***
— Ах… — Я глубоко выдохнул небольшое облачко пара, устроившись на крыльце дома под лунным светом. Долгий вечер наконец подошёл к концу, и большая часть обитателей Идзумо ушла спать. Даже «мои» девочки, и то притомились, отправить их на боковую было относительно несложно. Пусть Акицу, Лили и Кахо не очень любят оставлять меня одного, но в последнее время с этим полегче. И вот я сижу в темноте, смотрю на совсем небольшую на вид луну, да слушаю далёкие звуки города. Самую малость, но я скучаю по диким местам. Палитра звуков мегаполиса успела стать привычной, но не отдавалась так в душе. Я почувствовал не столько шаги за своей спиной, сколько ощутил движение воздуха кожей. Да и связь выдавала свою хозяйку. — И о чём же вы хотели поговорить, Кухулин-сан? — Мия, как всегда, ступала абсолютно бесшумно. Я повернулся с небольшой полуулыбкой. — А нужна причина чтобы пригласить красивую девушку провести вечер под луной? Мия мягко рассмеялась. Хотя ещё неделю назад этот комментарий скорее всего вызывал бы в ней раздражение. И при всём желании я не могу сказать, влияние ли это сути окрылённой Сэкирэй, самой нашей связи что позволяет чувствовать намерения друг друга, или же она просто узнала меня достаточно хорошо, чтобы понимать, что я ничего такого не имею ввиду. — Вы как-то обходились без моей компании в последнее время. — Мия осторожно присела рядом, подмяв под себя кимоно. — К тому же в это время вы обычно уже спите. Если бы это не было чем-то важным, едва ли вы бы позвали меня на приватный разговор. Эх, то ли я хватку теряю и силу моей романтической натуры уже никто всерьёз не воспринимает, то ли Мия слишком уж прозорливая. Как всегда, с этой женщиной — сложно было сказать что-то наверняка. — Ну, я не врал, когда говорил, что твоя компания мне приятна. Да и о твоей красоте, в общем-то, тоже. — И всё же это не основная причина, — надавила Мия всё с той же приятной улыбкой. Главное — я не чувствовал в её эмоциях негатива, она просто была прямолинейной как обычно. — Есть такое, — оставалось только признать мне. — Я встретился с Наблюдателем сегодня. А вот эти слова произвели эффект. Мия напряглась. Это было почти незаметно даже когда её тело было так близко, но эмоции не обманешь. В отличии от меня — Мия не имела регулируемого фильтра в нашей связи. Она не могла отсечь свои эмоции от меня, как это сделал я при встрече с Наблюдателем. — Я догадывалась, — кивнула Мия. Резонно, в общем-то. Когда я вернулся в Идзумо кто-то уже убрал брошенную метлу и фартук, да и Мия в отличии от моих девчат была достаточно опытной, чтобы почувствовать, что я закрылся от них в нашей связи. — И… как? — Странные впечатления, — признал я. — Во-первых, Наблюдатель занял тело единственного Сэкирэй, которого я выбил из Плана своими руками. Там… долгая история. В общем случилось это… Девушка только мягко коснулась моего колена, заставив прерваться. — Речь же о Муцу, верно? — Я моргнул. Хозяйка очаровательно улыбнулась. — Ещё до моего… окрыления… — Мия выдавила это слово с отчётливой неловкостью, — с Мацу связалось МБИ. Знакомые нам обоим люди попросили о помощи в поиске того, кто убежал с Акицу и… терминировал Муцу. Вернее, на тот момент, он ещё не был терминирован, но прогнозы были… неутешительные. — Я чувствовал противоречивые чувства разгорающиеся в Мие. — Ты знала его? — Девушка отстранённо кивнула. — Он и я, мы были частью первого Дисциплинарного Отряда. Это тоже долгая история… но как вы и сказали, у нас есть время. — Хозяйка натянуто мне улыбнулась. — Ну, я слышал кое-что. О вторжении на этот ваш остров, к примеру. — Я вздохнул. — Но