Его отголоски, её воспоминания (Remnants Of Ben And The Things Rey Forgot)

Когда Рей исполнилось восемь с половиной лет, она перестала с ним разговаривать, изо дня в день проявляя удивительные для ребёнка решительность и упорство. Бена это беспокоило сильнее, чем он бы признался – в особенности потому, что Сноук больше и больше вмешивался в его мысли, неумолимо захватывая их, и раз за разом предлагал примкнуть к нему. Предложение казалось всё более привлекательным по мере того, как попытки Бена проникнуть в прежде открытый разум Рей проваливались. Как она вообще могла быть настолько сильнее его в этом возрасте? Почему она бросила его – как другие? Печально, но Рей была его единственным другом. В ту пору Бен вырос в семнадцатилетнего юношу, который держался отчуждённо со всеми остальными учениками, и только Рей оставалась рядом с самого своего первого дня в учебном центре. Но почему она отвернулась от него? Что, скажите на милость, он такого сделал? Я не отвернусь от тебя, обещал Сноук. Его голос казался хищным, опасным, но также ничуть не менее искушающим. Дни проходили за днями, ситуация только ухудшалась, и Бен решил встретиться с мастером Люком, который как никогда отдалился. Он давным-давно не обращался к нему за помощью и чувствовал себя ужасно глупо. Теперь Бен считался взрослым, и всё равно его совершенно выводило из равновесия нежелание ребёнка по-прежнему делить с ним связь. Голос Бена был тих, а глаза жгло, когда он после приглашающего жеста сел рядом с учителем и проговорил: – Я не понимаю, что сделал не так. – Дорогой мой Бен, – печально ответил мастер, едва заметно меняясь в лице, – ты не сделал ничего плохого. Но не мне рассказывать, что случилось. Боюсь, ты должен пойти и спросить сам, почему она держится на расстоянии. – Она не будет со мной говорить, – зло возразил Бен, – не скажет правду. – О, Бен, – вздохнул Люк с какой-то беспомощностью. – Когда это останавливало тебя? Мы оба знаем, насколько убедительным ты можешь быть, когда захочешь. Вы связаны, хотите вы этого или нет, и раньше превосходно использовали эту связь. Возроди её или же оставь всё как есть. Но помочь тебе не в моей власти, мой падаван. Бен, смущённый и разочарованный, направился к комнате Рей. Дурацкий мастер Люк, эта его светлая сторона и ответы, которые нужно найти внутри себя. Конечно же, обратиться к нему было бесполезной затеей. У джедая, скорее всего, было решение, но он решил ничего не говорить, чтобы помучить Бена, ведь ему плевать на него. Он бы сказал, мол, так нужно ради познания пути Силы, баланса, но на самом деле это просто унижение, ещё одно доказательство, что Бен Соло – неудачник во всём. Стук в дверь получился более агрессивным и сильным, чем требовалось. Секундное ослабление контроля позволило Бену заглянуть в мысли Рей – и увидеть там небывалую сумятицу. – Уходи, – крикнула она. – Нет, – отрезал Бен. Упрямства ему было не занимать. – Ты не можешь избегать меня вечно. Просто скажи, что я сделал, и тогда я смогу извиниться, а ты – прекратить злиться. – Я не злюсь на тебя. Ответ, однако, звучал как раз зло. – Рей, – нетерпеливо повысил голос Бен. – Рейата! Это обращение словно бы сломило её. Он ощутил, как защита девочки дрогнула, будто та была его собственной. Послышался звук лёгких шагов, и дверь отворилась. Рей уже переоделась в ночную рубашку, её волосы были распущены и колыхались от каждого движения. Запрокинув голову, она посмотрела на Бена, почти вдвое превосходившего её ростом. – Я не злюсь на тебя, – повторила Рей. Казалось, голос принадлежал кому-то более взрослому, чем этот ребёнок. – Тогда в чём дело? – потребовал ответа Бен, без приглашения шагнул внутрь и сел на край кровати. Он подумал, что Рей будет проще разговаривать, если они окажутся на одном уровне – в конце концов, это часто помогало при общении с детьми. Рей не подходила ближе. Бен ощущал в ней отголоски внутренней борьбы. Она не позволяла прочесть свои мысли, но одна эмоция, без конца повторявшая сама себя, была такой сильной, что он сумел воспринять её – глубокий, обжигающий стыд, который хотелось забрать из этой маленькой головки как можно скорее. – Расскажи мне, – мягко попросил Бен, словно уговаривая испуганное животное. – Не могу, – проговорила Рей. Её глаза наполнились отвращением и гневом, вот только направлены они были на неё саму. – Мне слишком стыдно. Бен продолжал цепляться за отзвуки мыслей, постепенно понимая, что секрет непосилен для неокрепшего ума девочки, и она наполовину хочет от него избавиться. А он был готов помочь. – Эй, это ведь я, – прошептал Бен. – Глупый долговязый Бенни. Тебе нечего стесняться. Только не со мной. Рей по-прежнему молчала и только покачала головой и прикрыла глаза ладонями, будто это могло её спрятать. – Рей, – голос Бена зазвучал ещё более ласково, что было задачей почти невыполнимой, – если не можешь сказать, просто покажи. Просто впусти. Она не сделала ни единого движения и так и стояла, спрятав лицо в ладонях, но что-то между ними изменилось – стены разума