***
Мы сидели в кругу и каждый о чем-то думал, стояла гробовая тишина и никто не смог вымолвить ни слова, кроме болтушки. Кэролайн решила подбодрить нас и вспомнить все, что было лет 10 назад. — Помните, как вы со Стефан только приехали в город? Елена была человеком, я была человеком, Бонни. Мы были такими наивными и никто даже не подозревал, что случится с нами через столько времени. Барби заставила Бонни улыбнуться и воспоминания просто потекли ручьем. — Деймон, — Бонни обратилась ко мне, — помнишь как мы были в 94-ом году? Ты ужасно пек блинчики, хотя потом стало получаться лучше. — Стеф, — я посмотрел на брата, — а ты помнишь как мы спорили из-за Елены? Сколько гадостей желали друг другу? Но я все равно за тебя жизнь отдам. — А еще, — Кэролайн улыбнулась, оглядывая всех нас, — я помню, как в детстве, Елена украла печенья, которое испекла бабушка Бонни и убежала с ними в лес. Я так долго искала её, пока Бонни спала. — Эй, нет, Кэролайн, это была не я, а ты. Я вообще тогда их не ела. POV Writer В отдалённом уголке комнаты послышался не то рык, не то всхлип, заставивший прервать оживлённую беседу. Кэролайн передернула плечами и, прежде чем опомниться, прикрыла ладонью рот. Елена стояла на ногах немножко пошатываясь. Конечно, после стольких проведённых ночей в замкнутом пространстве, ей едва удавалось скрыть дрожь. Она легонько тряхнула головой и, утомленно рассматривая друзей, поспешила закрыть глаза. Первым опомнился от шока Деймон, который не мог сдержать ослепительную улыбку, счастливо лицезрея стройное, лишь чуть подёрнутое серостью тело. Елена мягко улыбнулась и единственное, что проснувшаяся вампирша замечала — оставался старший Сальваторе. — Деймон... Брюнетка не сдерживая эмоций легонько порхнула в объятия вампира, и тесно прижалась к рельефному прессу. Она не могла подобрать слов: после разлуки они казались возлюбленным излишними и неуместными. Под умеренное тиканье часов и долгие, но, к счастью, безмолвные взоры друзей, Деймон и Елена наслаждались тишиной. Она крепко вцепилась в широкую спину парня заострёнными коготками, он нежно рисовал узор на миниатюрной фигурке Гилберт шершавыми пальцами. — Бонни, получилось. — радостно взвизгнула Форбс, не смея сдерживать чудесное улюлюканье. Новоиспеченная вампирша тут же согласно кивнула и, раздраженно отмахнувшись от собственного разочарования, ещё раз вскользь посмела взглянуть на пару. — Елена. — выдавил из себя Деймон и, расслабившись, выпустил девушку. Под звуки громкого и язвительного одновременно хохота, всем разом обернулись. Удивлённо вскинув брови, парнишка нагло прошёлся по утонувшей в сумерках гостиной, и без приглашения развалился в кресле. Гилберт нисколько не позаботило деловитое отношение первородного, но присутствие Клауса её заметно напрягло. Восторженный свист Никлауса, сидевшего без движения и наблюдавшего за весьма забавным приветствием, подействовал мгновенно. Кэролайн бросилась навстречу брюнетке и разрыдалась на месте. Блондинистые витые локоны облепили молоденькое прехорошенькое личико Форбс, которое было увлажненным от слёз сотрясшей её радости. Вампирша ловко схватила Елену под руку и, сделав над собой усилие, пробормотала едва поредевшим, но не менее звонким голоском о том, как сильно скучала. Гилберт, тронутая поистине краткой, не терпящей возражений речью подруги, сладко потянулась и обняла взбалмошную Кэр. — Спасибо, Кэролайн. Что-то, а ты никогда не изменишься! — констатировала темноволосая и бесшумно скользнула к онемевшей Бонни. Она заботливо и ласково прижала Беннет к себе, после благодарно вымалив прощения за отвратительный поступок Деймона. — Бонни, я знаю, что Деймон хотел как лучше, прости его за обращение. Деймон – тот ещё идиот. — пропела Гилберт и одновременно с подругой рассмеялась. — Что? Елена? И это твоя благодарность за всё мои бессонные ночи, заплаканные подушки? — наигранно возмутился Сальваторе