Да что вы такое говорите?!

Белые стены, белая плитка на полу, белый потолок и белый свет лампы. Этот избыток белого цвета напрягал и нервировал. Мы с Валерой сидели на белом кожаном диване, в волнующем ожидании. Медсестра в белом халате убрала с лица свои белые волосы, и подала нам по белой чашке. От кофе шел приятный бодрящий аромат, и к нашему счастью, он был вовсе не белый, а привычный темно-коричневый. Валера так и не притронулся к своему напитку, он продолжал сидеть, держа меня за руку и всматриваясь в белую стену. К нам подошел врач – молодой мужчина приятной внешности в белом халате. - Зоя Онидзуковна? – спросил он. Мы молча кивнули. - Вы ей кем приходитесь? – спросил он. - Мы ее квартиранты, - ответил Валера, не отрываясь от белой стены. - Все так плохо? – простонал я. - Ну… я не знаю как вам сказать… - Да нет… - протянул врач. – Все с вашей домовладелецей в порядке, полежит, мы ее подлечим и будет, как новенькая, то есть, я имею в виду, как старенькая, в общем, вы поняли. - И как долго вы будете ее подлечивать? – поинтересовался Валера. - Мы можем ее увидеть? – добавил я. - Думаю, недельку она у нас пролежит, – врач расплылся в подозрительно довольной улыбке. – Нет, ей нужен полный покой, пусть отдохнет, через неделю и встретитесь, ну а если что, мы вам позвоним. Мы обменялись номерами телефонов и с полным недоумением покинули больницу. Вернее, нас насильно оттуда вытолкнули. *** Следующие два дня мы провели вчетвером: я, Валера, кровать и Сталин, чьего сердитого взгляда, смотрящего на нас из прихожей, было просто невозможно не заметить. Это были самые чудесные два дня за последний месяц. Конечно, мы не забывали про нашу любимую старушку и по вечерам усилено пытались дозвониться до больницы, но никто не брал трубку. На третий день совесть нас окончательно замучила, и мы вернулись в знакомое белое отделение. По-прежнему белые стены, потолок и пол, казалось бы, ничем не изменились. Но мне показалось, что в белый цвет всего отделения добавился чуть заметный оттенок голубизны. В коридоре больницы никого не оказалось. Мы заглядывали в кабинеты и палаты, пытаясь отыскать хоть кого-нибудь. Наконец, мы набрели на врача: - О! Так это вы лечащий врач Зои Онидзуковны? – подал голос Валера. Врач повернулся в нашу сторону, на лице его застыла гримаса ужаса. - Это ваша бабушка?! – закричал он. - Да, - кивнули мы. Мужчина, не побоявшись испортить свой белоснежный халат, упал перед нами на колени, обнимая мои ноги. - Заберите ее! Ну пожалуйста! Заберите! *** Мы вошли в палату к Зои Онидзуковне. Старушка, как ни в чем не бывало, лежала на кровати, поедая шоколадные конфеты и мило беседуя с молоденькой медсестрой, той самой, которая принесла нам кофе в наш прошлый визит. На коленях медсестры лежала знакомая книжечка «Хозяйке на заметку». Мы сразу сообразили, в чем подвох. Зоя Онидзуковна приветливо поприветствовала нас. Она не хотела покидать больницу, но спустя некоторое время все-таки согласилась вернуться домой, оставив свою книжечку медсестре, объяснив это тем, что ее предназначение выполнено, пора дать дорогу молодым. *** Мы вернулись домой, и все стало как прежде. Вечерние киносеансы про Сталина, лекции Маркса и вкусные пирожки. Холодными зимними вечерами я чувствовал себя как никогда замечательно. Я мог пойти на кухню, зная, что там всегда много вкусной еды, мог подойти к Валере и зарыться носом в его темные густые волосы. Кто бы мог подумать, что забавная старушка и лохматый парень станут для меня самыми близкими людьми? И пусть со стороны наш «союз», как называет нашу семью Зоя Онидзуковна, кажется очень необычным и местами даже припадочным, я все равно люблю их и надеюсь, что мы всегда будем вместе.