячий завтрак? Почему не подготовлена одежда, в чем мне выйти в люди? Мерлин, пытаясь вытрясти из уха застрявшую воду, весь мокрый, босиком прошлепал в покои принца. Артур стоял перед шкафом и скептически разглядывал его содержимое. — Зачем ты это сделал? — жалобно спросил слуга. — Я пытался по-другому, но тебя же не добудишься, — Артур резко закрыл шкаф. — Во сколько ты привык вставать, к полудню? — Нет, но меня обычно кто-то будит, — Мерлин откинул со лба мокрую челку, — мама, Гаюс. — Ну, а теперь придётся вставать самому. Работа у тебя такая. Принц вздохнул, подошёл к собственной кровати и вдруг улёгся на неё, вперив взгляд к потолок. Мерлин выжал воду из рукавов. — Ну что же ты стоишь? Переоденься и хоть завтрак принеси, — сказал Артур. — А потом ванна, может, успеешь собрать меня к Совету, и далее по списку: стирка, уборка… — А извиниться даже не попробуешь? — Извиниться? Ха! Хоть бы поблагодарил, что я его в колодки не посадил, — по-прежнему обращаясь к потолку, вполголоса произнёс принц. — В колодки? — Не знаешь, что это такое? Ничего, я уверен, ещё найдётся повод попробовать, — усмехнулся Артур. — Я так и знал, что не дождусь от тебя извинений. — Как и я, очевидно. Ты ведь тоже не попросил прощения за то, что проспал. Мерлин открыл рот, чтобы ответить, когда принц вдруг сел и взглянул прямо на него. — Я не собираюсь извиняться. Ты — тоже. Так почему ты снова напрасно тратишь мое время, Мерлин? Волшебник насупился и поплёлся в свою комнату, чтобы переодеться. Он притащил завтрак, и Артур снова заставил его сесть рядом и поесть. А потом заставил повторно начищать сапоги, так как ему показалось, что они недостаточно блестели. А потом велел начищать уже собственные сапоги Мерлина — потому что слуга принца не может ходить в недостаточно чистых сапогах, «это же очевидно, Мерлин!» и «нет, мне не плевать, в чем ты ходишь и как выглядишь, теперь, когда ты работаешь на меня!». Он заставил Мерлина таскать воду для ванны, пока писал речь для Совета, а потом заставил тащить ледяную воду обратно и подогревать. Оставил кучу поручений бытового характера, полюбовался на собственное отражение в подносе, неодобрительно взглянул на слугу и велел вымыть голову, и когда Мерлин смог наконец вздохнуть, то обнаружил, что наступил полдень. Он старался как мог, не забыл про обед, но казалось, что Артуру не угодишь: вернувшийся принц не только не похвалил его за старания, но и как будто не заметил усилий слуги. Он молча съел свой обед, вытер рот салфеткой, наблюдал за тем, как Мерлин ковырялся в своей тарелке, и молчал. Сам налил себе воды, подождал, пока слуга закончит, и спросил: — Ты помирился с Гаюсом? — Нет… — маг опешил от неожиданности. — Понятно, — Артур налил себе ещё воды, глотнул и поморщился. — Тебе придётся сходить к нему. — К Гаюсу? Но зачем? — У меня после этого проклятого Совета раскалывается голова. — Много проблем? — сочувственно спросил Мерлин. — А ты как думаешь, Мерлин? В королевстве без правителя? Ну да ладно, тебе не понять. — Я понимаю, — протянул слуга, обиженный такой низкой оценкой своих умственных способностей. — Молодец, раз понимаешь, — Артур помассировал виски. — Слушай, Мерлин, мне нужно лекарство от головной боли. Сбегай к Гаюсу, пожалуйста. Уж как Мерлину не хотелось сейчас видеться с лекарем, отказать своему господину он не мог, тем более, после столь вежливой просьбы. Поколебавшись, он поставил поднос со сложенной посудой и вышел из покоев. Артур оглянулся, убедился, что за слугой закрылась дверь, прекратил досадливо морщиться и убрал руки от головы. — Надо же, это и правда волшебное слово, — он слегка улыбнулся. — Как быстро подействовало. Вдруг и правда помирятся.***
