Найти Дом

Киано проснулся резко, словно кто-то его пнул в бок, и еще не успев открыть глаза, он схватился за правую кисть. Точно! Киано прошиб холодный пот – на руке не было кольца, того кольца, что ему подарил Иррейн. Киано вскочил, перетряхнул постель, будя Борга. - Киа, что случилось? Ты чего? – зевнул волк. - Кольцо! Его нету! - Какое кольцо? Ты потерял что-то? - Да!!! Помнишь у меня кольцо, серебряное с изумрудом? - Ну, это то, от сумасшедшего эльфа? - Он не сумасшедший! Он... - Киано замялся, боясь, что скажет что-то лишнее. – Мне дорого это кольцо! А я его потерял! – Киано обыскивал комнату, но так ничего и не нашел. - Значит, оно тебе не так дорого, – скептически заметил волк, но, поймав полный отчаяния взгляд Киано, смилостивился. – Даю одно ухо на то, что ты посеял его у Торгейра, ты всю ночь вертел его в пальцах. - Значит, я попрошу его посмотреть у себя! Или переверну всю крепость! - Найдется твое кольцо, не переживай так, а если не найдется, значит, так угодно судьбе! Киано был в отчаянии и ужасе, потеря кольца Иррейна расстроила его. Это почти единственное, что осталось ему от эльфа, кроме меча Запада. Но меч был ритуальной вещью, а кольцо - личной, принадлежащей только ему. Он часто вспоминал об Иррейне, с чувством вины за все происшедшее, казня себя за жестокость и высокомерие. Жалея, что не выслушал эльфа до конца, что не сумел обратить ситуацию так, чтобы не случилось беды. Сердце сжималось от горя, когда он, как наяву, видел больные сапфировые глаза и ощущал, как горячие пальцы хватают его за запястье. Но изменить было уже ничего нельзя, просто какая-то часть его души умерла тогда, когда он получил известие о смерти хранителя меча. А теперь он потерял кольцо из-за своей невнимательности, и правильно его ругал наставник! Мало ругал! Киано нашел Торгейра в общей зале, где государи собирались на утреннюю трапезу и где Киано был впервые за время Совета – потому что либо предпочитал спать до полудня, либо завтракал с дружиной. Его появление вызвало шелест голосов - видимо, появление эльфийского государя было полной неожиданностью, и этим не преминул воспользоваться Инъямин, решив отомстить за Совет. - Неужто светлый эльфийский государь рискнул поесть с недостойными его князьками? – насмешливо протянул он, - неужто не боится, что его отравят? - Ну, раз уж тебя не отравили в первый же день, то местной кухне точно стоит доверять! – Киано не был вообще настроен на какие бы то ни было разговоры, а уж тем более на еду, но этикет все-таки требовал остаться на трапезу. Торгейр сидел напротив него, невозмутимо разрезая кусок мяса, и сердце Киано прямо-таки прыгало в груди, требуя спросить насчет кольца немедленно. Но это было бы прямым нарушением традиций и этикета. Кивнув друг другу в знак привествия, они продолжили трапезу, Киано проглотил пищу, не чувствуя ее вкуса и еле сдерживая себя, чтобы не глядеть Торгейру в глаза. Они стали расходиться, и Киано подошел к Торгейру. Сердце билось так, словно хотело выпрыгнуть, и Киа казалось, что его стук слышен на весь замок. - Доброе утро, государь Киано? Как голова, не болит? – поздоровался Торгейр. - Это с чего бы, с двух кувшинов вина? Маловато будет, но, однако, позволь спросить тебя, князь, я вчера обронил одну ценную вещь, и не помню где, бывает с нами такое, - Киано улыбнулся самой очаровательной улыбкой, какой только смог, обозначая ею: «ну, мол, и у мудрых эльфов промашки случаются, но ведь простить это можно, да?» - то ли у тебя в покоях, толи где в крепости. Ты случаем не находил у себя серебряное кольцо с изумрудом? Это печальная потеря – оно мне дорого как подарок друга. - Тогда я обрадую тебя, государь Киано, – не твое ли это кольцо? Я нашел его под креслом, где ты сидел, закатилось случайно, видимо. Оно, по моему, великовато тебе, ты бы ужал его, чтобы не потерять еще раз. – Торгейр протянул Киано кольцо Иррейна. Киано улыбнулся еще ярче в знак благодарности, и Торгейр едва сдержал порыв сжать тонкую руку эльфа, когда тот брал кольцо, настолько приятно было едва ощутимое прикосновение чутких пальцев. - Благодарю тебя, государь Торгейр, ты