Я забываюсь в его глазах

      Она стояла на балконе своих покоев уже долгое время, точно загипнотизированная глядя на резвые просторы бескрайнего леса и молодого восходящего солнца. Лучи так невероятно согревали её лицо, нежно касаясь лучами кожи бархатных щек, шеи и плеч, и хотелось просто молчать хотя бы оттого, что эту самую минуту она делила с одним из самых красивых и спокойных рассветов за последнее время. Вздох слетел с губ, когда от бликов солнца на темных лесных кронах заиграли легкие блики, а глаза поддавались течению панорамы, разглядывая каждый дюйм открывшегося пейзажа.       Солнечные лучи гладили её по мокрым щекам и сушили на них уже едва заметные мокрые дорожки.       Девушка облокотилась о резные перила балкона и просто смотрела. С трепетом на душе пыталась запомнить, запечатлеть в памяти и хранить в голове эти картинки в течение всей поездки длиною в вечность. Еще сегодня утром мама принесла тревожную новость, и на мгновение показалось, что её сердце остановилось от всплеска эмоций. Хотелось разорваться на части, повернуть время вспять и в считанные мгновения научиться летать, ведь когда новость о внезапной болезни отца дошла до её ушей, девушка едва ли не рассыпалась на части прямо там, рядом с матерью, утопая в собственном волнении и тревоге. Даже магия в этот момент была не лишним средством. К счастью, Генри лишь подхватил небольшую простуду, несколько раз заверял в письме, что ничего серьезного не произошло, и что он сожалеет о неспособности приехать в замок, но от этого становилось ничуть ни легче.       Тревога заполонила грудную клетку и крепким узлом связала легкие, отчего даже думать было трудно. Что если она потеряет его? Что если все намного хуже, чем уверяет её отец? Волнение прогревало изнутри, и сердце дочери никак не могло принять факт, что Генри там совсем один. Она знала: без её непосредственного присутствия девушке никогда не найти желанного покоя.       «Успею ли я вовремя?»       Еще пару часов назад она приняла решение уехать из замка, чтобы лично убедиться в правдивости слов отца, ведь будучи от него на таком огромном расстоянии без всякой возможности помочь и быть рядом, девушка просто таяла и тлела на рассветном солнце точно на обожженных углях.       Она просто надеялась, что Робин будет не против этой поездки, ведь в одиночку просто невозможно было одолеть любые свадебные приготовления, особенно когда дело касается королевской свадьбы. Ей не хотелось бросать его, в каком-то роде она чувствовала вину за такое внезапное расставание, но безумные опасения просто не позволяли ей остаться.       Еще минута в одиночестве, и её мысли просто съели бы её живьем, свели с ума и не позволили бы остановить злосчастные слезы на бледных щеках. Реджина держалась из последних сил. Еще пару минут назад она дала приказ служанкам собрать её вещи в небольшой багаж и сказать местному камердинеру о подготовке кареты для её путешествия. Спешка заставляла её гореть, будто бы минуты были ничтожны, а все вокруг вертелось и переворачивалось, как при величайшем из бедствий, но сейчас все, на что была способна взвинченная девушка – просто смотреть и ждать.       «Будто бы время могло что-то изменить…»       Она еще не сказала Робину о своем отъезде – просто не нашла в себе сил тревожить сердце еще один раз за этот день. Хотелось просто остановить время, заморозить все вокруг хотя бы на несколько минут, чтобы привести в порядок дыхание и как следует собраться с мыслями перед грядущим. Всего было слишком много, слишком грузно, и девушка желала просто не решать ничего и убежать от всех проблем.       Ха!       Мечты…       Мягкие шаги раздались прямо за спиной, и сперва она едва ли пропустила их мимо ушей, но обостренные чувства и легкий знакомый запах леса в воздухе тут же заставили её крутнуться на месте и врезаться взглядом в теплые голубые глаза.       В какой-то момент так дико захотелось остаться, что воздух исчез из легких в попытке протеста своим желаниям. Но она не могла иначе. Слишком горько было смотреть в его глаза и знать, как изменятся его черты от новости об отъезде.       Почему все должно быть так сложно?..       «И что он творит со мной?..»       - Хотела видеть меня, принцесса? – ухмыльнулся он, появляясь на балконе её покоев, пока ветер так легко заставлял летать невесомую штору позади мужской фигуры.       Реджина тут же улыбнулась и тихо фыркнула в ответ на новое прозвище. В детстве… может быть, но она всегда чувствовала себя кем угодно, кроме принцессы.       - На самом деле, я думала, что ты будешь ждать меня в малом зале, - протянула она, растягивая на лице мягкую улыбку, пока он тягучими медленными шагами подходил все ближе.       С каждым сантиметром, что он преодолевал, волнение в её голове все сильнее сводило с ума, и заставляло тело терять всякие ориентиры, предательски избавляясь от необходимого воздуха в легких. Она ненавидела чего-то недоговаривать, особенно когда он так пронзительно и нежно смотрел на неё, улыбался ей. Банальные фразы казались тяжелее, чем есть на самом деле, и каждое слово оседало где-то в горле.       Король невесомыми движениями скользнул крепкими руками на её талию, прошелся пальцами по незамысловатой вышивке корсета, и выдохнул куда-то в волосы, побуждая хоть на мгновение расслабиться и прикрыть усталые глаза.       Девушка инстинктивно прильнула к его груди. Захотелось крепко прижать его к себе и до последнего вдыхать знакомый запах, будто бы так она могла мысленно забрать его с собой, будто бы так было проще с ним расстаться пускай и не на долгое время.       