Немного не по себе было возвращаться в каморку лекаря после того, как он так стремительно сбежал отсюда. Мерлин поднял руку, чтобы постучать, когда вдруг услышал внутри женский голос. Очевидно, у Гаюса была пациентка. Может, не стоило прерывать приём? — Выпейте это, миледи, вам полегчает. — Нет, Гаюс, благодарю. — Вы так взволнованы… — Это был не обычный сон, Гаюс! Даже хуже моих кошмаров. Я как будто со стороны видела все то, что происходило! Я как будто стояла и наблюдала! А когда он заметил, что я смотрю, он закричал… Это не сон о будущем, это на самом деле происходило! — Давайте по порядку, леди Моргана. Мерлин нерешительно посмотрел на дверь. Прерывать разговор с такой важной посетительницей определённо не стоило. Надо вернуться позже. Но как же лекарство для Артура? — Она… она шла по темному проходу. Это была пещера. — Так. Вы увидели женщину, идущую по пещере? — уточнил Гаюс. — Это была страшная женщина, — Моргана поежилась. — То, что она говорила… — С кем говорила? — Она дошла до конца пещеры и там был… сидел… мальчик. Странный такой мальчик. Весь в белом, я имею в виду, не только одежда была белой. Его кожа, его волосы были цвета снега. Это был не простой мальчик… Сразу видно — не человек. Я не знаю, кто или что, но не человек. Мерлин не выдержал и заглянул в замочную скважину: леди маленькими глотками пила воду, а лекарь терпеливо ждал, сидя напротив. — Она назвала его ангелом, — прошептала Моргана. — И спросила, почему она всегда является ей в облике мальчика. А он ответил, что это потому, что маленький мальчик живет у неё в сердце. А так у него много ликов. «Не счесть моих ликов», — сказал он. — Как выглядела эта женщина? — вдруг поинтересовался Гаюс. — Брюнетка, длинные волосы. Подол платья порван, но кажется, ее это вообще не беспокоило. — А глаза? — О да, я помню эти глаза. Синие, я таких ни у кого не видела, — Моргана нахмурила лоб, — нет, видела, не помню только, у кого. — Она колдовала? — Нет, она только говорила с мальчиком. Она что-то говорила о том, что у неё больше не будет детей… ах да, вот это самое жуткое. Она велела этому мальчику поторопиться. Снова назвала его ангелом. Она потребовала, чтобы Джеффри умер сегодня же, — Моргана бросила испуганный взгляд на бессознательного библиотекаря. Мерлин немного повернулся, чтобы увидеть в скважине больного Джеффри. Он по-прежнему лежал на выделенной для него койке и, насколько мог судить Мерлин, состояние Джеффри ничуть не изменилось. Маг ощутил укол вины за то, что оставил лекаря, тогда как тот отчаянно нуждался в помощнике. Наверное, Гвен помогала, но у неё были и свои обязанности. Однако, Мерлин не мог полностью доверять Гаюсу, не после слов дракона, не тогда, как они оба знали что-то, чего не знал он. С какой стати им желать ему смерти? Почему дракон так настаивал, чтобы лекарь убил его ещё ребёнком? — Что значит «потребовала»? — тем временем спросил Гаюс. — Не знаю, она как будто повелела ему убить Джеффри. — А этот загадочный мальчик как к ней обращался? — Он назвал ее Нимуэ. — Боги, миледи, вы уверены? — воскликнул придворный. — Я абсолютно уверена, Гаюс. Тебе это имя говорит о чем-то? — Не то слово. — Ах, я тоже помню: это ведь бывшая придворная колдунья отца! Как я сразу не поняла! Но она выглядела так молодо! — Явно сохраняет молодость магией. — Гаюс, но что же это получается? Выходит, она за всем стоит? Она убила отца и собирается