***
— Ты идиот? — спрашивает Оуэн, когда Оби-Ван останавливает машину возле отделения полиции. — Какое из слов «мы тебя прикончим» тебе не понятно? — Во-первых, он сказал не так, — поясняет свои действия Оби-Ван, — он сказал «находим и убиваем». Во-вторых, это блеф. А значит, нам ничего не мешает сдать их властям. Оуэн произносит несколько неприличных слов. — Блеф? — почти устало спрашивает он. — Оби, какой блеф? У него в руках был пистолет. Скажи мне, ну какой тут может быть блеф? — Они уже нас не убили, этого достаточно? — И радуйся, что не убили, а не лезь снова на рожон! Оби-Ван вздыхает и садится поудобнее в кресле своего флаера. — То, что мы живы — не случайность и не чудо, — начинает он свои объяснения. — Обычно от нежелательных свидетелей сразу избавляются, но они нашли это, — Оби-Ван достаёт из кармана карточку-пропуск в здание мэрии и демонстрирует Оуэну. — Тут написано, кто я такой и где работаю — или, иными словами, что меня быстро хватятся и начнут искать, если я вдруг исчезну. Понимаешь, Оуэн, что творится? Эти ребята настолько сильно не хотели привлекать к себе внимание, что просто взяли и отпустили нас! Да, расчёт у них простой: мы, как порядочные граждане, пугаемся до смерти и больше никогда не суёмся в их дела, — но вдруг нет? Вдруг есть шанс, что мы их сдадим в тот же день? И они всё равно идут на этот риск! Ты понимаешь, что это значит? Оуэн не понимает и молчит. — Им очень невыгодно, чтобы в космопорту началось расследование, — поясняет Оби-Ван. — Особенно — расследование убийства. — И что? — продолжает не понимать Оуэн. — Ну неужели ты не видишь: эти контрабандисты что-то скрывают. То, что мы приняли за наркотики — вовсе не наркотики. Это что-то очень серьёзное, и они очень не хотят привлекать к этому внимание. И именно поэтому, Оуэн, мы обязаны сдать их полиции! Немедленно, пока они ещё не успели сделать того, ради чего прилетели. Оуэн смотрит на Оби-Вана сочувственно и спрашивает: — Сильно головой-то приложили? — Не веришь мне? — А почему я должен? — вздыхает Оуэн. — С чего ты вообще всё это взял? — Я же объяснил, — хмурится Оби-Ван, — им, очевидно, не нужно внимание полиции. Значит, у них ещё есть дела в этом городе. Очевидно, эти дела как-то связаны с этими кристаллами, иначе бы у родианца не возникло паники. Он, кстати, получил потом по морде! Почему? Очевидно, потому что своей паникой привлёк к себе лишнее внимание, хотя должен был оставаться в тени, пока они не закончат свои дела. — Угу. А что у них тут за дела, они тебе не рассказали? — Не иронизируй. Если бы у них здесь не было дел — им бы ничего не мешало нас прибить и улететь с планеты. — Иными словами, ты ничего не знаешь об их истинных мотивах, тебе просто КАЖЕТСЯ. — Нет. Я просто рассуждаю логично. — Иди к чёрту со своей логикой! — взрывается Оуэн. — Это не логика, это лишь твои догадки, и мне плевать, верны они или нет! Из-за тебя мне сегодня врезали, затащили за шкирку в какой-то склад, чуть не грохнули — и тебя тоже, кстати, нас двоих чуть не грохнули! — и ты смеешь вести себя так, будто ничего не произошло! Логику он включил, умник хренов! .. На какое-то время в машине становится тихо. — И всё же, стоит пойти и рассказать, — осторожно говорит Оби-Ван, когда брат успокаивается. — Откуда ты знаешь, что они тебе не отомстят? — холодно спрашивает у него Оуэн. Оби-Ван хочет пожать плечами, но останавливается: это только снова разозлит брата. Поэтому на ходу придумывает объяснение: — Как ты себе это представляешь: следить за двумя людьми сразу в городе, где большая часть населения — тоже люди? Это очень сложно. Даже отследить один флаер… Да и вряд ли у них есть столько наёмников, которым больше нечем