Дружба и любовь

Любой, кто хоть раз бывал в деревне, наверняка слышал, как кукарекает петух. Даже если Вы и не были в глубинке, то вы все равно где-нибудь да и слышали, как кричит эта гордая, высокомерная птица. Про петуха я говорю не случайно, потому что именно он разбудил меня и побудил открыть глаза. Рядом со мной мирно спала Маша. Ее ясные глаза были закрыты. Мягкие, шелковистые, длинные волосы отражали яркие солнечные лучи, исходившие из окна прямо в кровать, и от этого превращались в своеобразный ослепляющий источник света. Все одеяло «таинственным» образом как-то оказалось на Маше. Я же, видимо, спал без одеяла. Возникла «гениальная» мысль погладить ее нежные волосы, ее маленькие хрупкие плечи, однако я сразу же ее отклонил из-за опаски разбудить Машу. Пусть лучше она спит. Это прекрасно. Где-то около получаса я лежал напротив ее и смотрел в это прекрасное светлое лицо, пока наконец после очередного восклицания петуха она не открыла глаза и не проснулась. -Доброе утро, солнце. — сказал я ей тихо, практически шепотом. -Привет. — ответила Маша полусонным, но милым тихим голосом. Я подался поближе и, обняв одной рукой талию, поцеловал ее в губы. -Давай будем потихоньку вставать. — предложил я, и встал с постели. Маша поднялась вслед за мной, и мы пошли умываться. Через полчаса я уже провожал ее домой. Вернувшись к себе, я встретил Леню, сидящего на скамейке под деревом боярышника. Еще, когда я подходил и видел его издалека, то сразу понял, что он пришел ко мне. Увидев меня, Леня встал со скамейки и направился мне навстречу. -Здорово, Колян! — воскликнул Леня и протянул мне свою руку. -Здравствуй! — ответил я не менее громко и крепко пожал руку Лени. -Где это ты был? А то я заходил, мне тетя Липочка сказала, что не видела, как ты выходил. Про Машу тетя Липочка видимо ничего не сказала, за что я ей был мысленно благодарен, ибо она избавила меня от пошлых Лениных вопросов вроде: « Вы прямо вместе спали?», «Что-то было?» и тому подобных. Поэтому я спокойно соврал: — За сигаретами сходил до магазина. — Понятно. — сказал Леня, немного протянув букву «я» и добавил. — Ты чем-нибудь занят сегодня? Пошли в лес за ягодами! — Да особо ничем сегодня вроде. — ответил я и согласился. — Пошли! После небольшого разговора мы пошли в дом, чтобы предупредить наших дорогих бабушек о том, что мы пойдем в лес собирать ягоды, дабы они не теряли нас. А также чтобы взять ведра, куда бы мы стали складывать бруснику, костянику, землянику, викторию и малину. Сказавшись тете Липочке и отыскав на холодильнике голубые ведерки из-под майонеза, мы вышли из дома и пошли вниз по улице, откуда до леса было рукой подать. По сравнению с предыдущими днями сегодня было еще жарче. «Вот уж лето так лето» — думал я. Солнце грело в полную силу. Дождя бы… Однако ничего подобного день не предвещал — небо было чистое, не было ни единого облака. Если что-то и было похожее, то только длинная полоса от летящего где-то высоко в небесах самолета. Даже ветра не было. Однако нам с Леней стало прохладнее, когда мы зашли в лес. Он был рядом с поселком. Когда мы дошли до конца улицы Космонавтов, нам предстояло спуститься в небольшой овраг и подняться в лес. Бабушка мне рассказывала, что когда-то здесь текла река, но позже высохла. По форме оврага нетрудно определить, что река была довольно-таки глубокая. Бабушка также рассказывала, что здесь, когда ей было лет пять-шесть, постоянно сидели рыбаки, и рыба ловилась. Трудно все это представить сейчас. Хотя впрочем прошло столько лет… Итак, мы поднялись по крутой тропинке, и вот уже лес. Высокие, многовековые сосны величественно стоят и слегка покачиваются. К одному дереву я подошел и, обхватив руками широкий и могучий ствол, прижался к нему. Растения. Они Живые, также как люди. Бывает, когда обнимаешь