Мы пойдём вперёд

- Ублюдок! - Осёл гриффиндорский! - Поганный змеёныш! - Мальчик-Который-Выжил-И-Всё-Никак-Не-Может-Сдохнуть-К-Моему-Великому-Сожалению!! - Малфой, сволочь, я тебя ненавижу! - Это я тебя ненавижу всеми фибрами души!! Гарри Поттер и Драко Малфой, красные от шеи до корней волос на голове и сильно взбешённые, гневно орали друг на друга. Прошло уже более десяти минут с конца очередного матча по квиддичу, где Гриффиндор играл против Слизерина, а словесная битва парней до сих пор имела место для продолжения. Толпа разочарованных болельщиков угрюмо начала расходиться по своим домам, так и не дождавшись ничего, кроме страстных оскорблений, брошенных лидерами факультетов в адрес друг друга. Игроки же за это время успели принять душ и переодеться, и сейчас также направлялись в замок, махнув рукой на Гарри и Драко, которые уже достаточно поднадоели своими вечными стычками. Кто-то не замедлил сказать напоследок, что парни уже ведут себя как давно женатая пара. Стоял конец сентября. Холодного сентября. Небо всё ужасающе темнело в преддверии ливня. Ветер, казалось, режуще пронизывал каждую частичку тела, но, несмотря на это, Гарри, будто приросший к земле, сейчас всё также стоял напротив Драко, усердно вглядываясь в глаза слизеринца. И все эти оскорбления, насмешки, поддевки казались столь ничтожными по сравнению с тем, что видел он сейчас в серо-голубых глазах Драко. На мгновение ему даже стало страшно от увиденного. Уличный холод, пробирающий до самых костей, казалось, не мог заставить Гарри задрожать всем телом. Однако он задрожал от той ярой ненависти, спрятанной в глазах Драко. И никакие слова не смогут так напугать или причинить душевную боль. Стоило лишь взглянуть в эти глаза, и Гарри было достаточно, чтобы убежать. Спрятаться, укрыться от этой жгучей волны злости, зависти, смешанной с болью и отчаянием… Малфой лишь вздохнул. Грянул гром, и через секунды с волос Драко уже текли потоки ужасно холодной и прозрачной воды. Драко, смахивая все эти ненужные капельки «дождя» с глаз, устало побрёл в раздевалку, чтобы постоять под струёй горячего душа. Через туман в голове он всё же понимал, что вскоре отморозит себе все конечности, если срочно не согреется. И чёрт знает, что случилось с этой погодой! И знает ли чёрт, что случилось с Драко Малфоем? Он чувствовал себя слишком утомлённым. Отчуждённым от мира сего, больным и… в чём-то виноватым. Такого не бывало с ним обычно после долгой игры… Но эти чувства всегда появлялись после очередной стычки с Поттером. Вот уже несколько месяцев. Открыв с лёгкостью поддавшуюся дверь раздевалки, Драко устало и как-то осторожно, словно у него что-то болело, присел на скамейку. Здесь было намного теплее. И уютнее. Звук льющейся воды давал невероятно успокаивающий эффект. Повсюду стоял пар. Драко подумал, что возможно, кто-то из слизеринских игроков до сих пор принимал душ. Но это ему, по сути, не мешало. В раздевалке было ещё много свободных душевых кабинок. Драко начал неуклюже снимать с себя одежду, будто освобождаясь от чего-то грязного и неприятного.… Хотя таковой и была его одежда… Вскоре Драко начал почти бороться с ней. Мантия, свитер, штаны - они никак не хотели слезать с него. Малфой чуть не задушил себя, пока пытался стянуть свитер с головы. Почти рвя одежду по швам, он яростно скидывал её с себя. Выражение его лица быстро сменялось с недовольного на бешенное, и вскоре слизеринец чуть ли не плакал от безысходности. И врядли причиной этому была его квиддичная форма… Драко, теперь уже голый, снова присел на скамейку. Он попытался успокоиться, не понимая, что именно его так разозлило и повергло в такое депрессивное состояние. Вдох, выдох, ещё один глубокий вдох и тяжёлый выдох. Драко поднялся и быстрее зашагал в душевую, дабы смыть, так больно режущие уголки глаз, слезинки. Гарри, опираясь на стенку душевой кабинки, стоял под обжигающе - горячей водой. Он бы хотел выпрямиться, расправить плечи, только на сердце давил мучительно тяжкий груз, что заставлял гриффиндорца всё ниже и ниже сползать по стене. Всё тело невыносимо ныло, а картина перед глазами казалась более размытой, чем обычно это было без очков. Нет, Гарри не плакал. Ведь герои не плачут.