Еще вчера, проснувшись с ним в одной постели, будучи вжатой в сильное горячее тело, она чувствовала теплый шепот на уровне виска, знакомые ладони на талии и думала, что просто не может быть еще счастливее. Никогда еще она не позволяла себе такой вольности, никогда не думала, что проведет ночь в постели с мужчиной, который не был её мужем, пускай они не делали ничего запретного. Время было самой ценной валютой на тот момент, и хотелось вором украсть еще хотя бы чуть-чуть. Еще вчера она ловила бережные утренние поцелуи и жмурилась от лучей раннего солнца на лице. Сейчас же все казалось безумно далеким, а сердце отчаянно билось в страхе за здоровье отца, пускай даже эти несколько недель в подготовке свадьбы должны были стать самыми светлыми в её жизни.       - Что ж, теперь я здесь, - протянул мужчина в её волосы. – Ты хотела о чем-то поговорить?..       - Да…       Она вдохнула поглубже.       - Что тебя тревожит?       Реджина замялась, и на мгновение подумала, что у неё просто не хватит сил произнести эти слова. Наконец, преодолев биение непослушного сердца, она выпалила:       - Я должна уехать из дворца…       Сердце Робина упало и потерялось где-то в животе. Синхронно с этим поникли плечи, а время замедлилось, притупляя все звуки вокруг в считанные секунды. Что значит, уехать?       Стало странно даже думать об этом, не говоря уже о том, какие причины для отъезда могли быть в этой хорошенькой головке. Неужели он сделал что-то не так? Она больше не хочет быть здесь? Что-то случилось в её поместье? Казалось каким-то абсурдом представлять это, размышлять об этом, ведь он никогда и не задумывался, что все может измениться в один единственный момент.       Робин был зависим от неё – теперь не было смысла это отрицать. Он был полностью поглощен ею ещё с того дня, как впервые увидел ёе в том красном платье в обеденном зале. То, как она двигалась, как улыбалась, как говорила; её грация, её красота, невинность и смелость – все это делало девушку самой большой его слабостью, даже если когда-то он считал себя сильным человеком. Мысль о более смелых прикосновениях, о тепле её кожи уже сводила его с ума, делала одержимым желанием о запретном плоде, а он, казалось бы, едва ли успел побыть с ней за эти дни. Просыпаться и знать, что она не рядом, было бы слишком странно.       Он отпрянул, все еще держа её в своих руках, и так потерянно, почти смущенно и хмуро всмотрелся в её грустное лицо.       - Но… почему? Зачем?..       - Мой отец… - она вздохнула и облизнула сухие губы. – Он слег в постель, и я… Я не знаю…       Она тряхнула головой и зажмурилась, глотая слова в объяснении.       - Я… я думаю, что все серьезнее, чем он говорит, и… Что если… что если я права и…       Король не стал говорить ничего. Он просто притянул дрожащую девушку и себе и погладил по волосам, и, кажется, на мгновение стало немного легче. Показалось, что это объятие просто спасло её от прогулки по тонкому канату, от того безумия и страха, что ждал бы её внизу, если бы девушка по неосторожности сорвалась. Вдохнув знакомый запах, почувствовав, как в какой-то момент замирает время, и выравнивается дыхание, Реджина затихла и просто начала слушать его сердцебиение.       - Все в порядке, - шепнул он. – Если ты так чувствуешь, то тебе действительно лучше поехать…       Он затих, и сперва она подумала, что мужчина просто позволит ей окунуться в тишину, пока его тихий голос вновь не прорезал воздух:       - Ничего ужасного не случится в замке, пока ты в отъезде, - он усмехнулся, заставляя ее прижаться чуть ближе. – Раньше не случалось, не случится и теперь.       - Но я не хочу сбрасывать все свадебные хлопоты на тебя одного, - шепнула девушка куда-то в его плечо, перебирая пальчиками ткань камзола, а затем решилась оторваться и поднять на него свои глаза. – В конце концов, все королевство ждет этого дня еще яростнее, чем мы сами. Это большая ответственность…       - Да я особо ничего и не делаю, - хитро улыбнулся Робин и довольно хмыкнул.- Твоя мать делает все сама, и иногда я даже думаю о том, кто здесь правит этим королевством.       Она испустила смешок и слегка покачала головой. Да, это было вполне себе в стиле её матери…       - Не позволяй ей слишком многого, - улыбнулась девушка, а после короткого молчания добавила, опуская глаза на ткань выглядывающей из-под камзола светлой нижней рубашки. – Я почти уверена, что свадьба, да и я сама – это лишь игрушки и предлоги для того, чтобы добраться до трона… Я даже не удивлюсь, если она решит остаться во дворце после церемонии, и будет говорить мне, что делать, до последнего своего вздоха…       - По крайне мере, будет на кого сбросить обязанности на время медового месяца, - протянул Робин с хитрой ухмылкой.       - Боюсь, после этого уже нечем будет править, - сощурилась девушка и рассмеялась. Её рука поднялась к его груди и в манере перфекциониста с серьезным лицом поправила ткань выглядывающей рубашки.       Мужчина склонился, согревая дыханием кожу, и оставил на щеке быстрый поцелуй, с самодовольной улыбкой обнажая такие любимые ею ямочки.       - Думаю, тебе стоит ехать, - склонил голову и вздохнул. – Я буду в порядке… Несколько дней, может, неделя, это не такой большой срок… Хотя, ты знаешь, я буду безумно скучать…       Боже, эти слова… они как будто были чем-то большим, нежели просто фразы. Точно надежды и тепла в них было больше, чем она когда-либо слышала, а еще нечто согревающее и восторженное нетерпеливо разливалось внутри.       Этот человек делал что-то невероятное с ней. Это казалось таким нереальным, фантазийным, далеким – провести вечность с тем, кто раз за разом заставляет сердце трепетать. Словно фортуна сделала ей величайший подарок и после детства, проведенного в беспросветных раздумьях о несчастливой судьбе, подарила ей глоток свежего воздуха и умопомрачительный шанс быть кем-то большим, чем просто красивая кукла, согревающая постель.       