«Я люблю тебя безумно сильно, никогда не покидай меня. Иначе тьма, что в душе моей поглотит меня полностью, и тогда уже ничего не спасет меня».
*** Пара влюбленных волшебников лежали в объятиях друг друга: брюнет крепко держал девушку за талию, носом уткнувшись в золотистую макушку, в то время как сама заклинательница, пристроив свой курносый носик в ямочки между ключицами мужчины, уютно сопела, удобно примостив свои руки и ноги на торсе и бедре его. На смуглых груди и плечах мага душ виднелись следы от царапин, несколько от укусов и много маленьких пятнышек-засосов. Ласковые лучи еще не зашедшего за горизонт солнца осторожно проникали в комнату, нежно скользя по сплетенным телам; ветер, проникающий в открытое окошко, развевал лиловые занавески, и остужал раскаленные страстью души. Бикслоу морщится и приоткрывает свои алые с поволокой слепоты глаза, хмурится, а потом губы его трогает слабая улыбка, чувствуя шевеление сбоку и цветочный аромат, наполняющий легкие с каждым вздохом. Убирает руку с талии и кончиками пальцев пересчитывает позвонки на спине Люси, двигаясь вверх, а после зарывается всей ладонью в золотые локоны; целует в лоб свою спящую красавицу. Спустя недолгие пару минут просыпается и Хартфелия, ласково улыбается, чувствуя как под ладонью бьется любимое сердце. — Как ты себя чувствуешь? — тихим голосом интересуется Бикслоу, перебирая золото волос. — Чуть-чуть ноет ниже пояса, — также тихо отвечает заклинательница, поднимает голову и тут же чувствует поцелуй на своих губах. — Ммм, у кого-то хорошее настроение? Бикслоу усмехается прямо в искусанные им же губы Люси и откидывается на подушку, еще крепче прижимая девушку к себе. В душе мужчины царило умиротворение, в кое-то веке маг душ был счастлив. Почти. Всю картину портило не до конца восстановленное зрение и неизвестность перед третьим испытанием. И это не знание пугало до чертиков, второе испытание чуть не свело его с ума по окончанию, поэтому Бикслоу и представить страшно, что ждет его в самом конце. Свет вернет ему зрение или тьма поглотит его полностью без права на спасение? — Ты хмуришься, опять, — недовольный голос Люси врезается в сознание волшебника, вырывая его из месива мыслей. Тонкий пальчик разглаживает морщинку между черных бровей, в то время как сама Люси полностью размещается на поджаром теле брюнета, прижимаясь, грудью к груди. Курносым носиком трется о кончик носа мужчины, легонько целует его в уголок губ, опаляя их своим дыхание. — Прости, — выдыхает Бикслоу, — просто… — Я понимаю, — в карих глазах поселяется грусть, которую маг не видит, но отчетливо слышит в голосе девушки. — Тебе страшно… Я не знаю, что ты пережил Бикс, но ты сильный, я знаю, ты справишься с этим. Мы справимся вместе. Ладошка заклинательницы легла на колючую от щетины щеку, ласково поглаживая ее. — Ты должен запомнить одну вещь Бикс: чтобы ни случилось — я всегда останусь на твоей стороне. Чтобы ты не сделал в прошлом — я никогда от тебя не отвернусь. Бикслоу сжимает Хартфелию в своих руках, заставляя ее, уткнутся ему в шею, чувствуя, как глаза защипало от подкативших слез, и как комок из невысказанных чувств и эмоций застрял в горле. Никто и никогда не говорил ему таких слов, а эта глупая блондинка даже и не представляет, как перевернула его жизнь одним своим появлением в ней.«Мое маленькое чудо».
