***
По истечению указанного времени, Пол закончил редактировать нужные бумаги и направился к заказчику сего дела и по совместительству заместителю директора. Он постучал. Сердце забилось в ритме рок-н-ролла, ладони вспотели, он чувствовал себя жалким мальчишкой. Удивительное дежавю. — Войдите! — громко крикнули с другой стороны двери. Пол досчитал до трех и вошел. Джон предстал перед ним, сидя за столом и громко ругающимся по телефону с неизвестным. Все внимание Леннона было сконцентрировано на абоненте ровно до тех пор, пока не зашла незабудка. — Не намерен вас больше слушать! Adios, тупица! — Леннон положил трубку. Выражение его лица сменилось на приободренное. — О herzchen, как я рад тебя видеть! — Джон встал и подошел. — Вижу, решил меня порадовать прекрасным отчетом! — Леннон уже было хотел поцеловать мужчину в щеку, как тот отклонился назад и маленькая шалость не удалась. — Мистер Леннон, отдаю вам лично в руки… Смею откланяться, — Пол передал документы и намеревался выйти из кабинета, но зам. директор обвил рукой его талию и начал целовать мочку уха, замыкая дверь изнутри. — Какая холодность, королева. Пытаешься меня соблазнить? У тебя получается… — не успел Джон договорить, как Пол вырвался из его объятий. — Не смейте прикасаться ко мне своими грязными ручищами! — Крикнул Пол. Джон стушевался, он не мог понять кто подменил его любимого. Брезгливое выражение лица цветочка испугало мужчину. — Что произошло? — Джон вновь потянулся к руке Пола, но тот ударил по ней. МакКартни был готов расплакаться. Его поражала прекрасная актерская игра Леннона. — Ты мне противен! Но когда ни будь точно возьмешь Оскар… — Пол, объясни в чем дело! Я не выпущу тебя пока не расскажешь, — Джон облокотился на дверь, внимательно слушая. — Не притворяйся. Все давно известно… Твоя выдуманная любовь была просто расплатой за задетую гордость! Подло… Ах да, великий Джон Леннон никому не простит, если на тумбочке останется стикер! — Пол кричал. Он не мог более сдерживаться. Слова сами вылетали, не пройдя отбор на стадии зачатия. — Ненавижу тебя, урод! Ты дважды сломал мне жизнь… — Дважды? О чём ты, herzchen? — Джон понял, что исповеди не избежать. Он содрогался при одной мысли, что его любимый все узнает. Но от правды убежать невозможно. — Не смей меня называть так… ласково… Прекращай игру, ты победил! — Пожалуйста Пол, погоди! — Нет уж. Сегодня будет день откровений. Не у тебя одного есть грязное бельишко, — Пол глубоко вдохнул. — Посмотри на меня внимательнее. Никого не узнаешь? — Джон замялся, он плохо понимал о чем идет речь. Да, неоднократно ловил себя на мысли, что Пол ему как родной. Создавалось ощущение, будто они давно знакомы, но только ощущение, не более. — Знал, что не вспомнишь, — МакКартни усмехнулся. — Внешне я больше не жирный наивный мальчишка, смотрящий на тебя, как на божество, ловя каждое слово, взгляд, легкие и неслучайные прикосновения, к которым ты причастен. Ты был для меня самым лучшим, любимым. Бегал за тобой, словно собачонка! Каждое слово, произнесенное Полом, возвращало Джона в школьные годы… Теперь этот лик не казался ему чужим. Ведь перед Ленноном стоял пухлый кудрявый мальчишка с гитарой. Мило улыбающийся и подыгрывающий ему в такт. Это лицо! Оно было рядом с ним, когда Джон учился брать первые лады. Он долго пытался забыть его и стереть в памяти имя… Воспоминания нахлынули, словно град: солнечный луч, проникающий в комнату. Юный Пол был слишком мил, когда перетягивал струны, прикусывая губу. Это нравилось Джону. В подобные моменты щеки Пола казались мягкими как зефир, потому однажды Джон не удержался и поцеловал туда мальчишку. Они были сладкими и нежными. Его огромные глаза были полны смеха и радости, если они с Ленноном совершали очередную авантюру. А длинные ресницы не давали подростку ночью покоя, заставляя мучиться от боли в