и удалился опустошать очередной бокал бурбона. — Мы с тобой позже поговорим, Сальваторе. И ты немедленно будешь наказан! — грозно обратилась Гилберт к парню. — Жду, Елена. За тобой должок с последней нашей встречи. — Деймон соблазнительно усмехнулся и скрылся за поворотом. Бывшая ведьма легонько пихнула вампиршу в бок и укоризненным тоном заявила, что она никак не смеет винить во всем Сальваторе: оживить Елену было её твёрдо принятое решение, хотя, честно ответить, оно далось Беннет неимоверно тяжело. Вскоре к поздравлениям присоединился Стефан, дружелюбно протягивающий девушке ладони и, беззаботно рассказывающий о том, как ему нелегко давалось воспитание брата. Николина ютилась в сторонке и, если Клауса вполне устраивало его бесшумное присутствие, то девушку напротив: пугало. В первые мгновения появления двойника, Нина с теплом и не виданной прежде признательностью следила за Деймоном и Еленой, а сейчас как никогда ощущала острую необходимость в собственном исчезновении. Стефан уверенно прижимал брюнетку к себе, нашептывая девушке различные глупости. Последняя же отрывисто хохотала, а щёки её пылали багрянцем. — Елена, ты должна познакомиться... — вывел из раздумий голос Сальваторе, ведущего Гилберт к точной копии. — Подожди, — брюнетка вальяжно взмахнула кистью, — ты и Кэтрин? Серьёзно? Как только Деймон позволил тебе и... — Это не Кэтрин. Стефан одобряюще, с блеском в глазах приблизился к Николине и показательно повернулся к обалдевшей Елене. — Меня зовут Николина. — стеснённо прошептала девушка и отстраненно пожала плечами, — можно просто Нина, Елена. Решив, что хорошенько приложилась головой в довольно-таки маленьком гробу, Елена рассеянно и нервно посмотрела на свое чуть изменившееся отражение и истерично вскрикнула. Глаза её засветились тревогой, а она сама не абы как побледнела. — Елена, всё в порядке? — взволновался младший из братьев Сальваторе. — Да-да, Стефан, я в порядке. Я Елена. — собравшись с духом парировала брюнетка и, сославшись на головную боль, пошла по направлению кухни в поисках воды. — Странная она. — подвела итог Николина, с заинтересованностью глядя на омраченного собеседника. — Это шок. Ей нужно время!***
Елена крупными глотками поглощала воду в стакане, оперевшись на стол рукой. Ей потребовалось немало усилий, чтобы покинуть комнату и не рухнуть у всех на виду. Обстоятельство, которое так заставляло девушку содрогаться, было даже необъяснимой загадкой. Брюнетка решительно не могла понять, что произошло, чёрт возьми, в этом мире, пока она, лежала на атласной белой подушке, прикрытая деревянной крышкой. Осознание того, что вампирше придётся заново отстраивать жизнь, пришло не сразу. Сперва спала нервозность, затем рассыпалось, как в головоломке, праздное смятение, а потом уже на губах расцвела обворожительная улыбка. Ничто не шло в сравнении с тем, что Елена не одна: её окружают друзья и Деймон, а Николина представилась ей тут же в ином, более выгодном положении. Внезапно Гилберт выронила стакан, но благодаря скорости, тут же вернула его на место. Темноволосая решила со всем разобраться немного погодя, заранее решив прилечь отдохнуть после изнурительных впечатлений первого дня. — Елена? — прощебетала Форбс и зыркнула в комнату. — У меня есть идея: мы все идём праздновать твоё возвращение, дорогуша! Гилберт показалось странным не само предложение, исходящее от роскошной Кэролайн, сколько обращение с помпезным подтекстом слова «дорогуша». Елена покачала головой в знак несогласия и требовательно уставилась на лепечущую блондинку. — Нет, Кэролайн, сегодня прости. Я устала. Мне стоит во всем разобраться. Как ты меня назвала? Расстроенная Форбс суетливо переминалась с ноги на ногу, поняв, что явно сболтнула лишнего. Разумеется, из-за вычурной гордости она не могла признать, что сказанное – влияние Никлауса, но уже не старалась выкручиваться, принимая это как факт совместного длительного проживания под одной крышей с неугомонным первородным гибридом. — Да так... — спокойно отреагировала светловолосая и весело подмигнула подруге. — Имей ввиду, что твоя комната временно занята Ниной, по велению братьев Сальваторе. Форбс находилась уже около порога, как круто развернувшись, прошептала, что Николина — хороший, невинный ни в чем человек, с которым они обязательно подружаться.***
