Студентка

      Ближе к вечеру, я поднялась к себе и лежала в тишине. Это жутко давило, но слушать музыку или трёп по телевизору не хотелось. Когда мама пришла с работы, я оделась и вышла на улицу не дослушав её причитаний.       Я дошла до ближайшего кафе и уселась в дальнем углу на диванчики у стенки. Я заказала глясэ и какое-то пироженное. От сладкого стало как-то легче. Тут кто-то нагло садиться напротив меня. Поднимаю глаза: Бекхён. Однако, какие люди и без охраны. А нет, вот и охрана. Пакчан как-то робко присаживает рядом с ним.       Не то, чтобы я не хотела его видеть, но было как-то неловко. Вещи уже высохли и сложены аккуратно в пакет, но…как-то это смущающее очень.       Бекки улыбается во все зубы и, как обычно, полон жизни и его батарейки Дюрасел явно не севшие. - Что такая грустная, Сучжон-а? Привет. - Хай. Да ничего. Просто. - Ну это совсем не дело! Да, Ёль? - Да. ..Привет.       Мы встречаемся взглядами и я тут же отвожу свой. Слишком быстро и слишком заметно, чтобы это ещё заметил и Бён, потому что он явно словил этот жест. Но Бек не настолько бестактен как некоторые мои приятели, чтобы спросить в лоб и прямо сейчас. - Что случилось? – смотрит то на меня, то на Пака.       А нет, ошибочка вышла. Зря я надеялась, что с возрастом такта у него прибавится. Ой зря. Гоняю по тарелке остаток от пироженного. Главное не палиться. И сидеть спойкойно. Всё хорошо. - Всё нормально. Извините, можно меню? – басит ушастый, ища спасение в проходящей мимо официантке. - Зачем тебе меню? Мы же и так тут постоянно сидим! - А я хочу меню. Отстань, коротышка. - Чего?! – Бён сейчас похож сову, настолько широко он открыл глаза.       В итоге всё выглядит очень странно: Бек ругается на Чанёля, а он изображает как увлечён меню, я же сижу и попиваю свой кофе через трубочку. Слишком всё это даже стрёмно, а не странно.       Мы посидели, слушая повести Бекхёна около часа. Потом я извинилась и решила пойти домой, но Пак вызвался меня проводить. А я что-то и не нашлась, что возразить. Уже достаточно темно было и пьяные мудаки в такое время уже шастают по улицам дворам.       Абсолютно в тишине мы дошли до моего дома. Очень быстро. И как-то встали у ворот. - Ну пока , что ли. - Пока.       Я разворачиваюсь, достаю ключ, но меня перехватывают за руку. - Неловко тогда вышло. Извини. - Да всё нормально. Подожди, сейчас вещи твои принесу. - Хорошо.       Ага. Просто слава Анчоусу, Пакчан не видел моего лица. Мне кажется оно светилось в темноте как красный свет светофора. Я быстренько поднялась к себе и взяла пакет с вещами. И тут меня настигла мама. Снова, чёрт возьми. - Ты куда? - Верну человеку вещи. - Завтра вернёшь. -Меня ждут у ворот. - Тогда пригласи человека в дом. - Зачем? - Невежливо заставлять человека тебя ждать, да ещё и на пороге твоего дома.       Нет, ну а разве не ты меня сейчас задерживаешь и потому меня ждут?! Но я промолчала и вышла за дверь. Не глядя на Пака, я всучила ему пакет. И уже хотела идти, попрощавшись, но да, я же лох: мама вышла к нам и затараторила, извиняясь , что я у неё якобы дура не вежливая, что не пригласила гостя в дом и т.д. Если бы могла, я бы провалилась на месте под земную кору, вплоть да ядра и там бы осталась.       А Чанёль только улыбался моей матушке и всё говорил «что Вы! ничего страшного, всё в порядке». В итоге его-таки затащили в дом и усадили на кухню. При этом меня заставили накрывать на стол, а маман уселась напротив дылды, начиная свой допрос, который ничем не отличается от опросов любой другой матери, я думаю.       Я же злая, бесилась от того, что чтобы я не поставила на стол и десертов, мамка всё ругалась и говорила «чем ты гостя угощаешь, позорище!» и мне приходилось искать ещё. Когда я достала наш праздничный сервиз, поставила всё, что было более-менее «приличным, дабы подать дорогому гостю», то стала споласкивать чашки, чтобы налить в них чай. - Ой, Чанёль-я, я вот всё хотела спросить…- пауза в мамином потоке слов меня насторожила. – А вы давно с Сучжон встречаетесь?       И тут я услышала как со звоном падает моя челюсть на пол и разбивается о кафель. Точнее, это оказалась одна из подарочных чашек, которую я выпустила из рук, когда доставал из раковины. Всё же правду говорят : пиздец подкрался незаметно. Или это я такая тупая, что не предвидела его? - А…госпожа Чжон…Вы не совсем правильно поняли… - тут этот ушастый решил спастись бегством от вопроса моей матери и подскочил ко мне, чтобы подобрать осколки чашки с пола.       А я…я так и застыла смотря сквозь кухонный навесной шкаф , пространство в целом и время, видя как пропасть из-за смущения и подобной херни становится между мной и Паком всё больше и больше. Всё. Больше в жизни с ним не заговорю и буду делать вид, что мы не знакомы. Потому что это уже слишком. - Сучжон! Какая же ты растяпа! Чего сама не подбираешь, а Чанёль-я за тебя корячится!       Я медленно развернула к ней лицо и готова поспорить она напугалась моего убийственного взгляда, потому что тут же смолкла и, под предлогом «сейчас совок и веник принесу», смылась из кухни.       Я посмотрела на сидящего на кортах Пакчана. Он не торопясь собирал осколки. - Оставь это. Я уберу потом. - Потом можно наступить и порезаться, если не убрать сейчас. - Я говорю тебе – оставь это. – процедила я.       На что Пак встал, выпрямившись в полный рост и посмотрел на меня сверху-вниз. Так угрюмо посмотрел. Он снова хмурил брови и был явно зол. - Ты мне кто, чтобы велеть, что мне делать? Мама? Сестра? Близкий друг? Моя подружка? - Я хозяйка этого дома и ты у меня в гостях. - Ты пока не хозяйка здесь. Твоя мама хозяйка, а ты так, живёшь тут. Ты даже не знаешь толком, где у тебя что лежит на кухне. - Что?! С хера ли ты так со мной разговариваешь?! - Потому что меня бесит то, как ты себя ведёшь. - Так вали нахуй! Чего привязался? Домой ещё меня провожает, в гости зовёт, лезет со своей помощью, куда не надо! Пак хотел что-то сказать, но только закрыл рот обратно. Потом шумно выдохнул и посмотрел по сторонам. - Дура ты. Совсем. – после чего он сжал осколки в руке и вышел из дома прочь.       Мама пришла, растерянно глядя то на меня, то на дверь. А я просто молча поднялась к себе, улеглась на кровать калачиком и стала пилить Тэмина в какотоке.