действительно вернул мне радость. - А ты тоже получил это кольцо, князь, за спасение кого-то? – поинтересовался Торгейр и испугался, увидев, как окаменело лицо эльфа, застыли льдом только что искрившиеся радостным светом глаза, но только на мгновение. - Нет, я его не спас, но тебе это не важно, - чужим голосом проговорил Киано. - Спасибо, князь. А Торгейр остался стоять в недоумении. Киано сидел в покоях у Тиннэха, братья обсуждали Совет, участников и просто болтали ни о чем. - Слушай, Борг как-то обмолвился недавно, что он был наемником у смертных, но я никогда не слышал раньше этой истории! И об этих приключениях он никогда не рассказывал! Это что, тайна? Тиннэх присвистнул: - Это же сколько он выпил? Он очень не любит, когда его об этом спрашивают, хотя времени прошло очень много, и чтобы он сам об этом сказал, должно что-то уж совсем необычное случиться! - Да он трезв был, просто мы были у Торгейра, ну и речь зашла о людях, оружии и прочем, разговор как разговор, и тут наставник наш поделился сокровенным, что даже на их кораблях ходил! Ну, так ты мне расскажешь, как Борг оказался среди смертных, или это уж действительно такая большая тайна? - Какой любопытный эльф, – рассмеялся оборотень, – в принципе не такая уж тайна, но лучше молчать. Тебе, так и быть, расскажу. Если бы Борг один раз не вышел из себя, то быть бы ему князем волков. Но эту всю историю пока даже в летописи не внесли. - Как это? - А вот так. Дело было давно, даже еще не то, что меня на свете не было, отец Тэрран был еще ребенком, ты же знаешь, что Борг старше его, да? Борг был сыном брата тогдашнего князя. У него было двое братьев – отец Борга и отец Тэррана, младший. У самого князя наследников не было, поэтому следующим шел сын брата. Я уж не знаю, почему именно сын, но рассказывали так. Уже все было решено, и Борг был почти уже князем, как мы с тобой, примерно в том же положении, уже вроде как не княжич, но еще и не князь. А тут случилась какая-то стычка с темными, наши победили и захватили пленников. Никто не знает, почему так получилось, но только Борг убил одного пленного, связанным. А это против чести и недостойный поступок. Дело вынесли на суд клана, и суд постановил, что Боргу надлежит еще сотню лет быть всего лишь княжичем и нести наказание в виде смирения на Гранях. Эта сотня прошла, он вернулся с Граней и отказался от княжеского звания, сказав, что хочет покинуть клан на время. И покинул, вместе с сыном. Князем стал наш отец, после смерти своего, тот погиб от демонов Граней, даже душу не успели спасти. Борг вернулся, когда я только-только начал учиться держать меч. Я помню это, Лес впустил его, а он был оборван, устал и один. Его сын погиб где-то в битве. И я долго таращился на незнакомого волка с худым лицом, а отец мне объяснял, что это мой родич. Тэрран спросил, есть ли у Борга претензии и обиды к Роду, и к князю лично, но ничего не было, Борг только сказал, что хотел бы обучать молодых, и так он стал правой рукой отца и нашим наставником. И, по-моему, он был рад, когда ему поручили тебя, и не помню, чтобы он к кому-то относился так, как к тебе. Ты заменил ему сына. Он ужился с людьми, уживется и с эльфами. С Фиорином, по крайней мере, точно. -Да, я не знаю, что я делал бы без него и без вас… Осталось три дня до завершения Совета, все вопросы были решены, и все, кто смог – заключили выгодные договоры и контракты. Киано клятвенно обещал свою поддержку гномам и их торговле, уже предчувствуя новый виток войны с темными силами, успел заручиться поддержкой государей Хелао и Медведя, двух людских государей и северных эльфов. Естественно, на его же стороне был и Торгейр, с которым он сохранил дружеские отношения и после истории с кольцом. С Инъямином же они не могли глядеть друг на друга, и на протяжении Совета их взаимная неприязнь переросла в открытую вражду. Каждый из них был согласен на поединок – но согласно правилам совета им пришлось лишь ограничиться взаимным хамством, и по остроте языка Киано не уступал темному эльфу. Борг же заметил, что прошли те времена, когда княжич Киано был известен на Гранях «как кроткий и скромный