Она кивнула, поджимая губы, мягко улыбнулась.       - Спасибо…       На мгновение наступила тишина, и почему-то во всем её теле чувствовалась такая ноющая усталость, будто она провела всю предыдущую ночь без сна. Казалось, что одни мысли могли так вымотать её, что не хотелось больше думать вовсе. Все, чего хотела Реджина в данный момент, - это застыть на месте, уткнувшись лицом в изгиб шеи короля, закрыть глаза и просто дышать… Но она не могла сделать это… Слишком многое было на кону, чтобы забываться сейчас. В конце концов, впереди была целая вечность для таких моментов.       Её дорожное платье с темной бордовой накидкой волочилось по земле прямо вслед за девушкой, когда она с грустной улыбкой подошла к запряженной карете и начала пронзительно вглядываться в глубину бархатного экипажа. Через пару минут эта самая четверка должна была увести её обратно домой, туда, где прошло все её детство, туда, где она потеряла всякое доверие к счастливому будущему и упустила тот самый стержень, вырванный из неё руками собственной матери. На этот раз все там было пустым. Без влияния женщины, которую она называла мамой, все в этом месте, должно быть, просто запылилось, прекратилась суета, и впервые за целую вечность наступила тишина. Чистая, пронзительная и ленивая тишина.       Было странно возвращаться в место, которое слишком сильно напоминало о безволии, и казалось, будто теперь имение стало совершенно другим, пускай даже с теми же комнатами и прежней краской на стенах. Было ли это её домом? Могла ли она назвать детскую своей комнатой теперь, когда собиралась стать королевой?       Реджина тряхнула головой и оторвалась от странного транса, когда нетерпеливый детский лепет и мужской голос разрезали тишину.       - Джина! – мальчик с темными кудряшками прыгнул в её сторону и в считанные мгновения влетел в девушку, обнимая её темные юбки. – Папа сказал, что ты уезжаешь… Это ведь не навсегда? Скажи, что ты вернешься, Джина!       Легкая улыбка, не слишком лучезарная или мерцающая появилась на её лице, как только молящие темные глазки посмотрели на её из-под падающих на лоб темных кудрей. Сердце тут же дернулось в воспоминании, как мальчик не так давно умолял её остаться и не уходить, не бросать его одного, ведь все когда-нибудь уходят. Почему-то захотелось приложить все возможные усилия, чтоб показать ему: он никогда больше не будет один.       - Конечно, милый, - она растянула улыбку на лице и заговорщически сверкнула глазами. – Я уеду совсем ненадолго, а потом снова вернусь, когда моему папе станет лучше, хорошо?       Хотелось провести вечность, доказывая Роланду, что она всегда рядом, когда нужна.       - Ты вернешься к празднику? – воскликнул он с чистой детской непосредственностью.       - Пропустить его я точно не могу, - рассмеялась девушка, кидая улыбку ухмыляющемуся Робину чуть позади.       - Хорошо, - он расплылся в улыбке. – Передавай своему папе, чтобы он поскорее выздоравливал.       - Обязательно, дорогой, - Реджина потрепала непослушные кудри на его голове, а затем вздохнула и вновь посмотрела на свой экипаж – кучер в нетерпении ожидал отъезда на своем месте, а лакеи послушно держали дверь. – Что ж… Полагаю, мне пора отправляться…       - Стой! – мальчик подпрыгнул, а затем потянул её платье вниз, побуждая наклониться. Роланд обвил ручками её шею и демонстративно чмокнул Реджину в щеку, совсем тихонько добавляя в ухо: - Возвращайся поскорее… - прежде чем услышал добрый отцовский смех позади.       Отстранившись, он отбежал в сторону Робина и оказался в заботливых руках няни, позволяя взрослым сказать свои прощальные слова. Мужчина подошел ближе, притягивая невесту, заботливо и ободряюще провел ладонью по её руке, а затем оставил нежный поцелуй на лбу. Она прикрыла глаза.       - Все будет хорошо, - пробормотал он. – Я уверен.       - Я буду скучать, - шепнула, обхватывая руками его шею, а руки на талии не заставили себя ждать. – Не вздумай выбирать десерты без меня, - кокетливо рассмеялась девушка и отстранилась.       - Даже не думал… Не знаю, как выдержу без тебя эту неделю. Мне будет слишком холодно по ночам, - лукавая улыбка заиграла на лице.       - Прошла всего пара дней, как же ты спал все время до этого? - усмехнулась брюнетка.       - Что сказать, когда привыкаешь к чему-то хорошему, уже трудно вернуться к прошлой жизни.       Улыбка мелькнула на её лице снова, но девушка предпочла проигнорировать то, каким флиртом наполнялся голос короля даже в моменты, когда, казалось бы, нужно было испытывать тоску. Он понимал, что ради вечности рядом порой нужно было немного подождать, и Реджина искренне радовалась тому, что даже сейчас вместо тревоги он наполнял её сердце теплом.       Это были последние минуты рядом ним. Она мечтала почувствовать вкус его губ, но знала, что это было бы слишком неподобающе, когда рядом стояли половина королевских слуг с Роландом в придачу. Девушка сказала все глазами и мысленно подарила ему прощальный поцелуй, когда мужчина кивнул головой и отошел в сторону.       - До встречи, Робин, - она прикусила губу. – Я постараюсь написать тебе хотя бы раз.       - Удачной поездки.       Реджина скрылась в тени кареты, где уже сидела Розали в своем скромном дорожном платье изумрудного цвета и мягко улыбалась. Девушка аккуратно поправила свою накидку и выдохнула, оставаясь наедине со своей фрейлиной, у которой на лице было написано: она хочет что-то сказать. Карета покачнулась и тронулась с места, унося обоих дам вдаль, и Реджина лишь успела на прощанье помахать двум важным мужчинам в её жизни через мутноватое стекло дверцы. Она знала, что будет безумно скучать по ним обоим, и, возможно, скучала уже сейчас, но ничего не могла с собой поделать.       - Папа! – девушка практически вбежала в зал, беспокойным взглядом скользя по знакомому интерьеру её бывшего дома в поисках своего отца. Слуги сказали, что сэр Генри решил покинуть свои покои, не в силах оставаться в одной и той же комнате ни секунды больше. Да, это было более чем на него похоже, но Реджина все равно беспокоилась за его здоровье, ведь не имела совершенно никакого понятия, какого рода болезнь его одолела.       Без постоянного контроля Коры, которая наслаждалась временем в королевском замке, мужчина был волен делать все, что вздумается без постоянных укоров со стороны жены.       Не найдя отца в главном зале, девушка замедлилась и вздохнула, замечая, как усилилось её сердцебиение. Много воспоминаний, хороших и не особо, были связаны с этим местом. Она провела здесь ни много ни мало восемнадцать лет своей жизни, пускай тайком и мечтая как можно скорее выбраться из этой позолоченной клетки. Каждый метр этой комнаты заставлял новые картинки из прошлого мелькать перед глазами, каждая картина, каждое кресло. Вот только теперь все это казалось чужим, странным, далеким. Замок, который должен был стать для неё новой тюрьмой, стал её новым домом, местом, где она построила свою собственную самостоятельную жизнь, отпустив свое детство.       Это поместье было наполнено черными воспоминаниями о бесконечных ненавистных уроках этикета, о матери, о Дэниэле… Это странное ноющее чувство заставляло её невольно скучать по замку, который она оставила позади.       «Когда все успело так быстро измениться?»       Пройдя чуть дальше в комнату, Реджина едва услышала шаги, раздавшиеся справа от неё. Настолько сильно погрузившись в себя и свои мысли, девушка едва не подпрыгнула, когда распахнулась дверь в сад, и в зал зашел её отец. Слегка бледный и одетый не в самый официальный наряд, он тут же направился к дочери с широкой улыбкой на лице и заключил её в объятия.       - Моя девочка!       - Папа! – воскликнула она с улыбкой. – Зачем ты поднялся с кровати? Как же постельный режим?       Он отмахнулся, отстранившись от девушки.       - Чепуха! Я чувствую себя намного лучше, и я устал день и ночь проводить в постели, - он вздохнул. – Тебе не стоило проделывать такой путь только ради меня, тем более что ничего серьезного не произошло. Я знаю, что тебе нужно готовиться к свадьбе, и ты наверняка очень занята.       - Я всегда найду время для тебя, - улыбнулась брюнетка. – Ты здесь совсем один, теперь, когда мама уехала в замок.       На последних словах она заметно понизила тон, и её улыбка слегка потускнела. Генри как никто другой понял, что имела в виду девушка и усмехнулся.       - Но я все равно очень рад, что ты приехала, - он тепло улыбнулся и взял её руку в свою. – Полагаю, тебе есть много что рассказать своему старику отцу. Я хочу услышать все о твоем времени в замке и о твоем женихе.       - Папа…       Много чего произошло с тех пор, как она переехала в замок и согласилась быть невестой Робина. В ней многое изменилось, она поняла многие вещи, и это была только малая часть того, что случилось за последние месяцы. Она задохнулась воспоминаниями, мелькнувшими перед глазами, совершенно не зная, что ответить. Воспоминания встали комом в горле и, казалось, завязывали сердце в узел, не позволяя девушке спокойно дышать. Реджина пережила ложь, разбитое сердце, угрозу жизни, побег и жизнь в лесу, темницу и абсолютное отчаяние, разрывающие эмоции и настоящую любовь, чтобы прийти к тому, что имела сейчас. Она была вымотана всем, что сковывало её душу такое долгое время. И все же... Её родители жили в сладком неведении всего происходящего все это время, и она была не против того, чтобы все так и оставалось. Её отец был стар, у него было слабое сердце, которое не выдержало бы всех подробностей её жизни.       Реджина вздохнула и сглотнула.       - Идем же. Присядем в более удобное место. Нам нужно многое наверстать.       Ей не оставалось ничего, кроме как обреченно последовать за отцом прочь из зала, на ходу придумывая подробности своей жизни в замке, которые не включали злобных бывших, кинжалы и темницы.       - А после этого мы прогулялись в саду и собрали свежих роз, чтобы поставить в мои покои, - она мягко улыбнулась и вздохнула. – Да, это был замечательный день.       Вот уже примерно полчаса Реджина болтала об абсолютной бессмыслице, отчаянно пытаясь сменить тему разговора, и в диких подробностях рассказывала о том, что она обычно ест на завтрак или какие цветы растут в саду замка. В её бормотании было что-то нервное, и это было видно за экспрессивными движениями и слишком широкой улыбкой. Её жизнь можно было назвать какой угодно, но отнюдь не пресной, однако не все подробности последних недель можно было рассказывать отцу, которому уже шел шестой десяток.       Реджина чувствовала себя невероятно глупо, распинаясь о простых будничных вещах, и возможно, это было настолько комично, что даже её отец мог раскусить эту игру.       - Это прекрасно, дорогая, - он учтиво улыбнулся. Как я вижу, твоя жизнь в замке довольно… увлекательна.       Он запнулся. Реджина затаила дыхание, но вежливо улыбнулась в ответ, стараясь не подавать виду. В её желудке появилось неприятное ощущение страха и волнения, что скоро весь её идеальный домик из подробностей королевской жизни благополучно развалится, оставляя её наедине с голой, ничем не прикрытой правдой.       - Да, - она прочистила горло. – Да, видимо, так.       Внезапно на лице Генри появилась тень беспокойства, и сердце девушки забилось чаще. Он задумался лишь на мгновение, очевидно, не зная как начать серьезный разговор, который назревал уже давно. Она почти могла чувствовать, как будут гореть её щеки, когда затянувшаяся пауза раствориться с первым неосторожным словом.       - Но дорогая… ты правда счастлива? – он пронзительно посмотрел на неё с искренним беспокойством.       В воздухе поселилась звенящая тишина.       Возможно, она ожидала совершенно другого вопроса, но от этого разговор не становился проще. Ответ всегда был один. Другого просто не существовало в её вселенной, и каждый раз, когда Реджина думала об этом, в её груди становилось тепло. Все внутри сводило от странного ощущения радости и волнения. Это счастье казалось таким невероятным и в то же время совершенно естественным, теперь, когда она не помнила ничего другого.       На мгновение она была сбита с толку, но, кажется, её светящиеся глаза с самого начала говорили сами за себя.       - Да, папа.       Генри замялся, опуская глаза и, наконец, признаваясь в своих страхах и сомнениях после долгих месяцев молчания под тяжелой рукой Коры. Ему тяжело давалось каждое слово, но он не мог больше молчать.       - Я чувствовал себя ужасно, отпуская тебя с королем, отдавая тебя, словно товар. Мне казалось, будто я подвел тебя как отец, когда позволил твоей матери принять это решение в одиночку и никак не помешал ей осуществить свои планы. Все это время я не мог выбросить из головы мысль, что из-за моего слабоволия моя дочь вынуждена страдать в браке без любви.       «Как и я», хотелось добавить ему. Он сглотнул и поджал губы, подходя чуть ближе и тихо бормоча.       - Прошу, дорогая, скажи мне правду. Пока еще не поздно, пока вы еще не обвенчались. Я помогу тебе, что бы ни произошло… Король хорошо с тобой обращается?       Он затаил дыхание, смотря на дочь виноватым взглядом.       Сердце Реджины сжалось. Боже, он правда так думал все это время? Ей хотелось кричать о том, как сильно она наслаждалась каждым днем, проведенным рядом с Робином – человеком, который был её родственной душой. Её единственной целью сейчас было развеять всякие сомнения отца по поводу её будущего мужа. Впервые в жизни представление её матери о том, что будет лучше, совпали с её собственными.       - Да, - она улыбнулась, позволяя удовлетворению пронзить каждую клетку её тела при одной только мысли об её суженом. Её голос был тихим и вкрадчивым, ведь было не принято кричать о своем счастье. Теплая улыбка на её лице была тем самым ответом на вопрос Генри, который подарил спокойствие его душе. – Я никогда не думала, что смогу найти счастье после того, что случилось с Дэниэлом, но… со временем я правда научилась любить Робина. Он так добр ко мне, заботлив, честен и… он тоже меня любит. Всем сердцем, и он доказывал это не раз. Мне так повезло встретить его, даже если это произошло при таких обстоятельствах.       Она вздохнула, понимая, что у задыхается от обилия эмоций внутри.       - Я правда искренне счастлива, папа.       Он слабо улыбнулся.       - Я рад слышать это, родная. Эти слова – музыка для моих ушей.       Он грустно вздохнул и поджал губы:       - Обычно в нашем мире любовь очень редка и не является главной составляющей брака. Деньги и власть идут в первую очередь, как бы грустно это ни звучало. Все просто так устроено у людей высших кругов. Так было за сотни лет до нас, есть сейчас и будет всегда.       - Так было и у вас с мамой?       - К сожалению, да... - принц поджал губы и с какой-то особой ностальгией качнул головой, прежде чем перевести взгляд на дочь. – Хотя наш с ней случай был далек от обычного… Возможно, ты уже слышала это, пускай Кора и не очень любит упоминать об этой части своей жизни… но она была рождена обычной крестьянкой.       Реджина сделала глубокий вздох, чуть распахивая глаза, но не показала сильных эмоций. Она слышала от служанок эту историю, но никогда не придавала значения этим слухам. Слуги болтают. Что можно было с них взять? Но теперь… Рассказ о простой дочери мельника, которая умела плести золотые нити из обычной соломы, чем и заслужила расположение короля, уже не казался обычной байкой.       Её мать была кем угодно, но не обычной крестьянкой. Каждое её движение, каждая фраза, каждая эмоция была пропитана грацией и скупой дворянской сдержанностью. Не было ни единого шанса, что когда-то та самая Кора Миллс копалась в грязи и развозила муку на большой ручной телеге. В ней не было ничего приземленного, и вся её сказка была лишь историей о жадности, притворстве и меркантильности.       - Как младший принц, я не мог ослушаться своего отца и выбрать себе невесту. Я был товаром, успешным вложением в будущее, поэтому, когда король огласил мою свадьбу, мне пришлось просто смириться со своей судьбой.       На его лице была грусть, слегка разбавленная ностальгией и слабой улыбкой. Возможно, он еще в юности смирился со своей судьбой. Возможно, он никогда и не мечтал о большой и светлой любви, соглашаясь на те крупицы, которые приготовила ему эта жизнь. Возможно, его возмущение давно утихло. И все же... Реджина была так сильно поглощена собственными проблемами, что никогда не задумывалась, через что прошлось пройти её собственному отцу. Она никогда не думала о том, что он все это время был заперт в клетке фиктивного брака, и в отличие от неё, шанса выбраться у него не было. Не было и не будет никогда.       Что-то внутри неё упало.       Стало так невыносимо тяжело на душе, что все её прежние проблемы в раз потеряли всякое значение.       - И у вас никогда не было чувств друг к другу? – шепнула девушка, вкрадчиво, осторожно, не веря своим собственным словам.       Знаешь, - он мягко усмехнулся, ныряя в воспоминания, - однажды я правда её любил, но она никогда так и не научилась любить меня… Она хотела заполучить власть и статус: они были её единственной любовью. И со временем… ты.       