паху. Поэтому Джон однажды поцеловал его в веко. Губы Пола, что были похожи на вареники и приобретали красный оттенок, когда Джон целовал его до изнеможения в своей комнате, под огромным риском быть застуканным вредной теткой. — Ты…так изменился… — у Джона дыхание сперло. Говорить с человеком, в которого ты был влюблен в детстве и которого любишь сейчас неимоверно сложно, странно. Заметив это, Пол немного смутился, но вновь взял себя в руки. — Да, теперь я не жирный, но остался придурком раз вновь доверился тебе. — Позволь объясниться, Пол! И за прошлое и за настоящее, — Леннон молил, чтобы ему дали шанс. — Оправдания по поводу прошлого излишни. Было глупо полагать, что я мог понравиться тебе. Джон всего лишь издевается, думал я. Но каждый раз, когда ты лез ко мне, сердце питало надежду. Да, дураком был, признался. Но ты даже ничего не соизволил ответить, выслал своих дружков, посмеяться на жалким толстяком-геем. Мне пришлось переехать к тетке и сменить школу. Благо время лечит и я, как мне казалось, вылечился от любви навсегда. Стал менять женщин, забывая о детской травме. Привел себя в порядок, устроился на хорошую работу, но тут появился ты! — у Пола покраснели глаза. Он отвернулся от Джона, подошел к столу, налил в стакан воды, отпил, присел на стул и продолжил, не смотря ему в глаза. — Ты не узнал меня, а я тебя сразу. Те же повадки, привычки, прищур… Вынашивал план мести. Думал отыграюсь и воспользовался твоим склерозом, чтобы влюбить и заставить страдать, как меня когда-то. Но не вышло, ты оказался хитрее, а я, дебил, снова повелся на чушь о великой любви… — Я заслужил твоей мести, Пол, — Джон подошел к Полу и присел на корточки, смотря в глаза. — Вина моя заключается в огромном страхе быть отвергнутым тобой еще в юные годы, — он взял Пола за руку. — Я не играл с тобой. Все было честно. Но отвращение к самому себе и страх от непонимания привел нас на путь страдания… прости меня! Я всегда… даже в детстве. Каким бы ты толстым не был любил тебя… — и нежно поцеловал ее. МакКартни не хотел ему верить и глядя в эти янтарные глаза не мог разглядеть лжи. Сжав руку мужчины, Джон продолжил. — Я хотел тебе отомстить — это правда. Но чем больше вживался в игру, чем больше писал писем, понимал, что по настоящему влюбляюсь. Начиная с третьего письма, осознал, как трудно дышать, если рядом нет запаха твоего тела… Муки любви стали невыносимы! Каждую ночь письма становились все правдивее, а яд все слаще. И когда ты стал моим, я благодарил жизнь, что они сделала меня гадким гордецом, который начал эту игру… Молчание. Минуту. Две. Оба были в ужасе от происходящего. Открывшиеся тайны ломали убеждения многих лет. Не хватало слов, чтобы описать эти странные ощущения легкости и неимоверного груза. Пол встал, но ноги были ватные и отказывались держать владельца. Джон придержал его, дрожащими руками. Пол облокотился на стол, закрывая лицо руками. — Я хочу видеть их… — сказал Джон, убирая руки от лица Пола и на всякий случай, удерживая. — Что? — Глаза, по которым я скучал. Губы, не дававшие мне покоя ночами. Руки, которые помогали мне ставить правильные лады, — шептал Джон, словно молитву. — Прошлое не вернуть… — отпирался Пол. — Давай строить будущее! Я не хочу снова тебя потерять, herzchen…***
Пока Харрисон подписывал заявление о назначении Ричарда, тот бесцеремонно, как к себе домой, ворвался в кабинет начальника, размахивая какими-то билетами и хотел уже было начать говорить, заметив Брайана замолчал. — Ничего, мистер Старки. Вы можете говорить, ведь Брайан мое доверенное лицо… — Которое всегда в курсе всех событий! — дополнил секретарь. Тогда Ричард начал шарманку заново. — Джордж, я купил два билета в оперу, как ты любишь. Мне она конечно не по душе, ты не сильно злись, если я усну, а если начну храпеть, так разбуди меня, — тараторил Старки, словно перепив