Боль, застывшая в глазах.

Товарищеский матч между Сейрин и Кирисаки Дайчи. Счет: 22: 10 в пользу Сейрин. Атмосфера не была очень напряженной, да и Ханамия особо приказов о травмирование соперников не отдавал, что очень напрягало Сейрин. Может быть, Ханамия пересмотрел свои взгляды по поводу жестокой игры и понял, что играть такими методами ужасно? Нет. Ханамия не мог так быстро измениться. Все-таки бывших злодеев не бывает. Последняя четверть игры. Но Кирисаки Даичи не выглядели подавленными, или злыми из-за того, что проигрывали достаточно с большим отрывом. За то Сейрин почти расслабились. Да, Кирисаки Даичи специально ждали этого момента, чтобы соперники немного расслабились, и можно было отомстить. Да, они и не собирались выигрывать этот матч, ведь он им ничего не даст, а вот Сейрин потом будут недооценивать их. — Он мой! — Рявкнул Ханамия, перехватывая мяч, который Сейрин пытались забить в кольцо Дайчи. И вот, как и рассчитывал Ханамия перед ним появился его заклятый враг — Куроко, который тут же перенаправил мяч Кагами и тот забил данк. Лицо Ханамии просто перекосило от этих, как всегда невинных, голубых глаз и этого спокойного лица, которое ничего не тревожило. — Бесит. Как же он бесит меня! — Тихо прохрипел Ханамия, оставаясь под своим кольцом. Этот невидимка уже и не казался таким невидимым, когда думаешь только о нем. На лице Макото появилась коварная, страшная улыбка, которая испугала даже его команду. От него просто исходила темная аура, хоть ее и не было видно, но все ее прекрасно чувствовали. Кто сказал, что двери в поток могут открыться только, если любишь баскетбол? Хотя, быть может, Ханамия любил баскетбол, но этого никто и никогда не узнает. Двери в поток не просто открылись перед некоронованным королем, они просто разрушились перед ним. Их разрушило не желание победить, а желание отомстить. Почему Ханамия так сильно желал мести Куроко, не понимал даже он сам. Но если он в ближайшее время не отомстит ему, то потом некоронованный король за пределами баскетбольной площадки уничтожит его. Но за то наслаждение после мести обещало быть сладким. У Ханамии даже руки затряслись от предвкушения долгожданного наслаждения. — Он… Вошел в зону… — В шокированном состоянии проговорил Железное сердце Теппей, не сводя взгляд с обезумившего паука. Все просто замерли, смотря на Ханамию, как на восьмое чудо света. И злодей этим воспользовался, забивая трехочковый, внезапно появившись у кольца соперников. С ехидной улыбкой он бросил мяч в кольцо, даже не посмотрев, забил ли он. — А я предупреждал тебя, малыш. — Ухмыльнулся Ханамия, кидая очередной трехочковый. 22: 16 Куроко уже со всех ног несся к Ханамии, чтобы отобрать у него мяч и не допустить третьего броска. Гений все прекрасно рассчитал, он знал, что Тецуя попытается это сделать, поэтому… — Тецуя! — Прокричал Тайга, пытаясь остановить фантома, но он уже опоздал. — Сдохни! — Прорычал Ханамия, падая на Тецую, локтем он ударил его в лоб и с грохотом рухнул на фантома, не меняя позы. — Он сделал это специально! — Рыча, Кагами поднял Ханамию за грудки с полуживого Куроко, который, не двигаясь, лежал на полу. — Я? Как я мог это сделать? Всякое бывает, этот бета такой маленький, что я его просто не заметил. — Пожал плечами Ханамия, состроив личико, будто ему и, правда, жаль. — Думаю, у него не только сотрясение мозга… Тайга лишь рыкнул и, нехотя, отпустил Макото. — Я так виноват… Что я сам отнесу Тецую в медпункт. — Сострив невинные глазки судье, пропел Ханамия. — Даже, если я останусь, то это не изменит ход игры. Голос Ханамии и его выражение лица сами за себя говорили, что он очень сожалеет. И судья ведь ему поверил. Хотя… Кто не поверит такому гениальному актеру? Многие задаются вопросом, что занесло этого злодея на баскетбольную площадку. — Хорошо. — Сказал судья и сделал жест «замена». Кагами лишь неодобрительно цыкнул, наблюдая, как Ханамия забирает с рук Теппея фантома и уносит его с площадки.