*** С того незабываемого события прошло уже несколько дней, которые волшебники старались проводить только вдвоем. Оба будто чувствовали надвигающуюся бурю событий по мере приближения дня «Х», которым обозвали третье испытание. Чем ближе становился этот момент, тем больше они переживали и нервничали — даже подколы Лекса и похотливые улыбочки остальных, когда они смотрели на засосы на шее Люси или царапины Бикслоу, не развевали атмосферу — старались держаться рядом, показывая свою нужду друг в друге. Люси видела как с каждым часом, что сокращал день и ускорял наступление самого сложного испытания, брюнет становился все мрачнее. Громовержцы тоже это заметили и с беспокойством поглядывали на своего друга, да они частично знали, что ему пришлось пережить в прошлом, но даже так маги не представляли, сколько всего таится в душе кукольника. Вскоре этот день наступил. Погода, словно смеясь над волшебниками, началась портиться: темно-серые, хотя скорее даже черные свинцовые тучи начали сгущаться над кронами деревьев, что постепенно от поднимающегося ветра стали изгибаться в неестественных позах под немыслимыми углами. Где-то поблизости сверкнула желтая молния и ударила в землю, образуя причудливую окаменелость. Гром, что набатом стучал в ушах, казалось, перекрывал любые звуки в окрестностях леса. Солнца уже давно не было видно под тяжелыми облаками. Первые холодные капли упали, ударяясь об нежную кожу девушек, и разбились на миллиард маленьких брызг. Пентаграмма, что была заколдована на изумрудной поляне, светилась фиолетовым светом в темноте, что даровала природа. Непонятные слова, заключенные в ней, вспыхивали при каждом ударе молнии еще ярче. Казалось, само проклятие, наложенное на молодого мага, не хотело сниматься, жаждало поглотить его душу. Его темное прошлое давило на плечи, пригвождая ноги к промокшей земле. — Бикслоу, ты уверен, что сегодня стоит это делать? — интересуется Эвергрин, с которой вода уже просто стекала, настолько сильный разразился дождь. — Если не сегодня, то уже никогда, — глубоко вздохнув, брюнет заходит в середину круга, морально готовясь к своему маленькому аду. — Что надо говорить Фрид? — Reprehendo anima mea. Est mundus, auttenebris? Damihivisus*, — Фриду приходится кричать, чтобы гром не помешал брюнету услышать правильные слова. Как только Бикслоу произнес последние слова дождь вмиг прекратился, ветер сошел на нет, и солнце выползло из-за белоснежных облаков. И только тело мужчины лежало в середине пентаграммы, что было совершенно не свойственно предыдущим испытанием — магия держала его тело сама. Но не в этот раз… — Фрид, какого черта? — громко пробасил предводитель Громовержцев. — Что с ним такое? Зеленоволосый волшебник нервно посмотрел сначала на Лексуса, потом на своего друга, лежащего без сознания, и тут же кинулся листать книгу, что держал в руках. Прошло уже минут десять, как он приступил к этому вроде бы легкому делу, но так ничего и не нашел. В это же время у мага душ начало стремительно ухудшаться состояние: под глазами залегли внушительные тени, щеки впали, оставив лишь острые, как бритва скулы, тело начала мгновенно худеть. Из волшебника уходила магическая и жизненная энергия. — Вытаскивайте его оттуда, живо! — кричит Полюшка, буквально бегом приближаясь к хвостатым феям. –Проклятье приклеилось к его душе! Лексус с Фридом быстро очутились с другом, поднимая его за руки и вытаскивая из долбанного круга и немедленно таща его в дом лекаря. Лишь хриплое и тяжелое дыхание срывалось с его губ рваными выдохами. Тело его было горячее обычного и чуть ли не обжигало прикоснувшихся к оголенной коже брюнета волшебников. — Что с ним такое? — чуть ли не слезах спросила заклинательница духов, поглядывая на расположившегося на кушетке возлюбленного, что был очень бледным и обессиленным. Лишь через пару мгновений, которые Полюшка потратила на отпаивание Бикслоу различными зельями, она ответила. — Суть магии Бикслоу темная, такая же, как и у проклятия. Оно само по себе было создано для уничтожения темных магов; приклеиваясь к душе волшебника, оно высасывают его жизнь и волшебство. Некоторые сходили с ума от этого проклятия, так как тьма, в которую будет заключен маг, вызывает самые потаённые страхи, другие же умирали из-за того, что пытались снять его. Кажется, тот маг, что дал вам эту книгу не рассказал вам об этом. Чтобы спасти Бикслоу, необходимо вытащить его оттуда, куда эта темная магия засунула его. То есть из его воспоминаний. Придется пройтись по всем ключевым моментам, которые поселили тьму в его душу. Ведь это проклятие не может