убить Джеффри? — Скорее всего. Чем закончился ваш сон, миледи? Моргана помедлила. Было видно, что ей все ещё тяжело вспоминать свой сон. — Нимуэ ушла. А этот мальчик… он был в такой ярости! Это было так страшно, Гаюс. Его глаза налились кровью, а за спиной, я клянусь, выросли крылья! Он тянул руки в сторону выхода, но они были связаны. Это так странно — до этого я не видела веревки, но он был связан, совершенно точно. А потом он как будто заметил меня и закричал, чтобы я выпустила его. Вот тогда я и проснулась. — Он смотрел на вас, миледи? — Нет, он закрыл глаза. Мерлин оторвался от двери, все ещё удивляясь услышанному. Подслушивать чужой разговор было нехорошо, он и так уже задержался. Пора было уходить, пока его не заметили. Странные сны леди Морганы — вовсе не его дело. Мерлин собирался уйти, но, разворачиваясь, запнулся о собственные ноги и упал. Пока он поднимался, с другой стороны послышались шаги, и открывший дверь Гаюс изумленно произнёс: — Мерлин! — Я не подслушивал, — торопливо оправдывался волшебник, вскакивая на ноги. Он заглянул внутрь и виновато посмотрел на леди Моргану. — Я только пришёл за лекарством от головной боли для Артура. — Ты остался в замке? — поражённо спросил лекарь, казалось, проигнорировав все, что сказал маг. — Да, — неловко признался Мерлин. — Ну, я, пожалуй, пойду. — Куда ты собрался? А лекарство для принца? — Гаюс неожиданно крепко ухватил юношу за плечо и развернул. — Пойдём-ка сюда. Он завёл волшебника внутрь и принялся перебирать склянки, время от времени бросая на Мерлина странные взгляды. Маг переминался с ноги на ногу, чувствуя себя неуютно. — Извините, что прервал ваш разговор, — сказал он принцессе. — Я не хотел. — Ничего, — прошептала Моргана. Она все ещё выглядела потрясённой, сидела, сжимая руки. — Ты не прервал ничего важного, — вмешался Гаюс. — Леди просто приснился кошмар. — Ты сам знаешь, что это не простой кошмар, Гаюс, — возразила принцесса и посмотрела на больного церемониймейстера. — Держи, — Гаюс сунул наполненный пузырёк в руку Мерлина. — Спасибо, — неловко сказал маг и поспешил уйти. — Конечно, это не простой кошмар, — согласился пожилой придворный, как только за мальчиком закрылась дверь, — и хорошо, что Мерлин узнал о нем. — Ну и что? Что он может? — Он — волшебник. — Который ничего не умеет, — подхватила принцесса. — Он не смог помочь моему отцу. — Но он спас от смерти вашего брата. Гаюс открыл ящик и порылся в нем, выудил небольшой бутылёк с прозрачной жидкостью и подал принцессе. — Возьмите, миледи. Выпейте и поспите немного. — Гаюс, мне не до сна! Я видела, как Нимуэ приказывала неизвестно кому убить Джеффри! — И вам необходимо отдохнуть от этого потрясения. Дальнейшим я займусь сам. — Но я… — Вы все равно ничего сделать не можете, — твёрдо сказал придворный лекарь. Принцесса ещё несколько секунд секунд упрямо смотрела на своего собеседника. — Как ты не понимаешь, Гаюс, я не могу просто уйти, как ни в чем не бывало, — прошептала она. — Вы собрались бороться против жрицы Древней Религии? — строго спросил лекарь. — Нет, но… — Вам не выстоять против неё. Позвольте магу разбираться с колдуньей. — Так ты думаешь, Мерлин действительно на что-то способен? — с сомнением протянула Моргана, принимая снадобье. — Я это знаю, — уверенно ответил Гаюс. Он дождался ухода принцессы, и только тогда позволил себе нахмуриться, скрывая обнадёживающую улыбку. Если он правильно истолковал сон Морганы, надежды у Джеффри не было совсем. Потому что силы были неравны. Это была не борьба волшебника с волшебницей, нет, дело обстояло куда серьезнее.***
