Призрак дома Вонголы

– И тут она говорит мне голосом Гокудеры-куна «Джудайме, просыпайся!», – заразительно смеясь, рассказывал Тсуна. – ЭКСТРЕМАЛЬНАЯ ерунда, Савада, – хохотал Рёхей, стуча по столу кулаком. – Смотри не перестарайся, Рёхей, всё-таки это антикварный стол, – сделал замечание киллер, многозначительно поправив шляпу. Юный Вонгола и его хранители завтракали в большой столовой за красивым резным столом из какого-то редкого дерева, о котором начал рассказывать Реборн, но, сам не зная, почему Тсуна его перебил, начав рассказывать о своем сне. К всеобщему удивлению, Реборн не только не ударил своего ученика, но и тоже внимательно слушал рассказ Тсуны. – Ламбо-сан хочет кушать! – со свойственной ему внезапностью ворвался в столовую маленький Бовино. Тсуна встал и, подняв Ламбо на руки, посадил его за стол. Пододвинув к малышу тарелку с овсянкой, парень пошел на место, по дороге возобновив свой рассказ, а остановился он на описании девушки, которую видел во сне: – Таких длинных волос я в жизни не видел! Если только у Блюбэл, но она не совсем человек, хотя… Девушку из сна тоже не назвать человеком. Белое длинное платье. Рукава и вставка на поясе из шелка, юбка и ммм…штука на торсе….корсет! из прозрачного такого материала… Я не мог её догнать, она бе… – Тсуна тоже играл в догонялки с Мери? – спросил Ламбо, увлеченно облизывая ложку. – Ламбо-сан тоже вчера играл с ней. Потом она рассказала ему сказку, и Ламбо-сан уснул. Когда я проснулся, Мери не было, она играла с тобой? Ответом Ламбо было молчание. Воздух вокруг парней стал густой, тягучий. Казалось, что его можно было разрезать ножом. Никто не решался прервать молчание. Даже Гокудера, с чьего языка так и рвалось слететь «Тупая корова опять за свое». Он не мог этого произнести. Ламбо, конечно, был озорным ребенком, но врать убедительно он не умел. Было видно, что малыш действительно видел девушку. И, когда нагнетающую атмосферу стало уже невозможно терпеть, дверь в столовую с шумом распахнулась. Ребята вздрогнули, а Гокудера с Рехеем даже подскочили со своих мест – все резко обернулись в сторону грохота. Но пред очами Хранителей предстала отнюдь не таинственная девушка, а Глава Дисциплинарного Комитета. Однако облегчение их было не долгим. Стоило Хибари обвести пронзительным взглядом каждого, кто находился в столовой, как они поняли, что странная девочка в длинном платье – далеко не самое плохое, что с ними может случиться. – Ну? Кто это сделал? – ГДК продемонстрировал свою ярко-красную повязку, которая вся была испещрена порезами. Хранители молча переглянулись. Ситуация безвыходная. Они могут сказать Хибари, что не имеют представления, кто испортил его драгоценную вещь, но тогда гнев Главы коснется всех и каждого, потому что Кея решит, что виновный явно прячется среди ребят, и просто забьет до смерти их всех, дабы не упустить злодея. Если же они выложат ему свою общую догадку в лице Призрака девушки в длинном платье (а эта догадка у них у всех явно общая), то Облако Вонголы сочтет, что они над ним насмехаются, и тогда всех постигнет "камикорос" куда более устрашающий, чем в первом варианте. – Ну-ну, Хибари, успокойся, – обезоружено подняв ладони и невинно улыбаясь изрек Такеши, – Ты уверен, что сам не мог ее… поцарапать? Красноречивый взгляд ГДК доходчиво объяснил, что нет, он не мог сам ее… поцарапать. – А может… – неуверенно подал голос Савада, спеша на выручку Ямамото, – Может это крысы погрызли?.. Это ведь старый дом, наверняка, тут много крыс и… Из угла столовой раздался писк. Вся компания, как по сигналу, перевела туда взгляд. В дальнем углу кухни беззаботно суетилась серая мышка, грызя честно стыреный ломтик сыра. И тут началось… – Камикорос. – в руках Хибари сверкнули тонфа, и он твердым шагом отправился по душу грызуна. – ВАААА!! – нечеловечьим голосом заорал Ламбо, забираясь на стол. Однако от рогатого малыша не отставал и Десятый Вонгола, что вереща не меньше банши, которую так хотел увидеть Гокудера, пытался залезть на буфет. Сам же хранитель Урагана мыши отнюдь не испугался, а переживал он больше за психику своего босса – «Кто знает, что этот Хибари сделает с несчастным животным, а Джудайме с утра расчлененку лучше не видеть!» – думал в подобном ключе Хаято и упорно закрывал глаза Савады своими ладонями. Собственно, это и есть та причина, по которой Десятый не залез на буфет, а лишь пытался залезть на него. В это же время на другом конце столовой Ямамото, чуть ли не жертвуя собой, пытался спасти жизнь несчастному маленькому зверьку, успокаивая