Не тот герой для гаремника...

Мы с Кагари так и не вернулись в Идзумо даже когда солнце перевалило через горизонт. Конечно, одного несколько затянувшегося телефонного звонка лично мне хватило, чтобы объяснить своим девчатам, что у меня возникли кое-какие дела в городе. На самом деле я хотел провести с ними сегодняшний день — честно! И даже не планировал никаких ночных вылазок за их спинами. Я может и вольная натура, но меня в своё время жизнь достаточно покидала, и безответственность как таковая была мне не свойственна. Ну, обычно. Иногда. Но не всегда. Кхм. Девчонки же именно что были под моей ответственностью, и я уже решил, что больше одних их оставлять не буду. Но особые обстоятельства — есть особые обстоятельства. Потому я сейчас и нависаю за спиной полуголого потного мужика, в центре снятой в отеле комнаты. Не лучшее времяпрепровождение, скажу я вам. А ведь скоро ещё и кровопотерю начну чувствовать… — Ну что? — Кагари звучал нетерпеливо, и я даже его понимал. Несколько мистических символов, что в не сложных комбинациях должны были зафиксировать температуру его тела, и что я на него повесил почти что сразу как он мне объяснил что с ним происходит — уже едва справлялись со своей работой. Насколько я могу судить всё из-за того, что внутри парня сейчас бушевал настоящий энергетический шторм, что повышало его сопротивляемость к магии естественным путём в разы. Учитывая же, что повышенная температура — лишь один из симптомов, связанных с его «состоянием», могу только представить, как сейчас было хреново самому Кагари. — Не говори под руку, — попросил я, дождавшись выдоха Кагари, и за секунду его неподвижности добавив ещё один символ в уже впечатляющую цепочку. Учитывая, что работал я на коленке, концентрация мне нужна была полная. А просить его не дышать или не двигаться я уже даже не пытался. Кагари даже когда честно пытался следовать командам только сильнее напрягался и больше дрожал. Как следствие мне проще было подстраиваться под него, а не наоборот. — Хотя бы скажи сколько ещё? — Я тяжело вздохнул. Но всё же послушно ответил: — Если не будешь говорить или дёргаться, несколько минут чтобы завершить вязь на тебе. Затем ещё несколько для общих приготовлений. Дальше начнётся ритуал. — На самом деле я спокойно мог говорить, продолжая наносить символы, это-то проблемой не было. Всё-таки я могу рунную магию в бою применять, потому нанесение самих символов для меня уже давно сколь-либо сложной задачей не является. Другое дело что приходилось постоянно импровизировать, работая только короткими, но сверхстабильными цепочками, заменяя привычные комбинации на аналоги что оказывают тот же эффект суммарно. Учитывая, что в бою ты, как правило, составлением новых заклинаний не занимаешься, концентрация мне была нужна не столько для нанесения символов, сколько для анализа того, что я вообще собираюсь делать. Ну и ещё концентрация мне потребуется чуть позже… На фоне этого, даже тот факт, что я наносил руны собственной кровью, да ещё и обычной, пусть и весьма качественной кисточкой, купленной в круглосуточном магазине, как-то даже не сильно смущал. Как и начинающееся, привычно игнорируемое лёгкое головокружение. Всё-таки кровь быстро высыхает, а её мне нужно было много. Наверное, в пору задаться вопросом — как же я дошёл до жизни такой? Надо бы — да некогда. Плюс склерозом я всё-таки не страдаю, и забыть разговор, на который убил почти весь день не смог бы при всем желании. На самом деле, мне очень не нравилось то, чем я сейчас занимался. Учитель вбила в меня весьма глубокое уважение, и здоровый страх к Магии. И к своей — и к чужой. Опыт собственной жизни же только углубил этот весьма обоснованный страх. Магия даже во времена эпохи богов была обоюдоострым мечом. Одна ошибка могла вести к судьбе куда более страшной, чем смерть для самого неудачника заклинателя. Потому любой сколь-нибудь уважающий себя Маг, всегда боялся, как огня сочетания слов «импровизация в поле». В Магии ты либо знаешь, как достичь какого-то эффекта, либо нет. Попытаться лишь с помощью интуиции и теоретических знаний сделать то, чего ты не делал раньше — всегда опасно. Потому что Магия — не