Parallels

POV Kathrine       Туман заслонял почти всю дорогу, когда мой шофер был уже в пару километрах от города. И какого черта меня несет туда? Был уже вечер, прохладно, я бы внушила водителю ехать побыстрее, если бы была вампиром. Я бы даже выпила его крови, села за руль и мчалась бы 140, но это лишь мои иллюзии. Я скучаю за прошлой жизнью и пусть, даже, я несколько сотен лет была в бегах от Клауса, я бы хотела всё вернуть. Это то, за чем я скучаю: клыки, неуязвимость, кровь. Сейчас меня только при виде её воротит, я уже молчу о том, что будет, если я выпью хотя бы глоток. Не могу поверить, что раньше, ради такого удовольствия, одного глотка, я убивала людей, безжалостно и кровожадно. Елена, спасибо тебе, дорогая, это ты сделала меня такой, ты испортила мою жизнь и как бы я хотела изгадить твою. Я бы с удовольствием оторвала голову этой наглой девице или вырвала её сердечко и поднесла бы на блюдечке братьям Сальваторе. Как я устала от мыслей об этой проклятой Гилберт, жаль, что скоро я увижу её противное личико. Неподалёку уже виднелись очертания города и биение моего сердца, явно участилось. Здесь когда-то я была счастлива, пусть это было в 1864, пусть я была вампиром, но это именно тот отрывок моей жизни, когда я чувствовала себя любимой. Сейчас, меня никто не преследует, я могу свободно вдыхать воздух полной грудью — это плюс, только вот то, что все меня ненавидят, вряд-ли кто-то захочет меня увидеть — это минус. В моё поле зрение попадает огромный особняк, который явно знал каждый житель Мистик Фоллс. Это же дом Стефана и Деймона, а в этом городе их каждая собака знает, да и их драгоценную Елену тоже, но и я не осталась без внимания здесь. Я выхожу из машины, демонстративно хлопая дверью. Прикусывая нижнюю губу, я изящной походкой двигаюсь ко входу в дом. Как же давно я здесь не была, около пяти лет не наведывалась к Сальваторам, надеюсь, они не забыли обо мне. А хотя, как можно забыть неуловимую Кэтрин Пирс? Усердно пихаю дверь, дабы отворить ее, но все тщетно, раньше это было куда проще. Из дома, я слышу отдаленные шаги, которые движутся прямо в мою сторону, надеюсь это Стефан откроет мне дверь и любезно пригласит в дом. Противный скрип двери и передо мной уже стоит привлекательный зеленоглазый парень. — Кэтрин? — Единственная и неповторимая. Скучал по мне? — ехидно улыбаюсь парню. — Даже не вспоминал о тебе! — дерзко отвечает мне светловолосый. — Вот я и приехала, чтобы не забыли. В дом пригласишь или как? Где Деймон? Или он развлекается с Еленой в спальне? Нагло захожу в дом, стуча каблуками по полу. Глаза сразу же разбежались и я начала оглядываться по сторонам, выискивая еще хоть кого-то знакомого. Демонстративно поворачиваюсь к Стефану, бросая свой удивленный взгляд на него. — Ты один? Неплохой повод поразвлечься, Стефан. — усмехаюсь в глаза вампиру. Мой взор падает на длинный, деревянный гроб посреди комнаты. Медленно подхожу к нему, взволнованно убирая прядь волос и с какой-то суетливой боязнью смотрю на младшего Сальваторе. Он кажется абсолютно спокоен, но слегка напряжен, что меня удивило. Кажется Стефан безразличен к тому, кто лежит в этом холодном гробу, а хотя, может просто умело скрывает свою боль. — Стефан? Не хочешь объяснить? Приближаюсь к парню, нервно смотря в его глаза. — Стефан! — Это Елена. Новый маг Кай сделал заклинание, которое связало Елену с Бонни и теперь пока она жива, Елена будет спать. На лице появляется улыбка, мне должно быть стыдно за это, но я действительно безумно рада, что Елена будет спать еще очень долго, пока её подружка Беннет не покинет наш мир. Что же, это только плюс, как же вовремя я приехала. Пытаюсь убрать нерадивую улыбку с лица, но Стефан явно заметил мою радость. Выдавливаю из себя слова сожаления, хотя в душе Кэтрин Пирс конечно же ликует. — Мне так жаль, Стефан.. А где же Деймон? Неужели он бросил свою любимую одну гнить в гробу? Это на него не похоже — бедный Деймон, ему наверное так тяжело. Как же мне сейчас хочется подойти, открыть крышку гроба и высказать Гилберт все то, что накипело у меня в душе, я уверена, мой двойник все услышит, а ответить и сделать что-то не сможет. Все таки есть справедливость на свете. — Может предложишь даме выпить? — опускаюсь в кресло и долго смотрю на пылающий в камине огонь. Я точно знаю, что намерена делать и что мой приезд — счастливый билет в прежнюю жизнь.

