Заброшенный

Твайлайт, Док Хувз, я, четыре спеца-инженера из Троттингемского Университета – Резистенс, Электрик Брейкдаун, Нюклеи и Инфинитум Мотум – ассистент Спайк и волонтёр Лира без единого слова смотрели на торчащий из ствола дерева гаечный ключ. Потом, всё ещё ошеломлённые, перевели взгляд на подкапотное «нутро» ЗИЛа, откуда этот самый ключ прилетел. Н-да, не самое удачное начало знакомства светил эквестрийской техномагической науки с достижениями человеческого автопрома… - Похоже, этот болт забит, – я, наконец, вынес вердикт, всё ещё смотря на двигатель. Однозначно, это дядька Максат и компания постарались. Они делают действительно на века – после их ремонта техника работает годами даже в худших возможных эксплуатационных условиях – однако если эта техника сломалась снова, вероятность починить её стремится к нулю. - Болт… забит? – у Дока Хувза – и не только у него – слова «болт» и «забить» никак не вязались в уме. - Угу. Забит, забит, – я кивнул, пытаясь убедить их в том, что это всё же правда. - Как? – смог только проговорить Док. - Зная, откуда этот агрегат… Скажите спасибо, что этот болт только забит, а не запаян ещё в придачу. - За… запаян? – и на этом моменте мы потеряли наших светил техномагической науки. Потребовалось минуты три, чтобы они полностью пришли в себя. - Что ж… раз так, то болты придётся обрезать, – сказал доктор Мотум, руководитель группы экспертов. – А это значит, что иные работы придётся приостановить. Его подчинённые закивали. Достать забитые болты с наименьшими возможными повреждениями в данных обстоятельствах возможно только с помощью специального заклинания, однако чтобы применить его, необходимо тщательно зафиксировать местоположение каждой точки приложения магии и провести расчёты, а это требует времени. - Тогда, я понимаю, на сегодня всё? – спросил Спайк, пока Твайлайт отошла достать гаечный ключ, застрявший в дереве. Это ей удалось не без труда. - Да, – ответил Док Хувз. – Можете расходиться. Мы пока тут займёмся замерами. Троттингемские инженеры тем временем уже приступили к работе. Для четырёх единорогов это было несложно, однако брат и сестра Брейкдаун и Резистенс опять заспорили – на этот раз насчёт методики измерений – и работа застопорилась. К счастью, принцесса Дружбы была неподалёку, поэтому вскоре инженеры оказались наставлены на путь истинный и быстро пришли к согласию. Замеры были произведены, капот ЗИЛа был захлопнут, и наша группа начала расходиться. «Что ж, теперь в наличии целый свободный день… Чем бы заняться?» – я задумался. Однако за меня это уже кое-кто решил. - Эй, Макс, – ко мне подошла Лира, – не поможешь с одним дельцем? - Каким? - Занести Флаттершай продукты. Некоторое время назад, во время очередного сеанса еженедельного массажа, я узнал от Лиры, что у Флаттершай и Бон Бон есть своеобразный «договор о бартерном обмене»: из своей кондитерской Бон Бон отдаёт Флаттершай некондиционные продукты и продукты, у которых «поджимает» срок годности в качестве корма для зверей, ну а в обмен получает свежие яйца для новых сладостей. - Слушай, ты ж единорог! Ты сама без проблем сможешь всё занести! – ответил я. - Но там такая большая куча!.. – начала умолять Лира. - Этот тарантас весит девять с половиной тонн, – я указал на грузовик, – и я знаю, что его переносили всего восемь пони, и ты была среди них! - Ну пожааалуйста! Прошу, Макс! Мне скучно одной! - Ох… – я покачал головой. Когда надо кого-нибудь упросить, Лира ведёт себя как капризный жеребёнок. Однако, стоит отметить, что своей цели она почти всегда добивается. – Ладно, так