Артур занимался документами, когда Мерлин вернулся. — Вот, — слуга откупорил пузырёк и поставил перед принцем. — Что это? — сморщив нос, спросил тот, отрываясь от дел. — Фу, что это за гадость? — Лекарство от головной боли. Вы просили, сир, — подчёркнуто-официально ответил слуга и уже менее пафосно добавил. — Что, забыл уже? Память-то девичья. — Ах, вот оно что. — Артур взял пузырёк и задумчиво покрутил в руках. — А с Гаюсом ты помирился? — Нет. Принц закупорил пузырёк и швырнул в руки слуге, так, что тот едва успел поймать. — Неси обратно, — с досадой сказал Артур. — Но твоя голова… — Уже прошло. — Я что, зря ходил? — Мерлин, что ты за слуга такой? Выполнять мои приказы — твоя работа. — Но ты приказывал сходить за лекарством, а теперь оказывается, что оно тебе не нужно! — Да, и я приказываю отнести его обратно. Что непонятно? — Артур вдруг прищурился. — Или ты все-таки хочешь в колодки? Мерлин отступил. Он понятия не имел, что означало это загадочное слово «колодки», но по выражению лица принца понял, что совсем не хочет это знать. — Не хочу, — буркнул он. Развернулся и пошёл к выходу, бубня себе под нос. — Так вот что значит быть слугой. Поди сюда, поди туда, принеси то, не знаю что… — А ещё поди в зал заседаний и принеси мне оттуда чернил! — крикнул вдогонку Артур.***
— Гаюс, у Артура прошла боль, так что я просто оставлю это здесь, — Мерлин поставил пузырёк на стол и попробовал улизнуть, но ничего не вышло — лекарь затворил дверь и встал прямо перед ним, скрестив руки на груди, перегородив путь. Мерлин молча смотрел на него. Леди Моргана уже ушла, и они остались одни: вряд ли Джеффри в его состоянии мог вмешаться в разговор. — Значит, ты остался в замке, — сказал Гаюс. — Да. — И выполняешь поручения Артура? — Я теперь вроде как его слуга, — признался Мерлин. — Где же ты теперь живешь, в его покоях? — Нет, в соседних. — В комнате Нимуэ? — воскликнул придворный, и волшебник недоверчиво взглянул на лекаря — удивление ясно читалось в его лице и в тоне, каким был задан вопрос. — Да, ну и что? Она ведь там давно не живет. Ты тоже веришь, что эта комната проклята? — Нет, но все же я считаю, что Нимуэ не могла просто так уйти, ничего не оставив после себя. В той комнате наверняка осталась хоть какая-то ее вещь, и явно заколдованная. — В той комнате нет ничего, кроме пыли, — Мерлин пожал плечами. — Так что опасаться нечего. Я пойду? Он сделал шаг вперёд, но лекарь не пропустил его. — Почему ты ушёл от меня, Мерлин? — Я собирался уйти от Камелота. — Но не ушёл же. — Артур предложил мне работу, и я остался. — Почему тогда ко мне не зашёл? Гаюс явно не собирался выпускать его без ответа. Мерлин безразлично разглядывал лежащие на столе вещи, делая вид, что очень заинтересован. Лишь бы не отвечать на вопрос. — Мне было некогда, — наконец промолвил он. — Что случилось, почему ты меня избегаешь? — прямо спросил Гаюс, подходя больше. — Что изменилось? Мерлин поднял голову. Выражение лица лекаря было по-отечески ласковым, все в его облике говорило о том, что он добр, что ему можно доверять, но как доверять, когда этот человек должен быть убить его ребёнком? Однако, он не убил… Ну и что? Он знаком с драконом, который желал ему смерти и даже пытался убить… Мерлин ничего не понимал, и самый простой способ узнать правду — это спросить Гаюса, но юноша не мог. Что, если ему солгут, усыпят его бдительность, он снова доверится, а потом окажется, что этому человеку нельзя было доверять? — Что-то изменилось за одну