Абсолютная реальность

4.1

Ханю, как и прочим бойцам группы, перед выходом улыбчивый Исин лично прижал к шее инъектор. Этой процедуры избежали только Крис, Бэкхён и Чонин. Ну а через три минуты Хань ожидаемо провалился во тьму. Очнулся он уже в рейсовом автобусе, где на сиденьях рядом приходили в себя или всё ещё спали остальные. За рулём автобуса красовался безмятежный Крис, в салоне Хань помимо себя насчитал одиннадцать бойцов, а вот Чонин и Бэкхён торчали в хвосте перед раскрытым ноутбуком. Бэкхён быстро скользил кончиками пальцев по клавишам и хмурился, а Чонин медленно и со вкусом курил, выдыхая сизый дым в сторону открытого окна. Хань покопошился, усаживаясь удобнее, и приник к стеклу. По ту сторону внизу бегущей серой лентой стелился сухой асфальт, жёлтым и зелёным мигали обочины, а дальше глухой стеной высился лес, слегка прихваченный у земли клочьями вечернего тумана. Туман прямо на глазах расползался белёсыми щупальцами, охватывая всё большую площадь, и поднимался выше и выше. Географические познания Ханя ошеломлённо молчали, потому что пейзаж за стеклом не походил на привычные. Даже не подходил для Азии в принципе, ну вот только если это не какой-то горный и лесистый район. Но горы Ханю на глаза таки не попадались. Лес да лес кругом. И туман. Значит, климат влажный, если туман ― явление обычное. Или недавно шёл дождь, но сухой асфальт не вписывался тогда. Хань попытался рассмотреть небо, но не преуспел, да и темнота сгущалась так же быстро, как набирал плотность туман. Он вертелся на сиденье ещё минут пять, пока все бойцы группы не оклемались. Но они вели себя так, будто ничего необычного не происходило. Достали из загашников кости и карты, разбились на группки и принялись весело играть. И ни один не вопросил громко: "Чёрт возьми, мы где вообще?" Поскольку Ханя в первую очередь интересовал именно вопрос пространства и конкретных координат, то он осмелился сползти с места, пробраться в хвост салона и упасть на заднее сиденье рядом с Бэкхёном. Тот и ухом не повёл, продолжая легко касаться клавиш ноутбука и вызывая на монитор сложные таблицы и графики, в которых Хань при всех усилиях и полном мозговом напряжении ни черта не понимал. ― Где мы? ― тихо спросил он наконец и покосился на Чонина. Тот безмятежно смотрел в окно и, казалось, не слышал вопроса вовсе. Ханю даже захотелось обозвать его Каем сейчас, когда он сидел в хорошо знакомой чёрной кожаной одежде, под которой прятал целый арсенал. Пока Чонин не двигался, он походил на статую. Даже не дышал, наверное. ― Не понимаю, ― пробормотал Бэкхён после очередной таблицы. ― Расписание явно подчищено. Время подогнано, но есть расхождения с показаниями. Но если на месте клан, то данные не сходятся. Клан, как правило, включает минимальный набор в два десятка особей. В среднем по учётам им требуется до пятидесяти овец в месяц. Это минимальный расход пищи. ― Что получается здесь? ― коротко уточнил Чонин, не повернув головы. ― Тут максимум в месяц не превышает отметку в сорок. Колебания в десять овец. От тридцати до сорока в месяц. Это слишком мало для клана, даже маленького. И слишком много для мутаформа. Хань пораскинул мозгами, переварил услышанное и неуверенно предположил: ― А если сразу несколько мутаформов? ― Невозможно, ― покачал головой Бэкхён. ― Мутаформы не рвутся себя обнаруживать перед людьми. Они не имеют постоянной человекоподобной формы, могут только на время принимать её. И мутаформы не уживаются рядом друг с другом на малой площади. Если на площадь претендуют несколько мутаформов сразу, они разбираются друг с другом. Остаётся сильнейший, который поглощает прочих. Или те, кто значительно слабее, сами уходят, уступая территорию сильному. Мутаформы ― одиночки. Исключений на практике не было. Один мутаформ потребляет от пяти до пятнадцати овец в месяц. Тридцать ― слишком много. Можно, конечно, списать на вспышку голода или внезапный жор, но раз