Когда она ушла, я думал, Что не вынесу утраты… И я не мог понять: Мы оба были в этом виноваты. А, может, только я. Не оценил её, не понял, Что этот яркий свет Меня любовью переполнил.
Наверное, впервые в жизни я понял, какую ошибку совершил. Мы с ней переспали, но я, идиот, сказал, что это ничего не значит. Чёрт возьми, она же любит меня. Как я мог сказать это? И теперь она ушла. А я не пошёл за ней следом, я отпустил… Дал уйти… Сейчас даже мыслей об Оле нет, думаю лишь о Свете и о том, как она сейчас будет… и как буду я без неё. Наверное, только когда она ушла, я понял, как она нужна мне и как её уже не хватает. «Ведь мы ценим, когда теряем», — верно сказал Крид. Я взял бутылку Джека и налил себе в стакан виски. Но мне не хотелось пить, не хотелось ничего. Я хочу вернуть её…, но не знаю как. Боюсь, что она не вернётся… не простит. Со злости я разбил стакан об пол и схватился за голову. Чёрт возьми, я виноват. Во всём виноват. Входная дверь открылась, и я подорвался с места в надежде увидеть в коридоре Свету. Но это была не она. Оля пришла. — Что тут произошло? — спросила девушка, смотря на разбитый стакан и разлитый виски. — Неважно, — ответил я и пошёл в ванную. Я решил принять душ, чтобы остудить свои эмоции и хоть как-то успокоиться. Оля, кажется, стала убирать осколки и вытирать жидкость. Стоя под прохладными струями воды, я начал вспоминать, как мы с ней разговаривали о любви. Как я ей говорил, что не достоин любви, что влюблен в Олю, что не могу без неё. И только сейчас я понял, насколько ей было больно. Тогда и сейчас. Черт возьми, я столько причинил ей боли, но она была рядом, она не уходила. Но мой вчерашний поступок и слова наутро, кажется, добили её, и она просто ушла. Она не выдержала. А я не остановил, не сказал ничего, просто остался в квартире. Я ударил с кулака в стену и шумно выдохнул. Так, надо успокоиться. Выключив воду, я обмотался в полотенце, пошёл в свою комнату и надел чистую одежду. Выйдя в гостиную, я увидел, как Оля уже убрала и осколки, и разлитый виски, бутылку она поставила в бар и сейчас сидела на диване. Заметив на моей руке кровь, она подскочила за аптечкой, усадила меня на диван и стала обрабатывать мою кисть руки, из ранок которой сочилась кровь. — Что с тобой происходит, Толя? — задала она вопрос. — Ты можешь мне нормально ответить? — Тебя это не касается, Оль, — произнес я, вырвал свою руку из руки девушки и вышел на балкон. Она пошла за мной. Я достал из пачки сигарету. Хоть я за ЗОЖ и не курю, но сигареты здесь у меня припасены для крайних случаев. И сейчас как раз один из таких. — Почему это меня не касается? Ты бьёшь стаканы, стены своими кулаками, а теперь собираешься курить? — она выхватила из руки сигарету и выкинула ее в окошко. — Меня касается всё то, что происходит с тобой. — Если я тебе не говорю чего-то, значит, тебе это неважно знать. Ясно? — я взял ещё одну сигарету и закурил. — Как знаешь, — прошептала блондинка и ушла с балкона. Я не стал ничего говорить ей вслед и затянулся сигаретой. Надо что-то со всем этим делать. Надо что-то решать и искать выход.Глава Тридцать Девятая
9 сентября 2016 г. в 16:31
POV Никита
Мама так неожиданно приехала в гости. Блин, предупредила бы хоть…, а то у меня на Катю такие планы были вечером и ночью, а тут мама теперь. Я, конечно же, очень рад её видеть, да и вообще очень рад тому, что ей понравилась моя Катя. Хотя, как Катя может не понравиться?
Сейчас я смотрел футбол, а мои две любимые женщины сидели на кухне и разговаривали за чашечкой чая и печеньями. Опа, печеньки!
Я тоже пришел на кухню, взял себе парочку печенек, которые были приготовлены Катей, и довольно стал жевать. Мама, улыбаясь, наблюдала за мной.
— Что такое? — спросил я.
— Просто ты у меня уже так вырос, — ответила мама. — Взрослый такой и самостоятельный мужчина.
Я улыбнулся и обнял свою маму. Мы очень долго болтали, потом смотрели клипы и фильм. И уже в одиннадцатом часу решили пойти спать. Я уступил свою комнату маме, а мы с Катей расположились в её, мне не привыкать. Мы поудобнее легли на кровати, я прижал к себе свою девушку, и мы погрузились в сон.
