***
Будильник играл уже третью мелодию, а парень никак не мог заставить себя проснуться. Зачем, если можно видеть её ещё пару секунд? Но будильник сдаваться не собирался и, наконец, добился желаемого. Со злостью нажав на кнопку отбоя, парень открыл глаза. Перевернувшись на спину, он начал рассматривать потолок. Привычная люстра с тремя лампочками, выгибала свои ветки, собирая их в причудливый узор. Натяжной потолок. Всё было настолько привычно, что вызывало отвращение. Парень начал осматривать комнату, в поисках того, что не раздражало его взор. Двухместная кровать, шкаф-купе, стол с компьютером, стул на колёсиках, плотные шторы на окне, ноутбук на одной из двух тумбочек возле кровати. Всё раздражало своим обыкновением. 3D обои изображали различные города и их достопримечательности, чёрный паркет на полу. Абсолютно всё было до ужаса скучным. Вдруг взгляд упал на мольберт, на котором был лист с рисунком. Рисунок был нарисован вчера и остался не раскрашенным. Откладывать дело в дальний ящик автор рисунка не собирался и, вскочив с кровати, взял краски. Через несколько минут рисунок был готов. Рыжие волосы спадали на плечи девушки. Сама она была в сарафане и держала чёрную розу. Изумрудно-зелёные глаза, смуглая кожа и широкая улыбка. Именно так видел её автор в последний раз. Во сне. — Глеб, ты завтракать собираешься? — в комнату заглянула девушка с разными косичками. — Тебе скоро на работу и… — девушка заметила мольберт. — Ты всё ещё рисуешь её? — Не твоё дело, — буркнул Глеб и развернул мольберт в другую сторону от девушки. — Как знаешь, но тебе ещё на работу идти. — Свеколт, я не отличаюсь забывчивостью, — сказал Глеб. — Бейбарсов, ты не отличаешься пунктуальностью, так что шуруй завтракать и на работу, — фыркнула сводная сестра. — Аббатикова завтра вечером зайдёт на ужин. — Значит, завтра ужинать я буду не дома, — подвёл итог Бейбарсов. — Жанна моя сестра, хоть раз прояви уважение, — скривилась Свеколт. — Лен, она твоя сестра, а не моя, — подчёркнул он. — Тем более у неё интерес ко мне, и далёко не родственный. — Куда лучше, чем девушка из сна, — парировала Елена. В Свеколт полетела подушка. — Иди отсюда, а? — сказал Бейбарсов. — Это не твои заботы. Хмыкнув, девушка вышла. Без громких хлопков дверью и прочей мишуры. Она была выше этого, и Глеб был благодарен ей за это. — Если я не встречу её в этой жизни, я встречу её через десять жизней. Но я всё равно её встречу. Ради этого стоить ждать, — тихо проговорил он, разворачивая к себе мольберт.***
— Доченька, вставай! Опоздаешь! — кричала Гроттер-старшая из кухни. — Угу, — откликнулась Таня. Кому хочется утром вставать с тёплой кровати, чтобы идти учиться? Правильно, никому. Вот и девушке не хотелось. — Папа сейчас все блины съест! — предупредила Софья. — Угу… Блины? — рыжеволосая подняла голову с мягкой подушки. — Я сейчас! Гроттер-старшая засмеялась. Леопольд и Таня всегда любили блины, особенно с утра и со сгущенкой. Резко вскочив с кровати, девушка побежала в ванную. Умывшись, она пошла на кухню есть блины, если они ещё остались после нападения отца Тани. Кухня была оставлена просто: круглый стол у стены, три стула, холодильник за столом, рабочее место для Софьи у противоположной стены, широкий подоконник и дверь, которая ведёт на балкон. Обои были голубого цвета, кафельный пол в шахматную клетку и люстра в виде ИньЯнь. — Какие обезьянки! — улыбнулся Леопольд, отправляя очередной блин в рот и запивая его кофе. — А почему не слоники? Они мне так нравились! — Перестань! Очень даже милая пижама, — Софья шутливо толкнула мужа, отправляя блин со сковороды на тарелку. — Слоники отдыхают, сейчас работают обезьянки, — быстро сказала Таня и принялась поедать блины, не забывая их макать в сгущенку. — Хотел бы я быть слоником, — вздохнул Леопольд. — Чаю что ли налей, чего всухомятку-то? Перед Таней возникла кружка с ароматным чаем. — Без сахара, не горячий, без молока, — опередила вопрос Софья. Счастливо кивнув, девушка принялась за чай. Когда количество блинов значительно уменьшилось, а в кружке почти ничего не осталось, Таня откинулась на спинку стула и пыталась отдышаться от приёма пищи. — А обезьянки хорошо работают, — заметил Леопольд. — Быстро товар распаковывают, производство не успевает товар выпускать. — Годы тренировок, — гордо произнесла Таня. Семья Гроттеров засмеялась. Почти каждое утро проходило так и сегодня не стало исключением. — Ладно, мне пора собираться. Обняв родителей, Таня побежала в комнату. Комната у неё тоже была простой, но комфортной. Кровать, за ней у стены шкаф, стол в форме дуги, на столе ноутбук белого цвета, за столом широкое окно, синие шторы, стул на колёсиках и люстра в виде улыбающегося смайлика. Обои были белыми, но на них располагались разноцветные точки разной ширины. Открыв шкаф, Таня выудила оттуда свои привычные джинсы и лёгкий свитер. На дворе, как никак, начинается весна, середина марта. Собрав все необходимые для учёбы предметы в сумку через плечо, она пошла в коридор. Одев синее пальто, достававшее ей до середины бедра, и перекинув сумку через плечо, Таня двинулась к выходу из квартиры. — Я пошла! Я поменялась с одной из официанток на завтра, потому что у неё были тогда дела, так что сегодня приду раньше, — предупредила она и вышла на площадку. Как только Таня вышла из мрачного подъезда, в который до сих пор не могут вкрутить лампочку, солнце встретило её тёплыми лучами. — Привет, — прикрывая глаза рукой, помахала ему девушка. — Раз ты сегодня такое приветливое, значит, будет отличный день! Таня уверенно зашагала к остановке. Определённо, сегодня что-то произойдёт…