Мой океан - это ты...

Я встала в семь утра с мыслью «сегодня приедет папа». Поэтому с самого утра я носилась по кухне как ошпаренная: готовила кушать, убиралась и ещё много чего я делала. За всеми домашними хлопотами я не заметила как на часах отметилось три часа дня. Замок в двери щёлкнул. Я побежала в коридор. — Папа-а-а! — закричала я, запрыгнув на него с обнимашками. От него приятно пахло одеколоном и мылом со вкусом сандалового дерева. — Привет, малышка! — обнял он меня, когда я с него слезла. — Одевайся! Мы идём на шоппинг! — заявил он. Я впала в ступор. — Пап, а ты не устал? — спросила я. — Только ведь с самолета, — я констатировала факт. — Нет. Все хорошо! Бегом одеваться!!! *** После прогулки мы с папой пришли домой. Папа ушёл в душ, а я начала распаковывать пакеты. Ух, сколько вкусняшек мы с ним накупили! Надо что-нибудь приготовить. Покончив с пакетами с продуктами, я принялась распаковывать пакеты с вещами. Папа купил мне пару джинс и фирменный свитер «Блэк Стар». Чтобы я всегда помнила его… Но вместе с папой я буду вспоминать ещё одного человека… За своими размышлениями я не заметила, как папа уже вышел из душа. Он был одет в белоснежный халат с буквами «Б» и «С». — Стеша, ты идёшь в душ? — крикнул папа, выходя из комнаты уже одетым. Я очнулась. — Да… Конечно, — промямлила я. Я сняла свой кашемировый свитерок, оставшись в темно-зеленом бюстгальтере и джинсах. Я прошла мимо папы и взяла чистое полотенце, которое висело на стуле. Но случайно задела ребро локтем. Я издала стон боли. Ещё жжется… — А это ещё что? — спросил папа, хватая меня за запястье. Черт, папа увидел. Нет. — Когда ты сделала тату?! — недоумевал отец, показывая взглядом на татуировку. Я опустила взгляд на свой правый бок. Там красивыми черными чернилами красовалась завитая буква «N». В этот момент в дверь постучали, и она открылась. На пороге стоял Натан. Он увидел меня и улыбнулся. — Ой, я не вовремя? — спросил он. — Все нормально. Заходи, — рассерженно бросил отец. Он снова повернулся ко мне. — Стеша, зачем ты это сделала?! Зачем ты своё тело испортила?! — Пап, ну у тебя же все тело в татуировках! — запротестовала я. И посмотрела на Натана. Он поражённо уставился на бок, но затем улыбнулся. Его глаза излучали благодарность. Я улыбнулась в ответ. — У Натана, кстати, тоже! — я показала на мужчину. — Стеша, не сравнивай! — он попытался оправдаться, но у него не получилось. — И вообще, ты идёшь в душ? — начал отходить от темы. — Я попозже зайду, — сказал Натан, посмотрел на меня и закрыл за собой дверь. — Нет, пап! — я подняла со стула мой новый свитер и натянула на себя. — Я хочу сходить за кофе, — я побежала в коридор, натянув пальто и захватив шарф, я вылетела из квартиры. В холле дома, где находилась папина квартира, стоял Натан. Значит я правильно поняла его взгляд. Я схватила его за руку и потащила в сторону лифта. К счастью, лифт был ещё на этаже. Я затащила Натана внутрь. Я нажала кнопку лифта. Отдышавшись, я спросила: — Что скажешь? — Покажи ещё раз, — будто моля спросил он. Я улыбнулась, мне было приятно. Я приподняла руку. Он осторожно взялся за края свитера. — Можно? — спросил тихо Натан. Я кивнула. Он поднял мой свитер ровно до тех пор, чтобы была видна татуировка. Она была все ещё замотана полиэтиленом. Область вокруг была красной. — Когда ты успела? — Вчера, — ответила я и улыбнулась. Он аккуратно рассматривал тату. — Ой, — пискнула я, когда Натан дотронулся. — Извини, — попросил он. — Ничего, — заверила его я. Помолчав с минуту, и посмотрев друг другу в глаза, Натан решился заговорить. — Спасибо, — прошептал он, благодарно глядя на меня. Он подошёл ближе ко мне и сцепил руки у меня