BTS. Драбблы.

Биты в клубе растворяются в сознании мыльными пузырями, взрывающимися в безмолвном вакууме алкогольного отсутствия мыслей. Музыка льется в уши, быстрее и медленнее, просит, почти умоляет, держать глаза открытыми. Намджун вливает в себя очередную порцию мексиканской текилы, облизывает губы от соли и кислого лаймового сока. Он тонет в атмосфере, скользит взглядом по беснующейся толпе, продирается сквозь нее, как сквозь болото, допираясь до вип-зон. Он может себе позволить. Намджун - слишком популярный человек в модельном бизнесе. Слишком не_типичный, чтобы мимо него могли пройти огромные контракты, вроде Кензо и Луи Виттона. Светомузыка скрадывает чужие изъяны, в этом лихорадочном танце софитов каждый выглядит так, как должен был бы выглядеть в мире, где все до оскомины красивые. Привлекательные. Порочные. Намджун жмурится, опускаясь на мягкий диван, ведет пальцами по взмокшим от духоты вискам, высматривая в мелькающем свете сидящего напротив хёна. Джин изящно закидывает ногу на ногу - Намджуна ведет. Джин чуть вскидывает бровь, поправляя маску на лице - Намджуна ведет. Джин протягивает к нему ладонь и касается колена в прорезях джинс - Намджуна ведет. Намджуна ведет по-страшному от каждого движения старшего. И это нихуя не весело. Ему хочется окунуться с головой в бадью со льдом, чтобы протрезветь. Чтобы включить мозг хоть немного. Он сжимает в пальцах его запястье, ведет кончиками пальцев по нему, ощущая рельефные очертания шрамов на нежной коже. Это сумасшествие. Это уродство. Намджун тянет его на себя, усаживает на колени, забирается горячими пальцами под чужую растянутую футболку, ощущая острые ребра, ощущая тепло под ладонями. Слишком. Слишком. Слишком. Это слово бьется ускоренным пульсом в голове, пока он стаскивает с лица Джина мешающую маску и целует податливые губы. Ведет пальцами по щеке, царапает нежную кожу на шрамах, кусает нижнюю губу и даже, кажется, слышит хриплый стон. Стон, разваливающий его на кусочки. Оставляющий от него одни невзрачные и неправильные руины. Намджун опрокидывает Сокджина на диван, нависает сверху, глядя полубезумными глазами в подернутые туманной дымкой карие глаза напротив. Свет софитов скрадывает тени от порезов и швов на чужом лице. Сокджин красивый. До ужаса. До безумия. До уродства. Намджун с нажимом ведет ладонью по его ноге, под коленом и по бедру, заставляя старшего прогибаться в пояснице, запрокидывая голову назад, упираясь затылком в ткань обивки. Слишком. Слишком. Слишком.