Наследники Слизерина

Лежа в постели, Белла почти не думала о завтрашнем дне. У нее в голове без конца крутились воспоминания о веселых посиделках в гостиной Слизерина и шутках Рудольфуса, которые тот бесконечно отпускал, вероятно, стараясь отвлечь от мрачных мыслей и себя, и подругу. Без сомнения ему это удалось, и девушка заснула с относительно спокойным сердцем. Зато первым ее ощущением при пробуждении было отвратительное щемящее чувство в животе. Беллу вдруг охватил такой неистовый страх, что она едва смогла заставить себя подняться с постели, одеться и спуститься к завтраку. Барти и Рабастана она обнаружила за столом Слизерина. Оба были мертвецки бледными и сидели неподвижно, точно ожидали своей очереди на какую-то чрезвычайно болезненную медицинскую процедуру. Белла подсела к друзьям, подозревая, что своим видом прекрасно дополняет вышеназванную картину. — Надо лица повеселее сделать, а то кто-нибудь обратит на нас внимание и припомнит потом, что мы были сами не свои, — робко прошептала она. — А где Руди, кстати? Крауч молча мотнул головой в противоположную сторону стола. Приглядевшись, Белла действительно заметила, как Рудольфус восседает, окруженный товарищами по команде, и что-то бодро им втолковывает. По левую руку от него расположился Малфой, к которому капитан, как ни странно, поворачивался чаще, чем к кому-либо другому. — Чего он там застрял? — раздраженно процедила Белла, понимая, что кроме него никто не в состоянии разрядить обстановку и вывести всех троих из оцепенения. Спустя несколько минут Рудольфус все же соизволил подойти к друзьям и тут же разразился таким резким хохотом, что те вздрогнули, чуть не опрокинув лавку. — Видели бы вы свои рожи! — сквозь смех проговорил он. — Можно подумать, мы сегодня на войну идем, а не с Гриффиндором играем! Закончив смеяться, он уселся рядом с Беллой и непринужденно обнял ее правой рукой. — Ты же вроде собирался меня бросить, — ехидно прошептала девушка, пытаясь сбросить его руку со своего плеча. — Ну это завтра, а сегодня мы самая крепкая пара на свете, — с нажимом проговорил Рудольфус, еще сильнее прижимая ее к себе, и громко прибавил. — Не волнуйся, дорогая, уже к вечеру ты будешь подружкой чемпиона! Остальные слизеринцы, сидящие за столом, восприняли это как боевой клич и громко закричали и засвистели в ответ, демонстрируя свой победный настрой. Кто-то даже стал скандировать фирменную речевку команды, но старосты его быстро уняли. За столом Гриффиндора в тот же миг зазвучали схожие воинственные возгласы. — Да отомрите вы уже! — теряя терпение, зашипел Рудольфус на друзей. — Призраки факультетов, и те сегодня выглядят живее вас! Белла выдавила из себя улыбку, подозревая, что взгляд ее все такой же стеклянный. Рабастан тоже попытался улыбнуться, и тут оказалось, что зубы у него стучат, поэтому он сразу же смутился и плотно сжал губы. Крауч и вовсе не выказал никакой реакции, вероятно, полагая, что и без того выглядит достаточно невозмутимым. — Ну и идите отсюда тогда! — разозлился Рудольфус. — Все равно ничего не едите, только внимание привлекаете. Отправляйтесь в спальни и делайте вид, что собираете вещи, раз не можете держать себя в руках. С этими словами он отпустил Беллу и стал потихоньку выталкивать ее из-за стола. — А я уже собрал вещи, — вдруг гордо сообщил Крауч. — Так разбери и собери заново! — потеряв остатки терпения, грубо рявкнул Рудольфус. На всех троих это подействовало отрезвляюще. Они послушно вышли из-за стола и резво отправились в сторону подземелья Слизерина. *** Белла сидела над раскрытым чемоданом и не могла сосредоточиться на сборах. Путаясь в собственных мыслях, она рассеянно перекладывала вещи с места на место. — Тебе помочь? — заботливо предложила Улли Бейкер, видимо, решив, что у Беллы настолько много одежды, что она самостоятельно не может с ней управиться. — Нет, спасибо, мне совсем чуть-чуть осталось, — Белла поспешно нацепила беззаботную улыбку, жутко испугавшись того, как бы соседка чего не заподозрила. К счастью, та быстро ушла. Никто не хотел торчать в спальне в последний день. Тем более, что погода была прекрасная. Ученики, должно быть, гуляли по аллеям и загорали на берегу озера, но Белла и помыслить не могла о том, чтобы отправиться куда-нибудь, где полно людей. Настолько, ей казалось, она не владеет собой. Девушка мечтала только об одном, чтобы треклятое время летело быстрее. Уж лучше пускай все решится, чем выносить эти муки ожидания! Она сидела на кровати и неосознанно комкала руками тяжелый бархатный балдахин, когда вдруг услышала, как что-то