POV Света
Я проснулась в объятиях Толи в его кровати… полностью обнажённая. Ох, чёрт возьми, что мы с ним натворили! Зачем…
От моего шевеления проснулся и Цой. Он распахнул глаза и удивлённо уставился на меня.
— Света? Ты что здесь делаешь?
— Действительно, что я здесь делаю! — с сарказмом повторила я. — Вспомни вечер.
— Так, подожди, это ошибка. Я не мог так поступить, — Толя схватился за виски и начал прокручивать вчерашние события в голове. — Слушай… я надеюсь, что ты понимаешь, что это было по-дружески, это было так… не по-настоящему.
«Не по-настоящему»
Я смотрела в его глаза и пыталась не расплакаться. Господи, как же мне больно! Больно слышать от него эти слова. Больно смотреть на него. Больно думать о том, что я люблю его. Больно вообще жить. Чёрт возьми. После всех его слов и поступков я всё же люблю его…, но Толя скоро добьётся того, что меня не останется в его жизни. Кажется, этого он и желает. Ну что же, пусть будет по его…
Я лишь кивнула и смахнула слезинку с щеки, Цой, нахмурившись, смотрел на меня и, кажется, сожалел мне.
Не нужно сожалеть мне, идиот! Мне нужно, чтобы ты схватил меня сейчас, крепко обнял и не пустил никуда. Но ты всё так же сидел на кровати и смотрел на меня со своим долбанным сожалением, которое мне к чёрту не нужно!
— Окей, — я поднялась с кровати, надела своё нижнее бельё, забрала вещи и пошла в свою комнату. Я приняла решение: я лучше должна уйти, мне так будет проще. Да и так будет лучше нам: и мне, и Толику, и Оле. Я взяла чемодан, стала собирать в него все свои вещи. Хорошо, что их у меня тут немного, поэтому я справилась меньше, чем за полчаса. Я решила позвонить Артёму и попросить его отвезти меня домой. Думаю, он не откажет.
— Тём, привет.
— Привет, что-то случилось?
— Ты можешь отвезти меня домой?
— Конечно, ты сейчас где?
— У Толика.
— Минут через двадцать буду.
— Спасибо.
Я стала проверять всё: не забыла ли чего. Кажется, нет. Забрала всё. Пока я ждала Тёму, я листала ленту в инстаграме, в твиттере, вконтакте, слушала музыку. И вот мне приходит смс от Пиндюры: «Через пять минут подъеду, выходи». Я написала: «Окей» и вышла в коридор с чемоданом. Так, нужно что-то сказать Толику. Он как раз сидит в гостиной. Услышав шорохи, он посмотрел на меня и подошёл.
— Стоп, а ты куда? — спросил он.
— Ты мне ясно дал понять, что я для тебя никто. Меня здесь ничего не держит… больше, — ответила я и обула кеды. — Я желаю тебе счастья с Олей. Не потеряй хоть её.
— Но реалити…
— Да плевать я хотела на твоё реалити, — повысила я голос. — Играй парочку со своей Олей, а меня больше и трогать не смей. Мы остаёмся друг другу никем, так будет лучше для нас обоих. Прощай.
— Света, не уходи, пожалуйста.
— Ты изменил своей девушке и потерял подругу, которая тебя любила. Хороший расклад, продолжай в том же духе, — я натянуто улыбнулась парню и, хлопнув его по плечу, вышла из квартиры. Он не звал меня, не шёл за мной, ничего не говорил. Значит, ему реально всё равно, ему плевать на меня… теперь я буду стараться делать всё для того, чтобы разлюбить его и относиться к нему параллельно. Я знаю, что это сложно, а, может, даже и невозможно. Но попытаться стоит. Попытка — не пытка… Хотя эта попытка, кажется, будет для меня реально пыткой…
Я вышла из подъезда, около которого уже стояла машина Тёемы. Парень вместе с Аней вышли ко мне на улицу.
— Что это? — спросил Пиндюра, указывая на мой чемодан.
— Это чемодан, — ответила я.
— Я вижу, что не стул. Зачем он тебе?
— Ты уезжаешь от него? — задала вопрос Аня.
— Да, — кивнула я. — Я думала, что справлюсь, что смогу всё вынести, но нет. У меня не хватит сил находиться с ним рядом и видеть его счастье с Олей. Это невыносимо.
— Хорошо, давай тогда отвезём тебя домой, там поговорим.
Тёма с Аней повезли меня домой, и по дороге я думала о том, что мне делать дальше. Нужно забыть Толю. Может быть, Натан прав? Я должна переключиться на кого-то другого, найти счастье в чём-то или ком-то другом.
POV Толя