кофе. А на деле от великой радость полученной любви. — Мистер Старки… — хотел начать Харрисон, но тот не давал вставить слово. Брайан почувствовав, что дело пахнет жареным, быстро ретировался. — Ладно, Джордж! Будь по твоему! Напьюсь кофе и не сомкну глаз, только тогда я становлюсь буйным, но так даже лучше. Нам будет веселей в постели. Кстати о ней… — Стоп! — крикнул Харрисон. Ричард угомонился. — Вот подпишите, пожалуйста. Это заявление о вашем повышении, мистер Старки. Вы такой упорный, предприимчивый, ловкий, изощренный и готовы на все ради карьеры, — последнее слово он специально подчеркнул. — Да, карьеры… это те черты характера, которые должны быть у истинного капиталиста и именно за это я назначаю вас на данный пост. — За что? Чем я не угодил, Джордж? — Не выходите за рамки, мистер Старки. Разве вам не нужна должность, к которой вы так долго стремились? — нарочито вежливо выговаривал каждое слово директор, однако брезгливо посматривал на подчиненного. — Джордж, я не хочу, чтобы меня назначали таким тоном, — спокойно, но с опаской говорил Ричард. — Вы другого не заслуживаете, — более грубо процедил сквозь зубы начальник. Разговаривая с возлюбленным он осматривал его с ног до головы, словно испепеляя. Мысленно злясь, он решил, что слишком лестно будет показывать свои истинные эмоции этому подлецу, посему вновь вернулся в состояние подвешенной губы. — Что случилось, пока я бегал за билетами? — Это случилось много раньше. Нужно отдать честь вашей изобретательности. — Я ничего не изобретал? — А как же ваш великолепный план по получению повышения за счет того, чтобы влюбить меня в себя? — выдох. — я, между прочим, до вас был совершенно нормальной ориентации, — как бы говоря в укор себе. — Но… я… Джордж, это правда. Я действительно хотел получить повышение, но я же не знал, что полюблю тебя! — это выбило начальника из колеи. Он был вновь на грани. Еще чуть-чуть и он выйдет из своего любимого строгого состояния. — Вы страшный человек. — Это я-то? — Вам нечем себя оправдать. Улики на лицо, каждое действие, каждый взгляд. Все это подстроено, — чеканил Харрисон. — Вы даже не понимаете как омерзительно поступили. — У меня есть смягчающее обстоятельство… я люблю вас, — тихо дополнил Ричард. И, естественно, слова дошли до нужного человека. Харрисон явно растерялся, секунду помешкав, он осознал смысл этих слов, после вспомнил, как подло поступил этот человечишка с самыми красивыми на свете глазами и взорвался. Буря эмоций нахлынула, как ливень. Он боролся с вулканом страстей, но Ричард всегда распалял его на любые эмоции — это явно редкий дар. — Я вам не верю! — А Леннону поверили? — возмущался теперь уже Ричард. Почувствовав что побеждает, он начал брать уверенный тон. Но Харрисон сменил тактику. — Вам не нужна эта должность? — грубо произнес он, вставая с кресла и тыча листком в лицо подчиненному. — Не такой ценой, — взяв документ, Ричард порвал его на глазах начальства. — Мне ничего не нужно кроме тебя! — Опять врете! — Джордж взял его за шкирку, как котенка, притянув ближе. — Мне не до вранья, Джордж, — он вырвался и рваными движениями подошел к столу. Сел, взял листок бумаги, начал что-то писать на нем. Джордж удивленно смотрел на это зрелище, воображая, что теперь Ричард будет общаться с ним только в письменной форме. Как только листок был исписан, Джордж деликатно сел в свое кресло и начал читать. Это явно было заявление об увольнении. Сначала он опешил, после выдохнул и взглянув на серьезное выражение лица своего возлюбленного спросил: — Вот так? — Именно, — ни секунды не мешкав он ответил. — Мне не до шуток. — Ха, я ознакомился с вашим заявлением и вот что вам отвечу, — Харрисон разорвал его и кинул в лицо. — Не составит труда написать второе! — обиженно лепетал Старки. — Его постигнет та же участь! — Я испишу всю вашу бумагу! Устанете