заниматься. — Если мы видели двоих — это не значит, что больше никого нет, — отрезает Оуэн. — А твоя теория — лишь теория. — Почему ты не веришь в то, что они скрывают что-то серьёзное? — Почему ты не можешь просто сделать так, как я тебе говорю? — голос Оуэна дрожит. — Оби-Ван, речь не о том, скрывают они что-то или нет. Речь о твоей жизни! Почему ты хочешь просто отпустить это, пойти домой — и забыть тот бар как страшный сон? Мало тебя побили? Меня — достаточно. А если тебе мало — хочешь, врежу ещё? Может, хочешь такой же фингал под глаз? Или руку сломать? — Они сломали тебе руку? — пугается Оби-Ван. — Нет! — кричит Оуэн. — Но могли бы! Неужели ты сейчас не понимаешь: да ведь они что угодно могли бы! Оуэн тяжело дышит. В кабине флаера снова воцаряется тишина. — Высади меня напротив банка. Оби-Ван тянет на себя руль, и флаер мягко летит вперёд. Они останавливаются через пару улиц. Оуэн открывает дверь и выходит из флаера. — Может, лучше до дома? — спрашивает Оби-Ван. Оуэн мотает головой: — Тут пять минут. Пройдусь пешком, проветрюсь. А если не дойду — что ж… значит, заслужил. Несколько минут он просто стоит, потом поворачивается и заглядывает в кабину флаера. — Оби-Ван? — зовёт он. — Пообещай мне, что не пойдёшь в полицию. Ни сегодня, ни завтра, ни на следующей неделе. Никогда. — Обещаю, — сдаётся Оби-Ван. — Спасибо. Я… просто не хочу, чтобы эта история тебя погубила, потому что ты что-то там себе напридумывал. Хорошо? — Раньше ты всегда доверял моей интуиции. — Раньше были другие ставки, — говорит Оуэн и захлопывает дверь. Оби-Ван ждёт, пока фигура брата скроется за поворотом, и только тогда уезжает.***
— Доброе утро, Оби-Ван! — весело кричит комлинк голосом Холли. — Доброе утро, Холли, — отвечает Оби-Ван и мысленно выругивается. — Я тут собиралась на работу и подумала, если мы сегодня куда-нибудь пойдём вечером, может быть, я не буду брать свой флаер? Подвезёшь меня сейчас? — Да, коне… — хочет ответить Оби-Ван, но потом соображает: — Хотя постой, нет, сегодня не подвезу. Я забыл, я же уже предупредил секретаря — я сегодня не приду. — Почему? — настораживается Холли и тут же уточняет: — А наш вечер ещё в силе? Оби-Вану очень хочется выбросить комлинк из окна, но он не может этого сделать. — По поводу вечера… как раз хотел поговорить, — начинает он, представляя, как хмурятся сейчас чёрные брови Холли. — Вчера кое-что случилось, и мне нужно срочно решить… э… эту проблему. Я очень хотел бы перенести всё на завтра, но я не уверен, что успею всё сделать. Некоторое время в комлинке тишина. — Холли? — зовёт Оби-Ван в тайной надежде, что связь прервалась. — Я могу тебе чем-то помочь? С этой твоей проблемой? — Нет, я сам разберусь. Ты уж точно ничем помочь не сможешь. — Вот как, значит. Оби-Ван слишком поздно понимает, что так говорить не стоило. Но Холли уже обижена. — Удачи, — бесстрастно говорит она, и это короткое слово обдаёт, как ведро ледяной воды, врезается в память бессмертным отпечатком, и это последнее, что остаётся от неё: комлинк отключается. Будто и не звонила первая... Но у Оби-Вана нет времени чувствовать себя виноватым. Он глотает уже вторую за утро таблетку — так странно, шишка на затылке, а голова болит в висках, — надевает старую куртку, которую он последний раз надевал три года назад, и выходит из квартиры. План на следующие двадцать минут — именно столько занимает дорога от его дома до космопорта — у него имеется. Что делать дальше, Оби-Ван понятия не имеет, но его не отпускает странная уверенность, что он разберётся по ходу дела. Оби-Ван спокоен, будто всю жизнь занимался слежкой за опасными преступниками, и не боится последствий. Главное — чтобы Оуэн ни о чём не узнал.