вихрем ворвалось в комнату. От неожиданности Белла дернулась и чуть не оторвала карниз. Обернувшись, она с изумлением обнаружила перед собой Крауча и Лестрейнджей. Все трое выглядели взволнованными. Рудольфус направил свою волшебную палочку на дверь и произнес запирающее заклинание и вслед за ним антипрослушивающее. — Как вы… сюда…? — ошарашено пробормотала Белла. — Крауч нас провел, как же еще, — торопливо и раздраженно пояснил Рудольфус. — Не тормози, Беллс! Ты же прекрасно знаешь, что вам, старостам, все можно. Держи! — вдруг он кинул ей какой-то сверток, который принес с собой. Белла обратила на этот предмет внимание лишь тогда, когда он ощутимо стукнулся о ее живот. — Да уж… — недовольно протянул Рудольфус. — Я раньше не замечал, что у тебя такая плохая реакция. — Что? — в недоумении переспросила Белла, поднимая упавший сверток. При ближайшем рассмотрении, это оказалась зеленая мантия с серебристыми отворотами, аккуратно сложенная и перемотанная бечевкой. — Что это? — ахнула Белла. — Твоя форма, — невозмутимо ответил Рудольфус. — Что?! — в один голос переспросили остальные трое. — Ты выйдешь на поле вместо Малфоя. В комнате воцарилась пугающая тишина. По лицам Барти и Рабастана стало понятно, что они тоже слышат это абсурдное заявление впервые и потрясены. — Но как? — спросила Белла, когда к ней вернулся дар речи. — Малфой в жизни этого не допустит! — Допустит, — на лице Рудольфуса заиграла недобрая улыбка. Все еще ничего не понимающая Белла во все глаза таращилась на друзей. — Малфой заболел, его отправили к мадам Помфри, — пояснил Рабастан. — Он весь в каких-то болячках и в лихорадке. Не сможет играть. — Что с ним случилось? — изумилась Белла. — Очень вероятно, что это драконья оспа, — с серьезным видом сообщил Крауч. — Может быть, матч отменят из-за карантина. — Что?!! — Тьфу, Барти! Какая еще оспа? — фыркнул Рудольфус. — Это же я подсыпал ему за завтраком болотный волдырник. Завтра, ну, в крайнем случае, послезавтра, все будет с ним в порядке. — Ты… что сделал? — обомлел Крауч. — Зачем?! — ахнула Белла. — Как зачем? — возмутился Рудольфус, сетуя на недогадливых друзей. — Чтобы ты вышла на поле, и у тебя тоже было нормальное алиби! — Но я же не умею играть… — простонала она, с ужасом глядя на новенькую форменную мантию у себя в руках — Это невозможно! — решительно возразил Крауч. — Белла не может ни с того, ни с сего выйти на поле. Это будет выглядеть очень странно! — И вовсе не странно, — подозрительно спокойно пояснил Рудольфус. — Белла уже второй год как состоит в команде. — Что?!! — одновременно воскликнули Белла, Барти и Рабастан. — Да, — невозмутимо подтвердил Рудольфус. — Как только ты отказалась быть загонщиком, я сразу же внес тебя в список запасных. Надеялся, что однажды все-таки вытащу тебя на поле. И, как видишь, это пригодилось! — Почему ты не предупредил меня? — упавшим голосом проговорила Белла. — Я бы хоть потренировалась. — Поэтому я тебя и не предупредил. Ты ведь не могла знать заранее, что Малфой заболеет. Твои тренировки сразу бы нас выдали! — Это невозможно, — продолжал повторять Крауч. — Она ведь не умеет! На поле Белла будет просто ужасна! Все поймут, что ты бы никогда в своем уме не взял ее в команду! — Ну, любовь слепа, — иронично заметил Рудольфус, — и от нее люди частенько теряют остатки ума. — Зачем все эти сложности? — недоумевал Крауч. — Не проще ли было бы оставить ее болельщицей, как мы и хотели изначально? — Барти! Ну как ты можешь такое говорить! — пристыдил его друг. — На тебя, меня и Рабаса однозначно не падет подозрение, а про Беллу никто не сможет со стопроцентной уверенностью сказать, что за всю игру она ни разу не отлучалась с трибун. — А вдруг кто-нибудь подумает, что Белла попала в команду по блату? — робко предположил Рабастан. — Конечно, подумает, — без колебаний согласился Рудольфус. — Все решат, что я влюбленный идиот, который пропихнул в команду свою девушку. Но и что? Это мой последний год в Хогвартсе. Не все ли равно, что обо мне будут говорить? Тем более, что мы, так или иначе, победим, если, конечно, Белла не собьет с метлы Мерсер. Беллс! — он очень пристально посмотрел на подругу. — Я категорически запрещаю тебе направлять бладжер в ту часть поля, где может быть наш ловец. Без любого другого игрока мы, на худой конец, можем обойтись, но только не без нее. Белла с ужасом подумала о том, что едва ли она сможет вообще отбить бладжер, а если и сможет, то, не контролируя траекторию его дальнейшего полета. — И сама не покалечься, — прибавил он. — В момент убийства ты должна быть целая и