Тецуя Куроко.

Голова шла кругом и жутко болела. Я так и не понял, что произошло на площадке. Последнее, что я помнил это крик Кагами, чье-то рычание и силуэт падающего Ханамии. А затем лишь боль и пустота… Казалось, что болела не только голова, но и каждая косточка во всем моем теле. — Очнулся? — Голос казался немного туманным и приглушенным, быть может, это из-за того, что я слишком сильно ударился головой? — Да, Кагами-кун? — Почему-то я думал, что это именно Кагами-кун, даже Аомине-кун так за меня не переживал, как переживает этот красноглазый. Да, его забота мне нравится, даже лестно иногда бывает… Резкий удар по щеке, заставил меня подскочить. Перед глазами все поплыло. Одновременно холодные и крепкие руки успели меня подхватить и не дали навернуться с кушетки. Если бы это был Кагами, его руки были бы теплые, да и не ударил бы он меня. Даже если бы я заслужил… все равно бы, не ударил. Наконец-то я смог выбраться из крепких рук незнакомца и наконец, поднять на него взгляд. Лучше бы не поднимал, вот честно, я ожидал, кого угодно увидеть, но не эти болотные глаза… Ханамия Макото. В его глазах можно было просто утонуть, да даже не утонуть, а увязнуть. — Так ты не Бета что ль? — Ухмыльнулся некоронованный король, опрокидывая меня спиной на кушетку. Да…не Бета, но, что если это только его предположение? Ну, да, он гений, но если я этого не подтвержу… он никогда и не узнает. — Молчишь? Неужели так болит все тело, что ты не чувствуешь боли в животе? — Ханамия не прекращал ухмыляться. Его холодная рука медленно поднимала мою футболку до ключиц, а затем так же медленно опустилась на мой живот и…он надавил на мой живот так, что казалось сейчас все кишки из меня вылезут. Увы, крик сдержать я не смог, уж сильная у него рука. — Ты же течешь, сученыш! Что? Что он вообще себе позволяет?! Как до этого вообще могло дойти? Почему я лежу и ничего не могу сделать с этим наглым Альфой?! Да, Ханамия является именно Альфой, видимо мой дезодорант, не только перебивал мой собственный запах, но еще и приглушал все запахи вокруг. Ханамии же не нравилось, что я молчу и не признаюсь в том, что Омега. Почему-то мне казалось, что если я это признаю, то сразу запишу себя в список слабых и изнасилованных. Ханамия прекрасно чувствовал мой запах, который с рождения у меня был очень слабый, но сладкий и его нельзя было с чем-то сравнить. Запах Ханамии же был очень резким, сильным и имел запах, который состоял из запаха леса и болот. Да, не самый приятные запахи, но бывают и хуже, например, мускус. — Ну, же! Признавайся! — И тут Ханамия раздвинул мои ноги почти в шпагате, если бы я не имел, достаточно хорошую, растяжку, то было бы очень больно. На моем лице сам собой появился румянец, а с губ сорвался стон. — Я могу зачесть это за признание. — С…стой! — Только и успел произнести я, как с меня слетела вся одежда. Я начал активно ерзать и пытаться вылезти из-под, нависшего надо мной, Ханамии. По его глазам было видно, что этого зверя не остановить, даже, если бы я начал звать на помощь, никто бы не пришел. — Лежи смирно и я постараюсь сделать это не больно, наверное, жалкий Омега. — С усмешкой в голосе проговорил Ханамия. Ему было плевать, что у меня разбиты локти и лоб с затылком, которые требовали перевязки. Но и сопротивляться я не мог. Боль в животе я не чувствовал, но вот зад был весь мокрый, мне не хотелось бежать от насильника, мне хотелось, чтобы он наконец-то вошел