да, я был бы не прочь узнать. Если, конечно, это не слишком тяжёлые воспоминания. Мия только отстранённо кивнула, махнув рукой, мол «всё в порядке». В том числе и поэтому мне так нравилось разговаривать с ней. Речь шла о моей встрече с Зеро, но хозяйка сделала в общем-то правильный вывод, что если я не стал рассказывать сразу, а позволил себе отвлечься — то всё прошло хорошо, и детали могут подождать. Она была куда более терпеливой и размеренной в том, как действует, говорит и думает, чем все остальные Сэкирэй, которых я встречал. Это не то, чтобы удивляло. Как-никак впервые открыв глаза на Земле, она уже несла в себе воспоминания, сколь бы обезличенными они ни были, всех предыдущих «Столпов», что прожили здесь свои жизни. Сомневаюсь, что у этой женщины так уж много своего жизненного опыта. Наверное, поэтому мне так тепло смотреть, когда её завлекают простые настольные игры достаточно, чтобы она и впрямь забылась в моменте. Правда, её мужу оставалось только позавидовать. Очаровать такое сокровище своими силами, вопреки самой природы Сэкирэй — дорогого стоит.***
— …отряд окончательно утратил целостность, когда из него ушла я, — просто закончила Мия. — Сначала битвы оставила Казехана. Потом Мацу. А затем и Муцу. Это вполне ожидаемо, той войны, в которую они были брошены, толком не освоившись в этом мире — всем хватило сполна. Девушка вздохнула, прикрыв глаза. Мне же нечего было сказать. Битвы, в которые Сэкирэй были брошены, как только о них узнали современные власти… И пятеро из них, которым пришлось сражаться, просто чтобы гарантировать выживание остальных… Как такое комментировать? В сущности, совсем ещё дети, чей рост ускорили передовые технологии, были брошены на поле боя. И вела их Мия. Не потому, что хотела. Просто даже у неё были свои лимиты. Нельзя в одиночку быть всюду, не когда цели твоих противников те вещи, что ты сам должен защитить, разбросаны по сколь-либо значимой территории, и ты не можешь заставить их играть по своим правилам. Потому, ради остальных, ещё совсем юных своих сородичей, единственная взрослая Сэкирэй повела четверых состаренных детей в бой. Абсурд, казалось бы. Но не верить в это не выходило. Я был знаком с войной. Битвы, напряжение, сражения против превосходящего тебя числом противника… Мне не нужно объяснять, как такие вещи сказывались на здоровье тела и разума. И Мия это знала. Поэтому она также знала, что я понял вещи, что не были высказаны вслух. «Те четверо из них больше не были прежними». К настоящей войне, где жизни утекают словно вода, нельзя подготовится. Даже если их война ограничилась одной битвой, и несколькими мелкими схватками… такие вещи оставляют след. Я жил в другое время, и меня растили как воина. С детства я знал где лежит моё предназначение, и готовился, как мог. Но даже для меня когда-то реалии настоящих сражений были своеобразным шоком. Разница между мной и Мией в том, что у меня никогда не было возможности или желания просто оставить всё это позади. В конце концов я больше ничего не умел. Только сражаться и убивать. — Что насчёт последней? — уточнил я спустя пару десятков ударов сердца. — Этой Карасубы? Мне не нужно было видеть лица Мии, чтобы почувствовать, как на него набежала тень. Это имя вызывало в ней много чувств, но ни одно из них не было тёплым. — Она осталась. И до сих пор является частью Дисциплинарного Отряда, пусть состав того и сменился дважды. — Мия говорила тихо, даже как-то отстранённо. — Почему? — Мне было искренне любопытно. — Она, как и остальные, явно не была готова к тому, во что вас бросили. Почему она осталась, когда