влиять на человека, в котором ее нет. Попади оно, например, в Люси ничего бы не произошло, так как душа ее светлая, а вот Бикслоу она поразила, потому что в нем присутствует тьма. — Откуда вы это знаете? — находясь в некотором шоке от данной информации, поинтересовался зеленоволосый маг. — Взяла на себя ответственность прочитать вашу книжку, пока вы пытались отвлечь его от испытания, — пояснила ведьма. — Это написано очень мелким шрифтом, и не будь я привыкшая к такому — пропустила бы. Так что хвостатые, вам пора решать, кто пойдет его спасать, но знайте, любого он не пропустит. Только тот, кому он верит и в ком уверен, сможет пройти в воспоминания. — Лекс, думаю, тебе он верит больше всего, — первой подала голос Люси, натянуто улыбаясь. Приблизившись к кукольнику, она положила ладонь поверх руки мужчины лежащего на кушетке, нежно поглаживая костяшки. — Не будь он уверен в тебе, вряд ли бы вообще пошел за тобой. Спустя пару минут вернулся Полюшка с несколькими склянками в руке, внутри которых была жидкостью странного буро-лилового оттенка. Глаза ее с долей беспокойства бегали вдоль тела мага душ, отмечая еще более бледную кожу чем прежде, утяжеленное дыхание и то, как зрачки быстро двигались под веками мужчины. — Действовать надо быстро, — произнесла розоволосая лекарша, подходя к Бикслоу и быстро протыкая его палец иголкой, запуская в склянки по капле его алой крови. Жидкость в баночках вмиг окрасилась в ядерно-желтый цвет. — У него осталось не так много времени. Тот, кто отправится в его воспоминания, должен будет выпить это зелье, а затем сделать в его ключевых моментах все, что бы избавить его от тьмы в сердце. Успокоить, остановить, спасти… Дреяр-младший кивает и берет баночку из рук старухи. — Как только выпьешь, прикоснись к нему и тогда если его подсознание позволит тебе увидеть его прошлое, то ты автоматически перенесешься в него. Твое тело и твоя душа пройдут вместе с тобой через все его ключевые моменты, но он не будет знать, как ты выглядишь, магия сама сокроет тебя от его глаз. Вздохнув Лексус залпом выпить мерзкую кисло-горькую жидкость, и прикоснулся к руке Бикслоу, но тут же отдернул ее — собственная магия ударила его разрядом молнии. — Кажется, ты не подходишь, — хмыкнула Полюшка. — Тогда пробуйте по очереди. Следом за Лексусом удачу попытали Фрид с Эвергрин, которых также как и их предводителя оттолкнула их же магия. Только после этого все Громовержцы посмотрели на блондинку, что даже не тянула руку к зелью. — Вы чего? Он же сам не хотел рассказывать мне о своем прошлом, а теперь вы хотите, чтобы я лично в них заглянула? — Другого выбора нет, — пожал плечами маг письмен, — он любит тебя. Тебя он должен пропустить. — Давай Люси, — кивнул Лексус. — Хотя бы попробуй. Вздохнув и с некой опаской взяв бутылек с жидкостью, еще раз посмотрела на Бикслоу: весь бледный и иссохший, он лежал на кушетке, хотя, казалось бы, еще пару месяцев назад он был веселый шутником, что так любил прикалываться над ней. Откупорив, Люси в два глотка выпила отвратительную субстанцию, которая железным привкусом осела на языке и дотронулась до брюнета. Миг. Золотой свет охватил ее, и уже через секунду девушки не было в комнате лекаря. *Проверь мою душу. Чистая она иль темная? Даруй мне зрение. *** POV Люси Темный густой лес окружал меня. В ночи деревья казались мне неведомыми монстрами, что сейчас схватят меня и утащат в свою бездну страха и боли. Редкий свет серебряной луны проникал сквозь тяжелые ветви, украшенные алыми и желтыми листьями, показывая небольшую тропу, которая вела в самую глубь этого беспощадного леса. Где-то в далеке слышались крики, наполненные болью и ужасом, и быстрыми вспышками появлялось пламя. Жесткое и беспощадное оно съедало дома, землю, души людей, что пытались спастись от огненного марева. Маленькие светлячки неожиданно начали появляться передо мной, строясь в некое подобие дороги, которую они освещали. По краям моего пути виднелись острые камни, редкие спящие цветы, что давно скрыли свою красоту от чудовищ, которые сейчас буйствовали в центре небольшой деревушки. Сама не понимаю откуда взялась эта информация… Кажется магия дала мне ее. Вскоре светлячки привели меня чуть ли не в самый центр этого гигантского древнего леса; увели меня немного в сторону большого дуба, где около вылезших их под земли корней лежал маленький мальчик. Темные волосы, худенькое тельце в легкой футболке и шортах, худое личико, опухшее от слез, израненные сухими ветками ноги, стопы которых были все в крови — вот что я увидела сначала. И лишь приглядевшись, поняла, что это Бикслоу в детстве…«Помоги ему. Защити его. Не отдавай его им.»