и быть, помогу. Только скажи, сколько добра на сей раз у вас скопилось. - Да всего-то килограмм двести. - СКОКА??? Лира, как оказалось, пошутила. Однако преувеличение оказалось не таким уж и большим: всего за четыре дня в кондитерской Бон Бон скопилось шестьдесят килограммов товаров с истекающим сроком годности. И это с учётом того, что обычно количество непроданных продуктов очень невелико – пони Эквестрии практически поголовно являются сладкоежками. Мы загрузили еду и пошли к доброму понивилльскому Айболиту. По дороге Лира попросила меня объяснить, почему же пришлось свернуть работы, и что не так было с двигателем грузовика. Чтобы она всё поняла, надо было сначала рассказать про подвиги дядьки Максата и его мастеровых – про то, как они заставили другой грузовик, ещё более, древний, на сырой нефти работать, и про то, как они склепали из металла, что нашли под рукой, новый ковш для экскаватора, который потом служил верой и правдой ещё двадцать шесть лет, и про то, как они напильником и грубым наждаком обновили сверхсовременную буровую головку за двадцать миллионов евро. Лира поняла масштаб сложившейся ситуации. И, заодно, прониклась бесконечным уважением к дядьке Максату. Так мы и дошли до дома хранительницы Элемента доброты – большого по меркам пони старого коттеджа, затерянного среди ещё более старых и крупных деревьев. Это тихое уединённое место – для такого «лесного доктора», как Флаттершай, оно идеально. Тут никто не будет беспокоить лишний раз, и есть где разместить зверей-пациентов. Недостаток только один – дорожка к дому узковата: кусты и деревца обжимают порой со всех сторон. А сегодня дорожка стала ещё уже, потому что на ней кроме нас с Лирой оказался ещё один пони. Не узнать его было нельзя – громила с коротко стриженой гривой, белой шерстью, маленькими крыльями и широченными мускулистыми плечами… Балк Бицепс. Он смирно стоял у края тропы как стражник у Букингемского дворца. Это выглядело довольно странно, ведь обычно он всегда бывает занят теми или иными формами физической активности. Мы подошли ближе, и увидели, что дело куда серьёзнее – и страннее – чем мы думали: пегас с очень удивлённым, но в то же время задумчивым видом смотрел в пустоту перед собой, прижимая к себе левым передним копытом горшок с живыми гортензиями. - Эм, Балк? – нарушила тишину Лира. - Что? – пегас вздрогнул и увидел нас. – А… привет, Лира, Макс. - Что ты тут делаешь? - Я, ну, это… – Балк Бицепс замялся. – Зашёл, чтобы сделать, ну, подарок Флаттершай… вот! – он показал горшок с цветами. – Но она, только я сказал про подарок, ойкнула и убежала. И, ну, я теперь не знаю, что делать! «Как же это всё-таки типично для нашей Флаттершай,» – подумал я. У Лиры, судя по её вздоху, проскользнула та же мысль, но потом в её глазах вспыхнули искорки озарения, она улыбнулась – точь-в-точь как улыбаются персонажи фильмов или комиксов перед тем, как осуществить по-злодейски хитрый план – и дело приняло неожиданный оборот. - А по какому поводу ты решил сделать ей подарок? – Лира спросила Балка со всё той же ухмылкой на лице. Пегаса этот вопрос выбил из колеи. Меня, признаюсь, тоже. - Это, ну… просто решил сделать подарок! – наконец, сказал Балк. - Просто так? – продолжила Лира. - Ну… да! Просто захотелось сделать подарок такой доброй и милой кобылке… – говоря это, пегас настолько смутился, что последние слова уже было еле слышно. - Всё с тобой ясно, – сказала Лира. – Что ж, тогда потусуйся где-нибудь и приходи к домику Флаттершай вновь часов в семь вечера. Мы всё сделаем! - В смысле «всё