Обычный домашний вечер. Или нет?

      Дом. С чем у вас ассоциируется это слово? Уют, комфорт, безопасность, тепло. Ни с чем не сравнимый аромат выпечки, приготовленной мамой. Вечера рядом с родственниками, особенно долгожданные и весёлые праздники, прошедшие среди них, в кругу семьи. Понимание, разговоры по душам, просмотр фильмов и их обсуждение. Да… И вот ты — взрослый человек, меняется ли что-либо? Безусловно. Нет, ты всё так же чувствуешь и видишь всё это перед собой, но с некоторыми дополнениями. Встречаешь своего человека, свою родственную душу и отдаёшь ему всю любовь, на которую способен, всю заботу, себя целиком, без остатка. А мгновения, проведённые с ним, становятся одними из самых счастливых. Они, не затмевая те, дорогие сердцу, воспоминания, становятся особенными, но такими же, вне всякого сомнения, замечательными.       Стараюсь тихо закрыть входную дверь, но она, не поддавшись до конца, всё же негромко хлопает. Включаю свет в коридоре, успеваю снять с себя пальто и разуться до того, как слышу торопливые мягкие шаги.       Вижу тебя, подходящую ко мне ближе. В домашней одежде, с распушившимися волосами — ты всегда красива и прекрасна для меня. Остальное совсем не важно. — Привет, — говорю я тихо, чувствуя, как губы самопроизвольно, когда смотрю на тебя, растягиваются в широкую улыбку. — Привет, — говоришь ты, и я испытываю такой сильный восторг, видя на милом, дорогом лице ответную светлую улыбку, озарившую его. — Ты сегодня пришёл пораньше, Том, — я вижу, слышу, что ты этому рада, — а я читала… — Сняли запланированные сцены за меньшее количество дублей, чем на то рассчитывали, и я поспешил домой, — сказал я, всматриваясь в тонкие черты, и, протянув ладонь, взял твою изящную руку за запястье и, опустив взгляд, поцеловал её тыльную сторону.       Отпустив её, я наклонился, и ты, моя девушка, потрясающая девушка, подарила мне лёгкий трепетный поцелуй, полный нежности и ласки. Ты прильнула ко мне, хрупкая, тонкая, а я всё теснее прижимал к себе родную фигуру, завлекая её в свои объятия. — Люблю тебя… Как же я люблю тебя, — оторвавшись от поцелуя, чтобы глотнуть воздуха, шепчу тебе на ухо. — Люблю тебя, — отвечаешь ты мне, и сердце в моей груди трепещет от твоих слов, волнуется и любит, кажется, ещё сильнее. Счастлив, я абсолютно счастлив в эти минуты.       Снова увлекаю тебя в поцелуй, углубляя его. Он становится более чувственным, пылким, страстным. Ощущаю собственный жар и тот, что исходит от тебя. Ни за что не хочу прерывать эти сладкие минуты. Твоя рука зарылась в мои волосы, а другая лежит на моей груди, поглаживая. Чувствую всепоглощающую страсть и хочу разделить её с тобой, моя девочка.       Отстраняюсь от тебя, не размыкая объятий, ища твоего взгляда. Нахожу в нём уверенный ответ и упиваюсь нахлынувшими чувствами с новой силой. Нам не нужны слова. Поднимаю тебя на руки, двигаюсь в сторону спальни. И вот мы там, и я бережно опускаю тебя, чудесное, ангельское творение, на кровать. Нависаю над тобой и запечатлеваю на твоих губах ещё один поцелуй, вложив все испытываемые чувства.       Ответ следует незамедлительный, и у меня почти кружится голова от удовольствия. Спускаюсь ниже, к шее, оставляя следы мягких поцелуев на бархатной коже. Тихие стоны. Что же ты делаешь со мной? Не могу остановиться.       Не замечаю, как остаюсь без рубашки. Как ты смогла снять её с меня, и я не заметил? Освобождаю тебя от футболки, а затем и от всего остального. Чувствую твои горячие ладони на своей груди. Прекрасна, как же ты прекрасна — возможно, шепчу тебе это, не знаю. Целую, поглаживаю упругие женские груди, возвращаясь к твоим губам и обратно. Ниже, к животу, провожу рукой по нему, опускаясь дальше вниз. Дотрагиваюсь до внутренней стороны бедра, отодвинув ногу, чувствую твою дрожь. Я полностью уверен, что точно такая же охватила и меня тоже. Твои вздохи становятся прерывистыми, а стоны — громкими. Желание, животное желание накрыло нас с головой. Целую твои бёдра, дотрагиваюсь пальцами до сокровенного места. Вынуждаю томиться тебя и себя в сладостной пытке, пока не понимаю, что больше так продолжаться не может, и не слышу твоего голоса, выдыхающего моё имя. Ты тянешься ко мне, но я опережаю тебя, избавив себя от преград в виде оставшихся предметов одежды. Снова нависаю над тобой, дарю новый чувственный поцелуй в губы. Ты готова принять меня, и я делаю плавное движение бёдрами. Твой стон. Новое движение, и ты вбираешь меня так глубоко, насколько это возможно. Осторожничаю, делая новые толчки. В первую очередь хочу принести тебе максимум наслаждения. Ты гладишь меня по спине. Всегда бы слушал твои вздохи — моё имя из твоих уст звучит необыкновенно. Ускоряю движения, и ты подаёшься мне навстречу. Как остры ощущения, как они глубоки. Мы — единое целое. Рывки становятся ещё более быстрыми, я проникаю до предела. Ты не сдерживаешь громких стонов, а я нахожусь на грани блаженства. Вот новый толчок, и ты выкрикиваешь моё имя. Ещё несколько, и я издаю крик, озвучивая твоё вслед за тобой, не узнавая собственного голоса, ставшего хриплым, и изливаясь в тебя горячим мужским существом. Мы, испытав пик блаженства, находимся словно в раю.       Я ложусь рядом с тобой и накрываю тебя простынёй. Положив голову мне на плечо, ты, взяв прядь моих кудрей, накручиваешь её себе на палец. Говорю, что люблю тебя, и ты засыпаешь, но успеваешь расслышать мои слова. Поцеловав тебя в лоб, я откидываюсь на подушку и скоро забываюсь безмятежным сном рядом с возлюбленной, родной душой.       «Спасибо за счастье, спасибо за неё», — успел подумать Том перед тем, как сон окончательно завладел им.       Вот таким может быть домашний вечер, проведённый с любимым человеком. Кто-то может найти его лишь «плотской забавой», но другой действительно усмотрит в нём нечто особенное.