Странный голос раздался в моей голове, недолго думая я решила последовать ему. Что там говорила Полюшка, переносится и тело и душа, да? Значит и магия должна. — Придворной дамы, откройтесь врата! Дева! — Накажите, принцесса? — пара секунд и предо мной появился мой дух. Где-то в далеке раздались мужские голоса, очень громкие и злые. — Нет, дева, срочно спрячь нас! — тихим шепотом попросила я, не дай бог, эти изверги услышат нас. Дева не стала даже ничего говорить, миг и мы оказались под самыми корнями этого самого дуба, под которым лежал ребенок. Сверху она зажала яму огромным валуном, оставив нам небольшую щель из которой я, если что смогла бы подглядеть наружу и узнать, что там происходит, ну и не дала бы нас задохнуться в этой темноте. Еще через пару секунд в золотом свечении появился огромный теплый плед, а в голове раздался голос духа «Удачи, принцесса». Около десяти минут прошло, прежде чем поблизости раздались громкие бухающие шаги, из-за чего земля над нами немного осыпалась прямо на нас, благо плед надежно скрыл нас от ее холода. Бикслоу, который был сейчас малышом, крепко прижимался к моей груди, кожа его была совсем холодная, и сам он весь продрог, покрылся мурашками. — Где этот чертов ребенок?! — от этого рыка я чуть не подпрыгнула, еще крепче прижимая брюнета к себе, стараясь защитить его от всего мира. — Он не мог далеко уйти. Эта мразь у меня еще поплатиться за то, что убил моих людей. — Но босс, — пропищал кто-то совсем близко, — малец же совсем не умеет ее контролировать, вряд ли он вообще о ней знал. — Научится, — хмыкнул этот самый «Босс», — через боль. Я ему такой ад устрою, что еще пожалеет, что вообще родился. Осталось только найти этого гаденыша. Громкий хохот мужчины, эхом отдавался в моей голове. Как можно было уродится таким монстром? Неужели ты, родной мой, попался им? Я аккуратно поправляю черную челку, убирая ее со лба малыша, мягко целуя его. Мое сокровище, как же много боли ты пережил в столь юном возрасте. Я стискиваю его в объятиях и жду. Это все, что мне сейчас остается. Ждать, пока эти уроды уберутся отсюда. У меня сейчас единственное желание, которое вторит голосу в моей голове — защитить моего возлюбленного от боли. Темные маги еще долго ходили поблизости — их тяжелые шаги вибрациями отдавались под землей, заставляя рыхлый грунт падать на нас сверху. Лишь когда они почти удалились от нас подальше, Бикслоу начал приходить в себя. Сначала он ничего не понимал, а как только осознал, что с ним кто-то находится и крепко держит, попытался вырваться и закричать, но я вовремя успела закрыть ему рот. — Тш, тише маленький мой, — шепчу ему я. — Все хорошо, я тебя не обижу. Я пришла спасти тебя. Давай ты еще чуть-чуть потерпишь, и тогда я тебе все объясню, плохие люди еще рядом. Спустя еще минут двадцать, когда я была уже полностью уверена в том, что темные волшебники ушли далеко, призвала Деву вновь, которая на этот раз помогла выбраться из ямы. Свет луны осветил мне малыша получше, и я смогла разглядеть знакомый алый прищур, все портили лишь красные белки и припухлость вокруг глаз от соленой влаги. — Дева, — тихо шепнула я ей, когда заметила шок в глазах напротив, — какой образ я представляю ему? — Просто свет, теплый желтый свет, — пояснила она мне. — Такой же, как и при проклятии. Другие люди увидели бы вас как обычную волшебницу, а он только как сгусток тепла. Я ей лишь кивнула и отозвала обратно в мир духов. — Вы меня знаете? — спросил ребенок у меня. — Вы слишком добры для той, кто меня бы не знал… — Это будет звучать как бред, — хмыкнула я. — Но я из твоего будущего, поэтому ты меня не видишь. Ты не должен узнать меня раньше, чем мы с тобой познакомимся и рассказать я тебе тоже ничего не смогу, потому что я пришла лишь помочь, а не кардинально изменить тебя. Узнай ты всю правду о себе - изменишься, и тогда возможно мы не встретимся. — Звучит и впрямь бредово, — кивнул брюнет. — Но, предположим, я вам поверил, кто мы в моем будущем? Друзья? Маленький Бикслоу оказался слишком необычным для меня: слишком серьезным и взрослым и лишь надежда, блеснувшая в глазах цвета бургундского вина на последнем вопросе, выдавала ребенка. — Сколько тебе сейчас? — я тактично решила перевести вопрос, боясь испугать его тем, что мы больше чем друзья. По его поведению было понятно, что друзей у него нет, и вряд ли он вообще думал о том, что у него будет девушка. — Мне семь, — чуть задрав носик, проговорил мальчишка, — и не надо переводить тему. Ответьте, пожалуйста. Чуть вздохнув, я