сделаете»? - Ну, уговорим Флаттершай принять твой подарок. - А, понял! Приду! – ответил быстро повеселевший Балк и бодрым стопятидесятикилограммовым шмелём улетел в город. Когда офигевание, наконец, прошло, я обратился к Лире: - И когда это ты успела заделаться спецом по межличностным отношениям? - Знаешь, вскоре после того, как я получила метку, я поняла, что мой талант – это не только колдовать на струнах лиры, но и колдовать на струнах души, – ответила пони. – Идём же! Вот же хитрюга! Обычно она ведёт себя по-детски просто, нередко даже дурашливо, но под этой маской скрывается умнейшая проницательная пони. Да, с такой приятельницей, как Лира, не соскучишься. Вскоре мы уже подошли к коттеджу жёлтой пегаски. Лира аккуратно постучала в дверь. Открыли довольно быстро. Точнее говоря, сначала приоткрыли на пару миллиметров, чтобы посмотреть, кто же пришёл, и только потом впустили в дом. - О, Лира, Макс, здравствуйте! – поприветствовала нас Флаттершай. – Простите, что сразу не впустила! - Ничего страшного! – ответила Лира. Флаттершай подобным образом открывала дверь каждый второй раз, так что к этому уже все привыкли. - Вы принесли корм? – спросила хранительница Элемента доброты, увидев наши мешки. Я кивнул в знак подтверждения. – Чудесно! Подождите, я сейчас принесу яйца! - Вообще-то, Флаттершай, дорогая, не стоит спешить! – сказала Лира. – Мы бы хотели побыть у тебя немножко – поговорить кое-о-чём! - О, хорошо. Только давайте я сначала помогу вам занести корм в кладовку. - Не стоит! Макс с этим сам справится, – сказала единорожка и посмотрела на меня с хитрой улыбкой. Я посмотрел на эту мелкую мятную негодницу со всей лютостью, на которую был способен. - Да, он прекрасно справится, – продолжила Лира. Я тихо рыкнул, вздохнул и повернулся в сторону кладовки. Перед входом уже ожидало многочисленное звериное зубасто-когтистое иго, смотрящее на меня голодным хищным взглядом. Здешнее зверьё, пускай и подобно внешне зверью человеческого мира, имеет одно колоссальное отличие: оно гораздо сообразительнее. И пусть вас не вводит в заблуждение его милый вид – оно, если захочет, может быть очень опасным. Я собрался с духом и пошёл в наступление, как отчаянный герой-богатырь. Звериное иго пошло в контратаку. Ну а Флаттершай и Лира тем временем уселись на диванчике в гостиной. - Так о чём вы хотели поговорить? – спросила пегаска. - Что же сегодня произошло между тобой и Балком Бицепсом? – Лира сразу перешла с места в карьер. - Балком Бицепсом? – Флаттершай была и напугана, и удивлена, и смущена одновременно. - Мы встретили его, когда шли к тебе. Он выглядел совершенно ошарашенным. - О… - Он нам рассказал, что случилось. Почему ты убежала? Тебе не понравился подарок? - Что ты, нет! Это замечательный подарок, и это было очень мило со стороны Балка… Просто… - Просто что? - Увидев его на пороге с цветами, я… я… я очень смутилась! Я не знала, что мне делать! Я растерялась и поэтому убежала… - Смутилась? – проговорила Лира, и на мгновение на её лице появилось по-настоящему злодейское выражение. – То есть, тебе стало очень неловко, когда ты увидела жеребца с цветами на твоём пороге? - Да. - Или же причина в том, что это был именно Балк Бицепс? - Да! Постой, ЧТО??? - Ага! – Лира воскликнула, указав копытцем на Флаттершай, за считанные секунды покрасневшую, как помидор, до самых ушей. Бедная пегаска задрожала и, не вытерпев стыда, закуталась в свою гриву. - Глупышка, глупышка… – бормотала она. - Флаттершай, извини меня за это, но всё же… Тебе же нравится Балк Бицепс, так? - А-ага… - И ты ему