в год или два, а не каждый же месяц. И если предположить, что рядом с мутаформом во время кормёжки ошивались кочевые зомбики, всё равно подсчёт не тот выходит. ― А если прибились упыри? ― ещё раз подкинул идею Хань. ― Маловероятно. У упырей инстинкта самосохранения нет, конечно, но мутаформ, скорее всего, включит их в свой рацион вместе с овцами. Мутаформы кого угодно жрать могут ― и людей, и своих. ― Бэкхён наложил несколько графиков друг на друга и вздохнул. ― Не нравится мне картинка. Начиналось с пяти, а дошло до такого за каких-то полгода. Данные снял случайно один из наших агентов. Исчезновения людей хорошо замаскировали. Трудности были с последними кормёжками, потому что скрыть пропажу четырёх десятков за раз сложновато, а население тут не такое уж и значительное. Но по факту нам надо лезть в пекло без разведки и точных данных. Моя задница чует неприятности. ― Тогда на месте и разберёмся, ― подвёл итог Чонин, сел прямо и прикрыл глаза. ― Ага, уж куда там. А если нас схомячат за милую душу? Если там всё-таки мутаформ, то что ж это за тварь вымахала? Мы морально не готовы к встрече с таким подарком судьбы. Хотя приказ по зачистке пришёл из центра. Тут уж выбора нет, надо лезть и смотреть гадам в зубы. Зайка моя, ты чего так сбледнул? Хань сердито фыркнул и отвернулся. ― Не трепещи ушами. Если прижмёт, мы всегда сможем убежать. Попытаться. Бэкхён вредно хихикал, копошась в своих таблицах, Чонин делал вид, что его в автобусе вообще нет, а остальные продолжали играть, словно это не они едут на опасную операцию. Хань спрятал руки в карманы, чтобы никто не заметил взмокшие от волнения ладони. Крис заставлял его проходить виртуальные тесты, а Бэкхён днями гонял по лабиринту, но Чонин перед выходом чётко сказал, что Хань не готов. Наверное, у него были основания, потому что в тире Хань его ни разу не порадовал. Да и оружия Ханю всё ещё не дали. Он настоящего и в руках не держал, только игрушки в тире да поделки Бэкхёна с краской. Не ко времени Ханю в голову пришли мысли о семье. Крис его уверял, что с семьёй всё в порядке. Дескать, родители думают, что он укатил на фестиваль с группой, а после поступил в университет на побережье. И вроде как Хань регулярно им пишет. Письма, разумеется, фальшивые, но в целом никто ни о чём не догадывается. Врать Крису незачем, но Хань всё равно волновался. Если матери приспичило бы навестить его, то ложь непременно бы вскрылась. Но Крис самоуверенно заявил, что всё будет в порядке. ― Долго ещё? ― тихо спросил у Бэкхёна Хань. ― Десять минут. Потерпи, заичка. Чонин, а наш зайка рвётся в бой так, что только пятки дымятся. Щас сдохну от умиления. Кстати, ты обновку прихватил? Испытать не мешает. Чонин молча наклонил голову в знак подтверждения, потом вновь застыл в прежнем положении. ― Есть данные? ― насторожился Бэкхён, оторвался от монитора и уставился с беспокойством на Чонина. ― Пока всё тихо, ― едва шевеля губами, отозвался Чонин. Лениво вытянул боевые перчатки из кармана и принялся надевать. Хань невольно пялился на узловатые пальцы, защищённые на костяшках заклёпками. Ровные ногти, аккуратные лунки, чётко выраженные суставы на стыках фаланг, тёплый оттенок кожи... У Ханя уши заполыхали и щёки при воспоминании, как эти пальцы подводили его к оргазму в медицинском кабинете. Воспоминание прямо сейчас казалось диким и неуместным, но вышвырнуть его из головы не получалось. Может быть, потому что оно отличалось яркостью на фоне мрачного ближайшего будущего. И потому что хотелось всё-таки испытать проклятый оргазм до того, как Ханя кто-нибудь сожрёт. Ну вот в качестве утешительного приза хотя бы. И плевать, как именно и по чьей вине. Хань остановившимся взглядом удерживал резкий профиль Чонина и не мог отвернуться. Не хотел. Ровно до того мгновения, как Бэкхён бесцеремонно пихнул его в плечо и велел вернуться на место, напомнив о времени. Автобус остановился на холме. Вниз убегала