Елена в полном одиночестве бродила по уже заученным комнатам, заглядывая в каждую с каким-то чудным волнением. Обстановка, в общем-то нисколько не сменилась, но девушка всё же смела предположить, что некоторые из помещений изменились: кое-где подозрительно обесцветились, где-то приобрели былую точность цветов. Она медленно зашла в просторную обитель, что некогда была отведена Гилберт и вымученно вздохнула. Кэролайн в действительности, какой бы легкомысленной ни казалась, на этот раз не ошиблась: комната принадлежала теперь Николине. От чего-то на душе Гилберт стало особенно паршиво, ведь она намеревалась завалиться спать, с долей неверия восприняв слова Форбс. Но деваться было некуда — аккуратно сложенные девичьи вещи оповещали о том, что данная комната теперь принадлежит вовсе не Елене. Не так давно все беззаботно уехали в Мистик-Грилль — порядком отвести душу и сообщить ничего не знающему Мэтту о возвращении подруги. Брюнетка осталась предоставлена сама себе. Ещё с минуту Елена рассматривала знакомый пейзаж за стеклом, а потом вышла. Перебирая ногами, девушка не догадывалась, где находятся её вещи, что предпринять и куда идти. Комната Стефана располагалась в дальнем крыле особняка, да и идти в покои бывшего казалось Елене мнимым занятием. Решив, что обязательно должна наведаться в комнату старшего Сальваторе, она поспешно пересекла лестницу и коридор, единственно залитый днём солнцем. Но сейчас был глубокий вечер и темноволосая ничего зазорного не замечала в том, что переночует у своего парня. Брюнетка толкнула дверцу и стала воинственно осматривать полумрак, царивший в огромной комнате Деймона. Девушка потянулась к выключателю, чтобы в комнате стало светлее, ей хотелось увалиться на кровать, заправится стаканчиком крови, но неожиданное присутствие Сальваторе сбило её с толку. — И кто просил? — нервно спросил Деймон, возмущенный включением света. — Господи, Деймон, ты меня напугал. Ты разве не поехал со всеми в Мистик-Грилль? — вопросительно посмотрела на парня вампирша. — Да ну, смотреть на пьяную Кэролайн и Бонни, убивающую людей, зачем? Кстати, почему не поехала ты? — Сейчас не время для вечеринок и, я должна поговорить с тобой о Бонни. — Я знаю, что ты скажешь, Елена, но пока тебя не было, моя жизнь превратилась в ад, я же не убил твою подругу, а наоборот дал ей возможность жить вечно, еще раз встретится с тобой, разве вы не этого хотели? Девушка подошла ближе к вампиру, обхватив его шею руками и шепча что-то так тихо, что даже вампирским слухом сложно понять, что она пыталась сказать. — Тише, Деймон. Я понимаю, и я благодарна тебе за это, но ты же знаешь как тяжело пережить все это: жажду крови, всю боль, ты же проходил через это, и Кэролайн и я, и ты все равно обратил её? — Да, Елена и мне плевать на твое мнение, потому что я сделаю все для того, чтобы ты жила, пусть даже ты возненавидишь меня за это, потому что я люблю тебя. — кричал парень. Сальваторе отстранился от Елены подойдя к окну. Снегом укутал весь Мистик-Фоллс и трудно было что-либо разглядеть. Лунный свет еле-еле освещал улицы и крыши домов. — Деймон, — Гилберт подошла ближе, дотронувшись до спины брюнета, — Прости, я просто не могу поверить в это. Я даже не знаю какой сейчас год, какое число, сколько времени я спала. Я понятия не имею кто такая Николина, почему она так похожа на меня и Кэтрин. Кстати, что с Кэтрин? — Она снова вампир, недавно обратила Николину. С Ниной я познакомился в Лос-Анджелесе, она вернула мне