рвать, мистер Харрисон, — нарочито вежливо кривлялся он. — Раз хотите, то пишите еще! — ни медля, Старки начиркал второе. Харрисон его молча прочитал и лукаво улыбнулся. — Составлен неверно! Не указана причина увольнения. Тем более, вы ценный сотрудник, я не могу вас отпустить! Старки начал писать третье заявление, попутно отвечая. — Незаменимых людей нет! Найдете себе помоложе, мистер Харрисон. Может даже девушку… — Вы издеваетесь… — не договорив, Джордж получил документ и стал с ним ознакамливаться. — Так-так, посмотрим… вы уходите, потому что ваш начальник, Джордж Харрисон — непонимающий идиот? Как ты смеешь? — Нет, как вы смеете! Я вам… то есть тебе, — серьезным тоном говорил Ричард. — признался в любви и во всем покаялся, а ты, то есть, вы не желаете принять моих чувств! Потому и ищите повод расторгнуть наши отношения, — лицо Харрисона в этот момент было бесценно — оно окаменело. Он не мог сказать и слова от негодования, но ему хватило подойти и схватить неблагодарного за волосы и притянуть к себе. — Как ты смеешь! Ты расшатал мои нервы, раздраконил мою душу, разбил мою стену, разрушил все мои стереотипы и… — Ричард зажмурил глаза в ожидании удара, ведь с каждым сказанным словом рука босса все сильнее натягивая прядь волос, причиняя боль. — и…влюбил в себя, — он отпустил Старки. — Я не хочу тебя отпускать, не хочу увольнять и верить слухам! Я просто хочу быть счастливым… — Джо… — на глазах Ричарда выступили слезы. Он взял его лицо в свои руки, притянул к себе и нежно поцеловал.***
— Пол! Поли, где же ты? — кричал Джон, размахивая конвертом. Минуту назад он вышел во двор их общего загородного домика, чтобы получить свежую газету и насладиться ею за завтраком, читая вслух для Пола новости дня. Но сегодня вдобавок к утренним городским и мировым известиям, получили собственное от старых друзей. МакКартни спустился со второго этажа на крики любовника, явно недовольный, что его оторвали от утренних процедур. Но как только Пол увидел причину, то сменив гнев на милость, уговаривал Джона поскорее прочитать содержимое. — Так-с, в прошлый раз они колесили по Новой Зеландии, а сейчас где? — с нетерпением гадал Пол, пока Джон читал про себя. — Они все еще там. Пишут, что арендовали трейлер и в данный момент находятся под Оклендом. — Прочитай все от начала до конца! — потребовал Пол. Джон не смел отказать его высочеству. « Дорогие Пол и Джон, пишу вам из своего путешествия по миру. Мы с Джорджем арендовали прелестный трейлер в стиле хиппи и начали свою поездку с Окленда. Это была идея Джо… Город потрясающий, но он не был бы и в половину так красив, если бы рядом не было его! Мы прошли пешком весь город перепробовали всю местную еду, сделали фотографии (я приложу их) и отправились дальше. Пишу я из придорожного кафе, где подают чудесные бургеры со свеклой! Кстати, Джордж учиться играть на гитаре. У наго настоящий талант! Чувствую, скоро зародиться новая звезда! Да и за время кругосветного путешествия мы отрастили довольно длинные волосы. На фото увидите и посмеетесь. Мне все нравиться, не беспокойтесь о нас! Мы счастливы! Да, грустно, что детей забрала Мо, но учитывая обстоятельства… оно к лучшему. Как поживает наше учреждение? Мы не были там два года! Удивительно! Как вспомню, так вздрогну. Тем не менее Джордж даже рад, что поставил вас директорам и замом. Вы ребята проверенные, ничего не разнесете. P.S. Очень скучаю и жду нашей встречи! Ваши дражайшие Ричи и Джо!» — Каковы смельчаки! — удивлялся Леннон. — Бросить все и на накопленные сбережения уехать куда глаза глядят… — Успокойся, они уже не первый год так живут. Пора привыкнуть. — Я просто им немного завидую. Не смог бы все бросить. — Главное, что не бросили друг друга, — улыбнулся Пол. Письмо, конечно, порадовало мужчин, но оно не отвлечет их от мысли, что сегодня четверг и нужно идти руководить.