Реджина смутилась и нахмурилась, отводя взгляд.       - Ты думаешь, она любит меня?       - Конечно, - слабо улыбнулся Генри, - так, как умеет, по-особому, и пускай она не умеет показывать это, но это правда. Мать всегда любит своего ребенка. Она хочет для тебя только лучшего, пусть и не всегда делает правильный выбор.       Возможно, когда-то Генри и правда любил её. Может, внушал себе, что стоило хотя бы попытаться, раз судьба распорядилась именно таким образом. И Кора, может быть, некой повернутой и грубой любовью любила её.       «Любила... Кора... Где-то в глубине души так хочется верить».       Слова «королева» и власть практически были синонимами, и старшая-Миллс несомненно видела дочь, как средство достижения цели. Но был шанс, что какой-то крохотной частью своего черствого сердца, женщина и правда могла что-то чувствовать.       - Верится с трудом, - выдохнула Реджина, опуская глаза.       - Ты права, - выдохнул принц, а затем тряхнул головой и осторожным движением взял руку Реджины в свою собственную, как бы предлагая поддержку, которая сейчас была важна, как никогда раньше. – Послушай меня, дорогая… Я знаю, что у тебя доброе сердце. Ты не похожа на всех этих напыщенных дворян, которых заботит лишь их социальный статус.       Он поерзал на месте, стараясь тщательно подобрать слова.       - Что бы ни случилось в будущем, прошу тебя, не совершай тех же ошибок, что и я… У тебя скоро будут свои дети, родная. Не позволяй им вырасти такими же жадными и пустыми, как и все остальные в этом мире. Дай им шанс быть счастливыми.       Её сердце пропустило удар, как только эти слова слетели с губ её отца. Она никогда особенно не задумывалась о далеком будущем, о том, когда она станет королевой, и ей придется принимать тяжелые решения, которые не всегда будут правильными с моральной точки зрения. Быть правителем было непросто: она не была глупой, чтобы не понимать этого. В первую очередь нужно было думать не о себе, а о своем народе, который целиком и полностью зависел от каждого правильного и неправильного выбора короля.       И все же Реджина надеялась, что этот мир не поглотит её целиком. Она надеялась, что рядом с Робином она могла свернуть горы, при этом оставшись самой собой.       Они были вместе. Этого должно было быть достаточно.       Реджина думала о том, что её детям никогда не придется повторять её собственную судьбу. Даже если ей придется пройти через огонь и воду, чтобы осуществить это, её детям не нужно будет жертвовать своим счастьем ради политики. Возможно, она была идеалисткой, возможно, это было намного сложнее, чем казалось. Но ей не хотелось превращаться в свою мать.       Всю свою жизнь Реджина хотела быть свободной. И пускай даже скованные обязательствами трона, её дети всегда будут иметь право быть счастливыми, насколько это только возможно.       В этот самый момент, глядя в глаза отца, она поклялась самой себе, что во что бы то ни стало исполнит просьбу Генри.       - Я обещаю, папа.       Девушка на мгновение отвела глаза и качнула головой. Тихо, едва слышно и осторожно, с горечью на кончике языка, она заговорила:       - Я никогда не хотела быть королевой, - она сглотнула, но продолжила с небывалой уверенностью, сверкающей в темных глазах, - но я стану ею. И я приложу все усилия, чтобы стать хорошим правителем и лучшей версией себя.       Генри тепло улыбнулся и удовлетворенно кивнул.       - Быть королевой – тяжело. Не позволяй людям одурачить тебя или управлять тобой. Мир жесток, Реджина. Будь осторожна.       «Осторожна».       - Хорошо, - она вздохнула и улыбнулась уголками губ.       - Хорошо. Это все, что я хотел услышать, дорогая.       Он заметно расслабился и его глаза потеплели, как только он нашел понимание во взгляде дочери. Пусть он не был отличным отцом, не всегда вставал на защиту Реджины и большую часть жизни был просто украшением в этом замке, Генри был рад, что хотя бы сейчас, опомнившись, получил шанс исправить свои ошибки.       Разговор медленно потерял свое напряжение и стал будничным и банальным, точно ничего и не произошло. Реджина вздохнула полной грудью.       - Идем, дорогая, ты, должно быть, уже проголодалась. Я скажу слугам, чтобы они накрывали стол.       Медленным шагом они прошли внутрь поместья, продолжая говорить о всякой бессмыслице, будто ничто другое больше не имело значения.       В покоях было темно. За окном вот уже пару часов царила ночь, укутывая спящего мужчину приглушенным желтоватым светом, проникающим через распахнутый балкон. Он видел уже второй сон, безмятежно уткнувшись лицом в белую воздушную подушку, пока ветер свистел за стенами замка. Внутри было тихо.       Этот день почему-то казался ему длиннее всех остальных, как будто каждый час длился целую вечность, а встречи с советниками были особенно утомляющими. Робин толком не понимал, как до появления Реджины проводил свое свободное время один, если сейчас, без неё, практически не мог найти себе места. Все казалось пресным и странным.       К счастью, она должна была вернуться уже следующим утром. Ему не терпелось заснуть, чтобы поскорее увидеть её и закончить свою меланхолию.       Посреди ночи внезапно осторожно скрипнула дверь. Маленькая фигура аккуратно скользнула в покои короля, закрыла за собой дверь и подошла к большой постели. Ночная гостья приземлилась на кровать и протянула руку к лицу мужчины, пробегаясь пальцами по колючей щеке. Он пошевелился, беззвучно пробормотал что-то в темноте, но так и не открыл глаз.       Она улыбнулась.       «Ребенок».       