DA: Вопреки

«Магия должна служить человеку, а не человек магии» — Андрасте

Башня, величественно возвышающаяся над озером Каленхад, отражает в его мутных водах всю мощь Ферелденского Круга Магов, где живут и обучаются все способные к волшебству люди и эльфы. Некоторые послушники, а порой и маги, восхищаются тем, что они обладатели настоящего дара, которого нет ни у кого больше, однако большинство магов знает, что это далеко не так. Их могущество под контролем Церкви не первый век, а жить под надзором храмовников как в тюрьме невыносимо. Кажды день у всех дверей и стен, что есть в Башне, неустанно стоят облачённые в тяжёлые доспехи воины Андрасте, внимательно наблюдающие за всеми проходящими мимо магами и учениками. У всего есть, как известно, светлая сторона. Её видят не все обитатели Круга Магов. Но такие есть. Взять, например, юную послушницу Амелл ... После занятий на втором этаже, ученики сплотились в небольшие группы и с учебниками в обнимку пошли в библиотеку, активно обсуждая сегодняшние занятия. Постепенно в учебном крыле становилось тише и когда уходила последняя пара послушников, в крыло внезапно прилетает из коридора рыжеволосая фигура, облачённая в ученическую мантию. Это была молодая пятнадцатилетняя ученица Ирвинга - Фиона Амелл. Она тяжело пыхтела и на бегу чуть ли не роняла огромную стопку книг, пытаясь остановить парочку эльфов, которые собирались уйти. Те вскинули удивлённо брови, переглянулись и стали следить за тем, как магесса пыталась отдышаться, хватаясь за грудь. — Я, я, я здесь! Я просто ... Ох, — осмотрев опустевшее крыло, девочка грустно покосилась на эльфов, а потом опустила голову, — Опоздала. — Нас отпустили раньше. У тебя какие-то проблемы, я полагаю ... — произнёс в ответ эльф, а затем вздохнул, наблюдая за Фионой, которая кое-как добралась до дубового стула и села на него, ухватившись за голову. Его друг, второй эльф, тоже покосился на девушку, а потом медленно развернулся к выходу, потащив за собой за край рукава своего любопытного дружка. Когда эльфы по-быстрому смотались, Фиона уже не особо печалилась по поводу опоздания. Даже наоборот - улыбалась, собирая из пергамента фигурку, размышляя над тем, что скажет Ирвингу по поводу третьего прогула. Но скучать Амелл никто не дал. Тишину второго этажа разбавили быстрые, шумные шаги, которые с каждой секундой к Фионе были всё ближе и ближе. Наконец, в просторном зале появилась ещё одна фигура. Это был худощавый, бледный молодой черноволосый парень с щенячьими, серыми пугливыми глазами. Он также, как и Фиона, в руках держал учебники. И также, как и Фиона, искал людей. Но наткнулся на пустоту и, возможно, проблемы. — Фиона, п-привет, — поздоровался он и подошёл к девушке, которая с улыбкой помахала ему, — Третий раз, да? — В моём случае третий, Йован. В твоём первый. Не тебя же наказывает Преподобная Мать за срыв молитвы у адептов, — радостно сказала девочка и устало потянулась, издавая еле слышный писк, зажмурив от наслаждения голубые глаза. Амелл пыталась расслабится, а также показать весьма нервозному Йовану, что всё в порядке и ни о чём не надо беспокоиться. Но, к сожалению, у девушки ничего не получилось. Она распахнула глаза и посмотрела на парня. Её улыбка и радость медленно исчезли с лица. На их место пришли любопытство и переживание. — Я ... — Йован запнулся. Он опустил голову и вздохнул, осторожно, почти бесшумно, положив три небольших учебника на стол, за которым сидела озадаченная его поведением Фиона, — Я опоздал по той же причине. Преподобная Мать отчитала меня за то, что я не захотел слушать её дотошную лекцию о магии, о том, что она зло, а её носитель опасное существо, даже не человек! И эти храмовники, они смотрели, а я просто ушёл, а они ... — Йован! — звонкий голос Амелл прервал взволнованного рассказом парня. Девушка привстала со своего места, а затем крепко схватила мага за плечи, пересекаясь с ним взглядами, — Мы всего лишь не пришли на лекцию. Пожалуйста, перестань хныкать и возьми себя в руки. Помни, Церковь может о нас говорить что угодно, но они не маги, чтобы знать что для нас лучше, а что нет. И если какие-то там храмовники на нас наговаривают своему Преподобию, то не слушай их. Просто ... Просто высоко подними голову и пройди мимо, словно ты Первый Чародей Ферелдена. Чтоб у них мурашки пробежали с головы до пят! — Тебе легко говорить ... Не тебя всё время пытаются унизить или в чём-нибудь обвинить ... — Я тебя сейчас ударю. — Прости ... Я просто ... — Ты просто опять принимаешь всё близко к сердцу. Знаешь, Преподобная Мать не такая уж и плохая. Попробуй наладить с ней отношения и она не будет тебя загружать нотациями о, эм, скажем, непорочности