Дикая Охота

      Крейн смерил неодобрительным взглядом девушку, ворвавшуюся в его кабинет без стука. Харли бесцеремонно поставила на его стол коробку со своими вещами и с вызовом посмотрела на своего мучителя.       — Что? — переспросила она воинственно. — Вы сами этого добивались.       Глаза Джонатана сузились, а губы сжались в тонкую линию. Он был зол, это девушка вычислила сразу. Внутренний голос испуганно пискнул, но она только сжала руки в кулаки, намереваясь бороться и, наконец, оказать достойное сопротивление маньяку. Пусть он не думает, что сможет безнаказанно так портить ей жизнь.       Случившееся сегодня утром странным образом придало ей сил. И пусть Эрик был психом, но он был готов помочь ей, и для Харли этого было достаточно. Она нагло прошлась по кабинету, оглядывая его по-хозяйски. Раз он захотел, чтобы она была рядом, пусть наслаждается. Мстительное чудовище где-то внутри неё одобрительно кивало и разминалось, готовясь к битве.       Крейн молчал, наблюдая и силясь понять такую странную перемену в состоянии своей жертвы.       — Стаффорд был прав. В этом кабинете мне будет гораздо удобнее, чем в ординаторской. По крайней мере, не буду теперь выслушивать бредни этих идиотов, все их рассуждения и догадки о наших отношениях. Куда бы мне поставить стол?       Джонатан не проронил ни слова. Он резко встал и подошёл к девушке. У Харли внутри всё оборвалось, но она старалась не подавать вида, что боится. Ледяной взгляд облил девушку с головы до ног, заставив поёжиться.       — Мне нравятся перемены, — кивнул доктор.       — Нравятся? — переспросила Квинзель, слегка нахмурившись.       Она ожидала другой реакции и снова оказалась не готова. Крейн склонился к ней и вкрадчиво прошептал:       — Игра гораздо интереснее, когда жертва сопротивляется.       Девушка просто плавилась от его голоса, снова теряя над собой контроль. Кажется, она поторопилась с заключением о том, что её мучитель больше не имеет над ней власти. Вся решимость испарилась, словно её и не было. И когда она ощутила жар его поцелуя, то снова выпала из реальности. Внизу живота противно заныло, словно и не было той разрядки три часа назад. Чтобы погасить этот пожар, бушующий внутри, требовалось нечто большее, чем простые ласки умелых пальцев дерзкого пациента.       Когда мужчина отстранился, девушка потянулась за ним, но была остановлена лёгким касанием пальцев к своим губам. Она обречённо вздохнула.       — Что мне сделать? — прошептала Харли, умоляюще глядя в его серые глаза.       — Продолжать меня бояться.       Она опустила взгляд и отстранилась.       — Расскажи мне про своего пациента.       Румянец, появившийся на щеках девушки, насторожил доктора. Похоже, именно Харди причастен к такому странному состоянию Квинн. Крейн в корне задушил появившееся было раздражение. Он отвернулся к окну, чтобы не выдать себя случайным образом, так как стал замечать, что она понимает его истинное состояние. А этого ему вовсе не было нужно.       Квинзель несколько растерянно огляделась и уселась в кресло.       — Это лекарство на него тоже не действует.       Джонатан нахмурился.       — Он по-прежнему остаётся достаточно активным, — тут голос её сорвался, и девушка кашлянула, пытаясь скрыть своё смущение.       — Он к тебе приставал? — повернулся Крейн, цепко вглядываясь в свою жертву.       — Нет, конечно! — возразила Харли.       Она сделала это слишком торопливо и горячо, чтобы Джонатан заподозрил обратное.       — Пробовала увеличить дозу?       Квинн отрицательно покачала головой, снизу вверх глядя на своего «наставника».       — Какие-то изменения в его поведении?       — Мне кажется, он становится всё более нервозным и всё чаще теряет над собой контроль. Он смеётся по поводу и без. Очень громко. Как дурак, — пожала она плечами.       Девушка немного помолчала, а потом неуверенно произнесла:       — Я тут подумала…       — Не стоит, — резко оборвал её доктор.       Харли озадаченно умолкла, глядя, как он возвращается в своё кресло.       — Говорить? — уточнила она.       — Думать, — в голосе собеседника был лёд.       Это было очередное хамство, и Квинн решила не обращать на него внимания.       — Мы пытаемся его вылечить или свести с ума ещё больше? А что если я эксперимент без фармакологии, а он — наоборот?       В серых глазах мелькнула ярость, а руки мужчины дернулись, словно в попытке сжаться в кулаки. Но Джонатан прекрасно владел собой. Девушка смотрела в его глаза, ожидая ответа.       — Наиболее целесообразно будет поставить стол туда, — он указал ей на свободное место у стены.       Харли только вздохнула. Она понимала, что ничего не добьётся, а потому поднялась и пошла искать санитаров.