все-таки сказала ему новость, но не полностью. — Я люблю тебя, там в твоем будущем, — вижу,как серебряный луч луны освещает вспыхнувшие алым цветом щеки ребенка, и чуть улыбаюсь. — Очень сильно. Ты самый дорогой для меня человек. — А я вас? — Пусть это останется секретом, хорошо? Я не могу рассказывать много. Давай мы лучше найдем тебе безопасное место и обработаем твои ранки. Ты расскажешь мне, что с тобой случилось? Я вижу, как Бикслоу вздрагивает, плечи его опускаются под тяжестью навалившихся воспоминаний, как смотрит на свои израненные ноги, голые ступни и пальцы которых окрашены алой кровью. На глаза ребенка наворачиваются слезы, стекая солеными струйками по щекам, а тело его содрогается в рыданиях. Я тут же бросаюсь к нему, подхватывая на руки и чувствую, как маленькие ручки и ножки обхватывают меня за талию и шею, как плечи мокнут от влаги из его глаз. — Тише, родной мой, — я поглаживаю его хрупкую спину в попытке успокоить, и одновременно с этим выглядываю в темноте густого леса знакомые светлячки, что в очередной раз показывают мне нужную дорогу. — Все будет хорошо, я рядом, слышишь меня, я никогда тебя не оставлю, любимый, ну же. Тшш. Дорога в этот раз была очень длинной; серебряный блик луны начал заходить за горизонт, на смену ему пришло солнце, алыми лучами окрашивая землю. Бикслоу выплакав все слезы и силы, уснул у меня на плече, ни на секунду не отпуская мою шею, изредка морщился от кошмаров, что преследовали его теперь в столь юном возрасте, но быстро успокаивался от моих легких поглаживаний и поцелуев в щеку. Светлячки привели меня к краю леса, где располагался небольшой домик лесника. — Бикслоу, — я легонько трясу его, прежде чем спустить на землю. Спустя миг на меня смотрят сонные алые глазки, рука его тут же берет в плен мою руку, а сам он крепко прижимается ко мне, замечая неизведанную территорию. — Все хорошо. Здесь должно быть безопасно. — Я так и не спросил, как вас зовут? — поинтересовался мальчик, когда мы прошли в дом. — Вы знаете, как зовут меня, а это уже нечестно. — Зови меня Эль, и можно на ты. Слышу хмыканье брюнета — понял, что не полное или не настоящее. Приземляется на кресло, что стоит у камина, и с интересом разглядывает комнату: темным деревом были отделаны почти все поверхности в помещении, множество голос самых разнообразных зверей висели на каждой стене. На каменной кладке, которой был обделан камин, стояли различные побрякушки, а на полу примостилась шкура бурого медведя, даруя израненным ножкам ребенка облегчение. Я быстро отыскала в ванной комнате аптечку и вернулась в комнату, где восседал будущий кукольник. Примостилась рядом с черным кожаным креслом на коленки, принимаясь за болезненные царапины, сглаживая неприятные ощущения своим дыханием и легкими касаниями. Я чувствовала знакомый взгляд винных глаз, на дне которых мелькало что-то до боли родное, что-то из чего сейчас состоит мой возлюбленный. Маленькая ладошка касается моей щеки и я замираю. — Ты ведь не видишь меня? — Нет, не вижу, — ладонь, которую я уже привыкла ощущать большой, мягко поглаживала щеку. — Но я уверен, ты очень красивая. И я ведь тоже люблю тебя, да? Там в будущем? Мое молчание было ему ответом. — Люблю, — выдохнул он, — тебя невозможно не любить. Наверняка, было много соперников. Я лишь тихо смеюсь, понимая, что соперники может, и были, но я их напрочь не замечала, заглядываясь на одного алоглазого брюнета с вечно высунутым языком и татуировкой на лице — любопытно, а во сколько лет он ее сделал — так непривычно видеть его без нее. — Что? — Ничего, — все еще со смехом отвечаю я, продолжая обрабатывать его ранки.«Твое время здесь на исходе. Ты справилась. Попрощайся с ним».
— Я совсем скоро испарюсь, — улыбка сползает с губ, я вижу, как Бикслоу мрачнеет, стоит мне произнести эти слова. — Но я приду к тебе вновь, не знаю когда и через сколько, но приду. Свет, что окружал меня, начинает пульсировать, а меня саму засасывает в него. Крепкая хватка маленькой ладошки хватает меня за запястье. — Там в будущем, ты ведь не оставишь меня? — Никогда… *** Когда я открыла глаза в следующий раз, на улице царствовала зима: белые, словно пушистые облака, сугробы украшали все поверхности — землю, деревья, крыши домов, крупные снежинки хлопьями валились с небосвода, усыпая все что только можно. Очутившись пред одиноко стоящем на окраине какого-то городка доме, я услышала в голове знакомый с предыдущего воспоминания голос.«Ему нужна твоя помощь. Один он не справится, ты должна успеть, прежде чем тьма поглотит его душу страхом. Ветер укажет тебе путь».