нравишься! Очень нравишься, должна я сказать… Поэтому он и решил сделать тебе подарок! Почему ты не приняла его? Ты испугалась? - Да… - Но чего? Нет же ничего плохого и зазорного в том, чтобы принять подарок от жеребца, которому ты нравишься, и который нравится тебе! - Понимаю, но тогда… тогда я не знала, что мне делать! Не знала, как ему ответить, как ответить лучше всего. Из-за этого и испугалась… Из-за неожиданности и своей неуверенности. Поэтому я и сбежала. Лира вздохнула и покачала головой. - Ох, Флаттершай… – она проговорила. – Я знаю, что ты у нас сама робость – и это, вообще-то, хорошая черта для кобылки – однако быть всё время робкой нельзя. И ситуация, подобная сегодняшней с Балком – одна из таких. В такие моменты нужно быть решительнее. Ты же можешь! Мы знаем! - Ага… – слабо кивнула Флаттершай. Наверное, сейчас она вспоминала те случаи с драконом и Айрон Виллом. - В таких ситуациях надо порой переступать через себя, ибо иначе… иначе можно потерять ключ к своему счастью. На многие годы или даже навсегда. - Потерять ключ к счастью? Я… немного не понимаю. - Объясню на примере родителей моей дражайшей подруги Бон Бон. Ты их видела? – пегаска кивнула. – Они же пенсионеры уже! Они сыграли свадьбу, когда им было уже за сорок, хотя знакомы они были ещё с колледжа. Они уже тогда любили друг друга, но оказались слишком робки, чтобы признаться в этом. А потом судьба забросила их в разные части страны, они потеряли контакт, и в следующий раз встретились только через четырнадцать лет. - О мамочки… - Их история – со счастливым концом, но, согласись, она довольно грустная. Ты же не хочешь, чтобы и с тобой произошло подобное? - Нет! Нет! - Или же… – собралась было сказать Лира, но над ней нависла двухметровая человеческая скала чистого зла. Тем не менее, в данный момент скала была более озабочена сниманием белок, мышей, хорьков, кроликов и барсуков, вгрызшихся в её одежду, чем проявлением этого самого зла. Одежда, к слову, теперь годилась только на тряпки. - Лира… – пророкотала скала, – ещё одна такая выходка – и ты станешь подушкой для Гарри или насестом для Альфонса. Медведь Гарри и кондор Альфонс удивлённо переглянулись. - …или же возьмём случай Макса, – продолжила единорожка, как ни в чём не бывало. – У него даже ещё более трагично получается. - Какой ещё случай? – опешил я. - Ну, история твоих подруг и друзей. Ты сам мне рассказал во время одного из сеансов массажа. Расскажешь ещё раз? Я отцепил последнюю белку и со всей силы приложился рукой к лицу. В моём личном списке дел появилось два пункта: первый – оттяпать собственный длинный язык автогеном, и второй – когда покинем дом Флаттершай, сделать чучело из этой мятной нахалки. - Что же такого случилось с твоими друзьями? – взволнованно спросила Флаттершай. - Ох, да ничего особенного. Просто… – блин, теперь правда придётся рассказывать, – просто в итоге всё вышло не очень хорошо. - В смысле? - Расскажи подробнее! – сказала Лира. Я посмотрел на единорожку, потом на пегаску и начал рассказ. - Лучших друзей у меня немного. Познакомились мы в университете благодаря тому, что жили по соседству. В том университете для студентов-иностранцев отдельно выделялись целые блоки или даже крылья общежитий. Сначала нас было трое: я, будущий геолог из Великобритании, Стэн, будущий физик-материаловед из Азании, но родившийся в Новой Зеландии, и Казимир, будущий метеоролог из Беларуси. Мы жили в одной комнате. За первый год обучения мы стали хорошей такой компашкой. Ну а перед началом второго года обучения наши соседи выселились, а