Ты знаешь, где меня найти...

— Не пойду! Кенна и Грир мертвой хваткой вцепились в мои локти, а Лола пыталась вытащить меня за руки из комнаты. Но я поклялась себе, что не переступлю порог этой комнаты и ни за что не буду этой ночью с Себастьяном. Пусть меня ругают, пусть кричат, лишают чего-то, но я никуда не собираюсь идти, потому что боюсь. — Ты как маленькая! — кричала Кенна. — Брак совершен. Чего ты опять упираешься? Уже ничего не исправить. Может, следует принять это и смириться. — Я никогда ни с чем не мирилась, — собрав силы, я выдернула руки и, отдернув края своей шелковой ночной рубашки, гордо прошествовала к своей кровати. — Отстаньте. — Что нам говорить королеве? Мы отвечаем за твою подготовку, — вмешалась Грир. — Придумайте что-то. У меня голова болит, живот, я сошла с ума. Что угодно! Но Баш не прикоснется ко мне никогда. Я не собираюсь отдаваться этому напыщенному индюку с красным хвостом петуха. Пусть спит со своими девушками с кабака, а я не такая. — Ты его жена! — зло крикнула Кенна. — Это твой долг. — Я никому ничего не должна! — Замолчи! — я испуганно повернула голову в сторону двери и увидела Екатерину. Она зло смотрела на меня, плотно сжав губы в тонную линию. Фрейлины тут же поклонились и отошли к зеркалу. Королева прошла в середину комнаты, продолжая сверлить меня взглядом. — Ты только и говоришь, что «я», а подумай о других. Хоть раз усмири свой характер, который не пойми откуда передался тебе! Видимо, от твоей матери. — Ваше Величество, — я попыталась что-то сказать, но вновь была перебита грозным голосом Екатерины. — В комнате для консумации все уже собрались. Никто не будет смотреть тебе под юбку или под одеяло. Им просто нужно удостовериться, что утром на белой простыне они найдут пятно крови. — Но они не должны видеть все… — Тебя смущают только они? — спросила тетя. Я кивнула и опустила голову. — Значит, Баш тебя не пугает? — Очень пугает. — Смотрители уйдут через несколько минут. Не стоит переживать. Я посмотрела на фрейлин, которые забились в стороне и молчали, затем на тетю, которая с готовностью смотрела на меня и решительно приказывала мне немедленно явиться в спальню, отведенную специально для этой ночи. Но мои страхи были выше всего этого, я понимала, что если подсознательно соглашусь, мозг все равно будет отрицать все это. Это происходило как-то машинально, словно кто-то руководил мною. Кто-то другой, другая сторона моей натуры, которой я не могла принципиально изменить. Но главное решение было за мной, а выбора кажется у меня не было. Но все же… Хитро прищурившись, я сложила руки под грудью, внимательно осмотрев всех присутствующих. — Пусть Себастьян сам придет за мной! — гордо изрекла я. — Ты сомневаешься в нем? — снисходительно улыбнулась Медичи. — Я уверена, что он не сделает этого. Это верх его гордости. Передайте ему это, — кивнув Лоле, я довольно усмехнулась. Фрейлины, получив согласный кивок от королевы, поспешили удалиться. — Поступай, как знаешь, — с этими словами королева тоже ушла из комнаты. Я осталась совсем одна, размышляя о том, что же будет дальше. Яркие взрывы салютов раскрашивали небо в разные цвета и ознаменовывали, что праздник еще продолжается. Праздник в честь моей свадьбы продолжается. От осознания этого становилось как-то не по себе. Когда я ехала сюда, то никак не представляла, что моя жизнь может обернуться так круто, что меня ждет такой ужасный кривой поворот в жизни. Я рассчитывала, что немного отдохну здесь, буду вести себя спокойно и непринужденно, но мне не посчастливилось. Почему все видят мое счастье, а я не могу разглядеть его? Где же оно? — Что за цирк ты снова устроила? Себастьян быстрыми шагами прошел внутрь комнаты, не закрывая дверь. Я поднялась с постели и встала напротив него, бросая горделивый взгляд. Пусть видит, что я всегда остаюсь при своем мнении и добиваюсь