дерево, то чувствуешь колоссальный заряд энергии. А сопутствует этому отличное настроение. О необъяснимой силе деревьев мне рассказывала Маша, но нет более прекрасных объятий, чем ее. Леня последовал моему примеру и также припал к дереву. Как правило, в начале леса обычно ягод не бывает, ибо их собирают в первую очередь. Мы пошли еще дальше, вглубь леса. Вот там места так места! -Как далеко мы отошли от поселка? — спросил я, не успевая собирать землянику, которая была повсюду. -Километра четыре, может чуть больше. — также, не уставая пополнять ведерко ягодами ответил Леня. Эти четыре километра мы прошли довольно быстро. Мое ведерко было наполнено на три четверти. Оставалось совсем немного набрать и можно было идти домой. Тут мы вышли из леса в открытое поле. Солнце опять стало жарить наши головы. -А вон и Калинино. — сказал Леня, указывая рукой вперед. Где-то на расстоянии в километр-полтора от нас появилась деревня, название которой и объявил мой друг. В том селе у меня жили родственники. Когда-то, до переезда в поселок, Маша жила здесь. В этой деревне мы встретились с ней в первый раз и сразу же в мгновение полюбили друг друга. -Может зайдем туда? Родственников навестим. — предложил я Лене, чтобы опять пройтись по той самой дороге, по которой около восьми- девяти лет назад катались мы с Машей на велосипеде. Заодно и в самом деле мне хотелось навестить родственников. Там жила Машина прабабушка — моя тетя, милейшая старушка Нина Ивановна. Когда я приезжаю в эти края, то обязательно навещаю бабу Нину. Ее щедрому гостеприимству нет равных, мне кажется, ибо стоило мне только зайти к ней в избу, то она немедленно ставила на стол различные угощения: свежепойманную жареную рыбу, кружку свежего прохладного молока от недавно подоенной коровы, жареную картошечку с грибами и множество другой вкусной пищи. Обычно, в целях соблюдения этики и дипломатии, я отказывался от изысканного угощения, однако тетя Нина никогда меня не отпускала с пустым желудком, и мне ничего не оставалось, кроме как вкусно отобедать и высказать свое восхищение изысканной пище, приготовленной с любовью. -Может дойдем до Малиновки, В Калинино зайдем на обратном пути? — спросил меня Леня. Я подумал. По моим расчетам, если бы мы пошли до Малиновки, то домой вернулись бы поздно вечером. -Мы же поздно вернемся, да и у нас с собой ни еды, ни воды нет. Может в другой раз? -Тут неподалеку есть родник. Там можно напиться прохладной воды. А если захочется есть, то можно немного перекусить ягодами. Не зря же мы их собирали. -Я хотел отдать тете Липочке, чтоб она сварила компот. -Да ладно, тут все равно много компота не сваришь, так что давай дойдем до родника, а там напьемся. Слово «Напьемся» меня жутко обрадовало, так как мы шли уже около трех часов, и очень хотелось пить. Мы пошли по полю, все дальше отдаляясь от леса и от Калинино в сторону Малиновки. В поле, у которого не видно было конца, солнце грело в полную силу, и я не уставал спрашивать у Лени каждые пять минут одно и тоже: -Где же родник? Я сейчас помру от этой жары. -Осталось немного. Минут через десять уже будем на месте, там передохнем, а дальше до Малиновки рукой подать. Однако не только жара вызывала у меня опасение, но также и открытое поле, в котором могли водиться змеи. Про этих ползучих тварей отдельный разговор — я их с детства боюсь как огня. Когда мне было лет пять, то, играя на даче у бабушки с машинками, я чуть было не встал на змею. Тогда я катил за собой на веревочке игрушечный грузовичок и не заметил, как рядом со мной на тропинке грелась на нагретой жарким солнцем темно-серая толстая «веревка». Застыв от испуга, я заметил, что моя правая нога находилась в сантиметрах двадцати от ее головы, на которой я так и не нашел взглядом желтых пятнышек. Стало ясно: «Гадюка! Гадюка! Гадюка!». В мгновение я понял, что мне конец, если она меня укусит. Бросок гадюки около полуметра, и она спокойно бы бросилась на мою ногу, которая ничем не была защищена — я был в сланцах. Она запросто бы вцепилась своими жалящими беспощадными клыками мне в кожу и впрыснула бы дозу смертельного яда. В то время не было телефонов, никаких средств, позволивших бы вызвать скорую. Даже если бы и были, то неотложка бы добралась до нашей дачи только часа через два. Учитывая мой на тот момент детский, неокрепший организм; дозу яда, которую бы мне впрыснула в кровь змея; то время, через которое доехала бы скорая (даже не ясно доехала ли бы; да еще то, что ни моя бабушка, ни тем более я — никто не знал как оказать первую помощь при укусе гадюки — вполне вероятно, что мне грозила смертельная опасность. Однако она миновала. Я медленно стал отступать назад, дрожа всем телом, смотря на ее черную голову, из которой периодически вылезал язык. Отойдя от этого черного пятна на камне где-то на метр-полтора, я побежал к бабушке, крича во все горло: «Змея! Бабушка! Змея!». Она меня услышала и быстро прибежала. Однако змея в это время уползла, и я даже не заметил в какую сторону. С тех пор я боюсь змей как огня. Однако мы отвлеклись. Идя с Леней по широкому полю, конца которого не было видно, я пристально смотрел под ноги. Но ни одной змеи мы не увидели и вскоре дошли до родника. Это был небольшой навес, в котором вместо пола был камень. Посередине с некоторым напором пробивалась вода. Мы жадно стали ее пить, пока полностью не утолили жажду. Решили сделать небольшой привал. Положив куртку на гальку, я сел на нее и принялся есть ягоды. «Какая-никакая, все равно пища» — сказал я. Леня кивком согласился. Под небольшим навесом было прохладно. От солнца защищала крыша. Также от бьющей родниковой воды следовала прохлада. Немного отдохнув и вдоволь напившись, мы продолжили свое небольшое путешествие. До Малиновки оставалось совсем немного. Вскоре мы дошли. На самом деле этой деревни не было уже около полувека. О том, что на этом месте когда-то существовало село, население которого еще в царские времена достигало пятисот человек я узнал из рассказов своей бабушки. Позже, после войны, большинство жителей переехало в города. Некоторая часть уехала в жаркие степи Казахстана осваивать целину. Семья моей бабушки переехала в районный центр, откуда вскоре моя бабушка и тетя Липочка вскоре переехали в город, где в свою очередь родился я. Тетя Наташа осталась жить в поселке. Тетя Нина, про щедрое гостеприимство которой я рассказывал ранее, осталась жить в Калинином, неподалеку от Малиновки. Итак, вот мы наконец дошли до этой «заброшенной» деревни. Слово «заброшенная» я взял в кавычки, потому что на самом деле большую часть домов после переезда бывшие жители деревни продали. Поэтому трудно было по нынешнему виду догадаться, что здесь когда-то жили и работали люди. Лет семьдесят назад здесь был большой поселок — где-то играла гармонь, где-то хрипел старый патефон с огромной медною трубой, где-то бегали и смеялись дети, кое-где можно было наблюдать весьма интересную картину, как два пьяненьких крестьянина шли по улице, обнявшись и запевая песню. Однако сейчас на этом месте поле. Ни осталось ни одного дома, ни одной улочки. То, что рассказывала мне бабушка о своем детстве в этой деревне, кажется выдумкой… Итак, оставаться здесь на некоторое время было бессмысленно, так как было уже около четырех часов, а идти было далеко, притом мы хотели зайти в Калинино к тете Нине. Двинулись обратно. Обратно было идти как-то легче, ибо я уже знал дорогу и приблизительно понимал, сколько нам осталось идти. Вот уж мы прошли родник. Вот еще чуть-чуть, и должно показаться Калинино. Тут все-таки моя память меня подвела, и я спросил: -Долго нам еще до