нравом», процитировав чье-то давнее письмо князю Тэррану. Настало время расставаться. Все дружины были готовы к отъезду, государи прощались друг с другом и обещали своим врагам скорую встречу на поле битвы. Киано с Тиннэхом тоже были готовы покинуть крепость, дружины их не скрывали радости от скорого возращения домой. Киано сердечно распрощался с Хелао и государем Вазадом, получив от гномского государя в подарок затейливый механизм, который должен точно показывать время. Взамен же Киано подарил двенадцать крупных жемчужин в резной из кости шкатулке, что необыкновенно высоко ценились у гномов. Настало время прощаться с Торгейром. - Ну, государь Киано, прощай! Может, еще и свидимся, а может, и нет. У нас разные пути. - Иногда эти пути пересекаются, и мир тесен, Торгейр. До свидания! - Ну что, поехали? До таверны, а там отметим окончание всего этого бардака? – предложил Тиннэх и Киано согласился. Они прибыли в Аркенар поздно вечером, выслав вперед гонца с известием о том, что государь возвращается и просит истопить баню. Ильменас просто цвел от радости, что увидит знаменитого пса Хагни, эльфы и волки тоже приободрились. Наконец в сумерках показались ворота поместья, и Киано удивили развешанные стяги государя Имлара. Настроение тут же упало – он так надеялся отдохнуть, отоспаться, умчаться в лес, помыться в настоящей северной бане, выстроенной по его приказу взамен легких эльфийских купален, и наконец-то навестить Грани, поиграть с Хагни. Теперь же все мечты пошли прахом. Прибытие деда означало пафос столичного двора, балы и пиры с тяжеловесными речами, плюс пересказ всех Советов Гранин. Наверняка с дедом приехали все родовитые лорды и леди, коим просто будет необходимо общество наследника, и всем наплевать, что сейчас бы он просто хотел поохотиться хотя бы на мышь в снегу. Киано оглянулся на Фиорина и понял, что его военачальник тоже не испытывает особого оптимизма от встречи с государем, Борг же был мрачнее тучи, да остальные эльфы не испытывали верноподданнической радости. Навстречу им уже мчались эльфы государя Имлара, высланные встречать наместника. Киано узнал одного из дедовских советников – лорда Алвитиля. Поравнявшись с отрядом, лорд поклонился. - Приветствую тебя, княжич Киано, и вас, воины. Государь Имлар рад, что вы вернулись, все ли у вас в порядке? Все в Аркенаре ждут вас с нетерпением, государь Имлар специально приехал из столицы в ваше поместье, мой лорд, чтобы побыстрей узнать вести с Совета Гранин. - Я тоже вас приветствую, лорд Алвитиль, и я несказанно рад и польщен тем, что государь Имлар ради меня оставил столицу и государственные дела, но не думаю, что сказанное мной его сильно удивит. Наконец они спешились и вошли в дом. Стоило только Фиорину открыть дверь и пропустить своего лорда вперед, как через толпу разряженных эльфов, встречающих своего молодого государя, пронесся какой-то снежно-белый ком, громко лая, и кинулся на Киано, едва не сбив юношу с ног. Киа же искренне улыбнулся, присев и ловя Хагни в объятия. Хагни крутился и вертелся, поставив лапы на плечи хозяина, облизывая лицо, радостно лая и не давая выпрямиться, и Киано был искренне благодарен ему за это. Радость пса пока спасала его от приветственных речей и разряжала обстановку. Киано зарылся лицом в пушистый мех, и ему было пока наплевать на то, что толпа его подданных ждет, пока будущий государь изволит оторваться от собаки. Наконец Хагни успокоился, решив, что пока с хозяина хватит, и отошел, виляя хвостом. За те полтора месяца, что Киано отсутствовал, пес из маленького щенка превратился в молодую собаку, ростом чуть выше колена Киано, отъелся и теперь напоминал очень подвижный меховой шар. Эльфы улыбались, кто-то искренно понимал Киано, а кое-кто - просто согласно протоколу и этикету. - Я прощу прощения, уважаемые Лорды и Леди, но я вижу, что подарок Граней не забыл меня за то время, что я отсутствовал. - Да он только о тебе и тосковал, – отозвался лорд Рингарэ, управитель поместья, - что, правда, ему не мешало есть за троих - от расстройства. Киано рассмеялся. Государь Имлар же просто стиснул его в объятьях, и Киано облегченно выдохнул – значит, обойдется без протокола, значит, он все-таки дома. - Я рад, что ты наконец вернулся, внук. Прости меня, что не предупредили заранее о визите, не отправили тебе письмо, но мой совет только недавно принял решение встретить тебя тут, все очень ждут вестей с Совета. - Да, я готов отчитаться о поездке в любой момент, как скажет мой государь. - Я что, похож на изверга, мальчик? На тебе и твоих воинах лица нет, ступайте отдыхать, баня вам истоплена, а пока вы там, будет готов ужин. Правда, я попросил бы остаться Ильменаса, этого хочет его отец. Им нужно поговорить. - Да, лорд. Ильме, ты слышал? - Да, государь. Одно другого не лучше, неужели дело настолько важно, что мальчишке даже нельзя помыться с дороги? - Фиорин, почему? – задал вопрос Киано. - Мой лорд, его отец не питает к вам приязни, мой родич - лорд Адолантэ - довольно своенравен, и Ильменасу, боюсь, придется выбирать между вами и родней. - Это печально. Я привязался к Ильме, да и он ко мне, и мне жалко будет с ним расставаться, но я не могу допустить, чтобы ради меня он ссорился с семьей. - Ох, не знаю, что выйдет, – Фиорин сменил тон с официального, – Ильменас тоже не подарок, а упрям, иногда, как осел. Если уж что в башку втемяшил – все, не выбьешь. Отцу он характером не уступит. Но как бы его в Коннахтский монастырь не услали! - Его в монастырь? За что? – Киано был удивлен, Коннахтский монастырь был известен во всех землях как самое крупное учебное заведение, славящееся строгими нравами. Принимали туда всех, за немалую плату, но закончивший все курсы ученик потом становился монахом. - За характер и непослушание. Ему осталось несколько лет до того, как он сможет решать самостоятельно, а пока он в полной воле отца, – заключил Фиорин. – Я даже не знаю, чем тут помочь. Ильме у тебя расцвел, а при отце мрачнее тучи обычно. Я попробую поговорить с Адэлэ, но вряд ли что выйдет, оба упрямы, и никто никому не уступит. Киано только тяжело вздохнул, Ильме терять ему не хотелось, но и приказывать его отцу он не имел права, однако он приложит все усилия, чтобы вернуть мальчика и не рассорить с семьей. Отужинали в молчании, всех угнетало отсутствие оруженосца, присутствие в доме стольких незваных гостей и все, связанное с визитом государя Имлара. Не один только Киано надеялся на тишину и отдых, каждый из его воинов мечтал о том же. Так же молча разошлись спать. Кто-то заботливый разжег камин в спальне Киа, разобрал постель, поставил на прикроватном столике прохладную воду и свежие цветы, но Хагни куда-то унесся по своим собачьим делам, и Киано стало совсем неуютно и одиноко – не было никого рядом, ни Ильме, ни Борга. Не с кем поговорить, перекинуться шуткой. Нет, завтра он поговорит с отцом Ильме и приложит все усилия, чтобы разрешить ситуацию, не навредив мальчишке. А сейчас спать – он устал настолько, что не хотелось даже снимать одежду, просто упасть на меховое одеяло и провалиться в теплую мягкую яму сна. Но стоило ему заснуть, как сквозь сон он услышал, что дверь в комнату приотворилась, и кто-то проскользнул внутрь, тихо-тихо. Сознание воина-волка настоятельно требовало среагировать на вторжение, но вымотанный эльф выиграл поединок, и Киа даже не повернулся. Однако тем дело не кончилось, таинственный кто-то мало того, что проник в покои государя, так теперь еще и трогал его за плечо, правда, робко и опасливо. - Государь мой, вы спите? - Кому еще… - сонно пробормотал Киано, с трудом разлепляя глаза, и увидел Ильменаса. Глаза юного эльфа были заплаканы, и с Киа моментально слетел сон. Он сел на ложе, усадил Ильменаса рядом, накинув на него меховое покрывало. - Что случилось? - Государь, вы оставите меня при себе? – прорыдал мальчик. Киано слегка встряхнул его за плечи. - Успокойся! – налил воды в бокал, протянул Ильменасу, тот покорно выпил. – Что произошло? - Государь, скажите, вы оставите меня или нет? - Так, – Киано сменил тон на ледяной, - сначала ты скажешь мне, что произошло, а потом я отвечу тебе! Пойдет? И не торгуйся со мной! - Отец хочет отправить меня в коннахтский монастырь, на весь срок! А я не хочу туда, ненавижу монахов и высоколобых! Я