Хибари на свой лад. А Рёхей, вскинув кулак к потолку, подбадривал всех во имя экстрима. Но все резко прервали свои занятия, когда тоненький писк раздался уже из другого угла. И вновь взгляды присутствующих уперлись в сторону звука, где опять же копошилась ничего не подозревающая мышь. Секундное затишье… И на всю округу разносится оглушительный вопль Ламбо, пытавшегося попутно вытащить из «причёски» что-то, способное убить грызуна. Знающие люди подозревали, что маленькая Корова ищет розовые гранаты. Тсуна же, увидевший вторую крысищу, вопреки всем действиям Хаято, буквально взлетел на буфет. Ямамото уже не знал, какую из мышей ему спасать от ярости ГДК, а Рёхей кричал о том, что противник увеличился в числе, потому что признал их экстремальную силу. Но на этом кошмар не прекратился. Одна за другой, мышки начали высовывать из всевозможных отверстий: ящиков, полок и даже из-за створок буфета. Что, конечно, чуть не заставило Десятого Босса Вонголы двинуть коней. Но ему на помощь вовремя пришел Гокудера – схватив Саваду за шиворот, он перепрыгнул на обеденный стол, потеснив Бовино. Хибари от такого нахальства со стороны грызунов вообще растерялся, но мысленно все же поставил галочку напротив пункта «запрет на существование грызунов в Средней Намимори». Ямамото наконец-то смог перевести дух, а Рёхей… А Рёхей свято верил, что число мышей в комнате прямо пропорционально мощи их ЭКСТРИМА. – НЕТ, СЪЕШЬТЕ ЛУЧШЕ ТСУНУ! – истошно просил Ламбо, когда ситуация стала совсем ненормальной. Все, горизонтальные и не только, поверхности столовой кишели серыми и пищащими комками. А новые и новые полчища крыс лезли уже из самых невероятных мест. Савада еле успел скинуть со стола маленькую фарфоровую сахарницу, из которой странным образом вылез маленький мышиный полк. Стаи мышей сочились из кастрюль и сковородок, а грызуны, выползающие из-под плинтусов, могли гордо примерить на себя звание «Легион». Этими мелкими демонами было застлано всё, даже Ямамото, которого они почему-то облепили с головы до ног. Рёхей уже не верил, что такое количество ЭКСТРИМАЛЬНОГО ЭКСТРИМА может вместить одно помещение, а экстремальный экстрим в отличие от простого экстрима – это уже совершенно другой уровень, между прочим. Хибари (у его ног почему-то сохранялся чистый участок паркета, на который не осмеливалась ступить ни одна мышиная лапа) мысленно ставил галочку уже напротив другого пункта, который гласил: «запрет на существование всего зубастого, хвостатого и серого в Средней Намимори». Увидев, что из стока в раковине бьет целый фонтан мышей, Тсуна вскричал и начал рвать на себе волосы. Его Правая рука больше не мог этого терпеть и, пообещав боссу, что оставляет его лишь на секунду, подлетел к Хибари с настойчивым криком: – Мы им не нужны! ОНИ ПРИШЛИ ЗА ЭТИМ! – Хаято выхватил из рук все еще шокированного ГДК его изодранную повязку и швырнул ее куда-то в жерло скопления мышей с таким отчаянием, словно столкнул Голлума и Кольцо Всевластия в недра Роковой Горы. Среди всего этого безумия слишком громко прозвучал чей-то несдержанный смешок. Ребята удивленно застыли, кто в каких позах был. Сидящий на столе Тсуна в мольбе сложивший ладони. Ламбо, прикрывающийся от мышей полированным подносом, как щитом камбио-формы. Ямамато… Что происходило с Ямамото мы не знаем, потому что на его месте можно было разглядеть лишь столп из мышей. Недалеко от него Рёхей, держащий за хвост мышь, которой секундой ранее пытался доказать, что крысы не смогут переплюнуть его «экстримальный экстрим». Гокудера так и застыл в позе метателя ядра, в которой остался после фатального броска повязки ГДК. И сам Хибари, в чьих руках начали плавиться ручки тонфа – так гневно он их сжимал. Картина была комичная, поэтому некто опять прыснул, не удержав рвущийся наружу хохот. Не меняя своих поз, парни повернули голову в сторону звука. В самом темном углу столовой стояла фигура в таком же виде, что и Ямамото, тобишь сплошной комок крыс. Ламбо вмиг постарел. У Тсуны задергался глаз. Рёхей уронил мышь. Гокудера прошептал что-то о крысиных оборотнях. От тонф Хибари начал валить пар. И только Ямамото не продемонстрировал никаких действий. Таинственная фигура, видимо, поняла, что ее раскрыли, так как сверху от нее… начали «отваливаться» мыши. И когда достаточное количество мышей свалилось с макушки незнакомца, хранители Вонголы узрели знакомый хохолок. Потом хохолок трепыхнулся, и мыши «отвалились» с головы Рокудо Мукуро, а это был именно он. – Ку-фу-фу, доброе утро, – поздоровался со всеми Туман Вонголы.