***

      Эрик Харди открыл глаза, почуяв чужое присутствие. Как Крейн совершенно бесшумно просочился в его палату-камеру, парень сказать не мог. Если учесть, что он должен быть отпереть замок и открыть металлическую дверь, обычно отзывавшуюся лязгом или скрипом на любое воздействие, то невольно закрадывалась мысль, что это призрак, умеющий проходить сквозь стены.       — Джонни, — улыбнулся парень посетителю, словно старому приятелю.       Джонатан ничего не ответил, смерив противника ледяным взглядом.       — Вас ждёт незабываемое путешествие, мистер Харди, — негромко произнёс он, — пристегните ремни, — и проверил, крепко ли привязан пациент.       Затем доктор достал из кармана халата шприц и пузырёк с лекарством. Не торопясь, привычным движением Крейн наполнил шприц, выступил лишний воздух и снова взглянул на Харди.       — Мстишь мне, док? — ухмыльнулся Эрик.       Тот ничего не ответил, лишь вогнал иглу под кожу пациента и ввёл лекарство.       — В твоих же интересах оставить её в покое, и не мешать моему эксперименту, — в голосе доктора явственно слышалась угроза.       — А куколка знает, что она всего лишь эксперимент? — пациент лишь проследил взглядом, как шприц снова исчезает в кармане халата.       — Да. Приятных снов, Эрик.       Или нейролептик начал своё действие, или парень отвлёкся, но он пропустил тот момент, когда Крейн покинул палату. Действительность начала расплываться перед глазами, деформироваться, принимать неожиданные и ужасные формы. Такое уже было когда-то давно. Тогда тоже, после встречи с доктором в переулке и лёгкого укола в шею, окружающее становилось чужим и пугающим. Настолько пугающим, что невозможно было сопротивляться этим панике и ужасу, накрывающих с головой. То, что происходило сейчас, было в разы слабее, чем тогда, видимо, в тот раз доза лекарства была более концентрированной. Или он уже привык?       Эрик сам поразился тому, как отстранённо размышляет о своих ощущениях, вместо того, чтобы поддаться своим чувствам и эмоциям.