***

POV Writer       Он был тем, кто с лёгкостью, словно по взмаху руки или по щелчку пальцев, получал всё и желательно сразу. В его мире отсутствовали запреты, ограничения в удовольствии. Он частенько прибегал к нарушению закона, грубо и жестоко наплевав на нравы и морали, которых придерживалось государство. Парнишка хорошо помнил далекий шестнадцатый век, когда за любой жест неповиновения человек немедленно отправлялся на гильотину или на повешение. Сейчас же этого все нет, разумеется, — упразднили. Клаус тогда нередко наведывался в Новый Орлеан — новые приключения, убийства забавы ради, нравились ему. На часах полдень. Жаркое летнее солнце чуть припекало макушку Майклсона, но тот похоже делал вид, что не заметил резких погодных изменений за последний час. Всё утро, как только поднялся с постели, Клаус размышлял о том, как омерзительна и скучна стала его жизнь. Она обременяла его. К своему удивлению, первородный подумывал о том, что одиночество не слыло успехом в делах, не подталкивало даже к умышленному умерщвлению людей, нет, только ску-ко-та, от которой он порядком устал. Тогда на рассвете, когда первые лучи солнца взошли над алым горизонтом, Майклсон с вампирской скоростью помчался в парк. Тенистый, совершенно ухоженный он больше напоминал пышный сад, состоящий из множества разнообразных лиственниц. Парень приблизился к сочному листу, по велению ветра сорвавшегося с ветви, и схватил его. Гнущийся росток вынужденно склонился, а Клаус продолжил рассматривать его. Прогуливаясь по вымощенным аллейкам, ускользающим в разных направлениях, Майклсон всё чаще задавался вопросом, куда затерялся тот благородный вампир. Ответа не последовало. В последний раз он пил человеческую кровь далёким вечером, а нынче он даже и не думал о пропитании. В подсознании вампир догадывался, что причиной стало треклятое чувство к Кэролайн. Он давненько не был отвергнут женским полом, а тут вдруг система дала сбой. Для Клауса — расчётливого первородного, отказ считался сродни смерти или казни, причём страдал исключительно обидчик. Парень присел на одной из кованых скамеек, всё ещё держа в руках дырявый листик. Напротив — в высоких витражных окнах одного из примыкающих зданий, Майклсон увидел, как счастливо кружат дети по великолепному залу и улыбаются вполне себе родители. Нет, это не его жизнь. Он никогда не станет чересчур милосерден, нежен — не в этом кроется суть существа, что томится изнутри. Тем не менее гибрид, не отрывая взгляд с расписного стекла, дал себе слово хоть чуть-чуть ощутить искреннюю человечность и радость. Клаус поднялся с места, отряхнув брюки, пустился в дорогу. Он много времени провел в этом чёртовом, уже наскучившем Новом Орлеане — перепробовал практически всю кровь, затмил помпезностью всех вампиров, держал в страхе весь народ, живущий в городе, потому пришёл черёд что-то да менять. Вампир хищно оскалил клыки, из пронзительных глаз, будто бы посыпались искры, а на впалом лице показалась до боли знакомая сеточка капилляров. Он хищник. Он охотник. Он живёт, а не выживает. Период коварных гильотин и казней давно канул в Лету, а потому, чтобы поживиться, Майклсону пришлось здорово поразмыслить. Но к полуночи было единогласно решено: первородный вновь окажется у ворот загадочного Мистик Фоллс. — Зачем тебе туда, брат? — изумленно переспросил Марсель, восседая с гордо поднятой головой в своем убежище. — Тебе не понять. Там новые люди и ненавистница Форбс. На этом Клаус стал постепенно отдаляться, даже не попрощавшись с другом.

***

      Утреннее солнце направляло свои лучи прямо на Кэтрин, которая нежилась в кровати до полудня. Ласково потянувшись, Пирс встала на ноги и небрежно потопала в ванную комнату. Растрепаные локоны ложились на плечи девушки, легкая, кружевная ночная рубашка еле прикрывала все прелести брюнетки. Карие глаза сверкали счастьем, губы растянулись в улыбке — за последние пятьсот лет, это, пожалуй, самый счастливый день в её жизни. «Злобная подружка» фактически мертва, Стефан свободен, а Кэтрин живет с ним в одном доме, это отличный шанс, чтобы попробовать все сначала. Кэтрин лениво растянулась на кровати, как только вернулась из душа, но её покой потревожили странные звуки, доносящиеся с улицы. Девушка с интересом выглянула в окно, но так ничего и не увидела, видимо кто-то или что-то бормотал прямо у выхода из особняка Сальваторов. Накинув на себя гипюровый халат, Пирс медленно шагнула на выход из комнаты и с любопытством глядела вниз. На первом этаже, точно у входа сидела Бонни Беннет, обставленная свечами и читала какое заклинание. Кровавая дорожка была простелена от носа до самого подбородка, а рядом на столе лежала карта. — Бонни, пожалуйста, еще немного. — твердил Стефан, держа подругу за руку.

Fes Matos metey acsan syky en lumiye laffi.. Fes Matos metey acsan syky en lumiye laffi..

Ведьма повторяла эти непонятные для темноволосой слова снова и снова, пока вампирская кровь блуждала по карте, будто бы выискивая что-то. — Деймон в Лос-Анджелесе. Думаю, ему не помешает твоя помощь, Стефан. Кэтрин прислушалась: до нее долетали оборванные части разговора и она, смутившись, вновь скрылась в комнате. Девушка улыбнулась, подумав о том, что теперь у нее появилась новая цель в жизни - отправиться в Лос-Анджелес. Ей необходимо было провернуть всё так, чтоб окончательно умерщвлить Елену. Но, к сожалению, со Стефаном слегка придеться повременить. Брюнетка схватила журнал и рухнула на кровать, сладостно предвкушая завтрашнее исчезновение обаятельной Кэтрин Пирс. Разумеется, ненадолго. Она нахмурилась: оставалась сущая мелочь - оставить Стефана в полнейшем неведении, тогда легендарная девушка сможет заполучить все мгновенно.