BTS. Драбблы.

Сокджин сидит на крыше у самого края и болтает ногами, поглядывая на проезжающие в самом низу машины. Гудящий проспект оплетает сознанием тонкими нитями несвоевременных решений. Уйти с работы банковского сотрудника, например. Позвонить в ресторан знакомого и попроситься туда певцом, например. Вытащить на крышу старую запыленную гитару, немного по-старчески вспоминая полузабытые аккорды, вплетая в городской гам обрывки песен, которые он пел еще по школьной жизни, привлекая взгляды девчонок разных возрастов. Сокджин улыбается. Новая жизнь начинается во вторник с еще чуть-чуть и провального выступления в ресторане, потому что Сокджин - неуклюжая катастрофа, умудрившаяся грифом гитары снести чертовски дорогую бутылку вина со стола посетителя. Положение спасает безумно обаятельная улыбка певца, извинения хозяина ресторана (взгляд Юнги не предвещает ничего хорошего самому Джину), и обещание сходить с пострадавшим клиентом на ужин. Последнее удивляет чуть более, чем полностью. Но уже постфактум, потому что Сокджин был слишком занят попытками спасти свою задницу от увольнения в первый же рабочий день. Клиент представляется Намджуном, говорит, что очень известный в Сеуле рэпер и продюсер, и ведет Джина после работы в другой ресторан. Пафоснее и дороже, чем тот, что принадлежит его бывшему однокласснику. - У тебя хороший голос, - говорит Намджун, Сокджин на это кивает китайским болванчиком и немного по-идиотски оглядывается по сторонам. Дороговизна места его смущает. А, может быть, льстит. - Для пения в кафе пойдет, - вежливо соглашается он и наклоняет голову набок, изучает Намджуна взглядом из-под пушистых и длинных ресниц. Намджун кажется очень пугающим, почти страшным. Вот только Сокджин уже настолько заебался бояться в прошлой жизни, что сейчас чувство страха атрофируется после первого же бокала шипучего шампанского. - Я живу на седьмом этаже, - невпопад ляпает он, когда из кафе они выходят, а его шатает из стороны в сторону от количество выпитого. Джин облизывает сладкие после безумного количества коктейлей губы. - Ты так безбожно палишься, хён, - насмешливо раздается у самого уха, обжигая горячим дыханием кожу, что старший моментально покрывается смущенным румянцем, кажется, с ног до головы. - Я улетаю в Сеул через семь часов, - говорит Намджун. - Я тебя поцелую, - угрожает Намджун. И угрозу эту свою выполняет, сжимает чужие предплечья в пальцах, прижимая к стенке у самой двери в квартиру Сокджина. - И не только поцелую, - сообщает Намджун, на секунду отрываясь от краснеющих губ хёна.