своего. — Всего лишь хочу, чтобы все было по-моему, — спокойно объяснила я. — Это ты называешь это цирком. Все же пришел… Зачем? Радуйся, что твоя жена не хочет этого по-настоящему циркового представления, как подтверждение моей девственности. — Может, я сам хочу убедиться в этом, — хитро прищурившись, спросил он. Я не растерялась, вмиг отвесив ему пощечину, отчего он снова оскалился на меня. — Считаешь меня порочной шлюхой, коих много в твоих кабаках?! — А ты кажется забыла, что такие шутки со мной плохи? — он схватил меня за плечи, до хруста костей сжимая их. — Сколько раз мне нужно напоминать тебе об этом, Адрианна? Я не как все. — Это понятно и без слов, — поджав губы, ответила я, с трудом терпя боль. — Хватит. Отпусти! — И не подумаю. Пора тебя уже наказать и наконец-то сделать своей. Бесцеремонно он подхватил меня на руки, как пушинку, и понес прочь из комнаты. За пару секунд он достиг нашей спальни, где уже были Смотрители. Я успела заметить Кенну, Лолу и Грир, которые наблюдали из-за ширмы. От стыда я закрыла глаза ладонями и открыла лишь тогда, когда ощутила, как Баш бережно положил меня на кровать. Холод простыни пробежался мурашками по моей коже, и я неосознанно закусила нижнюю губу. — Что ты делаешь? — шепча, произнесла я, мои глаза бегали из стороны в сторону, я не знала, куда себя деть. Смотрители невозмутимо стояли в стороне, кажется, им было все равно, они здесь по долгу своей службы. — Совершаю то, что нужно, — ответил Себастьян. — Но я… не готова. Я боюсь, — почувствовав слезы в глазах, я стиснула зубы от безысходности. Сейчас я была слаба перед ним, Баш взял власть в свои руки, и я с достоинством признавала свое поражение. — Если бы тебе предложили сделать это с герцогом Анжуйским, ты согласилась бы? — проведя большим пальцем по моей щеке, спросил бастард. — Нет, — уверенно заявила я. — Значит, я не настолько противен тебе. Думай об этом. Себастьян жадно впился в мои губы, а я поняла, что ждала этого очень долго. Отрицала, боялась, кричала, но стоило ему поцеловать меня, как я тут же расслабилась, полностью отдаваясь ему, расслабляясь в его объятьях. Руки Баша грели мою талию, блуждали по ней, сминая ненавистную ткань ночной рубашки. — Как бы мне ни хотелось проучить тебя, но слишком резким я не могу быть с тобой, Адрианна, — признался бастард, на секунду оторвавшись от губы. Я успела сделать пару вздохов, но его губы переместились на мою шею. Прикрыв глаза, я получала удовольствие, никогда не думала, что мне будет настолько хорошо. Прелести дамских романов все же правдивы, хотя я с отвращением думала об этом, находя на столике матери одну из таких книг. Я остро почувствовала, как что-то упирается мне в бедро. Себастьян лег на меня, удерживая вес на локтях, но это чувство близости не причиняло мне дискомфорта. Мы снова целовались, будто нас лишили кислорода, снова он ласкал мое тело, а я растворялась. Мне было все равно на Смотрителей, но через несколько минут я услышала, как дверь хлопнула, а значит, мы остались совсем одни. И тут Себастьян резко поднялся и посмотрел серьезно мне в глаза. Я немного занервничала, подумав, что он опять разозлился на что-то. — В моих силах остановиться, — сказал он. — А кровь на простыне? — Я порежу руку, — произнес бастард. — Только скажи. — Ты не настолько противен мне, — призналась я, заглядывая в его глаза. — Останься. Не хочу иметь израненного мужа в крови, — улыбнувшись, я заметила на его лице разыгравшийся азарт, а затем легкую полуулыбку. Его руки быстро избавили меня от моей сорочки, почему-то я не стеснялась, была очарована его взглядом, так тщательно изучавшим мое обнаженное тело. Когда время слегка затянулось, я занервничала вновь и бережно провела рукой по его лицу. Откуда во мне такая мягкость? Еще несколько минут назад я готова была задушить его. — Почему-то мне кажется это