… Нет, им удостоена мука потяжелее. Когда половинка сердца, кажется, умирает, вдребезги разбившись о мраморную поверхность, неся за собой потоки липкой крови, а стоны души собираются в единую ужасную мелодию, которая, кажется отдаётся в ушах… Именно так Гарри и представлял сейчас себе свой внутренний мир. Ещё хуже было то, что он не понимал совершенно, отчего всё это с ним происходит. Отчего такие изменения в настроении? Может быть, всего лишь переходный возраст? Непонятное изматывающее состояние, которое пройдёт со временем? Тем ни менее, от осознания этого легче не становилось. Но он так и не позволил себе заплакать, лишь сжав руками свою голову, которая, казалось, вот-вот разорвётся. Послышались шлёпающие шаги, и затем за стенкой кто-то включил воду.… А Гарри всё также сжимал свои уши, сильно зажмурившись, пытаясь отогнать от себя представленную картину своего нутра и неприятную мелодию. Так, на полу, он просидел ещё четверть часа, после чего попытался сфокусировать свой взгляд на каменной плитке напротив. Голова лишь сильнее закружилась, а в глазах потемнело. Гарри как обычно испугался такой реакции своих глаз. Когда перед ними темнело на более, чем десять секунд, он боялся, что вдруг ослепнет навсегда. Наверное, это было глупо… и всё же страшно… Пока зрение отказывалось подчиняться, Гарри попытался сосредоточить на чём-нибудь свой слух. Звуки сильно льющейся воды отдались какой-то странной болью в ушах. Гарри начал немного приходить в себя, осознавая, что за стенкой душевой кабины стоял сейчас человек, к которому он испытывал слишком странные чувства. Слишком непонятные, чтобы пытаться в них разобраться. Он ненавидел этого человека. Сильно ненавидел. И одновременно... испытывал ещё какие-то чувства... совсем далёкие от ненависти. Может быть, симпатию? Гарри потряс головой, как бы пытаясь избавиться от этого идиотского предположения. Как же можно испытывать к человеку одновременно столь разные чувства? Нет, это просто безумно. Тогда что? Что именно зарождалось в нём день изо дня? Что именно давило на него каждый раз, когда он посылал эти яростные оскорбления в адрес Малфоя? И что же удручало его всё это время, преграждая ход дерзким мыслям сделать в ответ на пакость слизеринца что-нибудь ещё более плохое в ответ? Нет, Гарри решил, что если он начнет разбираться в этом сейчас, то голова точно разорвётся на мелкие части. - Драко? – произнёс Поттер, удивляясь «не своему» голосу. Было нетрудно догадаться, что в соседней кабинке находился именно Малфой, который, минутой ранее, выключил воду и теперь стоял, прислонившись к стене. Гарри подумал, что сейчас не самое время спрашивать, что слизеринец делает в гриффиндорской раздевалке. Наверняка... что, наверняка? Гарри показалось, он знает точно, что Драко Малфою сейчас тоже от чего-то плохо. Иначе бы он не забрёл нечаянно в чужую раздевалку, так ведь? И Поттер не ошибался. Малфой действительно по невнимательности своей из-за плохого состояния зашёл не в свою раздевалку. - Драко… Молчание. - Ты можешь меня не ненавидеть..? Голос Гарри казался таким обречённым, что Драко просто не смог назвать его по фамилии. - Гарри…если бы я тебя не ненавидел, мне пришлось бы тебя полюбить. - А это…невозможно. – Закончил Гарри, казалось, утверждая, хотя Драко смог услышать в этой фразе слабые вопросительные нотки, звуки маленькой надежды. - Я не был бы собой, если бы не ненавидел тебя… Это всё, на что я способен. Мне необходимо испытывать к тебе острые чувства… Но только не любовь, Поттер. – Гарри вздрогнул, начав тяжело дышать, словно воздуха было мало. Почему Драко снова назвал его так? - А я… - прошептал Гарри, - Я мог бы тебя любить… Было ужасно страшно. В горле застрял комок, а слёзы так и не пожелали явиться. Гарри стало ещё хуже от только что произнесённой ложи. Он не мог бы… Он уже…любил.