Северный поток воздуха ударил мне в спину, а после кристаллики снега взметнулись высоко вверх, резво спустились на уровень моих ног и сформировали подобии стрелки компаса. Не долго думая я не пошла, а побежала вперед, перескакивая через ледяные лужи, по колена проваливаясь в сугробы и чувствуя, как ледяные осколки снега попадают мне за шиворот. Дорога хоть и была недолгой, но я успела промерзнуть до косточек, зуб на зуб не попадал и руки дрожали, вот только все мигом прошло стоило мне услышать тихие всхлипы и пьяные мужские голоса. — Наконец, мы тебя поймали гаденыш, — пробасил первый мужчина, зажимая маленького мальчишку между деревом и своей могучей тушей. С двух других сторон к ним приближались еще двое здоровенных мужчин.- Два года от нас умудрялся прятаться, вот только голод не тетка да, в лесу вместе с тобой спрятаться не смог. Брюнет не отвечал, лишь с ужасом в алых и таких до боли мне родных глазах смотрел на темных магов, что окружали его со всех сторон. Я не могла оставить своего Бикслоу в беде. — Царя зверей откройтесь врата! Лев! Златого быка, откройтесь врата! Телец! — пара секунд и передо мной предстали два духа с сердечками в глазах, один начал подкатывать, другой просто слюни пускать, но тут же изменились, стоило мне сказать, — вынесите их. Не прошло и двух минут, как маги лежали в отрубе, духи отправили обратно к себе на небушко, а я приблизилась к испуганному мальчишке. — Бикслоу, — тихо произнесла я, поглаживая его темные локоны, — все хорошо, можешь открыть глаза. Винный взгляд казалось, проникал мне в самую душу, даже учитывая то, что видеть он меня не мог, лишь золотистый свет — не более. Ребенок еще бы долго рассматривал меня, если бы я не вспомнила, что вокруг нас вроде как лежал полудохлые темные маги, которые пытаются Бикса убить. Я взяла его за руку и потянула прочь отсюда, лишь когда мы были вновь у того самого дома рядом с которым я очнулась, брюнет заговорил. — В тот раз… Я думал, ты мне приснилась, — тихо-тихо, что я еле услышала, прошелестел мальчик. — Ты испарилась у меня на глазах, с того момента уже два года прошло. Я боялся, что ты больше не придешь. — Я же обещала, что приду, но не знала когда именно, — я покрепче сжала его руку, переплетя наши пальцы. — Я никогда не оставлю тебя в беде. Мы забрались с ним в обветшалый домишко, где было довольно тепло, для такого хилого здания. Старое отопление хорошо справлялось; ветхий диван немного поскрипывал, а в комоде нашелся плед, в который я тут же укутала маленького кукольника. — Ты ведь тоже замерзла, — выдохнул он, дотронувшись до меня, пару секунд и вот мы вместе греемся под колючем пледом, прижавшись друг к другу. — Расскажешь? — я запускаю руку в его смоляные локоны, мягко перебирая их, массируя затылок, помогая мальчишке расслабится. — Первые полгода я прятался в том лесу, в котором ты меня оставила, в домике лесника, благо провизии там было предостаточно, но потом они нашли меня. Я. мои глаза, в них магия… — Да, я знаю, — Бикслоу прижимается ко мне крепче, я вижу — он боится своих способностей. — Твоя магия называется «кукольник», ты можешь забирать души и вставлять их в куклы, а также можешь просто управлять людьми, чье сознание захватил своими глазами. Он вздрагивает от этой информации, словно от пощечины. И я понимаю… — Ты забрал чью-то душу, когда убегал от них? Легкий кивок, а затем срывающийся и дрожащий голос. — Не только там, в лесу, но и тех, кто убил мою маму, — он всхлипывает. — Они говорили, что-то про то, что мой отец проиграл меня им, и что я буду ценным товаром на черном рынке, так как во мне течет магия. Никто не знал какая она. Сначала они напали на деревню, а когда я прибежал домой, мама была уже мертва, я почувствовал какие-то страшные эмоции, я был в ужасе, мне было больно, а они еще и смеялись над моей мамой. Мои глаза засветились, когда я разозлился, и голос в моей голове сказал им «Умрите». Бикслоу рыдает уже в голос, сжимая мои плечи своими хрупкими ладошками, а мне остается лишь сильнее прижимать его к себе, убаюкивая, словно младенца. Теперь я начинаю понимать, почему мой любимый не хотел мне этого рассказывать. Такое не хочется переживать еще раз, даже не словах. Не хочется жалости от любимой… — Тише, родной мой, — я вытираю слезы с его худых щек, сцеловываю их с уголков глаз, — все будет хорошо. Все наладится, я тебе обещаю. Ты будешь самым счастливым. Поверь мне, пожалуйста. — Ты ведь тоже волшебница? — немного успокоившись, задал он мне вопрос, на который я ответила лишь кивком головы. — А эта тату на руке? — Это знак нашей гильдии, в которой мы состоим, она заменит нам семью, и тебе и мне, да и вообще всем волшебникам, что там состоят, — я улыбнулась, вспоминая наших безумных согильдийцев. — Они все очень дружные и добрые. — Мы познакомимся в ней? — Угу, — я вспоминаю наше знакомство и улыбаюсь еще шире, расскажи кому сейчас, что те, кто сражались против друг друга когда-то, без памяти любят — не поверят. — Наша история знакомства немного необычная, но как по мне по-другому у нас и быть не могло. Не успела я толком договорить, как голос в голове вновь раздался.«Пора. Время. Ты спасла его душу от темноты, что питается страхом. Пора спасать следующий кусочек».
— Ты опять уходишь? — Прости, — я виновато улыбаюсь, чувствуя, как свет мой начинает пульсировать. — Я вернусь, обещаю. Потерпи чуть-чуть. И помни, чтобы не случилось — я всегда на твоей стороне. ***«Вина — одно из самых опасных темных чувств. Ты припозднилась. Время бежит слишком быстро. Можешь не успеть. Скоро вина съест его изнутри, навсегда оставив твоего возлюбленного в личном аде его детства».