невредимая. Девушка кивнула, прекрасно понимая, что не может обещать ни того, ни другого. — Тогда переодевайся и приходи на поле, — скомандовал он. — Надо успеть хоть немного тебя потренировать перед игрой. Что встали? Пойдемте! — прикрикнул он на парней. — Не будет же она делать это при нас! Рабастан и Барти встрепенулись и вслед за Рудольфусом вышли прочь из комнаты. У самых дверей Крауч обернулся и бросил на подругу короткий завистливый взгляд. Оставшись одна, Белла резким движением сорвала бечевку, развернула сверток и поспешно переоделась из школьной мантии в спортивную. Затем она села на кровать и обхватила голову руками. Об убийстве девушка больше не думала. Какой там! Меньше чем через два часа ей предстояло выйти на поле и на глазах у всей школы делать то, чего одна делать не умеет. В квиддич Белла по-настоящему никогда не играла, не считая зимних мастер-классов. Тогда она приняла участие в нескольких матчах, и в одном или двух из них была именно загонщиком. Но в тех играх участвовали одни новички. Белла и понятия не имела, как выглядит настоящая игра с опытной командой. Понимая, что уже слишком долго сидит в комнате, и ее, вероятно, ждут, девушка направила волшебную палочку на карман мантии и сотворила заклятие незримого расширения. Затем она, порывшись в своем чемодане, достала со дна продолговатый черный сверток и отправила его в бездонные недра кармана. В довершении всего девушка подошла к зеркалу и отметила, что форма ей идет, впрочем, зеленый цвет всегда был Белле к лицу. Она внимательно оглядела себя с ног до головы, сняла серьги и прочие украшения, чтобы ненароком не обронить что-нибудь на месте преступления, и, убедившись, что ничего не забыла, вышла из комнаты. Ее появление в зеленой мантии не осталось незамеченным. В гостиной девушку моментально обступила толпа народу с дурацкими вопросами. — Что это? — Ты теперь в команде? — Будешь играть вместо Малфоя? — Это Лестрейндж тебя назначил? Утвердительно отвечая на все вопросы, Белла поначалу вежливо, а потом уже и грубо стала требовать, чтобы ей дали пройти, поскольку времени в обрез, а надо еще успеть вспомнить, чем бладжер отличается от квоффла. Когда она добралась до поля, вся команда была в воздухе. Завидев подругу, Рудольфус сделал им знак приземлиться. Игроки один за другим сошли на траву и, выстроившись полукругом, устремили на Беллу недоумевающие взгляды. «Ну, естественно, они недовольны! — гневно думала она, про себя кляня Рудольфуса последними словами. — Я бы тоже возмутилась, если бы капитан взял в команду свою девушку, которая, к тому же, явно никудышный игрок!» — Беллатрису Блэк вы все знаете, — начал Рудольфус без вступлений, — из-за болезни Малфой не сможет играть сегодня, и она его заменит. Поскольку мы ни разу не тренировались вместе с Беллой, вероятность того, что она идеально впишется в нашу игровую тактику не велика, поэтому я прошу всех проявлять к ней внимание и снисхождение, иначе в команде появится разлад, от которого, в конечном итоге, проиграем все мы. Но едва ли в глазах игроков появились внимание и снисхождение. Они рассматривали новенькую до неприличия оценивающими взглядами, отчего ей стало казаться, что ее собственный взгляд тоже становится все менее и менее дружелюбным. — А почему она? — наконец, задал охотник по имени Митчелл вопрос, который, очевидно, мучил всех. — Потому что других запасных загонщиков у нас нет, — невозмутимо пояснил Рудольфус, — ну, во всяком случае, в официальном списке. Устраивать новый отбор за полтора часа до матча не считаю целесообразным. Малфой заболел очень не вовремя. Но, так или иначе, никто в этом не виноват… «Врет, как дышит!» — невольно восхитилась Белла. -… поэтому мы должны проявить себя, как настоящая команда, и сделать этих уродов из Гриффиндора не смотря ни на что! Да потеряй мы даже половину игроков, все равно бы разделали их, как слепых котят! Команду эта речь заметно воодушевила, и на Беллу стали смотреть скорее с сочувствием, чем с неприязнью. Вот, дескать, пришлось ей грудью закрывать брешь. — Крэбб, придется тебе сегодня взять основную часть на себя, — нерадостно пояснил Рудольфус, обращаясь к амбаловидному игроку, который был вторым загонщиком и напарником Малфоя. — Кэп, да ты не парься! — невозмутимо ответил тот. — Этот белобрысый придурок мне только мешал! Под ногами вечно путался! На его комментарий команда отреагировала дружным хохотом, из чего можно было сделать вывод, что Малфой не пользовался у них большой популярностью. Рудольфус жестом указал подруге на сиротливо пристроенную к борту поля метлу. Белла