Тропа через Бездну

В целительном чертоге было тихо и спокойно. Только журчание источников слышалось в большом полукруглом зале. Помощницы Эйр иногда проходили здесь, но их шагов почти не было слышно. Сама хозяйка отдыхала в своих скромных покоях на верхнем этаже. Локи пробудился только к полудню. Он открыл глаза и обвел взглядом небольшую комнату. Тора рядом не было, а у окна, за которым сквозь нагромождение туч пробивался солнечный свет, стоял Гелик. Он смотрел на город, жевал хлеб и запивал его водой. Локи попытался оценить свое состояние и отметил, что грудь его перевязана, а на лице маска. Однако сейчас он чувствовал себя немного лучше, чем ночью. Значит, Эйр удалось. Потом он посмотрел на свои руки — они уже приобрели нормальный вид, но по-прежнему дрожали от слабости. Йотунский облик скрылся, но Локи понимал, что эта вторая его сущность фактически спасла ему жизнь. Будь он чистокровным асом, уже давно искал бы место в Хельхейме. В груди все еще болело, но знакомое ощущение тепла и какой-то наполненности с лихвой компенсировало все страдания. Еще не в полной мере, но Локи уже чувствовал потоки энергий, пронизывающие его тело жизнью и смыслом. Магия пробуждалась, начиная медленно восполнять резерв необходимых сил в истощенном организме. В горле опять пересохло. Очень хотелось пить, и Локи безуспешно попытался освободиться от маски, чем обратил на себя внимание менталиста. — Успокойся, — старик подошел и взял руки царевича в свои. Локи что-то невнятно пробормотал в ответ и сделал слабую попытку высвободиться. — Я сниму это, только лежи смирно, — сказал Гелик. Послушно соглашаясь, царевич чуть кивнул головой. Дышать без маски оказалось труднее, но когда легкие более-менее адаптировались, Локи смог попросить воды. На этот раз он сам попытался держать ту самую кружку с носиком, и она наверняка была наполнена отваром из трав, вкуса которого Локи по-прежнему не ощущал. Но это было и не важно. Пока царевич пил, менталист оповестил хозяйку чертога о том, что ее пациент очнулся. — Где Тор? — утолив жажду, спросил Локи. — Утром его искала леди Сиф, — ответил менталист. — Они вместе ушли. Я не знаю, куда. — А Один? — Он тоже здесь, отдыхает в другой комнате. Со слов громовержца Гелик был в курсе, как Всеотец оказался в целительном чертоге. Младшему царевичу следовало об этом знать. А о причине Локи догадался и сам. — Ночью ты устроил тут занятное магическое действо, — сказал менталист. — Помнишь что-нибудь? Локи напряг свою память. Ничего такого он не помнил, хотя все могло быть. Потом Гелик рассказал и об иллюзиях, и о спонтанных искрах, подпалины от которых теперь красовались на тонком шерстяном одеяле. Это следовало обдумать. Локи прикрыл глаза и сделал вид, что спит, и Гелик больше не стал тревожить его. А вскоре пришла Эйр со своим сундучком в руках. К этому времени Локи действительно уснул и даже не почувствовал, как целительница диагностировала его, а потом взяла немного крови на новое исследование. Но когда Эйр снимала повязку с груди пациента, чтобы осмотреть воспалившийся шрам, то все-таки разбудила Локи. Он спокойно посмотрел на целительницу и облизал сухие губы, а потом тихо выговорил: — Ты тоже будешь отрицать, что видела, кто я? — Я знала, — не стала скрывать Эйр, — еще с тех пор, когда ты был младенцем. «Потрясающе», — подумал Локи, хотя тут можно было догадаться. Тогда мать наверняка носила его к целителям, а младенцем он мог не контролировать свою вторую суть. Эйр обработала все еще воспаленный шрам на груди пациента и хотела бы осмотреть другой — на его спине, но Локи отвлек ее вопросом. — Что было не так с моим противоядием? — поинтересовался он. — Ты в самом начале допустил ошибку, — перебирая в сундучке свои принадлежности, пояснила Эйр, — поэтому твое противоядие давало последующие сбои. Чтобы ты ни делал, оно не работало, потому что основа была неверной. Локи допускал такой просчет. Работая над сложным составом, будучи в неважном состоянии, можно было натворить всяких дел. — Ты игнорировал все правила безопасности, — поучающим тоном продолжила Эйр. — Этому тебя учили в гильдии? — Я знаю, — отозвался Локи. — Ты хотел использовать недоработанный антидот, не ведая, к чему он приведет. Пренебрег элементарными законами эксперимента, подвергая опасности свою жизнь. — Я знаю, — согласился Локи. Эйр могла только удивляться его спокойствию. — Тогда ты должен знать и то, что ты не один. У твоего отца случился сердечный приступ, а твой брат чуть не устроил преждевременный Рагнарек, чтобы спасти тебя. Наконец, я потратила уйму времени и сил на новое противоядие. — Спасибо за заботу, — только и смог сказать Локи. — Вот видишь, я монстр, — хмыкнул он. — Но я