дорога и терялась в скоплении ночных огней небольшого городка. Все дружно вывалились из автобуса и по очереди принялись подходить к Крису, чтобы получить оружие, пояс с аптечкой и передатчик. Хань сунул в карман пистолет, застегнул ремень под курткой, ощупал на боку чехол аптечки и рассовал обоймы по примеру бывалых по карманам, нож закрепил ремешками на лодыжке, под штаниной, а после нацепил клипсу-передатчик. На тренировках он пообвыкся и хорошо уже понимал основные команды, которые отдавались на помеси английского и латыни, но прямо сейчас передатчик спал. ― Итак! ― Бэкхён парой магнитов закрепил на дверце автобуса план. ― Спуститесь парами к станции, в двадцать два тридцать сядете на поезд, который остановится у пятой платформы. Наблюдение должно быть во всех вагонах. Затем Бэкхён деловито разбил отряд на пары. Без пары остался только Крис, который играл роль центрового. Ему полагалось оставаться в автобусе и двигаться по дороге параллельно ходу поезда. Он обеспечивал связь и страховку на случай, если что-то пойдёт не так. Ну а Ханю повезло попасть в пару с Чонином. ― Напоминаю! ― Бэкхён подбоченился и обвёл всех строгим взглядом. ― Связь не отключать вообще. Один никто и никуда не ходит ни при каких обстоятельствах. Только парами. Чонин, котик, тебя это не касается, конечно. Не привлекать внимания. Не говорить лишний раз. Вызов помощи разрешается только в случае численного превосходства противника или встречи с мутаформом. Ну или в том случае, когда ваш напарник ранен настолько тяжело, что не в состоянии использовать оружие. Ни во что не вмешиваться. В поезде вести только наблюдение. Мы предполагаем, что пирушка назначена на этот день и время, но если поезд не остановится, все должны без эксцессов добраться до конечной станции. Всё ясно? Бэкхён довольно кивнул дружному гулу голосов и дал отмашку. Первая пара бодро двинулась вниз по дороге, а Крис юркнул в автобус, запустил двигатель и неспешно покатил к перекрёстку, чтобы вырулить на параллельную дорогу. Чонин и Хань спускались с холма последними. Они прошли по дороге до окраины города и свернули к железнодорожной насыпи. Станция красовалась метрах в пятидесяти и выглядела как обычное одноэтажное здание, сложенное из бетонных плит. Внутри располагались две кассы и уютный зал ожидания, забитый людьми под завязку. Хань не улавливал знакомых слов в тихом гомоне. На английский и более или менее знакомые ему азиатские языки речь людей не походила, а сами они выглядели достаточно разношерстно, чтобы однозначно определить по внешним признакам национальность. Вместе с Чонином они протолкались к окошку кассы, молча купили билеты на поезд и вывалились из здания. Платформ всего было пять, так что на нужную они попали без труда. То тут, то там на платформе стояли группками или по одному люди. Некоторые обменивались небрежными кивками, другие молчали. Большинство без багажа, как и разбившиеся на пары бойцы. У некоторых в руках белели пакеты с продуктами. Очевидно, нужный им поезд ходил из города в пригород каждый день и развозил людей, возвращавшихся после работы домой. Многие из них видели друг друга точно не первый раз, но наличие на платформе незнакомцев их не удивляло. Возможно, это означало постоянный приток туристов в городок или же постоянную смену персонала в случае хорошо развитой промышленности. Хань понимал, почему бойцам не сообщали ничего о месте операции и не давали иных сведений, не влияющих на саму операцию, но это ничуть не умаляло его собственное любопытство. В учёбе он никогда особо не блистал и учился не хуже и не лучше других, но любил размышлять над теми вещами и явлениями, которым удалось вызвать его интерес. Сейчас привычка напомнила о себе, потому он крутил головой и высматривал всё, что могло бы дать хоть какую-то подсказку. Тем не менее, все имеющиеся вокруг вывески и надписи прочесть ему не удавалось, а дублирования на английском он тоже не