с обреченной покорностью взяла ее и, оседлав, взлетела в воздух. Летала она неплохо, но из-за того, что руки теперь были заняты битой, удерживаться на метле приходилось при помощи одних только ног, из-за чего стало гораздо труднее сохранять равновесие. Мало того, бита была еще и тяжелой, даже просто таскать ее с собой было неудобно, не говоря уже о том, чтобы использовать по назначению. Одним словом, такой паники Белла не испытывала в жизни еще ни разу. Она предчувствовала грандиозный провал, свидетелями которого станут несколько сот человек. По поручению Рудольфуса Крэбб взял один из бладжеров и стал пулять его в Беллу с другого конца поля, попутно крича оттуда, как надо его правильно отбивать. Но ни его советы, ни знания, полученные зимой, не способствовали успеху. Один раз Белла-таки отбила мяч, чуть не сломав плечо одному из слизеринских охотников, и тот желчно напомнил, что бладжеры нужно посылать в чужих игроков, а не в своих. Загонщица ничего не ответила и лишь стиснула зубы от досады. В следующий раз она не справилась с тяжелой битой и чуть не свалилась с метлы, уронив при этом свое игровое орудие. Из-за стресса, паники и нарастающего гнева под конец у нее перестало получаться что-либо вообще. Игроки, с любопытством наблюдавшие за ее позорными попытками, стали по очереди подлетать и снисходительно что-нибудь советовать, что нисколько не помогало, но раздражало страшно. Под конец тренировки Белла уже была готова все бросить, покрыть Рудольфуса трехэтажной руганью и уйти прочь. Но все же совесть и чувство ответственности перед командой родного факультета не позволили ей этого сделать. Не в силах дать выход своей злости, она жестко приземлилась и с чувством швырнула биту на траву. Кто-то из членов команды сразу же ввернул «дружеский» совет насчет того, как надо правильно совершать посадку, в ответ на что, Белла смерила доброжелателя уничтожающим взглядом, затем, опомнившись, прибавила сухое «спасибо». До игры оставался всего час. Теперь в воздухе была команда Гриффиндора, а слизеринцы разбрелись кто куда. Не зная, чем себя занять, Белла мерила шагами поле. В голове у нее проносились бессвязные мысли и воспоминания, не имеющие ни малейшего отношения к происходящему. — Белла, — вдруг послышался оклик у нее спиной. Девушка раздраженно обернулась, но, увидев Миллисенту Мерсер, сразу же смягчила выражение лица и даже улыбнулась. Миллисента была единственной в команде, кто еще не успел достать Беллу идиотскими советами. — Да? — вежливо осведомилась она. — Я заметила, что ты сидишь на метле практически перпендикулярно, — начала Миллисента. — У меня тоже была такая проблема, когда я только начала серьезно играть. Попробуй немного наклониться к древку, тогда тебе будет легче маневрировать. — Как? — в замешательстве переспросила Белла. Вместо ответа Миллисента оседлала свою метлу, взмыла в воздух футов на пять и, поджав колени, практически улеглась животом на древко. Не раздумывая, Белла все повторила за ней. Действительно, так было удобнее. — Когда держишь биту, постарайся тоже сильно не выпрямляться, иначе будет сложнее маневрировать, — с этими словами Миллисента на лету подняла биту Беллы с земли и, ловко схватив ее обеими руками, изобразила такое движение, будто бы отбивает мяч, при этом сохраняя прежнее положение.— Попробуй, — посоветовала она. Забрав у нее биту, Белла стала махать ею в разные стороны, при этом стараясь не сильно разгибать корпус. — Тяжеловата, — сочувственно констатировала Миллисента. — Придется держать ее двумя руками, иначе не сможешь отбить бладжер. Попробуй изо всех сил напрячь бедра и колени, тогда тебе будет еще легче удержаться, — подумав, прибавила она. — И еще… когда целишься, старайся смотреть не столько на бладжер, сколько на того, в кого ты хочешь его отправить. Хотя понимаю, как тебе сейчас тяжело уложить это все в голове. — Я ужасно нервничаю, — вдруг выпалила Белла неожиданно даже для самой себя. Миллисенту такое признание нисколько не смутило. Она лишь пожала плечами так, точно в сложившейся ситуации не было ничего необычного. Белла вдруг подумала, что даже если бы всех членов команды Слизерина вдруг разом выкосила чума, Мерсер, как ни в чем не бывало, вышла бы на поле и поймала снитч. — Когда я видела тебя на мастер-классах, мне показалось, у тебя неплохо получается, — проговорила она. — Главное, не волнуйся. Все понимают, что ты тут оказалась случайно, и ничего особенного не ждут. Доверься Крэббу. Он хороший игрок, в крайнем случае, и сам справится. Разговор с Миллисентой слегка успокоил Беллу, но мандраж