выиграл, а Хель проиграла, хотя наши шансы были равны. Наблюдая эту сцену со стороны, менталист понял одно — Локи хотел жить. Только отчаянное желание жить могло подвигнуть его пойти на такой риск. Он боролся за жизнь, пусть даже поступая эгоистично. В горле Локи опять пересохло, и он попросил воды. — Ты по-прежнему не чувствуешь вкуса? — заподозрила Эйр. — Нет. И запаха тоже, — возвращая кружку, подтвердил Локи. — Как долго… — Яд еще в твоей крови. Он не растворится мгновенно, — пояснила Эйр. — Позже я сделаю тебе еще одну инъекцию. А сейчас хочу взглянуть на твою спину. Давай повернем тебя на бок. Гелик подошел, чтобы помочь, но Локи справился сам. Шрам на его спине уже выглядел гораздо лучше. Отчего-то там реакция на яд оказалась слабее, и сейчас уже все приходило в норму. Эйр только нанесла мазь на шрамы и снова наложила повязку. Дежурить у постели Локи уже было необязательно, и менталист мог спокойно отправиться домой или во дворец. А на счет царевича Эйр даст указания своим помощницам. — Меня вызывают на Совет, — уходя, сообщила она, доставая из сундучка и вглядываясь в свое маленькое магическое зеркало. Такие зачарованные и связанные между собой вещицы были распространены среди обеспеченных жителей Асгарда и позволяли им общаться друг с другом на расстоянии. Естественно, для этого требовалась и толика собственных магических сил. Тор всегда считал это изобретение игрушкой, которую маги создали себе на потеху, и потому не любил ею пользоваться. «Это потому, что оно срабатывает у тебя через раз, — бывало, говорил Локи. — Потому, что ты не доверяешь магии, хотя она есть и в тебе». Это было правдой. Наследник имел магическую силу, но только в зачаточном состоянии. В отличие от Локи, он никогда не стремился ее развивать, больше опираясь на силу мышц в решении вопросов. *** Госпожа Эйр ушла, и комната царевича опять погрузилась в безмолвие. Только прохладный легкий ветерок разносил птичьи трели за окном. Менталист, похоже, уходить не торопился. — Теперь будешь денно и нощно следить за мной? — спросил Локи. — Нет. Хотя стоило бы, — высказал Гелик, прохаживаясь у двери со сцепленными за спиной руками. — Хочется верить, что твоя выходка продиктована отчаянием. — Фактами, обстоятельствами и здравым смыслом. Менталист остановился и только молча покивал. Потом еще постоял немного и все-таки решил уйти. — На счет последнего я бы поспорил, — бросил он, прежде чем закрыть за собой дверь. *** Половину дня сегодня Тор был занят делами. Нужно было перенести копье отца в хранилище, потом запечатать вход в его покои, а затем собрать Совет, чтобы объявить о состоянии царя и принять то, что за этим последует. Все это время Сиф была рядом, чтобы просто морально поддерживать Тора. Она видела, как он старается сосредоточиться на делах, но при этом мыслями все равно с отцом и братом. — Давно хотела спросить тебя, — по пути в тронный зал заговорила валькирия. — Что это за прядь волос, которую ты постоянно носишь с собой? На лице Тора отразилась невеселая полуулыбка. Он в самом деле все утро то и дело обращался к ней, всякий раз надеясь заметить хоть малейшее изменение, но прядь неизменно оставалась частично седой. — Это прядь волос Локи, — признался громовержец. — По ней можно определить его состояние. Когда он полностью восстановится, она станет черной. Вот, значит, что. Ревность не к месту. Валькирия почувствовала себя неловко от того, что затронула эту тему. А откуда у Тора такая вещь, она даже узнать боялась. *** Когда советники собрались в зале и прибыла госпожа Эйр, Тор объявил всем о вчерашнем происшествии на испытании купола. Целительница подтвердила, что Всеотец сейчас находится в ее чертоге, и на восстановление сил ему потребуется как минимум несколько спокойных дней. На это время наследник Тор становился регентом и получал все соответствующие полномочия. По сути, Тор принимал на себя такой груз впервые. Раньше он мечтал взойти на трон и всегда думал, что в царствовании нет ничего особенно трудного и все не так уж сложно, как преподносили это учителя. Но государственное управление — не только битва с врагом на поле брани или встреча с союзником за пиршественным столом. Теперь Тор понимал это и очень надеялся, что во всем этом запутанном круговороте он будет не один. *** Тем временем Локи лежал и думал над словами Гелика и Эйр. Наверное, они были правы. Со стороны его поступок, должно быть, и впрямь выглядел безумно. Но то, что Локи ожидал от своего замысла, того стоило. Он снова прислушался к себе и попытался направить всю ту немногую силу, что была в нем, на свое исцеление. Энергии подчинялись, и магия проявляла себя, но недостаточно для восстановления имеющихся повреждений. В