хочу быть воином, я хочу быть в вашей дружине! - Так, и что ты сказал отцу? - Я ответил, что я либо остаюсь с вами, либо уезжаю на орочьи Границы! А на возраст там всем наплевать! Орочьими Границами назывались земли, смежные между людскими, эльфийскими и темными землями, на заставы этих земель мог наняться любой желающий, который умел пользоваться мечом. - Так, и что? – ситуация все меньше и меньше нравилась Киано. - А отец сказал, что я могу убираться на все четыре стороны, если не согласен на монастырь. Вот я и пришел. - Так… вообще чудесно. То есть из-за меня ты поссорился с отцом и семьей? - Я давно с ним ссорился, лорд, и никогда не собирался быть монахом, – Ильменас уже успокоился. – Так вы оставляете меня, или мне ехать на границу? - Толку с тебя на границе, – проворчал Киано. – Ложись спать. Поскольку пока другой кровати тут нет, я, уж так и быть, подвинусь, но не пихайся. Придет Хагни, будь добр, напомни ему, что его место вон там! Киано проснулся рано утром, быстро глянул в окно, понял, что еще только-только рассвет, что можно не вставать, и перевернулся на другой бок, решив, что может поспать еще часика два как минимум. Ильменас еще глубоко спал, свернувшись в комок; Хагни проснулся, лениво поднял голову, с недоумением посмотрел на хозяина и заснул снова. В следующий раз он проснулся от чужого голоса в покое: - Киано, это что значит??? Киа едва разлепил глаза от сладкого утреннего сна и увидел стоящего в дверях князя Имлара с перекошенным лицом. - Что такое? - Киано вообще ничего не понимал, стряхивая с себя последние остатки сна. - Киано, я спрашиваю тебя, что это значит!!! И что ОН делает в твоей постели! - Государь, он спит, как видите, а может, тут есть еще ложе для МОЕГО оруженосца? Или мне приказать ему спать на полу? Ильменас проснулся от резких повышенных голосов. Его лорд сидел на постели, прикрывшись покрывалом, в комнате стоял князь Имлар с разъяренным выражением лица, и ничего уже не предвещало доброго утра. Ильменас похолодел, вспомнив, о чем ему вчера говорил отец, но вмешаться было еще не поздно. - Государь, – пискнул он, – это не то, что вы услышали от моего отца! - Так! Что-то я совсем ничего не понимаю, - Киано постепенно начинал злиться. – Что вы, государь, услышали от отца Ильменаса, я могу это узнать? - Киано, я все понимаю, – Имлар был растерян, - но лорд Адолантэ говорил мне, что ты… ты совратил Ильменаса, а сегодня я вижу его в твоей постели. Киано онемел от чудовищного, нелепого обвинения. Изумление его было настолько велико, что он даже не мог ничего сказать, просто застыл от ярости, захлестнувшей его. Потом резко вскочил с ложа: - И ты поверил?! Что я могу…? – он запнулся, потом сорвался на крик. – Уходите! Оставьте меня! - Киано! – Имлар уже понимал, какую страшную ошибку он совершил, но было поздно. - Быстро! Все вон!!! – Киано уже не владел собой, гнев захватил его сознание, он схватил меч и направил его острием вперед. – Ну!!!! Быстро! Я жду!!!!!!! Или мне обернуться? - Киано, успокойся, я не хотел ничего плохого! – Имлар еще пытался обратить положение в свою пользу. - Мне самому уйти? - Хорошо, мы уйдем, только успокойся! Ильменас же понял, что случилась беда и что даже государь бессилен что-либо изменить. Киано остался один, даже Хагни испуганно убежал; ничего не видя от ярости, отбросил меч, стал лихорадочно одеваться, накинул штаны и рубаху, раскрыл окно и выпрыгнул в снег. Через несколько минут всадник на неоседланном черном жеребце покинул двор Аркенара. Имлар прислонился к стене. Боги, что же он сотворил, будь проклят поганый язык, произнесший злые слова! Ведь он же знал, но почему позволил себе усомниться в родном внуке? Ильменас же бросился к дружине и, сбиваясь, рассказал Фиорину и Боргу, что произошло. Хагни метался по дому, разыскивая хозяина. - Да лучше бы тебя действительно в тот хренов монастырь отослали! – в сердцах бросил Борг. - Где он? - В комнате остался. Борг, я боюсь за него! - Да пошел ты! – Борг уже схватил оружие и кинулся наверх, в княжеские покои. Но в комнате было холодно и пусто, в распахнутое настежь окно летели снежинки и таяли на ковре.