в теле все равно ощущался. Ей хотелось только одного: чтобы игра поскорее началась и еще быстрее закончилась. И подумать только! После всего этого ада еще и придется совершить убийство! От этой мысли Белле стало так плохо, что она уже была не в состоянии думать вообще о чем-либо и только отсчитывала время до начала матча, бросая нервные взгляды то на свою метлу, то на биту. Наконец, трибуны постепенно заполнились, обе команды вышли на поле, а искаженный громкоговорителем голос Крауча стал зачитывать составы команд. Игроки Слизерина и Гриффиндора, тем временем, выстроились в две шеренги друг против друга, пытаясь своим решительным видом деморализовать противника. Белла надеялась, что ее растерянный взгляд не сильно бросается в глаза. Сколько бы ни пыталась она взять себя в руки, ощущение нереальности происходящего все равно ее не покидало. Далее, следуя традиции, капитаны команд должны были пожать друг другу руки. Капитаном Гриффиндора была старшекурсница по имени Катарина Лагевка, известная как талантливая охотница с совершенно неправдоподобной для своего роста и вида физической силой. Маленькая и слегка полноватая, с грязными тонкими волосами, собранными в неопрятный хвостик, она как-то жалко и немного комично смотрелась рядом со статным и стройным Рудольфусом, у которого, Белла могла поклясться, прическа была идеальной с рождения. И точно оскорбленная этим фактом, Лагевка сжала пальцы оппонента со всей силой, на которую только была способна, так что даже было видно, как они побелели. Рудольфус же повел себя как истинный джентльмен и не вложил в рукопожатие ни малейшего усилия, а лишь задиристо улыбнулся своей противнице краешком рта, отчего та пришла в совершенное бешенство, разжала, наконец, свою стальную ладонь и демонстративно двинулась прочь, уводя команду за собой. Крауч объявил начало матча, и игроки взмыли вверх. А дальше началось что-то невероятное. Белле показалось, что она попала на картину импрессиониста, целиком состоящую из размытых зеленых и красных пятен с пересекающими их темными линиями в виде бладжеров и квоффла. Отдавая себе отчет в том, что это не картина, а самая что ни на есть реальность, Белла попробовала собраться и начать тоже как-нибудь передвигаться по полю. Задача оказалась не из легких, поскольку не врезаться в пролетающих мимо со свистом игроков было не так просто, как казалось со стороны. Белла чувствовала себя слоном в посудной лавке. Про биту она и вовсе забыла, машинально таская ее в руке и даже не думая пускать в ход. Девушка изо всех сил пыталась понять, что происходит, кто завладел квоффлом и попали ли уже в кого-нибудь бладжером. Обстановка менялась с такой скоростью, что отследить ее зрительно не было никакой возможности. Белла могла судить о происходящем только, прислушиваясь к комментариям. — Лагевка завладела квоффлом и движется прямо к кольцам Слизерина, — торопливо вещал Крауч откуда-то сверху. — Удастся ли ей забить гол? Справа ее обходит Митчелл. Лагевка делает пас Клиффорду! Клиффорд рвется к кольцам! И…! Вратарь команды Слизерина отбивает квоффл! Трибуны Гриффиндора отозвались разочарованным гулом. Белла бросила ленивый взгляд в их сторону и вдруг увидела, как прямо ей в лицо несется бладжер. Непроизвольно махнув битой, она отправила его прямиком в зрителей. Отскочив от металлической штанги, составляющей каркас амфитеатра, мяч унесся куда-то в противоположную сторону и исчез из виду. — Новый загонщик Слизерина весьма оригинально обращается с бладжером, — с каким-то неожиданным сарказмом заметил Крауч. — Посмотрим, удастся ли болельщикам избежать травм. Таким внезапным выпадом друга Белла была оскорблена до глубины души. Она подняла голову и стала искать глазами комментаторскую рубку, дабы убедиться, что в ней действительно сидит Крауч, а не кто-то другой. Взлетев выше, она и правда увидела Барти, находящегося в специальной кабине и шевелящего губами в свой микрофон. В этот самый момент одно из зеленых пятен врезалось в нее на полном ходу. Пару десятков футов длился неконтролируемый полет, затем тот, кто сбил Беллу, стал тормозить, не позволив им вписаться в одну из трибун. — Ты совсем по сторонам не смотришь! — вне себя от ярости закричал Рудольфус. — Что?! — в свою очередь закричала Белла. — Я же была на месте! Это ты в меня врезался! — Вот именно!!! — рявкнул он. Рудольфус не успел пояснить ЧТО именно, за него это сделал Крауч. — Лестрейндж спасает Блэк от внезапно появившегося бладжера! — радостно возвестил он. — Еще бы! Как можно не спасти красивую девушку, в особенности, если эта девушка