твой друг, а искусство, работающее с отнюдь не безопасными энергиями, и один просчёт, один неучтённый фактор — это твоя смерть. Ну, в данном случае не моя, но всё же… Я предупреждал Кагари. Не один и не два раза. Но осознав масштаб его проблемы, и получив от него просьбу на грани с мольбой, у меня особо и не было выбора, кроме как закусить удила и положиться на нашу общую удачу. Оставалось лишь действительно надеяться, что в этом мире, мой параметр удачи не имел концептуальной силы, и что самого Кагари не оставит Фортуна. Да и другие боги тоже. Я верил в свои навыки и знания, более того, полагал, что у меня есть весьма серьёзные шансы на успех. Просто подобного рода вещи не проверяются на людях, и тем более не на твоих хороших знакомых. В сущности, идея была простой. Я собирался просканировать Кагари и посмотреть, что с ним не так. Проще чем кажется, ведь даже если я не разбираюсь в строении Сэкирэй, тем более на более глубоких нежели физическом уровнях, учитывая, как перекручивает моего знакомого я скорее всего смогу увидеть первопричину корёжащих его тело и разум изменений. Эта их «реакция» оказывается весьма опасная штука. Особенно если игнорировать ту достаточно долго без «окрыления». Другое дело, что моей непосредственной целью и просьбой Кагари, было избавиться от «симптомов» реакции, без самого процесса «окрыления». Крутая просьба, особенно учитывая, что я с трудом представляю об этих процессах что-либо кроме визуальных эффектов, что их сопровождают. И всё бы хорошо, но я также чётко знаю, что для «окрыления» Сэкирэй только и надо что немного ОД Ашикаби. Пусть и полученной немного странно. Вывод? Просто чтобы случайно не окрылить Кагари в процессе сканирования, мне также нужны специальные блоки, что не позволят Кагари хоть как-то усвоить энергию, что будет использована для его диагностики. Были конечно и другие рабочие мелочи. Много рабочих мелочей, что грозились похоронить вашего покорного Слугу живьём. Учитывая, что Сэкирэй всё же не простые люди, и что они оперируют ОД естественным путём, осознанно или нет, я основательно предполагаю, что этим ограничивающим блокам, как и самому сканирующему пульсу, потребуется немало силы. Что, в свою очередь, сильно ограничивает меня в материалах, что я могу использовать для нанесения рун. Обычная краска не подойдёт — большая часть доступных в свободном доступе для людей материалов, имеют плохую магическую проводимость, значит могут держать в себе меньше силы, и куда больше энергии рассеивается в пространстве в другие формы энергии. В основном — в тепло. Учитывая интенсивность нужного мне воздействия, любой нормальный материал просто испарится, даже не выполнив толком свою работу. Возможно, заодно хорошенько поджарив Кагари. Моя кровь же подходит идеально. Мало того что совместимость с моей энергией у неё великолепная, благодаря понятным причинам, так ещё и моя наследственность играет немалую роль. Я сын Луга, бога солнца, и божественная кровь в моих венах делает уже мою кровь весьма стойкой к мистическим энергиям. Да и вообще весьма ценным реагентом она меня делает. Угу, на ножках. — Ну вот и всё. — Похлопал я по плечу Кагари, поднявшись на ноги. Тот согласно моим инструкциям не спешил вставать из начертанного на полу круга, но заметив, как его рука инстинктивно потянулась к шее, видимо чтобы почесаться, я отбил поползновение загребущей конечности на одну из рунных цепочек плоской стороной лезвия мгновенно материализовавшегося Гае Болга. — Даже если чешется — терпи. Мы не в игрушки тут играем. — Да знаю я, — прошипел мой пациент. — Просто… дьявол, поверить не могу. — Кагари в сердцах указал руками на окружающий его круг. — Магия… нарисованный кровью круг… словно аниме какое-то. — Он устало выдохнул. Я же на несколько секунд замолчал, окидывая взглядом композицию на спине Кагари. Пытаясь понять правильно ли, рассчитал расстояние, толщину символов, и не потекла ли где-то «краска». — Знаешь, я, наверное, мог бы сказать то же самое, о кучке разгуливающих по городу грудастых девочек-пришельцев с суперсилами, что ищут своего единственного… если бы видел хоть одно аниме. — Кагари сидел ко мне вполоборота, потому