груди зажгло, спина отозвалась болью. Это был отзыв на слабую попытку самоисцеления. Но для Локи это был знак того, что он на верном пути. *** После утренней трапезы и непродолжительного отдыха Всеотец снова вышел к журчащим целебным источникам. Сердце все еще давало сбои, но Один считал, что уже имеет достаточно сил, чтобы вернуться во дворец, и хотел бы видеть Эйр и переговорить с ней. Однако проходящая мимо травница сообщила, что госпожи нет в чертоге. Конечно, Один не собирался самовольно покидать Хейлсалир, поэтому должен был дождаться его хозяйку. А пока у него было еще одно дело, и он направился дальше по коридору, чтобы повидать Локи. Когда Один вошел в комнату к сыну, то обнаружил там только молодую целительницу. Ни Тора, ни Гелика здесь не было. Помощница Эйр только что принесла царевичу поесть и собиралась трансформировать его постель, но при виде Всеотца остановилась и покорно склонила голову в приветствии. — Оставь нас, — спокойно произнес Один, и асинья также спокойно покинула комнату. В повисшей тишине Локи ждал чего угодно: царского приговора, длинных отцовских нравоучений или холодного осуждающего взгляда, но их не последовало. Один просто подошел и мягко тронул руку сына. — Больше никогда так не делай, — сказал он. — Ты многим небезразличен. Хотя бы поэтому у тебя нет права так поступать. — Если не рисковать, нельзя выиграть, — заявил Локи. — Ты поступил необдуманно и напрасно лишился бы жизни. Это бессмысленно и глупо, — прокомментировал Один. Локи не стал возражать. Но рисковать он любил всегда, иначе жизнь для него не имела бы вкуса, как тот отвар из трав, что он пил ночью, и как та еда, которую сейчас принесли для него. К слову, еда действительно оказалась безвкусной, но Локи заставил себя выпить немного бульона и сжевал блинчик, представляя себе хотя бы запахи этих блюд. *** Эйр отсутствовала недолго и, вернувшись в свой чертог после Совета, сразу заглянула в лабораторию. Результат повторного анализа крови ее особенного пациента был уже готов, и после изучения показателей Эйр только уверилась в том, что вторая инъекция антидота все еще необходима Локи. Его организм боролся и медленно избавлялся от яда, и ему нужно было помочь. Зайдя в комнату царевича, Эйр застала там Всеотца, что вызвало в ней недовольство. Обычно она не была против посетителей, но во время процедур предпочитала оставаться с пациентами наедине. — Жизнь Локи вне опасности, — сообщила она, когда царь поинтересовался состоянием сына. — Сейчас я повторно вколю ему антидот, чтобы помочь организму быстрее побороть яд. Но чтобы делать еще какие-то выводы, нужна ясная картина. Для Локи эта самая картина пока тоже оставалась неясной. То, чего он ждал от своего замысла, начинало походить на иллюзии, которые он создал для себя и в которые поверил. Спонтанное проявление магических сил еще не давало повода считать замысел успешным, хотя и дарило надежду. Все изменилось после того, как Эйр произвела повторное вливание противоядия. Практически сразу позвоночник Локи прошила такая молниеносная острая боль, что перехватило дыхание. Тело судорожно напряглось, а из глаз буквально полились слезы. Однажды Локи уже испытывал нечто подобное, когда оказался поражен молнией громовержца. Тогда Тор только учился обращаться со своим молотом, а Локи оказался не в то время не в том месте и принял на себя разряд, который, по счастью, оказался не настолько сильным, чтобы убить. Этот разряд вошел в его ступню, а вышел из плеча, при этом пронзив все тело до самых кончиков пальцев. Мать тогда чуть с ума не сошла, когда узнала об этом. А Локи, после того, как пришел в себя, до конца дня пролежал в постели, ощущая неприятное покалывание во всем теле. Вот и теперь он сравнивал свои ощущения с разрядом молнии, который снова прошел через весь его организм, пронимая до самых кончиков пальцев. Эйр и Один сами напугались такой внезапной реакции. Но после того, как судорога прошла, и царевич расслабился, напряжение в воздухе начало таять. — Что это было? — неровно дыша, невнятно спросил Локи и прикрыл глаза. Один воззрился на целительницу, ожидая объяснений. Но Эйр только недоумевала. У нее не было объяснений. Противоядие никак не могло вызвать такую реакцию. — Это ты нам объясни, — обратилась она к пациенту. — Что ты почувствовал? — Будто удар молнии в спину. Иголки по всему телу. Очень больно. — По всему телу? — переспросила Эйр, и только тогда к Локи пришло осмысление сказанного. Он до сих пор чувствовал какое-то покалывание во всем теле, в том числе и в ногах. Он даже не сразу поверил своим ощущениям. Только когда Эйр резко откинула одеяло и коснулась пальцев его ног, Локи убедился, что не обманывается.