находил. ― Не дёргайся, ― едва слышно велел ему в итоге Чонин. ― Ты привлекаешь внимание. Ни к чему. Хань сердито сжал губы, но послушно перестал пялиться по сторонам и уставился себе под ноги, потом немного поёжился от ночной прохлады. В автобусе было куда теплее, но прямо сейчас температура вряд ли превышала шестнадцать градусов по Цельсию, если верить ощущениям. Люди вокруг щеголяли в лёгких куртках и плащах, только некоторые оставались в костюмах или свитерах. Их группа тоже красовалась в гражданском. Кроме Бэкхёна. Тот стоял у столба в камуфляже, но без нашивок и прочих опознавательных знаков. И носил камуфляж с таким изяществом и естественностью, будто это тряпки от известного кутюрье. Поезд остановился у платформы точно в двадцать два тридцать. Пары бойцов постарались попасть в каждый вагон, а Чонин потянул Ханя за собой к центральному. Несмотря на большое количество ожидающих, в вагонах места хватило всем. Никто не стоял, уцепившись за поручни. И Хань плюхнулся на сиденье в середине вагона рядом с Чонином. Тот вытянул длинные ноги, прикрыл глаза и явно вознамерился подремать до конечной остановки, что расходилось с установками Бэкхёна. ― Разве нам не положено наблюдать? ― Так займись, ― коротко отозвался Чонин, не потрудившись открыть глаза. ― А если... ― Молчи и не мешай. Хань надулся обиженно и отвернулся к окну, пытаясь сообразить, в каком это месте он Чонину вообще мешал. Ничего не придумал и принялся просто смотреть, как за стеклом медленно проплывали фонари, постепенно ускоряясь. Затем поезд набрал нужную скорость и ровно покатил прочь от городка. Поначалу за стеклом мелькали какие-то постройки и склады, а после не осталось ничего, кроме сплошной тёмной стены леса. Минут через десять за стеклом замелькали балки моста, но они быстро сменились вновь лесной стеной. Поскольку минуты тягуче тянулись друг за другом, а пейзаж не менялся, Хань перевёл взгляд на отражение Чонина в тёмном стекле. Тот всё так же расслабленно сидел на сиденье с закрытыми глазами и притворялся скульптурой. Хань рискнул посмотреть на него не через отражение, а прямо, после пробежался взглядом по вагону и отметил явный интерес у нескольких дамочек. Они смотрели в их сторону, откровенно любовались Чонином, потому что у того глаза были закрыты, и украдкой поглядывали на Ханя, стараясь не попадаться. Хань чуть с сиденья не свалился, когда под ухом у него щёлкнуло, а после прозвучал тихий голос Чонина почти у него в голове: ― Данные верные. Впереди нарастает активность. Примерно полчаса осталось. Надо проверить карту. ― В получасе отсюда будет тоннель сквозь горный массив, ― без паузы отозвался Бэкхён из первого вагона, и тогда только Хань сообразил, что слышит с помощью передатчика внутренние переговоры. Ощущение было необычным. Он слышал всё это не ушами, а словно в самой голове. Даже тронул невольно пальцами клипсу, но вибрации не почувствовал. ― Думаешь, там? ― Место подходит идеально. Длина тоннеля? ― Почти десять километров ровно. Веток нет. Тоннель бурили в самом узком месте. Самый простой тоннель. Проходит трубой сквозь массив, хотя там могут быть природные карманы или лазы. По идее, их заделывали, но с тех пор прошло больше пятидесяти лет. Проверяю журналы обслуживания дороги... Сообщений об аварийном состоянии не поступало. Около пяти лет назад проводили мелкий ремонт в тоннеле. Возможно, фикция. Если они там кормятся, то явно никто не заделывал всерьёз лазы и ходы. Или же они их открыли сразу после ремонта. ― На какой скорости обычно поезд проходит тоннель? ― Шестьдесят в час. Можно остановить поезд как экстренно, так и обычным способом. Или же машинист из юнитов, например. Сам остановит, если прикажут, а потом даже не вспомнит об этом и обо всём, что увидит. ― Машиниста проверяли? ― Времени не было. ― Тогда просто подождём. Всем приготовиться к остановке в тоннеле. Оружие в боевой режим. Действовать по плану. Хань