***
В замке Варии жизнь текла размеренно, если такое вообще когда-нибудь бывало в логове Независимого Отряда Убийц. Рядовые бегали, загруженные работой по самое не хочу, пока высший офицерский состав занимался своими делами. Задания поступали на разные виды деятельности, начиная с привычных заказов на устранение и заканчивая так ненавистной охраной или сбором информации. Маммон души не чаял в подобном способе заработка, когда остальные предпочитали заниматься лишь убийствами, чтобы хоть как-то выпустить пар, избавиться от скопившегося стресса. Бельфегор обожал развешивать внутренности жертв по их же резиденциям, Луссурия предпочитал брать какого-нибудь парня живым, чтобы «провести воспитательный процесс», а затем убивал. Скуалло со своим уже коронным «Врой!» крошил без разбора, наслаждаясь возможностью отполировать свои навыки мечника, Леви же, как машина, выполняет всё, что не прикажет его несравненный босс, игнорируя адекватность этих самых приказов. Сам босс оставался в своём кабинете, медленно потягивая так полюбившийся ему напиток, игнорируя надоевший ему мусор… Идиллия, одним словом. Но сколько бы матёрые убийцы не пытались отвлечься от ненужных мыслей, купаясь в крови и «безумно важной» для кого-то работе, иной раз мысли возвращались к маленькой русоволосой особе, что уже как десять дней покинула их обитель. С одной стороны, стало заметно тише, хотя Скуалло порядком разбавлял гробовую тишину замка. Но, с другой, иногда не хватало задорного смеха хоть в какой-нибудь стороне коридора. Присутствие Тсунаёши помогало угомонить одного разыгравшегося гения, переключить внимание попугая, занять ненавистную правую руку, что теперь постоянно нудит под ухом по поводу отчётов и распределений по заданиям. На Саваду даже удавалось сбагрить алчного Аркобалено, жужжащего постоянно, что их бюджет не резиновый и пора бы уже задуматься о том, что воздух тоже стоит денег, которых ему никто не платит. «Хм…мелкая, » — задумался о том дне Занзас, покручивая в руке стакан любимого виски. «Её интуиция куда лучше, чем у старика, раз не хотела туда идти с самого начала.» Знаменитая Интуиция Первого Вонголы была своего рода страшилкой для зарвавшихся мафиози, но, кто бы мог подумать, что Скайрини сможет убедиться в её существовании на личном опыте. Кровь Первого Вонголы взыграла в той мелкой девчонке, позволяя ощущать опасность на расстоянии, чуть ли не предсказывая лучшее решение для своего хозяина. Не удивительно, что старик так трясётся над дочерью умершего Советника, такие кадры упускать нельзя… Может быть, для остальных Девятый Вонгола и кажется добрым стариком, но уж его последний оставшийся в живых сын знал всю его подноготную. За добродушной улыбкой прячется чудовище не хуже самого брюнета, только разница в том, что сын Ноно предпочитает действовать открыто и напролом, а его отец любит теневые игры и манипуляции. Возможно, в девчонке Ноно и нашёл какую-то отраду для души, запятнанной кровью и насилием, но в будущем этот безобидный с виду старик не постесняется использовать весь её потенциал по полной. Для любого босса семья является в приоритете — это очевидная истина, и нынешний босс Вонголы ничем не отличается от других в этом вопросе. Всё ради блага семьи! Если для величия Вонголы придётся использовать прямого потомка Примо, то старик это сделает, Занзас знал это наверняка. — Врой! — громогласный клич капитана отвлёк брюнета от размышлений, заставляя злобно скрипеть зубами. — Чёртов босс, новости есть о мелкой! — Ты слишком громкий, мусор! Громкого голоса Хранителя Дождя не услышать мог только глухой, да и то не факт, но Скайрини уже почти привык к этому ультразвуку, так что точного броска стакана в голову хватило, чтобы слегка угомонить разбушевавшегося заместителя. Хотя тема разговора порядком удивила парня, но тот не показывал этого открыто, лишь вальяжно откинулся на спинку кресла, ожидая продолжения. — Кто? — единственный вопрос, который задал Занзас, не обращая внимания на гундёшь собеседника, присаживающегося в кресло напротив. — Тупой Конь, — сразу понял о чём спрашивает босс мечник, аккуратно вытаскивая из волос осколки стекла. — Позвонил, как обычно, пожаловаться на судьбу свою «жестокую», и тут его прорвало, начал о пугающей Вонгольской девочке вещать. — Пугающей? — пожалуй, это слово было последним, которым Скайрини мог описать ту малявку, зовущую его уже не кажущимся таким отвратительным «братик». — Вот и я не понял сразу, что он о Тсуне, — не мог не засомневаться в адекватности бывшего одноклассника обладатель серебряных волос. — Но Конь точно её имя назвал, хотя, кажется, его Девятый заставил поговорить с ней, как он сказал: «поддержать малышку, подружиться с ней». — Хах, — пробило на неуместный ржачь Скайрини, стоило прозвучать цитате его отца. — У старика совсем крыша поехала, похоже старческий маразм не иначе. — Так дело даже не в этом, что он Коню сказал, — не понижая громкости, вещал Дождь. — Девчонка зрение восстановила, причём сама. Подобная новость удивила даже непрошибаемого на эмоции, помимо злости, босса