остальные ушли? Хозяйка не ответила сразу. — Мне сложно дать на этот вопрос однозначный ответ. — В голосе хозяйки Идзумо были слышны странные нотки. Словно усталость, давняя досада, и злость смешанные вместе. — Я полагаю, в этом есть моя вина. Из всех пятерых, я единственная видела мир за пределами людских лабораторий и войны. Пусть и не своими глазами. Быть может, удели я им больше времени, всё сложилось бы иначе. — Девушка вздохнула. — Но правда в том, что в то время я и сама не осознавала вес тех событий. Тогда я действовала как Наблюдатель, защищающий тех, кто не мог защититься сам. У меня и на секунду не было сомнений в том, что я делала, как не было и сожалений. И я подумать не могла, что у других не было моей уверенности… нет... — Девушка осеклась. — Тогда мне просто не было дела до того, что они чувствовали. Временные союзники, помогающие мне исполнить свою роль — вот кем они были. Я даже не пыталась подавать им пример, такие вещи от меня ускользали. Была лишь моя миссия, и я её исполняла. — Я встретился взглядом с карими глазами хозяйки. И медленно кивнул, понимая, куда она клонит. — Но даже если ты не хотела подавать им пример, им больше не на кого было смотреть. И видя, как ты действуешь без сожалений, словно это совершенно естественно… — Мия печально улыбнулась. — Да, каждый из них по-своему принял случившееся, но видя мой пример… так ли странно, что ему пытались подражать по мере сил? Я не объясняла никому, чем руководствовалась, да и не спрашивали они. — Дети всегда наблюдательны, — подметил я. Девушка тихо, но горько рассмеялась. — Боюсь тогда это понимали не так уж и многие, и ещё меньших это заботило. Но… да, дети — хороший способ описать их всех тогда. Карасуба… приняла случившееся лучше, чем остальные. Слишком хорошо, даже. — Бывшая наблюдательница прикрыла глаза. — Я не могу сказать, как она стала той, кем стала. Я тогда просто не смотрела по сторонам, меня не заботило — не могло заботить — душевное состояние той четвёрки. Карасуба, она… — Хозяйка замешкалась, подбирая слова… — Совсем не ценит чужие жизни? Мия хлопнула глазами, в её взгляде, брошенном на моё лицо, я видел удивление. Я понимающе улыбнулся. — Вы, Сэкирэй, правда очень на нас похожи. — Я прикрыл глаза, вздохнув. — Думаю, я в целом, вижу сложившуюся картину. Та, кто вырос на поле боя, кто смог принять реальность сражений раньше, чем почувствовал тепло других людей… монстр, так ведь ты хотела её назвать? Девушка не ответила. Но я, кажется, смог наконец распутать одну из ниточек тех эмоций, что разгоралась в ней при мысли о Карасубе. Стыд. Мие было стыдно не за эту Сэкирэй, а за то, кем она стала в том числе из-за неё. Пусть, как по-моему её в случившемся можно винить ещё меньше, чем саму Карасубу. Она называла остальных детьми. Но в реальности, чем она была лучше? Реального жизненного опыта ни у кого из Сэкирэй в то время не было, заимствованные воспоминания — не в счёт. Никто из них не был готов, и не знал, как принять случившиеся, или хотя бы облегчить бремя товарищей. Возможно, люди из МБИ, могли бы им помочь. Может даже помогали. Просто вряд ли эффективно. Что современные учёные понимают в войне? Как могут попробовать помочь тем, кто через неё прошёл? В конце концов, с каких пор они вообще волнуются о таких деталях. — Вы… имели дело с такими людьми? — поинтересовалась Мия наконец. — Конечно. — Я твёрдо кивнул. — Моя эпоха была не столь мягкая, как эта. И всё же… насколько всё плохо с этой Карасубой? Да, в конце концов, личности что знали битвы и сражения, и ничего более — не редкость. Не были редкостью, во всяком