неправильным, — произнес он. — Что именно? — Ты же не хочешь этого. А я не должен принуждать тебя, Адрианна. Все будет, но по обоюдному согласию. И знай, что я давно хочу этого, просто старался не показывать. — Но, Баш… — разочарованно взглянув на него, я схватила простынь и прикрылась, чтобы лишний раз не смущаться. — Я тебя не понимаю. То ты хочешь проучить меня, сделать своей, когда я кричу, но стоит мне успокоиться и смириться, как ты прекращаешь это. Это часть твоего плана? Ты хочешь издеваться надо мной, да? Все же я не ошиблась в тебе! Ты вредный и ужасный человек. — После таких слов мне действительно хочется обесчестить тебя, — зло произнес Баш. — Просто я не могу понять, что меня останавливает все это время. Не хочу делать тебе больно… Ты ведь не как все. — Но ты хочешь меня… Он посмотрел на меня затуманенным взглядом, и я отчетливо прочитала в них согласие и немного ужаснулась. — А ты боишься. Мне понятно это. — Себастьян, женщинам сложнее перенести это. Тем более, когда все происходит в первый раз… Боже, почему я такая понимающая? Совсем недавно хотела убить тебя! Ты явно манипулируешь мною. И я до сих пор не могу понять, почему ты имеешь на меня такое влияние, Себастьян! Резко встав с кровати, я убедилась, что за нами больше никто не подглядывает. Взяв свою ночную сорочку и прижав её к телу, я направилась к двери, но что-то остановило меня, я не успела дотронуться до ручки двери. Обернувшись, я виновато посмотрела на Себастьяна, который стоял позади меня, твердо смотря мне в глаза. — Может, потому что я не безразличен тебе? — чуть подавшись вперед, сказал он. — Если бы это было так, то я давно бы призналась себе и тебе. Но я ничего подобного не ощущаю. И как можно влюбиться в тебя? Ты высокомерный, наглый. Что хорошего можно в тебе найти? — Ты, наверное, просто не искала. Все время видишь во мне только плохие качества, Адрианна. Поверь, что я не такой. Когда я спас тебя лесу от разбойников, разве я выглядел наглым? Мною руководило лишь желание помочь тебе, спасти тебя от внезапного нападения. Не задумывалась ли ты, почему я сделал это? Я замолчала, понимая, что он прав. Сейчас все казалось таким сложным и запутанным. С одной стороны я готова была задушить его, но с другой — боялась, что он обидится на меня, станет ненавидеть. Во мне точно живет две натуры человека. И мне очень тяжело определиться с тем, как поступить в данной ситуации. — Сейчас ты вольна сама решить, что будет дальше. Я подняла заплаканные глаза на Баша и увидела некое сожаление или разочарование. Не злость. Он уже не злился на меня, и это придавало уверенности. — И я все решила, — твердо проговорила я. — Мне говорили, что это мой долг. Так пусть это свершится. По крайней мере, я немного спокойна, что это ты, а не кто-то другой. Как бы я ни хотела, но мне уже ничего не исправить… — Я могу остаться? — спросил бастард, и его руки плотным кольцом сомкнулись на моей талии. — Да. Он снова быстро поцеловал меня, словно давно этого не делал. Я решила поддаться и позволить ему делать все, что хочет. Себастьян легко поднял меня на руки и вновь перенес на постель, выкидывая в сторону сорочку. Быстро избавившись от хлопковой рубашки, он начал целовать мою шею, ключицу, даря невинные поцелуи в плечо, отчего я буквально прогибалась в спине и сильнее сжимала его мускулистые плечи. Страшно ли мне было? Да. Я боялась грядущего, но от того, что сейчас рядом со мной Баш мне не было страшно. Я знала, что больно он не сделает мне, как бы не злился на меня. После его слов я поняла, что в его сердце занимаю какой-то уголок, что он никогда не навредит мне. И мне стало спокойнее. Ведь я люблю его… Какими же восхитительными были его поцелуи. Когда его губы спустились на мою грудь, я глухо застонала, закусывая нижнюю губу. Проводя пальчиками по его каштановым волосам, я доставляла удовольствие и ему. Этому