Варии, что уж и говорить о самом Скуалло. Оба не слышали никаких новостей о мелкой Саваде с того самого момента, как они зачистили Альдини, и Занзас разговаривал с Девятым. Этот старый пройдоха не отсвечивал всё это время, вот варийцы и думали, что тот впал в печаль от слепоты приёмной дочери, а тут такое выясняется. Савада пришла в себя и, хрен её знает, каким-то способом вернула себе потерянное зрение. А этот старый мудак всё это время молчал в тряпочку, будто не считал нужным говорить. — Вот же у*бок старый, — реакция Занзаса не заставила себя ждать, а вырвавшееся из-под контроля пламя Ярости разнесло вдребезги новый стакан с янтарной жидкостью. — И молчит партизан *банный! — Врой! Вот и я охренел, — не мог не согласиться с брюнетом и мечник, припоминая ещё детали, касающиеся девочки, а не закидонов псевдодруга. — Х*й с этим стариком, — спустя ещё минут десять гневная тирада в адрес Девятого закончилась, а у рядовых, проходящих мимо, появилось желание слиться с местностью и никогда не попадаться злому боссу на глаза. — Этот твой Пони сказал, почему вдруг «пугающая»? — Да не мой это Пони, на хер он мне не сдался, — начал было возмущаться Скуалло, но ярость, читающаяся в глазах босса, поумерила его возражения. — Сказал, что Девятый ему расписывал божий одуванчик, общительный и добрый, а на деле девчонка большую часть разговора смотрела в одну точку, разговаривала из-под палки, на лице ни следа или подобия улыбки, а глаза, как у повидавшего все муки ада бывалого солдата, пустые и отчуждённые. — Ничего удивительного, — спустя минуту раздумий, пришёл к выводам Небо самых отпетых психов. — То, что мелочь ещё в своём уме, уже чудо. — Согласен, — в подтверждение своих слов парень кивнул, пытаясь выкинуть из головы нудный скулёж друга. — Мусор, — изрёк спустя пару минут раздумий странно ухмыляющийся брюнет, заставив мечника подозрительно на него покоситься. — А едь-ка ты завтра к старику. — Чё?! — охренел от такого предложения обладатель светлых волос, аж подскочив на месте. — С хера ли? — Бумажки ему привезёшь, почву прощупаешь, — ухмыльнулся Скайрини, давая подсказки своей вдруг отупевшей правой руке. — О, — кажется понял истинную цель этой поездки Дождь, ухмыльнувшись не хуже собеседника. — Врой! Понял, сделаю. — А теперь свали в туман. Скуалло дважды повторять было не надо, стоило Занзасу дать отмашку, тот тут же скрылся.Часть 16
13 октября 2019 г. в 17:13
Савада Тсунаёши изменилась. Эту простую истину заметил абсолютно каждый обитатель резиденции Вонголы, будь то прислуга или сам босс семьи с его верными до гроба Хранителями. Девочка не спешно ходила по коридорам, не обращая внимания на происходящее кругом, её взгляд блуждал по сторонам, но никакой реакции на лице не наблюдалось, даже если появлялось что-то новое и интересное. Возможность видеть привела исхудавшую особу к действиям, но это уже не то, что было раньше.
Тсуна замкнулась в себе настолько, что игнорировала то, что раньше вызывало восторг. Она больше не играла в прятки с Джиной, не читала с Агатой, а на глаза Виолетты вообще старалась не попадаться. Словно призрак, малышка блуждала по уже привычному месту, но за всё это время в её руках так и не был замечен прощальный подарок родителей. За всё время её пребывания в Италии это произошло впервые, ведь Савада обычно мёртвой хваткой держалась за медведя, будто боялась оборвать последние нити, связывающие её с родными. Но сейчас серая игрушка продолжала валяться в углу её комнаты, не заслуживая и взгляда со стороны хозяйки. На свой страх и риск, Ганаук как-то спросил малышку об этом, но её ответ никак не оправдал его ожиданий: «Это бессмысленная и бесполезная вещь.» В тот момент голос Тсунаёши показался матёрому мафиози жутко холодным, будто она всем сердцем ненавидела предмет их разговора, а её опустевшие глаза лишь подливали масло в огонь.
Немного подумав, Тимотео решил не лезть в это дело, его устраивало, что подопечная не сидела в кровати, ходила, регулярно ела и пила, а остальное постепенно наладится, по крайней мере он на это надеялся. У Неба нынешнего поколения Вонголы оставалась надежда, что со временем им удастся вернуть Тсунаёши в норму, хотя после пережитого это могло показаться несбыточной мечтой. Слишком много тогда разом свалилось на неокрепшую психику девочки: перестрелка, множество криков, крови и трупов, а также больные воспоминания о смерти родителей, смешанные с гнусными причинами этого происшествия…в конце ещё и временная слепота подкосила окончательно малышку, лишая хоть какой-то опоры. Такое трудно вынести и взрослому человеку, но эта девочка всё ещё не сдалась под гнётом обстоятельств. Она продолжала цепляться за жизнь, хотя причин для этого у неё оставалось всё меньше и меньше. Пусть она уже не могла так ярко улыбаться, невинно смотреть тебе в душу, веселиться без повода, но это лучше, чем существование безвольной куклой. Вера в собственного отца окончательно исчезла стоило только обдумать всё ещё раз, хотя это уже и не имело для неё значения, её сожаления не вернут к жизни мёртвого!