за спиной, на уровне поясницы. Я прикрыла глаза. Одна рука проникла под свитер и гладила поясницу, а вторая легла наружней стороной ладони на живот. Я улыбнулась. Не успела я опомниться, как Натан резко прыгает, и лифт останавливается. Я ничего не понимаю. Сжимая кулаки от страха, что только что произошло, я стараюсь унять дрожь в голосе, когда заговариваю. — Что ты сделал? — на грани истерики спрашиваю я. — Мы теперь до утра отсюда не выйдем. — Чшш, успокойся, Стеша, — он гладит меня по голове. — Я сделал это для того, чтобы провести с тобой побольше времени. И тут я понимаю. У меня абсолютно нет слов. — Мы с Тимуром постоянно в студии зависаем. Ты тоже рядом. А не иметь возможности прикоснуться и взять тебя за руку сводит с ума, — объясняет Натан, берет меня за руку и тянет к себе. Сейчас мы стоим в той же позиции, перед тем, как Натан прыгнул. — Поцелуй меня… — попросила я. Изо рта вырвался резкий выдох. Мы неотрывно смотрели друг другу в глаза. Я ощущала его свежий запах. Запах моря. Еще несколько секунд в тишине мелькал его блуждающий взгляд, а вздох проиграл цедую мелодию. Ресницы медленно опустились и его губы накрыли мои. Так нежно и так трепетно. Его губы медленно двигались по моим. Его руки плавали под свитером по моему животу. Я отстранилась. — Спасибо, — поблагодарила я. — Ты прав, у нас нет времени быть вместе, — как только я это сказала, свет в лифте погас. Я мгновенно среагировала: сжала плечо Натана. — Чшш, Стеша, не бойся, — он обнял меня и тихонько потянул за собой на пол лифта. И так получилось, что я села на ноги Натану. И в этот момент, слава Богу, включили вентиляцию воздуха. — Ух, зато не задохнёмся, — облегченно вздохнула я. — Стеша, если тебе страшно, возьми меня за руку, — я мгновенно сжала его руку. — Тише, ты мне руку оторвёшь. — Извини, — я ослабила хватку. — Знаешь, пока я жила в Лондоне, я не завела ни друзей, ни молодого человека. Я была сама по себе. Просто училась. У меня не было друзей… Я на секунду замолчала. — Когда я рос, друзей у меня не было. Я был самым загнанным подростком в классе, а потом в университете. И только музыка помогла мне самоутвердиться среди сверстников. Музыка помогла мне раскрыться… — У меня есть кое-что… Вернее текст готовой песни. Я её написала в Англии. — Так что же ты молчала?! Ты помнишь её? Напоёшь? — поток вопросов вырвался изо рта Натана. — Тише-тише. Текст не с собой. Он в квартире, — я замолчала. — Но там есть… — Ну? Что там есть? Не тяни! — Там есть мужская партия. И я хочу… Чтобы её спел ты. — Боже! .. Я согласен. Надо только посмотреть песню, — Натан быстро говорил. У него в руках так тепло и приятно. — Кто в лифте? — спросил женский голос из динамика лифта. — Нас двое. Вы скоро нас вытащите? — ответил Натан. — К сожалению, трос попал между полозьями лифта, и мы освободим вас через часов семь. Но вы не волнуйтесь, мы включили вентиляцию воздуха. — Мы не волнуемся. Только вытащите нас, — взмолилась я. Женщина в динамике отключилась. Так мы с Натаном просидели в обнимку в темноте, разговаривая и смеясь. А иногда я даже плакала, не сумев справиться с эмоциями. Мы неприлично много и долго целовались, будто не могли друг другом насладиться. Мы дышали друг другом. Впервые после смерти мамы я чувствовала, что действительно нуждалась в человеке. Через полчаса позвонил папа, на что я ответила, что встретила Натана и мы с ним поехали ужинать к нему домой. Странно, что папа не предупредил меня о том, о чем обычно предупреждают девушек. А все потому, что он очень сильно доверял Натану. Через три часа мы так и уснули: в обнимку. И все-таки я очень благодарна, что Натан сломал лифт. У нас появилось время побыть вдвоём.