я заметил слабую улыбку на его весьма бледном лице. Что, учитывая уже серьёзно сбоящие руны фиксации температуры, говорило о его состоянии куда больше, чем попытки юлить и отшучиваться. — Ситуация глупая до невозможности, — соглашается он. — И страшная. Потому что я до сих пор не могу взять в толк, что чёрт возьми происходит. — Тут уже мне оставалось отвлечённо кивнуть. Я могу себе представить почему человек, которому четыре часа назад на голову свалили информацию о существовании паранормального будет весьма потерян — честно. Особенно учитывая, что даже без повышенной до невозможности температуры его тело проявляло признаки того, что у человека я бы назвал серьёзным отравлением. Но для любых разговоров, и даже мыслей, есть время и место. Сейчас было просто не время уходить в риторику. — Кагари. — Сейчас в мой тон был серьёзным и собранным, потому окликнутый мной человек подобрался. — Я уже предупреждал, что будет очень неприятно. А если что-то пойдёт не так — ещё и мучительно больно. Потому предупреждаю ещё раз. Что бы ты ни испытывал, и что бы ни случилось — не сопротивляйся. Не пытайся вырваться. Не пытайся избавиться от рун в круге или на твоей спине. Даже если что-то пойдёт не так, любое твоё вмешательство сделает только хуже, помешает мне исправить ситуацию. Ты меня понимаешь? — Кагари слабо кивнул. Впрочем, если судить по его глазам, пусть я и видел их только частично, он понял всю серьёзность ситуации. — Знаешь, когда люди говорят о Магии, обычно всё куда проще. — Я только фыркнул. — Обычно, когда люди говорят о пришельцах, речь о серых карликах с Марса с деформированной головой. — На этот раз слабая улыбка прорезалась уже на лице Кагари. — Что тут можно на это сказать? Видимо, если всё пройдёт хорошо, нам придётся потратить немало времени посвящая друг друга в тёмные секреты мироздания и далёкого космоса! — Несмотря на попытку парня отшутиться, ситуация оставалась серьёзной. — И всё же, ты уверен? — Куда тише спросил уже я сам. — Просто стать чьим-то Сэкирэй разве не проще? Дай мне несколько месяцев на исследования, и я скорее всего найду возможность разорвать старую связь для создания новой. Я ведь Акицу именно это обещал! — Парень отрицательно помотал головой. И без того слабая улыбка стала ещё бледнее. — Тогда будет уже поздно. Наша связь… Связь Сэкирэй и Ашикаби — меняет нас. У тебя не будет этого месяца, уже через несколько дней меня всё будет и так устраивать. Не важно, что Ашикаби будет за человек, не важно, что я сам буду чувствовать по этому поводу изначально. Это и… пугает. — Я тяжело вздохнул. Насколько я могу судить, ошибки я не допустил. Потому, обойдя Кагари вдоль начертанного на земле круга, я заглянул ему в глаза. — Это твой выбор. Просто учти, что твоя смерть ударит не по тебе одному. — Слабый кивок. Теперь уже я улыбнулся. Ободряюще, как я надеялся. После чего предупредил: — Слушай. Первым делом видишь этот круг вокруг себя? — Кагари машинально бросив под ноги взгляд, осторожно кивнул. — Это очертания для Замкнутого Барьера, который я сейчас активирую. Если вкратце, он служит для того, чтобы оградить пространство внутри от пространства снаружи, тем самым изолируя тебя от законов окружающего мира и упрощая мне работу с магией. Предупреждаю — Акицу и Лили очень плохо отреагировали, когда я использовал что-то похожее. Просто держи это в уме и не спеши паниковать. — Кагари осторожно кивнул. Но после короткой заминки, видимо видя, что я больше не тороплюсь и не занят, решил поинтересоваться. — Плохо отреагировали это как? — На бледном лице моего знакомого, что снова начало покрываться испариной, не было следов недоверия или опаски. Только усталость и серьёзность. — Иррациональный страх и дискомфорт. Странные ощущения, которые они толком не могли описать словами. В прошлый раз это не было чем-то бесконтрольным, но тебе стоит знать, просто чтобы ты не начал активно сопротивляться и не разрушил ритуал. — Кагари снова кивнул. — Тогда начинаю. Прикладываю палец к письменам. Это не необходимо, уж точно не когда символы были начертаны материалом, с которым у меня была духовная связь, но так было проще контролировать ток праны, и