не чья-нибудь, а твоя! Кажется, поклонницы капитана слизеринской команды в очередной раз испытали зависть к удачливой сопернице! — Что он несет! — ахнул Рудольфус, шокированный услышанным не менее Беллы. — Это, вообще, на него не похоже. Может, он напился? Беллс, сделай с ним что-нибудь, иначе он сейчас дату нашей свадьбы назначит! Тут мимо пронеслась Лагевка, сжимая в руках квоффл, и Рудольфус немедленно ринулся следом за ней, оставив Беллу размышлять о вероломстве Крауча в одиночку. Раньше комментарии Барти всегда пребывали строго в академических рамках. Так с какого перепугу его вдруг потянуло на шуточки и язвительные замечания, да еще и в адрес собственных друзей?! Стараясь исполнить поручение Рудольфуса, Белла не нашла ничего лучше, как, пролетая мимо комментаторской рубки, угрожающе потрясти кулаком. Видимо, со стороны этот жест выглядел забавно, потому что Крауч не удержался и разразился громогласным хохотом на весь стадион. — Блэк, кажется, пригрозила мне расправой за излишнее внимание к ее личной жизни, — сквозь смех проговорил он, — но что я могу поделать, если она так хороша лицом и так плохо играет в квиддич! Белла уже хотела запустить в него битой, но тут снова появился Рудольфус. Под мышкой у него был квоффл, а за ним гнались трое гриффиндорских охотников. Тем не менее, пролетев в нескольких футах от Крауча, он громко прокричал: — Слышь ты, сволочь! Если сейчас же не прекратишь, я тебе после матча точно морду набью и не посмотрю, что ты мне друг! Крауч от такого заявления явно опешил и никак не стал его комментировать, зато трибуны Когтеврана, ставшие свидетелями сцены, разразились оглушительным смехом. Если Барти и был пьян, то, во всяком случае, не очень сильно, потому что перспектива набитой морды произвела на него впечатление, и, в дальнейшем, он ни Рудольфуса, ни Беллу не по делу не упоминал, и, в целом, его комментарии стали поадекватней. — Ты как, в порядке? — участливо поинтересовался Рабастан, неожиданно подлетая сзади. — В порядке, — машинально ответила Белла, хотя, о каком порядке, вообще, могла идти речь в ее ситуации? — Ты уже нашла Маландру? — осведомился он. — Нет еще, — ответила Белла, которая ее даже не искала. Полностью увлеченная игрой, она забыла о том, что нужно наложить на Аллен заклятие. — Я ее не нашел, — с беспокойством проговорил Рабастан, — может, она, вообще, не пришла? Потрясенная этим известием, Белла стала судорожно шарить глазами по трибунам Гриффиндора. Там было столько людей в красно-золотых шарфах, что найти кого-либо конкретного было очень трудно, тем более, эту бесцветную Маландру. — Что вы тут зависли?! — заорал на них Рудольфус, догоняя. Белла и Рабастан, выпав из игрового процесса, делали неспешный круг по стадиону. — Мы не можем найти Маландру! — с беспокойством проговорил Рабастан, подлетая к брату как можно ближе. — Конечно, не можете! — с каким-то неоправданным возмущением проговорил тот. — Потому что ее нет на трибунах! — Как?!! — одновременно воскликнули Рабастан и Беллатриса. Лицо Рудольфуса выражало крайнее негодование. — Я наложил на нее заклятие, и она ушла! — Уже? — ахнула Белла. — Когда ты успел? — Бладжер!!! — вдруг не своим голосом заорал Рудольфус. Белла панически взмахнула битой и чудом попала по мячу. Отскочив, он отправился прямиком в кучу красно-золотых пятен и на полной скорости влетел в одно из них. Пятно спикировало вниз, закручиваясь вокруг своей оси, и, не снижая скорости, шлепнулось на газон. На долю секунды все замерли. — Лагевка! — ахнул Рудольфус. — Ты сбила Лагевку!!! Не помня себя от радости, он ринулся вниз посмотреть поближе. На поле уже выбежали какие-то люди и окружили распластавшееся тело. — Блэк отправила бладжер прямиком в капитана гриффиндорской команды! — задыхаясь, объявил Крауч. — Лагевка не может самостоятельно подняться, вероятно, она получила серьезные ушибы. Вот на поле появилась мадам Помфри... Сверху действительно можно было разглядеть фигуру, напоминающую мадам Помфри, склонившуюся над красным пятном. Она осмотрела пострадавшую, потрогала и сделала рукой какой-то знак, затем взмахнула волшебной палочкой, тело в красной мантии взлетело в воздух и покорно поплыло прочь со стадиона, следуя за медсестрой. — Только что мне сообщили, что у Лагевки сломаны несколько ребер и правая рука, поэтому она не сможет продолжать участие в игре. От лица всех присутствующих я желаю ей скорейшего выздоровления, — официальным тоном проговорил Крауч. — А Блэк, тем временем, можно поздравить с блестяще выполненной подачей! — Ты великолепна! — воскликнул Рудольфус, уже