BTS. Драбблы.

Сокджин сочувствующе гладит лидера по голове, пытаясь помочь ему справиться с "самым большим разрывом в его жизни". Намджуна бросила девчонка. Красиво так бросила. С голливудской улыбкой, чуть ли не запрыгнув на глазах у лидера в красный кадиллак с открытым верхом. Сокджин терпеливо изображает всепонимающего хёна, даже закрывает глаза на курево на своей драгоценной кухне, в какой-то момент втихомолку притащив пепельницу с балкона. И слушает разглагольствования Намджуна. Процентов восемьдесят с чистой совестью пропускает мимо ушей. - Господи, еще и Джексону неймется, - Намджун бы запустил телефоном куда-нибудь в стену, но благоразумный Сокджин телефон у него уже давно забрал, а теперь по-быстрому ретировался в другую комнату, нажимая на кнопку приема. - Сейчас не время. Совсем-совсем. С концами. И без концов. Короче, он напьется. Джексон никого не послушал и приперся. А Сокджин слишком хороший и доброжелательный хён (кто б знал, как ему хочется иногда переехать _всех_ малолеток асфальтоукладчиком), поэтому Джексона в квартиру пустили, скрипя зубами. Всучили банку пива и усадили рядом со страдающим Намджуном. Была у старшего такая подленькая мысль, что эти двое напьются и самоаннигилируются. К сожалению, случился только период полураспада. Намджун был деактивирован и дотащен дотошным китайцем до диванчика. - Молодец. Теперь можешь идти, - с плохо скрываемой радостью выдохнул Сокджин, запихивая последнюю банку пива в мусорной ведро. Ван в очередной раз его проигнорировал и покладисто собрал посуду в раковину, еще и мусор вынес на лестничную площадку, озадачив старшего до крайности. - Ну... теперь точно, можешь идти, - безнадежно повторил Джин, не зная, как бы потактичнее выставить его из своей квартиры, где он был согласен (и то в добровольно-принудительном порядке) терпеть только Намджуна. Джексон с потрясающе бараньим упрямством проигнорил его и в этот раз, усевшись на стул и разглядывая черно-белые фотки на забытой на столе газете. Сокджин досчитал до десяти. Не удовлетворился результатом. Повторил еще дважды. Пауза затягивалась. И в ней, походу, неловко было исключительно Сокджину. Намджуну, в принципе, до утра все будет фиолетово. А Джексон. А Джексон - это, мать его, Джексон. - Иди домой. - Выставишь? - насмешливо поинтересовался младший, все-таки возвращая свое внимание застывшему Сокджину, которому настойчиво показалось, что его только что просверлили рентгеном и явно удовлетворились результатами. - Эээ. - Ну вот и договорились. Сокджин вяло запротестовал, что ни о чем они не договорились, но спорить с ним хотелось меньше, чем с ним не спорить. Да и хрен с ним, господибоже. Одной мебелью больше. У него вон, Намджун на диване плед изображает. Пусть этот авангардную скульптуру косплеит. Он в-о-о-б-щ-е не против. Джексон провожает напряженную спину хёна насмешливым взглядом и показывает "спящему" Намджуну большой палец. Тот только едва слышно фыркает, чтобы не спалиться.