потери в атмосфере были куда меньше. Вспышка — и вот уже десятки создающих круг символов сияют мягким синим светом. Пока всё, как и должно быть… Замечаю на лицо Кагари набегает тень, а сам он отчётливо стискивает зубы. — Ты как? — Осторожный вопрос, пока я сверяюсь с работой символов. Пока время терпит, потому я мог позволить себе говорить. На этом этапе очень важно выявить ошибки и неточности в работе цепочек если они есть. Если даже этот круг, составленный из множества цепочек менее чем в три руны не будет стабилен, то я просто прерву этот ритуал сейчас, так как то, что будет позже, гарантированно убьёт придурочного бармена. — Нормально, — коротко выдохнул он. Окидываю его лицо взглядом. Напряженные скулы, сжатые зубы, взгляд он вперил в меня. Убедившись, что нагрузка всё же в пределах того, что он может терпеть, медленно киваю. — Дальше я активирую сковывающие и поглощающие энергию цепочки. Они полностью зафиксируют тебя, твою энергию, и твою температуру. Нужно чтобы избежать твоего случайного вмешательства в ритуал. Это последний шанс отказаться. — На лице Кагари прорезалась слабая улыбка, и он в очередной раз покачал головой. Секундой позже на его лопатках вспыхивают зелёные символы. Также внутри уже очерченного круга, загораются оранжевым остававшиеся неактивными пока руны. По лицу Кагари уже ничего нельзя было сказать, сейчас то полностью застыло. Жизненные процессы в его теле тем не менее не были заторможены грудь парня всё ещё равномерно, пусть и довольно учащённо, вздымалась и опускалась. Тем не менее я духовно и физически сковал все его движения. Оно и не удивительно, довольно качественные проклятья можно формировать и тремя рунами. — Теперь сложная часть. Прости, объяснять тебе что и зачем я сейчас буду делать — я не смогу. Но сейчас ты потеряешь сознание. Приступаю. — Мои слова не разошлись с делом. Если до этого у меня была возможность разъяснить ничего не понимающему, и, как я подозреваю, всерьёз боящемуся происходящего Кагари что и зачем я делаю, с этого момента и это было выше моих сил, да и не требовалось больше. Полная сосредоточенность. Я и раньше не отвлекался, контролируя ток своей энергии в рунные цепочки, давая пояснения только когда таинства были активизированы и требовали только подпитки, но с этого момента и до самого конца у меня в принципе не будет времени на передышки. Некоторые рунные цепочки нужно было активировать одновременно, другие мгновением позже, третьи ещё через несколько секунд… это напоминало музыку. Обычно грамотно составленные рунные цепи сделаны таким образом, что естественный ток энергий через них приведёт к нужному эффекту. Если в количестве задействованных символов не было ограничений оно и не удивительно — это как составлять инструкции на бумаге. Но я работал с цепочками менее чем в три символа. Здесь было важно всё — окружающее пространство, моё намерение, способ подачи энергии, структура подаваемой энергии, время, когда эта энергия была подана относительно других цепочек, взаимодействие этих цепочек с учётом всего уже описанного между собой… Десятки очевидных и неочевидных факторов, ошибка в любом из которых могла превратить безобидные диагностирующие руны в, к примеру, мощный заряд молнии, что выжег бы Кагари изнутри. Когда я только получил от Кагари объяснения относительно того, что с ним происходит, я оставил на его запястье две руны, что под напором моего намерения приняли нужные значения, и остановили создаваемый им жар от пожирания его же тела. Сейчас эти уже почти не работающие руны мешали. Потому, усилием воли я отменил их действие. Это тоже было сделано в специально выверенный временной промежуток. Я застыл на месте, сидя ровно напротив Кагари, аккуратно направляя ток своей энергии, активизируя руны одна за другой, в тех значениях в которых они мне были нужны. Проблемы коротких рунных цепочек отнюдь не в их «меньшей силе», нет. Наоборот, в условиях боя как раз короткие сочетания рун являются самыми могущественными. Более того, более длинные комбинации непременно теряют в силе. На самом деле дело вообще не в пресловутой «Силе». Проблема рунной магии в том, что любая отдельная руна может