или о том, что храмовники ни в коем разе не станут заглядываться на магов в Башне ... И тишина. Йован и Фиона еле слышно хихикнули, с опаской глядя по сторонам. А потом, взяв по учебнику с парты, под ручку направились в кабинет Первого Чародея, заодно перешёптываясь между собой как две белки. У двери в кабинет Ирвинга стояли два надутых мальчика. Оба не разговаривали, стояли друг к другу спиной с обожженными мантиями. Йован, переглянувшись с Фионой, кашлянул, привлекая к себе внимание, а затем стал расспрашивать детей что они тут забыли. Мальчики сперва говорить отказывались, однако потом, самый нетерпеливый, указал пальцем на второго и выпалил: — Он мешал мне сосредоточиться и поджёг меня! Но стоило одному начать, как второй тут же втиснулся в разговор, сурово глядя на противника: — Неправда! Он первый начал! Он на травничестве меня облил вонючей жижей! — Да врёшь ты всё! Не было такого! — А вот и было, Клаус всё видел! Ещё немного и дети напали бы друг на друга, если бы не вмешательство Амелл, которая, словно скала, встала между ребятами, растопырив руки. — А ну стоп! Так не пойдёт, — недовольно покачала головой Фиона, садясь перед мальчиками на корточки, — В этой ситуации вы оба виноваты. Каждый из вас спровоцировал другого. Если вы оба продолжите друг другу мстить за мелочи, то ваша неприязнь повлечёт за собой серьёзные последствия для вас обоих. О, Создатель, вам же учиться вместе! Вместо того чтобы поджигать друг друга и обливать зельями, помогайте друг другу в учёбе, ибо грядёт. Я про экзамены. Ну так что? Попробуете начать всё сначала? Слушая Фиону, мальчики то и делали что недоверчиво косились друг на друга, обмениваясь не самыми приятными жестами. Однако, услышав часть про то, что они оба заперты друг с другом, ребята немного успокоились. Один опустил стыдливо голову, а второй спрятал руки за спиной и стал качаться на пятках, глядя по сторонам, словно ничего не случилось. Видимо, вопрос примирения интересовал только магессу, ибо ей никто так и не ответил. Чтобы не портить момент, девушка встала и отошла к Йовану, цепляя его за рукав мантии. — Думаю, я до них мысль донесла, — шепнула Фиона и приготовилась стучать по дубовой большой узорчатой двери, откуда были слышны какие-то голоса. Впрочем, они её и остановили. Амелл нагнулась и приложила ухо к дверной щели. Йован тоже заинтересовался звуками, но подслушивать он не хотел, так как боялся быть пойманным. Поэтому он встал на шухер. — ... и я не хотел бы, чтобы послушники так себя вели. — Грегор, обдумай ещё раз ... Он совсем ещё ребёнок. — Нет, Ирвинг. Ребёнок или нет, но он совершил преступление. А по симу должен быть усмирён. — Ну, раз ты не видишь другого выхода ... Погоди, я подготовлю бумаги. Фиона резко отошла от двери. Увидев её состояние, Йован немедленно подошёл к подруге, хватая ту за плечи. Девушка в шоке смотрела на мага и пыталась ему кое-что сказать, шевеля губами, но так и не смогла. — Фиона? Что такое? Что ты услышала? — Снова Грегор кого-то хочет усмирить ... — Не может быть! - встревожился паренёк, - Второй раз за неделю ... Ты, ты уверена, что они говорили об Усмирении? — Я не глухая! — раздражённо шикнула девушка, указав на дверь, — Вот там Грегор и Ирвинг обсуждали усмирение какого-то послушника. Ребёнка, к тому же! — Но ... Что мы можем сделать? Фиона вздохнула. На её ранее радостном лице воцарила печаль и грусть. Она не первый раз слышит об Усмирении, самом чудовищном, по её мнению, способе уйти из жизни, где тебе не будет в радость абсолютно ничего. Где ты не будешь жить всеми возможными красками, а будешь лишь дышать и знать, что воздух питает твой организм и заставляет его работать. Поэтому, она осторожно взяла руки Йована в свои и крепко их прижала к себе, преданно глядя тому в глаза. — Клянусь, что никогда не совру тебе, никогда не предам тебя и всегда помогу тебе, чтобы не случилось ибо ты мой самый самый самый лучший друг. А теперь твоя очередь. — Что? — маг немного пошатнулся и выпучил на Фиону глаза. — Не чтокай, а клянись. Давай, не тяни дракона за хвост. Если у тебя что-то случится, то я обязана буду знать, чтобы вовремя тебе помочь. Я не хочу однажды увидеть тебя усмирённым … — Ну, хорошо. Я клянусь, что никогда ни при каких обстоятельствах не совру тебе и всегда приду тебе на помощь, так как ты мой самый присамый лучший друг на свете. Довольна? Амелл улыбнулась, еле сдерживая смех. Следом за ней стал улыбаться и Йован, спрашивая о том, почему та смеётся. Через какое-то время друзья пошли в кабинет Первого Чародея получать своё наказание, также застав в кабинете Грегора, который скептически на них отреагировал, занимаясь своими делами.