успевший слетать вниз, выяснить все о происшествии, вернуться назад и заключить Беллу в объятья. — Без Лагевки мы их наголову разобьем! Это будет легендарный матч! — прокричал он ей в ухо. — Молодец, подруга! — донесся до нее крик Крэбба откуда-то издалека. — Я же говорила, что все у тебя получается! — заметила Миллисента, подлетая и хлопая Беллу по плечу. — И чего ты раньше не играла? — Итак, загонщику Слизерина мастерски удалось нейтрализовать капитана команды и сильнейшего игрока противника, — с трудом скрывая восторг, вещал Крауч. — Удастся ли гриффиндорцам справиться с потерей и побороться за кубок? Напоминаю, что на данный момент команды сравняли счет — «40:40». Кто же теперь вырвется вперед? Игра продолжается! Услышав это, Рудольфус выпустил подругу из объятий и направился в центр площадки. Белла необычайно воодушевилась. Не смотря на то, что в случившемся практически не было ее заслуги, она прекрасно понимала, что как бы плохо теперь не играла, за Лагевку ей простится все. Пределом мечтаний любого загонщика было нанести травму игроку другой команды, а уж вывести из игры… да еще и капитана! Судя по удрученным и растерянным лицам гриффиндорцев, вот так посреди решающего матча остаться без капитана было для них потрясением. Мало того, Лагевка еще была лучшим охотником в своей команде. Без преувеличения ее опасались все. Она была крайне быстрой, сильной и в попытке завладеть квоффлом абсолютно ничем не гнушалась. После матча охотники других команд нередко бывали в синяках, а кто-то даже лишился передних зубов. Так или иначе, окрыленная успехом Белла включилась в игру, уже не испытывая перед ней такого панического страха, как прежде. Конечно, второй раз свой подвиг ей повторить не удалось, но, по крайней мере, она стала гораздо убедительнее имитировать умение обращаться с битой. А вот обезглавленная команда Гриффиндора стала играть гораздо хуже. Слизерину быстро удалось вырваться вперед, и вскоре счет стал «40:90». Однако для победы этого было недостаточно, и, по-прежнему, все решал снитч. Миллисента носилась по полю с молниеносной скоростью, пытаясь не пропустить появление золотистого мячика. И вот, в тот момент, когда она находилась на самом верху, внизу поля менее чем в десяти футах от ловца Гриффиндора что-то блеснуло. Дальше никто даже не успел толком ничего понять. Зеленая тень точно нож прорезала всю гущу игроков насквозь. Выйдя из штопора почти у самой земли, Мерсер взмыла вверх, держа снитч в высоко поднятой руке. Трибуны Слизерина взорвались радостными овациями, заглушая объявление Крауча о конце игры. Миллисента, тем временем, делала круг почета по стадиону. Зрители приветствовали ее радостным рукоплесканием. Белла, как и все, с искренним восхищением смотрела на ловца, будучи уверенной, что этот потрясающий маневр, который она увидела в такой непосредственной близости, надолго сохранится в ее памяти. Не каждый всемирно известный игрок мог бы похвастаться такой победой! Игроки Слизерина начали поздравлять друг друга и обниматься еще в воздухе, так и опустившись на поле всей кучей. — Победа! Победа! — кричали все, и громче всех Рудольфус, которому уже вручили кубок. В команде была настоящая суматоха. Каждый хотел обнять или пожать руку всем без исключения игрокам. Наибольшее количество внимания досталось Миллисенте. Белле пришлось дождаться своей очереди, чтобы обнять ее и поздравить. — Ты тоже сегодня отличилась, — подмигнула она в ответ. — Подумай насчет того, чтобы остаться в команде. Белла лишь уклончиво улыбнулась. Не смотря на то, что ее, как и всех, захватила победная эйфория, страшные мысли о грядущем испытании постепенно прорывались в сознание. «А, может, бросить все это…» — вдруг малодушно подумала она, прекрасно понимая, что отступать уже поздно. Тут к ней подошел Рудольфус и по-свойски обнял одной рукой. — Ты молодец! — похвалил он. — Не ожидал, что собьешь Лагевку. — Ну разве могла я подвести своего капитана, — иронично усмехнулась она, повернув к нему голову. И тут Рудольфус резко обхватил ее за талию, прижал к себе и поцеловал прямо в губы, причем, надо отметить, довольно нескромно. Белла так оторопела от неожиданности, что даже не смогла возмутиться. Она никогда и ни с кем прежде не целовалась, поэтому шок получился двойным. Команда отреагировала на это зрелище веселым улюлюканьем. — Пойдем отсюда, — незаметно прошептал Рудольфус ей на ухо. — Сейчас самый подходящий момент. — Самый подходящий момент для чего? — нервно переспросила она. — Для того, чтобы уединиться на складе. — Ты совсем с ума сошел! — вне себя