иметь сотни значений. Сама по себе. Но то, как правило, были простые в своём смысле значения. Создать «Огонь», «Лёд», «Свет», «Путь», и многие другие эффекты можно единственной руной. Более того, даже сопутствующие самому феномену эффекты можно задать одной лишь волей заклинателя. «Огонь» может быть как хлыстом, так и копьём, что взорвётся при попадании. «Лёд» может быть широким эффектом призванным оставить иней на огромном лугу, а может проморозить единственного человека до состояния огромного ледяного столба. Но чтобы из рун составить нечто, что будет означать «духовная и физическая диагностика импульсами определенной частоты и последующее выведение результатов в форме различимых для человека образов» — вот это требует огромного количества рун, даже если ты каждому из использованных символов придаёшь филигранно точное значение. Просто потому, что концепция, что тебе требуется в итоге — очень непростая и очень точная. Говоря уже порядком надоевшей мне аналогией с нормальным языком, я сейчас не мог говорить нормальными предложениями, а был в состоянии лишь бросать короткие фразы. И этими фразами мне нужно передать ровно то же, что я хочу сказать целым предложением, притом так, чтобы не возникло даже секундного «недопонимания» с «миром». Потому что, если оно возникнет, «мир» меня не переспросит, а просто прожарит Кагари до хрустящей корочки, услышав вместо «сканирующий импульс» слово «разряд». И это при более-менее «удачной» ошибке. По этой же причине и ритуал был максимально простым. Не полноценное обследование, а лишь попытка засечь что конкретно сейчас в его энергетике влияет на состояние его тела и разума. Попытка несколько грубая — но вполне имеющая шансы сработать. Я не отвлекался на окружающий мир. Просто не мог. Мои глаза не видели ничего перед собой, уши не слышали, нос не чувствовал. Был лишь я и мои руны. Были лишь возникающие, и сплетающиеся в нужный мне узор концепции и не различимые ни для кого кроме меня и мира понятия. Были лишь моя воля и магия, что медленно, но, верно, навязывала нужный мне эффект окружающему пространству. Я не заметил, когда пот залил глаза. Не заметил, когда одна искра из внешнего круга ударила в розетку, убив свет на всём этаже отеля. Сейчас для меня просто не было этих мелочей. Был только я, и моя магия, что была в шаге от того, чтобы убить Кагари.

***

Хомура Он очнулся резко. Сознание вернулось одним скачком, и вместе с ним он осознал жуткую мигрень. Тихо выругавшись, Огненный Сэкирэй открыл глаза. — Очнулся, самурай? — И первое что он увидел, это нависшую над ним постную рожу Лансера. — Отвали. — Неловко попытался он оттолкнуть своего знакомого толчком в грудь. И зашипев от того, какой болью это просто движение рукой отдалось у него в голове. — Эй-эй, не дёргайся. Лучше вообще лежи и не шевелись. — Пусть Хомура и хотелось послать своего знакомого туда, где не светит солнце, возможности такой у него не было. Отчасти от раскалывающейся головы, а также потому, что он начал вспоминать события вчерашнего дня… И последнее что он помнил, это как у него потемнело в глазах под давлением, что, казалось, сдавливало каждую его клетку со всех сторон. Из горла Сэкирэй невольно вырвался стон. — Так это был не сон? — Пусть говорить и было больно, промолчать у него уже просто не выходило. — А тебе часто снятся мужики проводящие над тобой подозрительные магические ритуалы? — Хомура невольно фыркнул. — Ну так что? Всё получилось? — В голосе огненного Сэкирэй интересным образом смешалось недоверие, удивление и робкая надежда. — Это ты мне скажи. — А вот голос его знакомого звучал… устало. И теперь уже ощутимо дальше от него. Хомура усилием воли заставил себя чуть приподнять голову. И наконец осознал, что он валялся на матрасе, во всё том же номере. Вот был жуткого вида «магический круг» начертанный уже подсохшей кровью, в котором он сидел ещё недавно, вон валялись разломанные ножки единственной кровати в номере… на ободранном матрасе которой он и лежал. А в открытое окно заглядывало встающее солнце. — Ты с кем-то подраться успел пока я был в отключке? — С искренним удивлением поинтересовался Хомура у Слуги, что уселся в