Время и предчувствие

Жанр: «повестка дня». Время действия: три квартала до начала кризиса «Песчаной грязи» [гриф секретности «Бета»]; первый день Нового Года. Место события: Столица; Инквизиторий, Большой зал Совета. Действующие лица: избранная когорта.       «Поднимем же бокалы, друзья — за Новый Год, распахивающий перед нами свои…»       …монолитные двери: они почти что беззвучно сомкнулись за его спиной, когда над Столицей в последний раз победоносно разнесся громогласный бой башенных часов Канцелярии, исчисливших прошедший год, взвесивших его и отмеривших ему ровно двенадцать ударов. Полночь — освещенная искусственными светилами фейерверков заря нового времени, которую Вечный город встречал шумным ликованием.       Зал же хранил тишину: всех своих гостей, будь то эпоха, стихия или человек, он приветствовал молчанием. Притаившееся в его темных углах эхо откликнулось на шаги вошедшего и взмыло под потолок — кружа, оно наблюдало за тем, как мужчина, не сбавляя шага, проследовал к исполинскому столу — эбеновому колоссу, занимавшему большую часть помещения. Когда человек, наконец, занял свое место за ним, круг собравшихся здесь замкнулся.       - Время.       Орф чуть слышно кашлянул и обвел глазами присутствующих. Манн, Карминский, Филин, Гербигер, Вира, Сикорский… встретившись с ним взглядом, едва заметно кивнула Аглая. Их лица, как и лица многих других, тусклый свет ламп, ниспадающий на матовую поверхность стола, грубо вытесывал из клубящегося в этих стенах сумрака. Этой ночью на Совет прибыл каждый из эмиссаров — пустовали лишь несколько стоявших по левую руку от Германа кресел, которые волей подлого обычая до сих пор не вынесли наружу.       «Словно Сагатка и ее товарищи по-прежнему здесь, среди нас: готовые взять слово и держать ответ так же, как они и ушли — вместе». Проржавевшие звенья, сорвавшиеся с серебряной цепи; провалы пустых глазниц, уродующие многоликий образ Инквизиции. Его, Орфа, провал: не перед Властями, но перед самим собой.       Память отозвалась ему звуком виселичного скрипа ровно в тот момент, когда Манн, преданный старой традиции, вскинул вверх левую руку. Помедлив, Герман ответил ему тем же жестом; его примеру последовали и все остальные. Символическое скрепление внутреннего Круга — ритуал, в высшей степени странный для того сборища индивидуалистов, коим в действительности и являлся Эмиссариат. Институт государственных инквизиторов в своем существовании никогда не опирался на коллективизм– напротив, Власти всячески поощряли конкуренцию и подкрепляющий ее фаворитизм, не брезгуя при этом интригами в отношении отдельных посланников. Единый Инквизиторий лежал вне поля интересов Всемогущих: эмиссары должны были оставаться обособленной кастой, сколь загадочной, столь и малочисленной; колодой карт, состоящей из одних лишь козырей, которых объединяли неписаный этический кодекс и более чем условная иерархия.       «Divide et impera — руки каждого из нас развязаны настолько, что мы просто не способны протянуть их друг другу».       - Слово.       - Оставим условности, — пророкотал в ответ Филин, грузная фигура которого едва умещалась в кресле; штормовой тучей нависнув над выгравированными на поверхности стола имперскими провинциями, он продолжил. — Кажется, не все здесь успели понять: война пришпорила время и тот, кто по-прежнему будет цепляться за церемонии и замшелые уставы, боле не сможет идти с ним в ногу. Наша операция, обеспечившая успех наступления на Юго-Западном направлении, ясно это продемонстрировала.       Манн промолчал; Сикорский же неприязненно покосился в сторону «великого усмирителя» — он не скрывал своего отвращению к тому, как именно Филин «продемонстрировал» свое соответствие духу новой эпохи.       - Инквизиция не придаток Военного Кабинета и не полевая жандармерия. Не все вопросы могут решаться согласно законам военного времени.       - Наше соответствие моменту — это готовность ответить на любой вызов, а не отсутствие сдержанности и разборчивости в средствах, — взял слово Герман, стремясь уравновесить оппонирующие стороны. – Одной лишь решительности недостаточно для того, чтобы противостоять грядущим кризисам.       - Вклад эмиссаров в дело победы имперского оружия неоценим!       - Пусть проблемы армии решает сама армия, — глухо отозвался один из инквизиторов, сидевших с противоположной стороны стола — кажется, это был Берггольц. — Мир не сошелся клином на старой гвардии штабистов — фронт открыл дорогу к славе многим по-настоящему талантливым командирам, готовым сражаться и побеждать.       - Победа в войне достижима. Достижим ли момент триумфа для самой Империи?       Поднявшаяся было буря яростного диспута внезапно стихла.       - Ты сказал, Гербигер.       Визионер не откликнулся — опустив голову, вновь вернулся к хранимому им ледяному безмолвию.       - Закостенелое общество, — тряхнув соломой волос, ответил за него Карминский. Он был заметно не в себе: привычную для него ленивую летаргию этой ночью сменило злое возбуждение, в котором виднелась не то боль, принесенная абстиненцией, не то чистый восторг, вызванный новым сортом возлюбленной им отравы.       - Старая песня да на новый лад, — буркнул Филин, порядком раздраженный тем, какой уклон приняли осуществляемые маятником совета колебания. Орф усмехнулся — завороженный образами, которые в его балансирующем на грани света и тени сознании порождали собственные же иносказания, Марк даже не заметил этого неловкого выпада; оскалившись, он снова заскрежетал:       - Вопросы, оставшиеся без ответа, выстраиваются в башню; тяжесть же их такова, что башне этой суждено обрушиться на ее строителей.       - Это означает…       - Это означает, что политический вопрос так и не был решен, — кажется, Манн, доселе исполнявший роль наблюдателя, принял решение относительно того, на какую из чаш весов следует отправить камень своего авторитета. — Система сдержек и противовесов — тонкий механизм, разлад в котором способен лишить равновесия всю конструкцию. Мы должны признать — принятый некогда компромисс был полумерой, пусть и правильной по своей сути.       - На Инквизиции нет вины, — послышался голос с дальней стороны зала. — Мы шли на этот компромисс, стремясь решить конкретную задачу, поставленную перед нами Властями. Ответственность за дальнейшую судьбу инициативы…       - …обязанность подменять собой министерства на нас не лежит.       - На нас лежит обязанность отыскивать выход из ситуаций, безвыходных для всех остальных — в том числе и для Администрата. Вира!       - Давление на Столицу всевозрастает в силу трудностей логистического плана, — сохраняя абсолютное хладнокровие, повела свою речь Вероника. — На этом фоне проблемы социально-экономического характера проявляются наиболее остро. Прогрессирующий масштаб стачечного движения, недостаточный уровень обеспечения, далекая от завершения кампания на Западе, требующая привлечения все большего и большего объема материальных и человеческих ресурсов — уходящий в глубину порохового погреба фитиль, который раскачивается над открытым пламенем свечи.       - Я апеллирую к Закону.       Герман обернулся — на золоченый центр стола, отведенный под сердце Метрополии, дамокловым мечом нацелилась рука Аглаи, протянувшаяся в обвинительном жесте.       - Изначальный Закон…       «Почитаемый ею Закон — абсолютно беспощадный и равнодушный в своей справедливости.       Сегодня?       Здесь?»       Он поднял руку, воззвав остальных к молчанию.       - …нарушен самим государством, которое в своем устремленном в Вечность строительстве желает перешагнуть через принципы, лежащие в основе нашего бытия, и этим приближает час неотвратимого возмездия. Логика мира не терпит насилия над собой — мы обречены бороться с последствиями допущенной при проектировании фундамента ошибки до тех пор, пока не искореним ее; до тех пор, пока гегемония Закона не придет на смену гегемонии…       - Вето!       - Протестую.       Манн, Гербигер и Гурó согласно кивнули — протест был принят. Орф вновь встретился взглядом со своей ученицей: сквозь вспышки разрядов молний, будто бы змеившихся вокруг Лилич, он успел уловить краткое мгновение колебаний, промелькнувшее в её глазах.       «Пора».       - Обратите свой взор навстречу Авроре: волна бедствий способна опустошить эту Империю подобно тому, как чума пожирает поселения на ее окраинах. Порой истина скрывается от нас в событиях и процессах, внешне далеких от сферы наших интересов. Напомню вам, что неясных свойств эпидемия уже прекратила существование нескольких удивительных городов на Севере нашей страны. Истоки и обстоятельства этих трагедий остаются скрытыми…