***

      — Что ты с ним сделал? — голос молодого психиатра звенел от гнева.       Доктор посторонился:       — И вам добрый вечер, Харли. Так и будете стоять в дверях?       Она решительно вошла в его дом. За её спиной скрипнула, закрываясь, дверь и щёлкнул замок. Этот роковой звук совершенно не насторожил девушку — она была захвачена эмоциями.       Джонатан прошёл в гостиную, и Харли последовала за ним. Повинуясь его пригласительному жесту, гостья опустилась на диван. Доктор сел за стол.       — Итак, я слушаю, что произошло.       — Харди. У него был припадок, и Джон вызвал меня.       — А причём здесь я? — совершенно искренне недоумевал Крейн.       — Это вы его чем-то накачали! Я видела след от укола!       — Пациентам психиатрической клиники постоянно ставят уколы, — пожал плечами Джонатан.       — Я знаю, что это вы!       — С чего бы мне ставить уколы чужому пациенту? Харли, я уже много раз вам говорил, что ваше буйное воображение вас до добра не доведёт.       — Прекратите сейчас же! — вскочила девушка.       Она решительно приблизилась к доктору и склонилась к его лицу.       — Мои фантазии тут вовсе ни при чём, и вы знаете это. Это ваши чёртовы эксперименты!       Он гипнотизирующе смотрел в её глаза, которые были очень близко.       — Какой храбрый арлекин, — чуть приподнялись уголки губ в ледяной улыбке.       Он схватил её за руку, рванул на себя и с размаху отшвырнул на стол. Девушка только охнула от боли. Тут же на её горле в стальном захвате сомкнулись прохладные пальцы — несильно, просто угрожая и предупреждая.       Джонатан склонился над ней, медленно провёл второй рукой по её шее и груди. Замер.       — Зря не надела тот наряд. Ты в нём весьма… эффектна, — прошептал он, глядя на свою жертву с восхищением.       Харли затаилась, не совсем понимая цель данного комплимента. Все комплименты маньяка относились к ней как жертве своего эксперимента, не более. Тогда как следовало трактовать эти слова? Очередные прикосновения его пальцев снова будоражили воображение, заставляли сердце биться в бешеном ритме, а самоконтроль — улетучиваться.       Рука доктора меж тем двинулась дальше вниз, к её животу, бедру. Отзываясь на эту ласку, Квинн томно потянулась, выдав блаженный вздох. Джонатан победно улыбнулся и накрыл её губы своими. Ощутив жар его поцелуя, девушка совершенно растворилась в своих ощущениях. Помня привычки Крейна, сначала она ждала, что за лаской последует боль, но потом постепенно расслаблялась всё больше и больше, чувствуя, как его рука погладила её колено, а потом двинулась в обратном направлении — вверх по ноге, забираясь под юбку.       Весь праведный гнев и все те чувства, которые привели её сюда, были забыты. Сейчас главным было другое — он рядом, и он ласкает её!       Крейн нащупал резинку чулка. Вместо торжествующей улыбки, он ещё более требовательно впился в губы своей жертвы, властно терзая их. Затем его пальцы поднялись её чуть выше и ощутили жар и желание девушки. Он знал, как она жаждет его, но не торопился привязывать её к себе данным образом. И лишь только вмешательство этого несносного мальчишки заставило его поторопиться. Он не мог допустить, чтобы Квинн вышла из-под его контроля.       Девушка судорожно всхлипнула, подавшись под его лаской.       — Пошли, — резко отстранился доктор от неё и отошёл на несколько шагов.       Не сразу Квинн пришла в себя. Она растерянно оглянулась, ища его глазами, а потом села на столе.       — Куда? — хрипло переспросила она.       Крейн улыбнулся едва заметной улыбкой, но ничего не ответил. Он развернулся и отправился в спальню, слушая, как с разочарованным вздохом его жертва следует за ним.       Харли увидела, как он скрылся за дверями спальни. Сердце предательски ёкнуло, и её окатило волной жара. Неужели? Она торопливо переступила порог комнаты…       И была резко брошена на пол к его ногам. Затем он схватил её за горло и поднял на ноги.       — Слишком медленно, — прозвучал приговор, и мужчина отшвырнул девушку на кровать.       Пока она пыталась прийти в себя, то услышала щелчок — это застегнулись на запястьях наручники. Рывок — и её руки прикованы к спинке кровати. Харли широко распахнула глаза и посмотрела на доктора: опять его игры!       Он сдвинул брови в нарочито притворном неодобрении и покачал головой:       — Ты забыла свой урок, девочка, — он провёл пальцами по её щеке, а потом снова схватил за горло, приблизив своё лицо к её лицу. — Надо… — томительная пауза, в течение которой он зачаровано смотрел на её губы, — тебя наказать.       Голос был таким вкрадчиво соблазнительным, что Харли только охнула от накатившего на неё возбуждения. Перспектива наказания от сурового доктора сводила с ума. Как заманчивая игра в строгого учителя и нерадивую студентку. Как когда-то давно.       Негромкий победный смешок Джонатана совершенно взорвал все барьеры внутри девушки. Она хотела его. Немедленно.       Квинн нетерпеливо заёрзала, пытаясь избавиться от одежды. Он рассмеялся ещё раз, а потом остановил её, склонившись над ней и гипнотизируя взглядом.       — Не так быстро, мой арлекин. Сначала ты должна сойти с ума.       Он начала расстёгивать пуговицы на её блузке одну за одной с ужасающей медлительностью. Харли хотелось закричать, поторопить его. Она просто сгорала в этом огне. Но девушка лишь закусила губу и смотрела в его прозрачные глаза, всё больше и больше теряя себя.       Через некоторое время она закрыла глаза и унеслась в мир восхитительнейших ощущений. Джонатан терзал её ещё и ещё, не торопясь, действительно сводя с ума своими томительными ласками.       Пока она, наконец, не вздрогнула, закричав от восторга, когда почувствовала его внутри…