кресле потягивая что-то явно алкогольное и позаимствованное из мини-бара. Лансер отвлёкся от созерцания рассвета, кинув сначала усталый взгляд на Хомуру, затем на сломанную кровать… — Талисман тебе делал. Лучше скажи, ты себя как чувствуешь? — Сэкирэй благоразумно выкинул из головы очередное упоминание «магии», сосредоточившись на более важном вопросе. — Я… хрен его знает. Голова раскалывается. Тело саднит так, будто меня вчера полдня пинали. Но… — Хомура задумался, одновременно попытался прислушаться к своим ощущениям… Молча слушавший его Лансер только отстранённо кивнул. — Это ожидаемо. Ты уже сколько дней «реагировал» то? Ну так все эти дни твоё тело чуть ли само себя не пожирало. Вернее, как раз и пожирало — твои жизненные силы. Повезло тебе что мы сегодня этим занялись, а не через пару дней. — Жизненные силы — да? — Как-то потерянно выдохнул Хомура, опустившись назад на подушку и прикрыв глаза. — Также зовётся ОД. Любой живой организм просто существуя создаёт определенное количество этой энергии. Если брать немного и человек натренированный — последствий не будет, если много — чувствовать себя будешь хреново, и у тела не будет резерва чтобы, скажем, раны твои лечить. Если заберёшь всё без остатка — сдохнешь. — Как всегда лаконично пояснил Лансер. Это Хомуру, на самом деле, и пугало в его словах. Это было не похоже на безумные выдумки или судорожные попытки рационализировать имеющиеся у него сверхъестественные силы, нет. Ещё вчерашним днём Лансер отвечал точно так же, когда дело касалось его «магии», чётко, по существу, и привычно, словно не раз и не два говорил то же самое. Притом отвечал логично, последовательно, насколько человек утверждающий, что «магия реальна» вообще может быть логичным и последовательным. — Я не чувствую больше реакции. И моя сила… — Хомура прислушался к себе… и в глубине он всё ещё чувствовал тот самый огонёк. Огонёк собственной силы, что в любой миг мог обернуться пожаром. Огонёк что ещё вчера сошёл с ума и чуть не спалил его дотла. — Она всё ещё при мне. Ты окрылил меня? Я окрылил сам себя? Что случилось? — Он слабо верил в первое. Он не чувствовал никакой связи с Лансером, да и вообще его отношение к этому типу словно вернулось к тому времени, когда его мозги ещё не начали плавиться под напором «реакции». Но и второе… — Да нет, не делал я ничего такого, — покачал головой Лансер, тяжело вздохнув. — Ты меня прости Кагари, но в таких условиях реального решения я тебе предложить не мог. Только отсрочку. — Лансер указал пальцем куда-то рядом с Хомурой. И тут чуть удивлённо прощупав матрас рядом, нащупал что-то деревянное… — Толковых материалов у меня на руках не было, да и сам я сейчас не в лучшей форме. Создать полноценный амулет, что работал бы сам по себе, я сейчас не могу. Только вот эту безделушкАААуу~ — Объяснения Слуги прервал мощный, вырвавшийся у него зевок. — Короче — пока эта штука у тебя на руках, твоё тело будет «в норме». Температуры не будет, контроль над собой терять не будешь, ну и так далее, по списку. Только отдавай её мне каждый день, буду заряд обновлять. Ну и да, я мог что-то не доглядеть или где-то ошибиться, когда эту штуку делал. Потому если почувствуешь что-то необычное — говори сразу. — Хомура потерянно кивнул, оглядывая небольшой грубо обтёсанный деревянный цилиндр, исписанный изящной рябью странных символов. Видимо это одна из выломанных ножек кровати, что потом, судя по грубым срезам, была обтёсана чем-то острым. Возможно даже тем жутким красным копьём. — И что дальше? — Как-то даже потерянно пробормотал Хомура себе под нос, остановившись взглядом на потолке. — Наверное в Идзумо вернуться надо. А дальше — посмотрим. — Как-то даже беззаботно махнул рукой его знакомый. На несколько секунд в номере воцарилась полноценная, проникновенная и желанная тишина. Секундной позже скрипнула дверь… — Обслуживание комна-А-А-А! — И голос женщины сорвался на крик, дверь же была захлопнута. Оно и не удивительно, тот же Лансер всё ещё был обмазан своей кровью, даже толком не обернув свои порезанные на руках вены чем-либо. — Это будет длинный день, — устало выдохнул Лансер. Хомура костями ощущал, что тот был прав.