на их место прибыли две очаровательные девушки: Мария, будущий менеджер-социолог из Венесуэлы, и Анна, будущий гуманитарий-международник из Румынии. Ни у меня, ни у Каза, ни у Стэна девушек не было, а тут прямо рядом с нами поселились две красотки. Ну мы, понятное дело, начали пытаться добиться их расположения. Друзьями мы все стали очень быстро, но вот вывести отношения на новый уровень… Стэн и Каз начали добиваться расположения Марии, однако она всё время строила из себя недотрогу. В конце концов, Стэн сдался, а Каз, будучи редкостным упрямцем, всё же продолжил и таки добился своего. Но заняло это ему почти два года. Ну а я… Я положил глаз на Анну. И… мы довольно быстро сблизились. Она стала для меня самым близким человеком, ну а я – для неё. Однако… Однако признаться в наших чувствах до самого конца мы друг другу не решались. Робели. Что я, что она. Так, в итоге, и прожили: сначала до окончания первого университета, потом – до окончания второго. Потом мы вернулись домой или же, как я и Казимир, уехали в другие страны на заработки. Контакты мы поддерживали, однако они происходили всё реже и реже… А теперь я тут и в родном мире, скорее всего, считаюсь пропавшим без вести. И неизвестно, когда я смогу вернуться, и смогу ли вообще… - Мамочки… – проговорила Флаттершай. – Это действительно трагично. И как ты с этим справляешься? - Пересматриваю наши фото и видео… и доучиваю румынский язык… Что мне ещё остаётся? - Мне жаль. - Не переживай! Выход найдётся! Ежели сам не найду – так судьба обязательно что-нибудь подкинет! - Ты так думаешь? - А по-другому в жизни и не бывает! - Вот, ты услышала историю Макса, – встряла Лира. – Усвоила урок? - Усвоила, – Флаттершай кивнула. - Вот и славно! Балк Бицепс вернётся вечером, мы договорились… - Вы договорились? – вскричала перепуганная пегаска. - Да, договорились, так что готовься! – продолжила Лира. – Прими подарок и поблагодари его – например, чаем угости! И не робей! Ты же знаешь, что Балк – славный малый! - Только дюже энергичный порой… и совсем не малый, – пробормотал я. - Ну… да, – нехотя согласилась Лира. – Балк – не интеллигент, но он верный, чуткий и заботливый. И отважный, когда нужно! Я помню, как он голыми копытами разломал в щепки троих лесных волков, защищая своего кузена Фезервейта! Он прекрасный парень, так что не упусти свой шанс! - Хорошо! – Флаттершай кивнула. - Дерзай! – сказала ей Лира и положила копытце ей на плечо. Чтобы подбодрить пони, я сделал то же самое. И тут же дрогнул от удивления: ощущение прикосновения к шёрстке пегаски оказалось очень знакомым. Оно пробудило детские воспоминания. - Эй, Флаттершай? – тихо сказал я. - Да? – отозвалась пони. - Тебе кто-нибудь говорил, что ты мягкая как плюшевая игрушка? - Э… что? – удивилась пегаска и через пару секунд вновь покраснела. - Нет, я серьёзно! Я прямо детство своё вспомнил! - А я, получается, не мягкая? – возмутилась Лира. Я опешил. Из всех возможных реакций мои слова вызвали у неё возмущение? М-да, эквестрийская логика, особенная как уличная магия, помноженная на логику женскую, даёт действительно убойное сочетание… - Нет-нет, твоя шёрстка тоже мягкая, просто… - У Флаттершай мягче, да? Мы вот-вот начали бы препираться снова, однако вовремя обратили внимание на Флаттершай, лицо которой вновь пылало как сверхгигант класса М, и сообразили уйти поскорее, чтобы дать бедной пони успокоиться и приготовиться к встрече. Что ж, остаётся только пожелать ей удачи. И попросить немного везения самому себе: догонять мятных пони с магическими способностями – дело непростое…