Слова неизвестного мне голоса набатом стучали в моей голове. Неужели, магия опоздала? Она не могла так ошибиться, только не сейчас. Я осматриваю место, в которое она на это раз меня засунула: маленькая деревушка, слишком маленькая, окруженная величественным лесом; на деревьях только-только начали распускаться почки, из-под подтаявшего снега пробивалась первая трава цвета изумрудов; слякотные лужи, в одной из которых я стояла сейчас, чуть ли не по щиколотку утонув. Морозный ветер, что гонял по небу светлые облака, тусклое солнце практически не грело, работая лишь как осветитель — не более. И лишь где-то в тишине этой весенней природе раздается детский крик. Не разбирая дороги перед собой, я бегу, голос в голове подсказывает верную дорогу. Вся грязная и всклокоченная я залетаю в какой-то дом: в зале лежит старенький мужчина без признаков жизни, седые волосы его разметались по полу, рядом валяется разбитая кружка, а на лице читается удивление. -Я не хотел, не хотел, — как мантру шепчет ребенок, раскачиваясь из стороны в сторону, обхватив свои колени руками. — Не хотел, эти глаза…. — Бикслоу, — шепчу я, приближаясь к мальчишке. — Бикс, посмотри на меня, успокойся, прошу тебя. — Нет, нет, мои глаза — они убивают, я не хочу лишиться еще и тебя, — всхлипывает брюнет. — Только не ты. Где-то на улице слышатся голоса и стук ног. — Нам надо уходить отсюда, ну же, давай, родной мой, поднимайся, — я тяну его за руку, что получается довольно трудно — он набрал вес и вытянулся с моего прошлого визита. — Давай. — Это я виноват, я… — Тш, ты не виноват, — я все-таки утягиваю его за собой за руку, вывожу алоглазого из дома, и веду, куда глаза глядят, лишь бы подальше, лишь бы не обидел никто. — Бикслоу. Спустя несколько километров трудного и тяжелого передвижения — слякоть под ногами и десятилетний (голос в голове подсказал) мальчик на буксире — усложнили путешествие, мы добрались до леса. Бикслоу уже успокоился, но все равно головы не поднимал, боясь мне навредить. Лицо его опухло от соленой воды, губы были искусаны в попытке сдержать рыдания, ноги еле плелись от усталости и стресса. Ствол какого-то дерева перегородило нам дорогу, и я решила, что лучше сделать привал и поговорить с моим маленьким кукольником, пока вина не поглотила его. Посадив его на дерево, я присела перед ним, обхватывая руками его колени, даже не обращая внимания на то, что под моими ногами снег почти растаял, и, перемешавшись с землей, превратился в мокрую грязь. — Бикслоу, посмотри на меня, пожалуйста, — на мою просьбу он лишь посильнее зажмурил глаза и замотал головой. — Ты не обидишь меня. — Я заберу твою душу, я убью тебя лишь взглянув тебе в глаза, — вскрикивает ребенок. — Не хочу этого, не хочу, чтобы ты умерла из-за меня. — Я же жива, — выдыхаю я. — Знаешь, как много раз ты смотрел мне в глаза? Очень и очень много, поверь, и как видишь я все еще со своей душой. Ты никогда не обидишь меня, вот в чем я уверена на все сто процентов так в этом. Открой глаза, посмотри на меня, прошу тебя, любимый… Я вижу, как юный мальчик вздрагивает от моего последнего слова и тихо и осторожно открывает зажмуренные глаза. Поднимает голову и смотрит прямо на меня. — Видишь, все хорошо. — Эль, я не хотел. Не хотел убивать его, — Бикслоу тянется ко мне, как мотылек на огонь. –Он ведь приютил меня, дал мне кров и еду, дал мне надежду на будущее, в котором есть ты, есть мы… Выдыхает такой еще маленький, но серьезный брюнет. Я обнимаю его крепко-крепко, позволяя ему зарываться носом в мои волосы и обнимать мою шею. — Ты не виноват, ты совсем не умеешь контролировать магию, а я к сожалению ничем и помочь не могу, моя магия отличается от твоей. — Но как тогда я попал в гильдию, если мои глаза только и умеют, что отбирать жизнь? — восклицает алоглазый. — Думаю, дело в Громовержцах. — Кто это? — Так называется команда, в которой ты состоишь. Ваш предводитель так сказать внук нашего мастера, а все остальные можно сказать такие же, как и ты. Вас всех привел этот самый внук. И у всех вас сила в глазах. Очень сильная магия. Думаю, кто-то из них научил тебя полностью владеть ей, обычно магию легко контролировать становится ближе годам к четырнадцати, особенно если она сильная. Моя не такая сильная, как твоя, да и заключается она в ключах, поэтому из-под контроля магия не выходит. Тебе сложнее, понимаю, но ведь ты еще ребенок, все наладится. Не вини себя в этом, молю тебя. Винные глаза взирают на меня сверху вниз, в то время как ладошка гладит мою щеку — в который раз удивляюсь, как он разбирает, где какая часть моего тела. — Ты сильный. Я верю в то, что ты справишься. Ты ведь тот, кого я люблю.«Время».
Я опускаю голову, трусь как кошка об его руку, целую запястье и последнее, что я вижу — это нежная улыбка моего драгоценного кукольника. ***«Осознанное убийство — самый тяжкий грех. Грех, что никогда не даст ему спастись. Грех, что оставит тебя одну. Сумеешь ли остановить его?»