свидетельствовал его рык, который Баш издавал почти каждую секунду. А мне хотелось сделать ему приятное… Ведь я люблю его! Я испуганно задрожала, когда он плавно переместился чуть ниже живота и с вопрошающим взглядом посмотрел на меня. Я знала, что он собирается делать, но мне становилось как-то не по себе. Неужели, мы сделаем это в первую же ночь? Но я часто слышала разговоры моей матери и её служанок о том, что это есть самая наивысшая точка блаженства для женщины, которую только может доставить мужчина. Я позволительно кивнула. Ведь люблю его… Комкая в ладонях простыню и прогибаясь в спине, я приглушенно стонала, ощущая, как язык Баша орудует меж моих ног настолько умело и блаженно, что хотелось закричать еще громче, показать, как мне хорошо. Он целовал, ласкал, делал все, отчего я неожиданно почувствовала разрядку и обессилено упала на кровать, расслабляя руки и отпуская края простыни. Себастьян вновь придвинулся ко мне и нежно и кратко поцеловал в губы, заглянув в мои глаза. Только сейчас я смогла увидеть, как он хорош, как он смотрит на меня. И сейчас в данный момент он хочет лишь меня, ласкает и целует только меня. Краем глаза я давно заметила, как его достоинство выпирает из брюк. Он резким движением скинул их, оголяя последние участки своего тела. Мои глаза расширились, и Себастьян снисходительно усмехнулся. — В твоих глазах страх, — констатировал он. — Чего боишься? Все самое сокровенное мы уже совершили. Это лишь доказательство того, что ты девственница, а теперь еще и моя жена. — Ты будешь аккуратен? — спросила я. — Насколько смогу. Но признаюсь, что давно я не испытывал такого большого желания скорее ворваться в девушку. Ты можешь укусить меня за плечо, если будет больно. Я стерплю… Делай, что хочешь! Я все стерплю… Первое проникновение оказалось очень болезненным. Я зажмурилась, уверенно ощущая, как что-то большое проникает в меня, разрывая преграды. В секунду Баш остановился, обеспокоенно смотря мне в глаза, но я собрала все силы воедино и позволительно кивнула ему. — Продолжай… Частые проникновения уже не были столь болезненными, я отчетливо чувствовала каждую новую волну блаженства, ощущала, как он вторгается в мое тело, наращивает темп, делает все возможное, чтобы мне было хорошо. Себастьян оказался умелым и искусным любовником, но для меня он лишь муж. Что звучит как-то по-свойски, и мне это дико нравится. Несколько секунд, и Себастьян ложится рядом, блаженно прикрыв глаза и переводя дыхание. Я прикрываюсь простыней, чувствуя еще одну разрядку. В книгах матери это называлось оргазмом и описывалось как небывалый пик блаженства. Так и было. Бастард лениво поднял голову, и я проследила за его взглядом. На простыне было небольшое пятно крови, я тут же поморщилась. — Ты не верил мне, — сухо сказала я, повернув голову. — Теперь убедился? — Да. Теперь я спокоен. Встав с кровати, он скомкал окровавленную простыню и, постучав в дверь, отдал её служанке. — Теперь твоя мать и король с королевой будут спокойны, Адрианна. — Баш, ты доставил мне удовольствие, — призналась я, краснея и смущаясь. — Неужели, это и есть то, чего все девушки так боятся? — Поверь мне, это лишь начало. Помнишь, я говорил тебе о разврате французского двора? Есть и другие более страшные вещи, Адрианна. Держись от них подальше. — Само собой. Ведь я теперь твоя жена, — я не выдержала и кратко поцеловала его в губы, отчего Баш слегка опешил, ведь я никогда не проявляла инициативу. — Знаю, что ты не рад… — Но и не расстроен, ведь теперь в моей постели появилась искусная любовница. И это моя жена. Себастьян лег рядом со мной и по-хозяйски притянул к себе, обнимая и накрывая одеялом. Через несколько минут я услышала его ровное дыхание и сама провалилась в сон, все еще вспоминая его ласки и поцелуи, одновременно думая, что утром мы уже не будем так любезны друг с другом.