случае. Но они тоже друг другу рознь. — Она подчиняется Минаке, но лишь потому, что это удобно. — Девушка нахмурилась. — В остальном, ей всё равно чьи жизни отнимать, людей или Сэкирэй. Она как безумная собака, живущая от одной битвы к другой. У неё нет чести, доблести или моральных принципов, лишь желание пролить кровь следующего противника. — Хм-м… — Да, знакомая картина. Таких «монстров» в моё время хватало на службе каждой армии. Те, кто полностью забылся в сладости сражений, те кого просто не интересует, что ещё может предложить жизнь. Хотя, в случае с этой женщиной, правильнее будет сказать — что она ничего кроме битв не знала, а позже, похоже, даже не пыталась понять. Это тоже естественно. Если твои самые ранние воспоминания — это битвы, где жизни отнимаются со смехотворной лёгкостью, а стремления и идеалы значат что-то лишь пока они принадлежат сильным, пытаться принять построенный из абстрактных, не применимых в таких реалиях принципах мир людей — ужасно тяжело. Собственно, даже для нормального, подготовленного воина, не сломаться, и не забыть, что существует мир вне сражений — это испытание. Но нам хотя бы есть, на что опираться. — И всё же, почему вы спрашиваете? — Я снова поймал на себе взгляд Мии. Девушка позволила себе слабую улыбку. — Вы слишком уж настойчивы с этой темой. Да, пожалуй, скрывать что-то в разговорах — правда не моё. — Пока я гулял с Зеро, обсуждая сложившуюся ситуацию, мы наткнулись на эту Карасубу, — просто ответил я. — Она искала нашего нового Наблюдателя, тот оказался достаточно благоразумен, чтобы пытаться обсудить моё положение, не привлекая к этому внимание МБИ. Это странно, немного. Его даже не интересовала природа моих сил, как тебя поначалу. Мия нахмурилась. — Скорее всего дело в том, что он пока не может осознать важность этого открытия. Для него воспоминания всех предыдущих столпов равноценны и одинаково чужды, оттого и осознать необычность чего-либо ему пока сложно. Я тоже была такой, — признала Мия, после короткой паузы. — Но что важнее, вы говорите, что встретились с Карасубой? Я вздохнул. — Да, было дело. Она странная, немного. Как ты и говоришь, её ощутимо тянет к сражениям, да и отнимать жизни ей не впервой. Это… чувствуется. Другое дело, что она очень уж сдержанная для кого-то с таким менталитетом. — Задумался я совсем не наигранно. Что-то действительно не складывалось. Типаж вроде описанного Мией — мне был знаком. Очень и очень хорошо. Но сама девушка, что отрезала Зеро руку несколько часов назад… её я понимал куда хуже. Что-то не складывалось в том, что мне о ней рассказали, и в той картине, что я видел. — В таком случае я рада, что вы уцелели. — Мия прикрыла глаза. Я почувствовал, как в ней зарождается гнев. Это было видно по тому, как сжались её кулаки, и ещё чётче слышно в нашей связи. Смешно, если подумать, но Карасуба проявила чуть больше сдержанности. — У неё с тобой какие-то счёты. — Наконец подвёл я к теме, ради которой и завязал этот разговор. — Мне хотелось бы попробовать разрешить их. Хотя бы потому, что девочки, да и Кагари тоже, ей не противники. — Боюсь разрешить ситуацию можно будет, лишь избавившись от Карасубы, — мрачно ответила Мия. — Я не вижу другого способа. Она очень упряма. — Ну, это едва ли плохо само по себе! — хохотнул я. Я подмигнул глянувшей на меня девушке. — Упрямство — это отличная черта характера, как я считаю. Я и сам тот ещё упрямец, поэтому могу точно сказать, что какой-то выход мы найдём. В конце концов… ты правда готова просто сразить своего бывшего товарища? Девушка не ответила. И смотрела она перед собой. Глупая