нащупал мокрой от пота ладонью пистолет в кармане, снял с предохранителя и съёжился на сиденье. Смотреть в окно уже не хотелось совсем, потому что вспомнилось всё, что он пережил в метро. О повторе он точно не мечтал. ― Ты ведь не надеешься спасти всех в этом поезде? ― пробормотал он так, чтобы Чонин его услышал. ― Приоритетная задача ― зачистка. Спасение людей ― вторично. Мы не знаем, кто из них входит в число юнитов, а юниты непременно будут. ― Звучит так себе. ― Тогда подумай о том, что после зачистки люди спокойно смогут ездить на этом поезде несколько лет, как минимум, не опасаясь стать пищей для зомби. Малая кровь окупится. Как только придумаешь способ получше, непременно поделись им с Комендантом. Он скажет тебе спасибо. Теперь просто выкинь всё из головы и сосредоточься. Если воин сомневается, он умирает. У тебя двадцать две минуты, чтобы настроиться. ― А потом? ― Потом просто жди и будь готов ко всему. Чонин неожиданно вскинул руки над головой, сладко потянулся и вновь обмяк на сиденье с видом пассажира, который просто спит в ожидании прибытия на нужную станцию. Хань постарался казаться таким же естественным, но ладони всё равно оставались влажными от пота, и ждать спокойно не выходило. При всех тестах он всё равно не улавливал сходства с нынешней ситуацией. Наверное, это было нормальным, что он волновался на первой реальной операции. Он честно пытался успокоиться, но ничего не получалось. Мысли скакали в голове, как блохи. Вспоминались разные и совершенно неуместные мгновения из жизни, включая кабинет Чонина, самого Чонина в белой форме и всё то, что Хань испытывал в том чёртовом кабинете. Хань даже едва не подскочил на месте, когда память внезапно подсунула почти реальные ощущения. А затем вспомнился Мяо. Хань непроизвольно нашарил рукоять пистолета в кармане и крепко сжал её пальцами. Всего одно событие перевернуло весь его мир с ног на голову. Всё, к чему он привык, выглядело далёким и игрушечным. Всё, о чём ему рассказали, казалось чужим и тоже не совсем настоящим. Иногда, как сейчас, Хань сомневался и не знал, во что ему теперь верить. Вплоть до мыслей, что при остановке в метро он просто ударился головой и спит теперь, и видит кошмарный сон. Но однажды проснётся, и всё будет как раньше. И Мяо никуда не пропадал, Мяо наверняка сидит у кровати и ждёт, когда Хань проснётся. Тем не менее, рукоять пистолета под пальцами ощущалась настолько реально, что это вряд ли могло быть сном. И вряд ли Ханю приснилось бы, как эффектный смуглый парень засовывал ему в задницу пальцы так, что Хань почти кончал от этого. Он в жизни о подобном не думал, потому такое просто не могло ему присниться. Это вот и убеждало лучше всего прочего в реальности происходящего, потому что было для Ханя чем-то немыслимым. Он всю жизнь предпочитал девушек и даже представить себе не мог секс с парнем. Не мог представить даже теперь. Покосился на Чонина, в тысячный уже раз оценил профиль и вздохнул. Объективно ― привлекательный. С женской точки зрения, наверное, вовсе красивый ― не зря же те дамочки так пялились. Но парень, как ни крути. И Хань просто знал, что Чонин может сделать так, чтобы он кончил. Только это соображение не делало Ханя похожим на Бэкхёна. Скорее, вызывало смятение. Хань по-прежнему интересовался девушками, но знал, что у него есть определённые проблемы. И он не интересовался Чонином, просто знал, что тот может помочь ему. Противоречивость всего этого сводила с ума. "Я не гей, мне просто необходимо испытать оргазм и убедиться, что со мной всё хорошо". Только нормально это всё равно ни черта не звучало. Хань сдвинул рукав куртки и полюбовался на часы. Оставалось ещё семнадцать минут на бредовые мысли и отчаянное барахтанье перед тем, как вся эта проклятая реальность развалится на куски окончательно и бесповоротно. Чонин рядом с ним едва заметно улыбался, не открывая глаз. И Ханя прошибло холодным потом от этой улыбки.