от негодования зашипела она. — Мы так не договаривались! — Тьфу, Белла! — в свою очередь возмутился он, ослабляя объятие. — Ты, что, забыла о нашем деле? — и, посмотрев на нее прищурено-изучающим взглядом, иронично прибавил. — Или мой поцелуй совсем лишил тебя разума? Белла разозлилась так сильно, что даже не знала, что бы такое поязвительнее сказать в ответ, поэтому так и застыла с приоткрытым ртом. — Пойдем скорее, пойдем, — Рудольфус аккуратно взял ее за локоть и повел прочь. — Ребят, ну вы даете! Прямо сейчас? — захохотал кто-то им вслед. — Оставь людей в покое! — добродушно осадила его Миллисента Мерсер. — А как же Рабас и Барти? — наконец обрела Белла дар речи. — Сейчас и они подойдут. Крауч куда-то запропастился… — Рудольфус с беспокойством оглянулся, — если соскочит, я его сам убью, лично. Через минуту они уже вошли на склад через хлипкую деревянную дверь, сбитую из неровных досок. Скорее, это был даже не склад, а сарай, целиком заполненный инвентарем для игры и прочим хламом. Даже окна были наглухо заставлены какими-то старыми стеллажами, и редкие кривые лучи солнца пробивались внутрь сквозь щели между досками. Не успели они войти, Рудольфус сразу же прильнул глазом к одной из таких щелей. — Зачем ты это сделал? — немедленно потребовала Белла отчета. — Что сделал? — невинно переспросил Рудольфус, даже не обернувшись. — Ты прекрасно понимаешь, о чем я! — процедила она сквозь зубы. — Из каких таких стратегических соображений ты вдруг полез ко мне целоваться?! — Беллс, меня пугает то, насколько туго ты сегодня соображаешь, — спокойно отозвался он. — Я капитан команды и только что одержал победу. Поцеловать свою девушку в данном случае — самый что ни на есть логичный, даже необходимый поступок, это, во-первых. А, во-вторых, у нас появился прекрасный повод прийти сюда. — Но зачем такие навороты? — недоумевала Белла. — Мы не могли просто встретиться с остальными и пойти всем вместе? — Это было бы подозрительно, — ответил он, не отрываясь от наблюдения. — А если мы тут с тобой «уединились», а они вдруг сюда придут, это, по-твоему, не подозрительно? — саркастически заметила Белла. — Вроде как присоединиться решили? У тебя все в порядке с головой, вообще?! — Да успокойся ты! — отмахнулся Рудольфус. — Они придут, вроде как, нас позвать. Ведь скоро начнутся торжества по случаю победы, мы не можем их пропустить! Не волнуйся, они сначала постучатся. Белла злобно сощурилась, сверля затылок Рудольфуса взглядом. Она была готова закрыть глаза на многое, но это уже чересчур. Подстроенные отношения уже скоро не будут ничем отличаться от настоящих! — Слушай, а, может, нам и детей родить? Ну чисто для правдоподобия, — желчно предложила она. — А то ж никто не поверит, что у нас все серьезно. — Тебе так понравился поцелуй, что ты захотела детей? — провокационно улыбаясь, проговорил Рудольфус, повернувшись, наконец, к ней. — И с чего ты, вообще, взяла, что у нас все серьезно? В него тут же полетела какая-то грязная тряпка, удачно подвернувшаяся Белле под руку. Рудольфус еле успел увернуться. В этот момент раздался стук в дверь, от которого оба вздрогнули. — Кто там? — напряженно поинтересовался Рудольфус. — Мы, — раздался тихий голос Рабастана в ответ. — Так заходите! Рабастан и Крауч вошли внутрь. — Барти, какого черта! — сразу же набросился на него Рудольфус. — Ты, что, не мог прийти сразу?! — Не мог! — стал тот отчаянно оправдываться. — Макгонагалл поймала меня и отчитывала минут десять! Сказала, что я, вместо того, чтобы комментировать игру, делаю своим друзьям дешевую популярность. — И правильно сказала! Какого черта ты нес весь этот бред? — Да не знаю я! — Крауча даже перекосило от досады. — Я думал, что будет весело! — Весело! — фыркнула Белла. — Ладно, давайте не тратить время зря, — шикнул на них Рудольфус. — Маховик-то хоть не забыл? — Не забыл, — обиженно отозвался Барти. Он достал из-за пазухи причудливый блестящий медальон, напоминающий песочные часы на длинной золотой цепочке. Друзья встали рядом и максимально тесно прижались друг к другу, чтобы Крауч смог накинуть цепочку одновременно на всех. — Смотри не перекрути! — предостерегла Белла, зажатая между Лестрейнджами и не имеющая никакой возможности взглянуть на устройство. — Да не перекручу я! Один оборот — ровно час назад, — нервно отозвался тот. — А нам точно хватит? — забеспокоилась Белла, но почему-то не услышала собственного голоса, хотя была уверенна, что произнесла эту фразу вслух. Все звуки куда-то исчезли. В ушах послышался давящий звон. Пространство стало кривиться и расплываться.