человечность, — Елена хотела что-то сказать, но парень перебил её, — Да, я отключал чувства, потому что не мог пережить того, что ты спишь. Но я был верен тебе, Елена. На счёт Клауса лучше спроси у Кэролайн, сейчас у нас другая проблема. Я обратил Бонни, даже не думая о последствиях, мы не подумали о кольце и я очень виноват перед ней, перед тобой. Я не знаю как все исправить, Елена. Я не знаю. — Это я не знаю, Деймон. Столько информации и все сразу, я должна обдумать это, но не сегодня, лучше завтра. Я поговорю с Кэролайн, Бонни. Я придумаю что-нибудь, а сейчас, я хочу сказать тебе, — брюнет повернулся к девушке лицом, пронзительно смотря в её глаза, — что я очень сильно скучала и я люблю тебя, Деймон. Я люблю тебя. Между ними затянулось неловкое молчание. Деймон, обескураженный резкой сменой настроения, внимательно вглядывался в черты лица Гилберт: точеные линии, идеальные изгибы, и даже ( как он того раньше не замечал) смешная складочка, волнами перекатывающая по лбу девушки, забавляла вампира. В зависимости от настроения эта таинственная складочка то появлялась, то немедленно сглаживалась на коже. Сальваторе улыбнулся чисто и искренне, и ощущал себя, на удивление, бодро и свежо. Девушка, потрясенная множеством изменений, казалось дремала, так как с еле-еле ощутимым стуком мёртвого сердца, таинственно сдерживала дыхание. Она не ошиблась, что вошла через эту дверь. Ей было немыслимо хорошо молчать, не думая о том, что предстоит жалкое завтра. Гилберт стояла как раз напротив не завешанной части окна, а потому лунный свет серебристым ореолом кружился и неизменно стелился ей по волосам. Сосредоточенное, до невозможности серьёзное, но вместе с тем глубинно нежное лицо Сальваторе напротив, чудилось ей даже бредом! Ох, сколько мечтала она увидеть, прикоснуться, почувствовать под пальцами едва ощетинившуюся бороду. Елена не нарушая тишины, пробралась к кровати и погасила свет, отдающий болезненной желтизной. Деймон с того момента ничуть не поменялся в лице: всё те же нотки бесконечной любви и резко контрастирующая хладнокровность. — Так лучше. — заметил парень, продолжая глазеть на снегопад. Елена согласилась и встала рядом с постелью. Ей было тепло и уютно без лишних слов, но потребность брала своё и, скрипя сердцем, девушка заняла место около шкафа. Наигранно проводя пальчиками по суконным полотенцам, брюнетка выбрала самое любимое. Любимое Деймона. Кристально белое с вздымавшимися ворсинками. — Я пойду в душ, позволишь? — Да, конечно. — Сальваторе выглядел озадаченным, то ли встревоженным, но отказать горячо любимой Елене не мог. Даже в такой пустячной просьбе. Так и не обернувшись, он стоял около окна, вдумчиво со всей преобладающей ответственностью перекручивая в голове варианты спасения Бонни. Его по привычке взлохмаченные волосы вставали дыбом при упоминании своей совершенной дурости. И даже пребывание Гилберт — здесь, рядом в нескольких шагах, только дотянись, не в состоянии было полностью вытеснить это дурацкое чувство. И слова Елены о невиновности отнюдь не скрашивали его, а наоборот переполняли злобой и понятным зверским инстинктом ненависти — ещё одним неизменным недостатком вампиризма. Елена плескалась в душе, заперев дверь со вставленным матовым стеклом. Деймон без особого труда имел возможность вновь посмотреть на неё — романтичную, до безобразия нагую, однако не желал. Это треклятое чувство липкими мерзкими щупальцами ухватилось и, похоже, не собиралось отпускать. Он виноват. Перед Бонни, перед самим собой, перед Еленой. Он беспокойно всматривался в крапления серой луны, не особо и подумывая над тем, чтоб сесть. Совсем недавно, со сладостным упоением попивая золотистый бурбон, одиноким и спокойным, ему было хорошо. И мысли о том, что Гилберт уехала с друзьями повеселиться, наконец быть причастной к мирской жизни после долгих месяцев заточения, не трогала Сальваторе: он понял бы её