— Это еще, что за хрень? — первое, что я услышала после мысленного общения с непойми кем, был грубый бас, эхом отскакивавший в моей черепушке. — Не смотрите ему в глаза! Повернув голову в сторону голоса на миг замерла: несколько мужчин довольно крупного телосложения лежали в полном отрубе, еще несколько еле держались на ногах, а тот, кто так громко кричал, в ужасе смотрел на молодого парня — подростка. Я видела его со спины, но сразу поняла кто это — черные волосы, уложенные в странную прическу, знакомое забрало в руке, такой привычный полосатый костюм рыцаря — это был точно он, мой Бикслоу. «Не смотреть ему в глаза?» — Бикс, нет! — я мигом оказалось позади него — за те мгновения, что меня не было рядом, он стал еще выше и теперь рост брюнета превышал мой почти на голову — закрыв алые глаза, что сейчас светились изумрудным цветом своими руками. — Не надо, не делай этого, — тихо шепчу ему я, крепко прижимаясь своей грудью к его спине, — не опускайся до их уровня, не пятнай свою душу. — Я уже опустился до них! — выкрикивает брюнет и в голосе так мною любимым слышится злоба и ненависть ко всему миру. — Ты исчезла на долгих пять лет, Эль! Чертовых пять лет, я столько дерьма пережил, столько душ забрал сам того не желая — не сосчитать. Только твои слова заставляли меня жить, только то, что ты мне говорила, не дало меня убить себя к чертям собачьим! Ты не знаешь, кем я стал, ты не знаешь меня настоящего. Ты даже не знаешь мое прошлое, ведь как иначе понять то, что ты по нему путешествуешь? Как ты можешь любить такое чудовище как я? — Может быть, и не знаю, может… — и слова мои горечью оседают у меня на языке. — Но я верю в то, что ты лучше них. Я просто люблю тебя. Ведь любят не за что то, а вопреки всему. Не убивай их. Не оставляй меня одну, я не переживу этого, Бикслоу. Умоляю тебя. Выключи магию. Пока мы говорили темные маги сбежали. Плечи парня опустились, тяжелый выдох сорвался с его губ. Не успела я убрать руки с глаз, в которые заключена ужасающая магия, как Бикслоу резко развернулся и поцеловал меня. Не так как в моем времени. Его поцелуй разительно отличался от Бикслоу-взрослого. Не было страсти и желания, это было лишь невинно прикосновение не более. Но в нем было такое сочетание любви и боли, горечи и печали, нежности и отчаяния, что я буквально задохнулась в эмоциях и чувствах, захлестнувших меня. — Люблю тебя, — хрипло выдыхает подросток. — Я так сильно люблю тебя, что не представляю, как буду жить все это время, не зная, кто ты и когда мы встретимся. — Сколько тебе сейчас? — наше дыхание перемешивается на выдохе и со вздохом проникает в легкие. — Пятнадцать. — Еще семь лет, — улыбаюсь легко и целую его в щеку, сглаживая его разочарование. — Потерпи еще семь лет, прошу тебя, и тогда я клянусь, что сделаю тебя самым счастливым на всем свете. — Как же долго, — вздыхает парнишка, крепко сжимая мою талию, а я лишь смеюсь. — Поверь, мне из твоего времени ждать еще дольше — она, конечно, не знает этого, но все же о принце я мечтаю — ведь в гильдию я приду лишь, когда мне будет семнадцать, а тебе на тот момент стукнут все двадцать два. — Кажется, тебе уже пора, — алоглазый кивает на пульсирующий свет, что окружает меня с печальной полуулыбкой. Странно, что голос не сообщил мне об этом. — Похоже на то, — я протягиваю ему мизинец. — Это мое обещание. Я вернусь к тебе через семь лет. И буду все также сильно любить тебя. Просто дождись меня и не делай таких глупостей, какие ты хотел сделать сегодня. Бикслоу кивает, обхватывая мой мизинец своим — подтверждая обещание — а затем резко дергает за него, и прежде чем я испарюсь, вновь крадет у меня поцелуй со шкодливой улыбкой. *** Открыв глаза, я оказываюсь в кромешной тьме, слыша лишь два совершенно одинаковых голоса, продвинувшись на который я увидела такие же идентичные фигуры. То же лицо, та же одежда, поведение и манеры, лишь глаза отличались. В одних я увидела свет, в других лишь темноту и безумие. — Бикслоу, — мой голос эхом прокатился по неизвестному мне месту. Повернув голову, мой мужчина замер в шоке, свет вокруг меня начал рассеиваться и тогда он увидел, кто скрывался все это время в его воспоминаниях. Я протягиваю ему руку. — Пора домой. Я дико соскучилась по тебе настоящему… ______________________________ Ну, что мои дорогие, каково ваше мнение по поводу данной части? Группа: https://vk.com/zaklinatelnitsa_fb