ночь, — уверенно сказал Гаюс. — Но что? Мерлин неопределенно пожал плечами. — Слушай, Гаюс, мне действительно надо идти. Столько работы… — Ты просто так уйдёшь, зная все, о чем говорилось в этой комнате? — Но я даже ничего не понял! — с досадой воскликнул волшебник. — Моргане почему-то приснилась какая-то чушь! — Ей снилась бывшая придворная колдунья Камелота, могущественная жрица Древней Религии, а ты не воспринимаешь это всерьёз. — Может, это просто сон, ты сам говорил. — Это не просто сон, это правда. Я склонен верить, что это происходило на самом деле. Леди Моргане часто снятся вещие сны, в этот же раз она наблюдала все в настоящем времени. — Я все равно ничем помочь не смогу, — развёл руками Мерлин. — Нужно поменять Джеффри компресс, — отозвался Гаюс. — Сможешь? — Это я смогу. Но что толку? Разве есть надежда? Мерлин сел рядом с больным, протер его лицо свежей прохладной водой. Под руководством Гаюса приготовил травяной отвар, вымочил в нем тряпицу и положил на лоб библиотекаря. Тот выглядел совсем как Утер перед смертью. — Я был прав, — вполголоса сказал Гаюс, скорее обращаясь к самому себе, нежели к магу, — это закономерность. Сначала Утер, затем Джеффри — это месть. Теперь мы знаем, что это дело рук Нимуэ. — Это она их убивает, да? Но как? — спросил Мерлин. — Я так и не понял. — Ангел, — пробормотал Гаюс. — Я должен почитать об этом. Гаюс стремительно прошёл мимо волшебника и направился к лестнице — наверняка с намерением достать что-то из книжного шкафа. Мерлин поколебался — сейчас была идеальная возможность сбежать. Но он остался, наблюдая за тем, как старый лекарь перебирает книги, ища нужную. Так и не найдя, он собирался спускаться, но ставя ногу обратно, отступился. Все произошло в течение одной секунды — Мерлин инстинктивно вскинул руку, и падение придворного замедлилось, взглядом юноша поискал что-то подходящее — кровать — и его глаза вновь загорелись золотом, когда кровать плавно передвинулась. Гаюс упал на свою постель, не успев и глазом моргнуть. Он ошеломлённо поднялся, а Мерлин невольно отступил — как и всегда при использовании магии, внутри поднялся безотчётной страх. И тщетно было уговаривать себя, что все в порядке, все знают, он в безопасности. Наверное, ему так и не удастся избавиться от этого чувства до конца. — Спасибо тебе, — мягко произнёс Гаюс. — Пожалуйста, — пробормотал Мерлин, поднимая глаза. — Никак не можешь привыкнуть, что не нужно бояться? — Мне кажется, я никогда к этому не привыкну. Лекарь слегка улыбнулся. — Что ж, беги. У тебя много дел, так? Сам говорил. — Я могу идти? — Да, только позови Гвен, хорошо? Мне придётся отлучиться, нужно, чтобы кто-то присмотрел за Джеффри. Мальчик ушёл, и Гаюс вновь остался наедине со своими мыслями. Настоящее его совсем не радовало. Значит, Нимуэ… И спустя двадцать лет она ничего не забыла. Нет, жажда мести только возросла в ней. Она убила Утера, охотившегося на неё, и собирается убить Джеффри, государственного церемониймейстера, который составил закон против магов. Если колдунья собралась мстить всем, кто хоть как-то повинен в ее изгнании, ему, придворному лекарю, ждать осталось недолго. Нимуэ наверняка до сих пор винит его в смерти своего ребёнка, в том, что он не приложил достаточно усилий, чтобы его спасти. Конечно, откуда ей знать правду… Она скорбит по сыну до сих пор, не зря же то существо предстаёт ей в образе мальчика… Мальчика, о котором она не может перестать думать. Гаюс дождался прихода Гвен, тяжело поднялся и направился в библиотеку. Ему предстояло кое-что выяснить.