и принял великодушно её выбор. А когда она, сминаясь с одной ноги на другую, появилась на пороге — вся такая наивная и чистая, как при первой встрече, его душа ушла в пятки. Сердце предательски затрекотало сотнями ударов. Подумать только — безжизненный сосуд налился кровью и подал знак. Елена раскрепощенно стояла перед зеркалом, осматривая себя. После принятого душа девушка ощутила желанную истому, и поэтому, небывало зазевавшись, завернулась в полотенце. Краешек она отогнула и двинулась на выход. На самом деле Гилберт не меньше всего волновал Деймон: серый, весь запылённый проблемами и отягчающей виной, он слишком сильно забылся. В некоторой степени это беспокоило женское самолюбие Елены: брюнетка желала его так же страстно, как хотела выбраться из этого чертового склепа. А равнодушие парня огорчало темноволосую. Она вобрала в себя остатки смелости и, задыхаясь от нетерпения и возмущения, приняла его позицию. С ней Деймон всегда окажется поблизости, только попроси, а сегодня он — чужой. Вопрос с одеждой так и остался нерешённым, поэтому девушка, скрыв тщательно толику неудовлетворенности, поспешила в комнату. Несмотря на депрессию и полное неведение, Сальваторе обязан был признаться, где вещи, принадлежащие Елене. Девушка поверхностно смерив взглядом Деймона, прошмыгнула к кровати. Полотенце хоть и слыло длинным, но отчасти обнажало все прелести и великолепия девичьего тела. — Деймон, — она старалась проговаривать чётко слова, хоть и осознавала, что слышал вампир без изъяна. — думаю, ты знаешь, где мои вещи. Мужчина среагировал на реплику достаточно не охотно. Он приблизился к комоду, и резким движением вытащил оттуда аккуратно сложенные вещи. — Подожди, это ты их перенёс? — перебила Елена и залилась краской, — ты складывал моё бельё? Сальваторе с неожиданной снисходительностью передернул плечами и, остановившись у окна опять, простодушно усмехнулся. — Да, складывал. И даже нижнее бельё. — каким-то размеренным тоном пролепетал брюнет и вернулся к рассматриванию пушистых елей и мохнатого белого покрова, засыпающего землю. Елена с огорчением подняла первую попавшуюся ночнушку и, без стеснения стащила с себя полотенце. Прятаться она считала глупой затеей, а ночь, высветленная лишь снежинками и луной, признаться скрывали формы девушки. Положив на прежнее место одежду, брюнетка заверила, что обязательно разберется со всем днём грядущим, или вскоре. Поведение Деймона слегка удивило её и насторожило — как хорошо ей доведётся узнать о нём ещё? Гилберт увалилась на покрывало и, тоскливо сверкнув глазами, переменилась в настроении. Размышления витали в голове роем, улием, огнём, не желающим тлеть. Сальваторе держался статно, мужественно, подперев рукой немного заострённый подбородок, и бесчувственно упивался взором вдаль. — Деймон, ложись со мной. — прохрипела каким-то неестественным голосом Елена и закрутилась в одеяло, словно гусеничный кокон. Парень расправил чёрную рубаху и безо всякого совестливого упрека оказался небезопасно близко. Перед этим он запахнул надоедливый лунный проблеск излюбленными штормами, и теперь вся комната погрязла в темноте. Расположение мебели, собственно, как и всего прочего, Деймон знал наизусть. Брюнет лениво запрыгнул в постель и выровнял дыхание. Елена скромно притеснилась к мужскому плечу и оставила не весомый отпечаток на предплечье вампира. Спустя минуту, не дожидаясь сумбурных возражений, она шаловливо пустила в ход пальчики, свободно разгуливающие по подтянутым мышцам Сальваторе. — Деймон, я понять не могу. Я здесь, с тобой, а ты нос воротишь! Бонни мы поможем, я обещаю. Неужели ты... Гилберт перестала продолжать затеянное, а резко отпрянула и уставилась бездумно в потолок. Глаза её блестели от проступивших слёз, тёмные волосы разметались по всей подушке. — Ты права, Елена. В льдистых очах отразился исчезнувший огонь, а руки потянулись к желанному телу. Деймон