Сидя в саду при резиденции, Тсунаёши не читаемым взглядом уставилась в сторону фонтана, за которым когда-то её прятал Занзас. Воспоминание о её первом выходе в свет оставалось всё ещё ярким, хотя прошло уже приличное количество времени с того раза. Ясно, будто это было вчера, малышка видит тот момент, как парень с кроваво-алыми глазами прячется за фонтан от пуль, таща её буксиром за собой. Он этого не хотел, вышло на автомате, но для Тсуны это не важно, главное результат. Именно Занзас помог ей понять, что не стоило вставать перед пулей, особенно ради первого встречного, что явно доброжелательности к ней не испытывал. Кровь… Много крови было в тот раз, но, думая об этом сейчас, Тсуна лишь кривит губы в подобии ухмылки, осознавая, что крови тогда было еще немного. Она уже видела и больше.
— Можно я присяду рядом? — отвлёк от воспоминаний весёлый, но слегка неуверенный голос, раздавшийся совсем рядом.
Савада пусть и не заметила, как подошёл незваный собеседник, слишком погрузившись в воспоминания, но это не помешало ей вяло окинуть гостя взглядом. Казалось, она его где-то мельком уже видела, но вспоминать не было ни сил, ни желания. В паре метрах от неё стоял, переминаясь с ноги на ногу, блондинистый парнишка кажется одного возраста со Скуалло. Только в отличие от капитана Варии, чей образ всё ещё оставался ярким в её памяти, этот человек казался невзрачным, даже несколько обычным. Не ощущая от него никакого подвоха, Тсуна послушно кивнула головой, даже не пытаясь выдавить из себя хоть что-то похожее на улыбку. Она устала… Устала пытаться жить «ради других», как учила мать, ей банально хотелось забыться и отдохнуть.
— Меня зовут Дино Каваллоне, — слегка нервно на ломанном японском произнёс парнишка, сев рядом с пугающей своей отрешённостью девочкой. — А ты должно быть та самая маленькая принцесса Вонголы, да?
— Никакая я не принцесса, всего лишь мусор, — не глядя на ошарашенного собеседника, равнодушно ответила Тсунаёши, вспомнив коронное «мусор» от слишком непостоянного босса Варии. Почему-то сейчас ей казалось, что это слово довольно точно описывает её существование.
— Почему же сразу мусор, — в изумление пролепетал блондин, не зная, как бы продолжить разговор. — Так как тебя всё-таки зовут?
— Тсунаёши, — не видела смысла скрывать своё имя девочка, всё ещё смотря на фонтан пустым взглядом без тени улыбки.
— Приятно познакомиться, — не оставлял попыток завести хоть что-то похожее на беседу Дино, хотя ситуация оставляла желать лучшего. — Ты японка, да? Дон Вонгола говорил о тебе немного.
— Японка, — согласилась с уже известным фактом девочка, наконец-то наградив собеседника пугающим взглядом, от которого тот ощутимо так вздрогнул. — Твой японский неплох, но этого мало.
— Мало? — не мог понять о чём ведёт речь странная девочка, которая, по рассказам Девятого, довольно общительна и жизнерадостна.
— Тебя трудно понять в отличии от других, — пожала плечами Савада, не особо понимая почему всё ещё говорит с этим человеком. — Ты не обязан говорить со мной, просто забудь о моём существовании.
— Хах, — нервно усмехнулся Дино, начиная уже побаиваться эту слишком проницательную девочку с взглядом дохлой рыбы. — С чего ты решила, что…
— Ты меня не обманешь, — перебила собеседника Тсуна, отчётливо ощущая, что парнишку настойчиво попросили подойти к ней. — Мне не нужна компания, друг или собеседник.
— А Тимотео-доно так не считает, — выдал и так очевидного «кукловода» Дино, боязливо косясь на равнодушную собеседницу, что даже не стала с ним спорить по поводу старика, а просто встала и ушла.
Идти за ней идея была отвратительная, уж это смог понять даже Каваллоне с его патологическим слабоумием в стрессовых ситуациях. Тсунаёши показалась ему отчуждённой маленькой девочкой с невероятно пустыми, пугающими глазами и застывшим выражением лица. От отца парнишка слышал о том, что случилось с ней на приёме Мельфиоре, хотя всех подробностей тому не поведали, но и этого хватило, чтобы добродушный блондин попытался с ней поговорить по просьбе самого босса Вонголы. Что ж, он пытался, но результат не оправдал ни его ожиданий, ни ожиданий самого Ноно.