Он выглядел так безмятежно и молодо, расслаблено. Ей до безумия хотелось просто лечь рядом с ним на подушку, забраться под теплое одеяло и смотреть, чувствовать, запоминать. Ей хотелось, чтобы он оказался как можно ближе, чтобы кожа прижималась к коже, чтобы с ног до головы её укутывало такое успокаивающее тепло знакомого тела.       Боже, как она скучала по нему.       Реджина вновь повторила свое незатейливое движение, на этот раз шепча в тишину его имя. Робин проворчал что-то себе под нос, но проснулся, тут же хмурясь и едва не подскакивая в кровати от неожиданности. Пару секунд он просто смотрел на неё, пытаясь понять происходящее, а затем удивленно шепнул.       - Реджина? – его голос был сонным, делая короля еще более очаровательным. – Это сон?       - Нет, - улыбнулась она, проводя ладонью по его щеке, отчего мужчина закрыл глаза и пару мгновений просто наслаждался ощущением её пальцев на своей коже. – Я хотела сделать тебе сюрприз и вернуться из поездки пораньше, но просчиталась, и карета доставила меня в замок только к ночи.       Она наклонила голову в бок и слегка прикусила губу, заставляя его сердце биться чаще.       - Я просто… очень хотела тебя увидеть. Не могла ждать.       Он ухмыльнулся, даже в темноте видя искру в её темных глазах, а затем приподнялся в постели, легким движением заправляя прядь волос за её ухо. Несколько мгновений они смотрели друг другу в глаза, а затем с неким азартом улыбнулись друг другу, прежде чем Робин потянулся и оставил на её губах нетерпеливый поцелуй. Они почти не двигались, растворяясь в моменте, пробуя губы друг друга на вкус и наверстывая упущенное время.       Вскоре Робин отклонился назад, увлекая девушку за собой, и повалил их обоих на постель. Она была крохотной на его фоне и не весила для него почти ничего, поэтому он едва ли заметил когда она всем своим телом приземлилась прямо на него, лежа на мужчине, пока их губы не смели оторваться друг от друга.       Пусть её не пугало такое развитие событий, девушка с трепетом в сердце заметила, что так далеко они не заходили еще никогда.       Они никуда не торопились, знали, что не переступят границы друг друга, пока на их пальцах не окажется обручальных колец. Медленно смакуя момент, она провела пальцами по его щеке, чуть отстранилась и принялась на необычайно близком расстоянии рассматривать такие знакомые черты лица. Вскоре она забылась и расслабилась в его руках, заключая жениха в объятия без всякой задней мысли о том, что они все еще были прижаты друг к другу каждым свободным сантиметром тел.       Она зарылась лицом в его шею, закрыла глаза и улыбнулась. Девушке пришлось чуть поерзать, чтобы окончено найти самое удобное положение.       Вот только была одна загвоздка в том, чтобы вот так просто лежать рядом в одной постели.       - Ты не могла бы перестать делать это... - тихо выпалил он, пытаясь игнорировать близость тела невесты и забыть ощущение мягких движений на собственной коже.       - Делать что?.. - совершенно невинно пробормотала брюнетка, видимо совершенно не осознавая, насколько пагубно её действия влияли на его самообладание.       Мужчина напрягся и втянул носом воздух, его лицо находилось в сантиметрах от её собственного. И каждая новая секунда становилась сладкой пыткой, искушением, которое поглощало их целиком. Тепло казалось радиоактивным, и с каждым мгновением ему становилось все сложнее доверять самому себе.       - Двигаться так… - он сглотнул и замялся, стараясь как можно тактичнее объяснить причину своего замешательства. - У этого есть определенные… последствия.       Её бедра были прижаты к её, и прятать результат его желания было бы достаточно проблематично. Она не была глупой: было не сложно догадаться, как сильно такое напряжение могло повлиять на мужчину. Слегка двинув бедрами, он поджал губы и наглядно дал понять, что именно было не так с их положением.       Глаза девушки расширились на мгновение, и с её губ слетел резкий вздох. Затихнув на пару секунд, она облизала губы и, едва дыша, прошептала:       - Оу...       «Оу...»       Робин прочистил горло.       - Я думаю, тебе стоит вернуться в свою постель...       Рваная неловкость повисла в воздухе, и смущение слегка заиграло на их щеках. Они сместились, и девушка тут же оказалась на постели рядом с ним. Она замерла, оставив руку на его груди, как будто совершенно не желая двигаться и выбираться из этой теплой кровати, оставлять его одного в темноте этой бесшумной ночи. Это казалось преступлением посте того, что ранее произошло между ними, и обрывая такой интимный момент, она, казалось, намеревалась оставить здесь часть своей души.       Она не успела опомниться, когда, затаив дыхание, выпалила:       - Но... что если я не хочу?..       В воздухе поселилась тишина. Она не до конца понимала, что творила, но по какой-то причине именно сейчас это казалось правильным. Она всегда старалась следовать своим инстинктам и слушать свое сердце, но именно в этот момент, здесь, в этой комнате в эту самую минуту, она решила, что не хочет это прекращать.       Девушка чувствовала себя дерзко, ей хотелось рискнуть хоть раз. Она чувствовала себя в безопасности рядом с королем, она чувствовала себя на вершине этого мира. И ей ничего не хотелось так сильно, как почувствовать его руки на своем теле.       - Тогда я не ручаюсь за себя, Реджина... – этот разговор был чрезвычайно неловким по многим причинам, и Робину очень не хотелось поднимать эту тему, но мужчина все же спросил, затаив дыхание: - Ты ведь никогда...?       Её щеки налились краской, и Реджина тут же задохнулась смущением, благодаря все высшие силы за то, что сейчас в комнате было темно. Она спохватилась и тут же начала бормотать, пытаясь не умереть от неловкости.       - Нет!.. Н-нет... Я…       - Тогда нам пока не стоит... знаешь... – он облизал губы и попытался подобрать как можно более правильные слова, - быть так близко друг к другу, или я не смогу себя контролировать...       Она видела, как его глаза блестели замешательством и беспокойством. Реджина задумалась, балансируя на грани своего решения, решаясь на тот отчаянный шаг, которой мог бы разрушить последнюю стену между ними. Это казалось таким правильным, но в то же время устрашающим, что у неё захватило дыхание от одной только мысли.       Однако это знакомое чувство желания никак не покидало её тело, и все продолжало подталкивать её на риск.       Она хотела этого. Все её тело ныло от напряжения и, казалось, норовило взорваться, если ничего с этим не сделать.       Девушка посмотрела прямо в глаза королю и со всей решимостью в дрожащем теле едва слышно выдохнула:       - Так сделай то, чего действительно желаешь...       Мысли со скоростью света крутились в её голове. Все желания и противоречия, все да и нет смешались в одно целое, и было страшно идти на поводу своих эмоций, зная, что это приведет к большой зияющей неизвестности. Слова были чуть сладковатыми на её языке, и девушка сама не верила, что говорит это. Каждый звук казался правильным, повинуясь незыблемой темноте этой ночи.       Он замялся, пораженный её заявлением. Пытаясь поймать ртом воздух и сформировать правильные фразы, Робин пробормотал:       - Я не могу... Ещё не время, ты знаешь...       С каждой секундой ему становилось все сложнее и сложнее держать себя в руках. А чего еще можно было ожидать человека, который отчаянно жаждал контакта, но не мог повиноваться своим желаниям.       Что она творила? Неужели она…       Девушка неотрывно смотрела в его глаза и, на мгновение казалось, будто она забывала дышать. Её рука нарочито медленно потянулась к его запястью. Легко касаясь и проводя пальцами по коже, Реджина положила его ладонь себе на талию, рукой в руке скользя ниже и ниже.       - Ты можешь делать, все, что захочешь. Ты - король...       Шепот был радиоактивным, гипнотизирующим, проникающим прямо под его кожу. Все остальное казалось таким бессмысленным, и их кожа горела от одной мысли, что может произойти дальше.       - Мы должны ждать. Осталась всего лишь пара недель, - в горле пересохло. Не было смысла сопротивляться: её близость была ядом, растекающимся по его венам.       - Что может измениться за пару недель? Ты все равно станешь моим мужем. Мы просто... прорепетируем...       Девушка облизала губы и улыбнулась одними уголками губ, с азартом и нетерпением, которые окончательно вскружили ему голову.       - Я не хочу, чтобы ты пожалела об этом своём решении... Ты должна быть полностью уверена.       Они шептали. Ни на мгновение он не убрал своей руки с её кожи, но и не осмелился продвинуться дальше.       - Я не пожалею… Я просто не могу больше ждать, - с нетерпением и даже отчаянием выдохнула девушка. Её тело дрожало либо от волнения, либо от предвкушения того, о чем она так настойчиво просила. - Это нагнетает, мне кажется, что все ожидают от нас чего-то.       Они были дворянами, они состояли в высших слоях общества. От них постоянно требовали большего, чем они могли дать только потому, что им не повезло родиться в таком жестком мире. Над ними постоянно весела огромная туча обязанностей, которые нельзя было игнорировать. И для такой молодой красивой девушки как Реджина было опасно долго находиться без мужа, как бы странно и неправильно это ни звучало. Любой бы хотел заполучить её в жены, и только статус в обществе решал её судьбу. Сейчас она смаковала вкус своего счастья, ведь несмотря на все угрожающие обстоятельства и устрашающие перспективы, она смогла даже в темноте найти дорогу в светлое будущее.       Она блаженно улыбнулась и облизала губы, подвигаясь еще ближе, как будто стань они одним целым, она наконец-то смогла бы почувствовать себя по-настоящему свободно и хорошо.       - Впервые в жизни у меня нет сил думать о предрассудках общества – я просто хочу сделать то, чего хочу… - она сверкнула глазами и нарочито медленно, с придыханием, томным хрипловатым голосом произнесла. - А я хочу тебя…       «Не представляешь, как сильно...»       Он шумно выдохнул.       - Мне сейчас очень трудно тебе отказать. И ты пользуешься этим…       От его шепота на её коже не становилось проще сдержать себя, и Реджина задумалась о том, кто здесь соблазнял кого, учитывая все обстоятельства. Было тепло. Кромешная тьма укутывала из обоих с ног до головы, но именно сейчас им не нужно было ничего видеть. Движения тел в темноте, тени и дыхание – всего этого было достаточно, чтоб потерять контроль.       Её кожа была слишком мягкой, чтобы её не касаться.       Его губы были слишком близко, чтобы машинально не тянуться к ним. Каждый раз, когда палец ненароком чертил линию на её пояснице, ничего другого не имело значения. Под пышным одеялом их тела были горячее, и это было почти идеально.       Теперь ей хотелось, чтобы эти самые большие руки касались её везде.       - Эта ночь идеальна. Перестань так много думать.       Горячее дыхание прямо рядом с его ухом – и мурашки прокатились по всему телу.       - Сегодня я просто хочу быть… твоей…       Чуть отстранившись, она посмотрела прямо в его глаза и соблазнительно улыбнулась одними уголками губ. Он отзеркалил этот взгляд, полный растворяющихся сомнений, абсолютной любви, волнения и желания. Какая разница, что будет завтра, когда ни были друг у друга здесь и сейчас. Хотя бы на одну ночь все обязанности и ожидания могли идти к черту.       Он нарочито медленно провел рукой вниз, улыбнулся в ответ и подался вперед.       - Моей…       После этого они потерялись в простынях, а темнота поклялась честно сохранить их маленький секрет.