улыбка на моём лице опала, став чем-то больше похожим на плотно сжатые губы. В тот момент я чётко ощутил — Мия была готова убить Карасубу без намёка на сомнения. Если между ними и были узы товарищества, что-то заставило их лопнуть. С обеих сторон. Вот что не складывалось в этой истории. Если Карасуба правда всего лишь ещё один человек, ставший монстром в череде битв, она должна бы искать боя с Мией лишь потому, что та была сильнейшей. Это — естественное поведение, желание вырваться на вершину. Я хорошо это знаю. Но из разговора с каждой из них даже я могу сказать — у обеих хватало взаимных обид. Да и искренней злости друг на друга — тоже. И пусть это звучит парадоксально… но именно эти чувства означали, что они могут поговорить. И решить что-то между собой, не оставляя за спиной тел. Эти двое уже значат что-то друг для друга. Вопрос лишь в том — что? — Возвращаясь к новому Наблюдателю, что зовёт себя «Зеро»… — Я вздохнул. — Он правда себя так зовёт? — Как-то подозрительно уточнила Мия. Даже перебив меня. — Идея Минаки, вроде как. — А. — Голос девушки был арктически холодным. — Это всё объясняет, продолжайте. — Кхм-кхм, ну так вот, новый Наблюдатель пока что решил оставить меня в покое. По его словам, у нас с тобой больше всего шансов пройти финальное испытание, и из-за этого он на многое может закрыть глаза. — Хозяйка моргнула. — Это… логично. — Ну, я вот не совсем понимаю, — признался я. — Неужели финальное испытание настолько тяжёлое? Мия только вздохнула. — Оно фактически непроходимо. Абсолютно невозможно для обычных окрылённых Сэкирэй. Просто чтобы у кандидатов появился сколь-либо существенный шанс, должны быть достигнуты условия… связь Сэкирэй с их Ашикаби, что дойдут до конца должна быть очень глубокой… — Как у нас, выходит, — заключил я, и, наконец, понял. Ведь и правда, моя связь с девочками даже по меркам Сэкирэй вышла до абсурда прочной и проводящей. Правда это лишь из-за моей природы, и того, что я сам открыл той дорогу до моего духовного ядра, но всё равно. Я начинаю понимать почему Зеро, вопреки реальной опасности что я мог бы представлять, выбрал закрыть на всё глаза. Шанс успеха самого этого плана — ничтожен. С куда большей вероятностью последняя пара даже не будет соответствовать требованием, а если будет, даже это ничего не гарантирует. Но мы с Мией, да и с другими девочками и даже Кагари — уже на полдороги там. По крайней мере как успешные финалисты. Осталось лишь до этого самого финала дойти. — Что из себя вообще представляет финальное испытание? — Сражение с наблюдателем на борту Коутена, — просто ответила Мия. Поймав мой удивлённый взгляд, она улыбнулась. — Я не вижу смысла держать это в секрете от вас, Кухулин-сан. — Если уж зовёшь меня по имени, зови по имени, — проворчал я, отвернувшись. Я не испытал прилив смущения от того, что обычно загадочная Мия решила меня подразнить. Не испытал, я сказал! — Я подумаю над этим. — Меня одарили мягкой улыбкой, которую я ощущал затылком. — Как бы то ни было, Зеро планирует ещё раз посетить нас, но на этот раз обсудить что-то между вами. — Я вздохнул. — Просто будь готова. Хозяйка понимающе кивнула… Я ощутил чужое внимание. Поднял взгляд на один из уличных фонарей, по другую сторону забора… — О боженьки, не обращайте на меня внимание, пожалуйста! — Девушка прижала к внушительному бюсту руки, её взгляд метался между мной и Мией. — Я не хочу портить такой сладкий момент! Мия только прикрыла глаза. Но я чувствовал, как в ней всё разгоралась смесь из стыда, злобы и праведного негодования. Из-за её спины материализовалось лицо демона. —КАЗЕХАНА!