Рей пошли трещинами и фрагмент за фрагментом начали рушиться. Она пыталась восстановить их, отступить назад, но в конце концов всё же открылась. Мечась между замешательством, изумлением и лёгким стыдом за свой поступок, Бен касался пляшущих перед внутренним взором картинок. Некоторые из образов оказались воспоминаниями, однако испытанные их хозяйкой чувства перемешивались между собой и превращались в сплошной беспорядочный шум. И везде, почти в каждой мимолётной вспышке был Бен – в бесконечных шуточных схватках, настолько же бесконечных трапезах и ленивых днях, проведённых на побережье. Когда бы ни появлялось его лицо, всё вокруг становилось светлее. Потом возникли картины того, чего в реальности никогда не происходило. Бен увидел себя, улыбающегося так, как никому никогда не улыбался, и Рей – неясный высокий силуэт. Её окутывала неопределённость – фигура была по-женски округлой, но лицо бесконечно менялось. Девочка представляла себя в будущем и не была уверена, как будет выглядеть. Но Бен – Бен оказался неизменен – и задохнулся от изумления – а что ещё это могло быть? – когда его воображаемая версия обняла колеблющуюся взрослую Рей, и та обратилась в нечто совершенно неземное, одетое в тунику, с ниспадающими волнами локонами, а мужчина со смазанным лицом соединил их руки. В глубине быстро мелькающей сцены возникли слова, стремительно складывающиеся во фразу. Я выйду замуж за Бена. Это был голос Рей – юный, звенящий и наивный. Бен ощутил, как безобидные слова начали разрастаться, словно ползучее растение, захватывая и пуская глубокие корни, пока всё, что его касалось, не стало казаться неправильным. Внезапно обнаружилось странное – Рей любила Бена. Сердцем взрослой женщины в теле ребёнка. Она не хотела ничего подобного и, вопреки логике, всё равно хотела слишком сильно. Рей готова была тянуть себя за волосы лишь бы вырасти поскорее – и желала во что бы то ни стало прекратить думать о своём друге. Бен чувствовал страшную безнадёжность отвергнутого ребёнка, потому что, конечно же, он не мог любить её. Рей ещё не исполнилось и десяти лет. А Бен был так безупречен. Что поражало даже больше – это как он был для неё прекрасен. Рей знала тьму Бена так же хорошо, как он сам, но та в её глазах нисколько его не порочила, ведь являлась его неотъемлемой частью. Ей и на секунду не приходило в голову, что он может поддаться этому злу – настолько была уверена в его внутренней чистоте. Бену захотелось взять душу Рей и поместить в свою грудь, чтобы впитать эту уверенность до последней капельки. Когда всё закончилось, между ними, словно серая дождливая хмарь, повисли печаль и стыд. Рей, униженная и опустошённая, не желала встречаться с юношей взглядом и по-прежнему пряталась за прижатыми к лицу ладонями. Бен на минуту закрыл свои мысли, чтобы обдумать увиденное и решить, как поступить дальше. Рей, маленькая Рей впервые влюбилась – любовью невинной, но настолько сильной, что сама не знала, что с ней делать. Она ещё не понимала, как осмыслить желания и сказочные мечты. Рей любила Бена не как друга или брата, а так, как с её точки зрения женщина должна любить мужчину. «Есть ли способ всё исправить?» – спрашивал себя Бен. Он хотел выяснить причины странного охлаждения, и теперь, наконец, узнав всё, не мог подобрать слова утешения. Боль подруги ранила неимоверно. Бен понимал, что должен заставить её двигаться дальше. Но как? Он поднялся на ноги, подошёл к девочке, опустился на колени подле неё и осторожно и с величайшей серьёзностью отнял ладони от её лица. Рей мгновенно отвела взгляд, потом неохотно посмотрела на юношу и снова отвернулась. – Всё в порядке, – негромко и искренне заверил он. – Я не злюсь на тебя. Такие вещи… случаются. Ты ничего не могла поделать. Эй, всё хорошо. – Нет, ужасно, – возразила Рей с глубоким горьким стыдом, на какой способны только дети. – Я такая глупая. – Нет, неправда. – Да, глупая корова. Я ещё маленькая, а ты уже взрослый. Я глупая, потому что думала – а вдруг ты меня всё-таки любишь. – О, Рей, – Бену казалось, что это его сердце разрывается, потому что он действительно не любил её, как ей того хотелось, и девочка прекрасно это ощущала. – Я люблю тебя. Но не так. Ты ведь ещё ребёнок. Но это не твоя вина, что я… просто не могу. Понимаешь? Рей кивнула и впервые осмелилась посмотреть Бену в глаза. – Я так боялась, что ты узнаешь. – Для меня это ничего не изменит, – обещал юноша. – Давай просто… подождём, пока всё не закончится, и будем жить, как раньше. Хорошо? Рей опять кивнула. Он почувствовал, как в ней вновь разгорается надежда, и ухватил отблеск той мечты, где они женятся под цветущей кроной дерева. Бен слабо улыбнулся и наполовину кивнул, наполовину покачал головой. – Я не могу так думать о тебе, Рей. Она поняла и словно стала старше, приняв всё, как есть. Бену вдруг нестерпимо захотелось обнять подругу, но она торопливо отпрянула, уловив желание. Он надеялся, что со временем эмоции Рей улягутся, и они вновь смогут стать просто Беном и Рей. Этого так и не произошло.