долго боролся с собой, с тем зверем, что поселился и грызёт его изнутри, однако это не изменяет того, что Гилберт цела и податливо трясётся поблизости от всем известной страсти. Бонни, конечно же, важный товарищ, прекрасная девушка, но разве изменит это удовлетворение его плотских желаний с Еленой? Естественно нет. И он впервые трезво осознал этот факт. Пьяная туманность рассеялась, показался таинственный лучик света. — Ты уверена, что тебе сейчас это нужно? — спросил Деймон с невиданным напором, наваливаясь на вампиршу. — Я больше полугода провалялась в гробу, чтобы слушать твою болтовню? — искренне изумилась Елена, отбрасывая тень оставшейся рубашки. — Деймон, я люблю тебя и это достаточно весомый аргумент, не так ли? Вампир с приглушённым рыком отрывисто и рвано поцеловал брюнетку в пухловатые губы и отстранился. Её грудь вздымалась от каждого умелого прикосновения Деймона, руки в совершенно бессвязном танце хватались за чёрные, как вороново крыло волосы. Сальваторе утратил контроль над разумом и, окончательно оставив позади все переживания, устремился ръяно в поток любви. Он специально дразнил опьяненную действиями Елену, готовую вот-вот загрызть от досады нерадивого любовника, непринужденно изучая изгибы её тела. Пальцы парня вырисовывали дорожку от шеи до ключицы. Губы перемежевывали вокруг плоского живота. Гилберт едва держалась, чтобы не закричать в голос о том, как сильно ей не хватало мужского внимания. Его внимания. Девушка с нечленораздельным урчанием запустила ладошку в волосы брюнета, тщательнее и раскованнее выгибая спину. Ноги настолько запутались в ненавистном одеяле, что решительно настроенная особа, порвала ткань чуть. Характерный треск материи заставил обоих оторваться и откровенно рассмеяться. Сальваторе провёл рукой по внутренней стороне бедра Елены, тем самым заставив вампиршу непроизвольно охнуть и вскрикнуть. Поистине морозные руки на разгоряченной коже подействовали на темноволосую, как хорошо контрастирующий душ. Ласки парня были обворожительными, заставляющими трепетать в предвкушении, и нервно ломать ногти. Деймон поразительно скоро сориентировался и, одной рукой стал обнажать плечи девушки от ночнушки. Кружева тихим шелестом соскользнули вниз. Елена не осталась в долгу, наспех стаскивая джинсы Сальваторе. Томные вздохи, гулкие стоны и учащенное дыхание надолго потом запомнились и Елене, устроившейся поперёк кровати, в ходе не детского эксперимента с желанием, и Деймону, восстанавливающему энергию после изнуряющей ночи. Елена подскочила на простыне и благодарно улыбнулась Сальваторе. — Думаю на сегодня достаточно упражнений. Да? — заключил парень, беззаботно рассматривающий лицо Гилберт. — Да. Деймон, а зачем это ты трогал моё бельё? — с плохо скрываемым любопытством переспросила брюнетка. — Ну думаю, надо тебе кое-что поведать. По прибытию Нины в особняк, она жила в дальней спальне, но после того, как Кэтрин её похитила, мой благородный братец принял решение переселить Николину в твою спальню. — Погоди, а мне где прикажете жить? Я не хочу в дальнюю. Хоть у вас много комнат, но.. — рассеянно пожаловалась Гилберт, прижимаясь с охотой к вампиру. — А кто тебе сказал, что тебе негде жить? Отныне ты тут со мной! — счастливо произнёс Деймон и под звонкие щебетания Елены, стал её щекотать. — Стой, я почти уверена, что идея с комнатой для Нины принадлежала тебе, а не Стефану. Я права? — запыхавшись ответила вампирша. — Ну конечно же, Елена. Не глупи. Талантливый человек, талантлив во всём. А за бельё да, разбирал, но тебя я и без него видел, а бардака я в комнате не терплю! — скрывающимся от возбуждения голосом вторил Сальваторе, наконец выпустив Елену из объятий. Девушка уже практически не реагировала на разговоры, обессиленная и утомленная, поэтому Деймон последний раз взглянул на неё украдкой и, обняв, провалился в глубокий безмятежный сон. Впервые за несколько месяцев.