День за днём

Сын Хён планировал привезти Джи к себе и продолжить их маленькие шалости. Чжи Ён как всегда смущался, но на самом деле не возражал. Чхве зажал его у входной двери сразу, как только та закрылась с глухим хлопком, и прижался губами к шее, тут же оставляя след от зубов и зализывая укус. Чжи Ён шикнул и шлёпнул его по руке, по-хозяйски обнявшей талию, и сердито посмотрел в глаза. — Брось, Джи, не время капризничать, — Сын Хён не слушал, целовал тут и там, обжигал губами и больно кусал, оставляя отметины, чтобы все знали и видели. Один раз мать заметила засос на шее сына и даже подшутила над ним, а Чжи Ёну так стыдно было, будто мама его минимум в постели со старшим застукала. Мать знает, но она всё ещё мать, и с этим ничего не поделаешь. Подоконник едва скрипнул, когда Сын Хён бережно усадил на него Джи. Прохладные пальцы скользнули под футболку, но даже несмотря на это они всё равно жгли кожу, словно раскалённые. Чжи Ён потянулся за поцелуем, но их прервал неожиданно громкий для такой интимной тишины дверной звонок. Чхве будто и не слышал его, только с большим рвением накинувшись на тяжело дышащего паренька напротив, однако теперь к звонку добавились удары в дверь и голоса. — Я знаю, что ты дома, засранец, открывай! — Да что за чёрт… — пробормотал Сын Хён, нехотя отстраняясь от уже распалённого Джи, который торопливо одёргивал одежду, пока старший шёл открывать дверь своим чокнутым друзьям. — Чувак, нас выгнали из квартиры Ёнбэ, — с порога пожаловался Джин-Хо, без приглашения заваливаясь в прихожую и ставя на пол несколько пакетов с гремящими бутылками. Что касается друзей Сын Хёна, то они никогда не спрашивали его, можно ли вообще прийти и устроить пьянку. Впрочем, гитарист им бы всё равно никогда не отказал. — Соседи пожаловались, прикинь. Да мы не делали ничего ведь! — Джин-Хо, ты сейчас орёшь так, что и мои полицию вот-вот вызовут. В квартиру зашли ещё трое. Когда в гостиную вошёл Тэян и увидел на подоконнике Чжи Ёна, всё ещё поправляющего волосы, то ухмыльнулся как-то понимающе, а потом скользнул взглядом по шее, явно заметив свежие засосы, но промолчал. В отличие от своего шумного согруппника. — Да вы веселились тут, пока нас не было, я смотрю, — присвистнул Джин-Хо, подойдя к совсем уже покрасневшему Джи. — Эй, Чхве, ты его всего уже разукрасил, блин, — пьяно рассмеялся он, продолжая разглядывать шею. Но младшего спас Сын Хён, толкнувший наглого друга в плечо и не обративший внимания на возмущённое восклицание. — Ещё слово, и я не стану дожидаться разозлённых соседей и вышвырну тебя отсюда сам, — пригрозил он, ставя бутылки с пивом на журнальный столик и смахивая с него пустые пачки из-под чипсов и ещё всякой вредной дряни. Друзья Сын Хёна задержались надолго. Сначала они просто пили и болтали о разном, обсуждали недавние концерты и наперебой рассказывали всякие забавные истории, потом Джин-Хо попалась на глаза старенькая гитара Чхве, которую ему подарили ещё в далёком детстве, и он полез за ней, чтобы «ну Сын Хён, не будь задницей, ну разок сыграть дай, ну что с ней случится?!», однако у него так ничего и не вышло, и доверили ему только ту акустическую малышку, которую Сын Хён купил пару лет назад. Ушла шумная компания только в третьем часу ночи, когда одна соседка всё-таки не выдержала и пригрозила вызовом полиции, если они «не прекратят этот балаган».

***

— Сын Хён, прекрати, ну, — Джи отбивался, но как-то вяло, жмурился и отворачивался и даже не стал убирать руку Сын Хёна с живота под футболкой, как делал это обычно. Пальцы шалили, дотягивались до сосков, сжимали их, царапали и щекотали кожу едва уловимыми прикосновениями. Чжи Ёну нравилось, он плавился под Сын Хёном, но ничего об этом не говорил. А как вообще о таком можно сказать? Ему было стыдно. — Ты правда этого хочешь? — по голосу он усмехался, похоже. Эта вечная насмешка, она бесила Джи, но как-то по-доброму. — Серьёзно? И вот тут? — пальцы как-то неожиданно скользнули вниз и вдруг оказались чуть ниже живота, накрывая пах ладонью и начиная поглаживать. — Или ты возбуждён, или я чего-то не понимаю, — продолжал посмеиваться Сын Хён. — Мы хотели продолжить начатое, помнишь? У тебя в комнате… — он расстегнул пуговицу на ширинке Чжи Ёна, — мы не могли сделать что-то действительно серьёзное. Диван старчески заворчал, заскрипел пружинами, клетчатый плед съехал вниз и изрядно смялся от непрекращающейся возни. В голове младшего крутилось много мыслей, и он никак не мог ухватиться хотя бы за одну из них. В свой первый раз так у каждого, наверное, думал он. И пытался немного успокоиться этим утешением, но получалось плохо. — А здесь?.. — голос как-то по-дурацки дрогнул, Джи заволновался и выглядел наверняка испуганным и смущённым. Опять эта усмешка. — А здесь я могу делать всё, что захочу.