в меня и удовлетворил все мои потребности, которые вызывала сущность Омеги. - Можешь делать со мной, что хочешь… - Эта фраза далась мне с трудом, однако она не выдала моего желания. Чему я был, несомненно, рад. Ханамия не ответил. Он был Альфой и игнорировать зов своего члена просто не мог. В таких ситуациях, как эта, когда Омега с течкой вот так вот лежит перед Альфой без штанов и раздвинув ноги. Ханамия лишь облизнулся, проводя своими длинными и холодными пальцами по внутренней стороне бедра, медленно поднимаясь к зоне паха. - Не-е-ет! Ханамия-кун! Прекрати! – Все-таки я решил, что не стоит лежать, как бревно и попытаться выбраться из-под этого гения. - Не мешай мне, Тецуя! – Рыкнул Макото, сжав мои запястья одной своей рукой и прижав их к кушетке над моей головой. Его ноги не позволяли моим сдвинуться, а на щеках не пропадал предательский румянец. С ухмылкой он ввел в меня два пальца с хлюпающим звуком, от которого я сжался еще сильнее, сжав в себе пальцы Ханамии, которые так старательно искали простату. Все же без боя я не сдамся. Я даже понять не успел, как почувствовал нестоящее наслаждение и рефлекторно прогнулся, перестав сжимать в себе пальцы. Мой стон был такой громкий, что, скорее всего, его было слышно даже в коридоре. - Нашел… - Довольно сказал Ханамия, растягивая каждый слог. – Нам надо спешить, Тецуя, игра то скоро закончится… Из уголка губ у меня потекла слюна, а перед глазами все стало мутным, и я видел лишь силуэт Ханамии. Я даже и не понял, когда он успел вытащить свой член. Садист, есть садист. Он сходу вошел в меня и даже не дав привыкнуть, начал быстро долбиться в мой узкий зад своим немаленьким членом. Если бы не течка… он бы сразу же меня порвал. Комнату и, наверное, коридор, пронзали мои громкие стоны, хлюпающие звуки и шлепки. Никогда я не чувствовал такого удовольствия. Это был мой первый секс при течке, и видимо именно она усиливала ощущения. Член быстро скользил во мне то и дело задевая простату, вызывая тем самым мои громкие крики. Я старался замедлить бешеные движения Ханамии, сжимая его в себе, но тот лишь ухмылялся, делая движения жестче. Мой зад просто горел. Видимо сущность омеги можно было счесть за проклятье, так как спустя несколько минут я уже не чувствовал отвращения, а лишь дикое удовольствие и желание, чтобы это никогда не заканчивалось. Ханамия не сбавлял оборотов. Поняв, что я ужу никуда не денусь, поэтому отпустил мои запястья и сжал руками мои бедра, жестко насаживая мое измученное тело на свой член, который, казалось с каждым моментом увеличивался. В комнате стояла духота и было очень трудно дышать. - Такой узкий…ммм…а какой же у тебя звонкий голосок… - Не переставал комментировать Ханамия, хотя на его лбу уже выступил пот, да и появилась отдышка. Мои щеки не переставали краснеть, было так стыдно, что после этого я явно не смогу даже слышать имени своего насильника. Он не просто трахал меня, он драл меня будто у него начался гон. Ханамия продолжал что-то бормотать по поводу моего телосложения и Кагами, хотя, причем тут Кагами-кун я так и не понял. Член Ханамии начал пульсировать во мне и я начал чувствовать, что у него формируется узел. Я не прекращал стонать от удовольствия и сильно прогибаться под Ханамией. Он прищурился, вновь облизнувшись и… вышел из меня. Кончил он мне на живот и лицо, довольно хмыкнув. - Надеюсь, ты не забудешь этого, Тецуя. – Ханамия ушел, довольно звонко хлопнув дверью.