тети Нины идти? -Еще где-то километр. Мы шли по другой дороге. По словам Лени, она была короче, и мы сократили путь. Наконец показалось Калинино. Мы зашли в село и пошли по длинной улице. Еще немного, и мы уже были около дома бабы Нины. Это была небольшая изба с тремя окнами, выходившими на улицу и украшенными голубыми наличниками. Рядом с домом был расположен небольшой загон, в котором нежились в вязкой грязи большие, периодически взвизгивающие поросята. Там же бродили куры, безукоризненно подчиняющиеся своему высокомерному хозяину — петуху. Тут же росла черемуха, ветви которой широко раскинулись и под которой стояла маленькая скамейка. На ней сидела тетя Нина, окруженная курами, со своим толстым рыжим откормленным котом. В руках она держала газету. Мы подошли к бабе Нине и поздоровались. Она взглянула на нас и сняла свои очки с широкой оправой и толстыми линзами. -Здравствуйте, ребята! О, Коля! Ты когда к нам приехал? А бабушка? Липочка? Они здесь? — радостно стала расспрашивать тетя Нина, крепко обняв меня. -Мы с Леней ходили до Калиновки. Сам я приехал четыре дня назад с тетей Липочкой. Моя бабушка осталась дома: у нее огород, но я думаю, что ближе к октябрю-месяцу, когда урожай будет собран, она приедет. -Эх. — вздохнула тетя Нина. — А Липочка что не пришла? -Так мы с Леней до Малиновки ходили и на обратном пути решили зайти к Вам. — ответил я. -Да что там Малиновка! Ее уж сколько лет нету… Что туда ходить-то… -Просто, сходили, прогулялись, интересно же что там. -Ой, что же это я! Сижу тут, а вы же голодные! Пойдемте скорее в дом, у меня сын вчера рыбы съездил в Кошелево наловил. Сегодня пожарила, как чувствовала, что вы придете. Пойдемте! Пойдемте! — сказала тетя Нина так, что мы поначалу немного засмущались и растерялись. Она поспешно встала, положив газету и очки на скамейку, взяла трость и повела нас в дом. Мы же были радостные, ибо нам очень хотелось есть. Какая же добрая и милая старушка тетя Нина! Всегда накормит, напоит… Итак, мы зашли в избу. Первое, что бросается в глаза, когда заходишь в помещение, это огромная русская печь, занимавшая больше половины кухни. В углу стоял алюминиевый умывальник. На кухне уже был тот самый рыжий кот, который десять минут назад нежился на коленях у тети Нины. Сейчас же он стоял около стола и жадно бросал свой хитрый кошачий взгляд на сковороду, в которой, по-видимому, была жареная рыбка. От исходившего оттуда запаха без того огромный аппетит усиливался с колоссальной силою. Тетя Нина достала из кухонного серванта две больших эмалированных кружки и поставила на стол. Тотчас в них уже был налит холодный квас. Рыбка из сковороды в небольшой промежуток времени оказалась в наших животах. Мы сытно пообедали и запили квасом. Рыжий толстый кот сидел рядом у табуретки и пристально за нами наблюдал. Точнее сказать не за нами, а затем как мы едим. Тетя Нина в это время варила для своего кота кильку. В комнате стоял запах рыбы, хотя и было открыто окно, выходившее в огород. Оттуда до нас доносились звуки грязных поросят, куриц, иногда полаивающих собак, проезжающего по улице трактора. Когда баба Нина начала выкладывать кильку в миску, кота как-будто чем-то ошпарило, что он в мгновение оказался у своей тарелки. «И без того толстый и ленивый кот сейчас станет еще чуть толще.» подумал я. Мы сытно поели и стали вести привычный разговор. Вскоре тема беседы дошла и до Маши. -С Машей то как у вас дела? Виделись уже? — спросила тетя Нина. -Да, она меня встретила на автостанции. У нас все хорошо.- ответил я. -Она уже давно тебя ждала. — сказала тетя Нина и добавила. — девушка она хорошая. Смотри, не потеряй. На нее много парней заглядываются, но она им не дает ни малейшего шанса, так что… (…) -Ладно, баба Нина, нам идти пора, а то уж, наверное, нас дома потеряли. — сказал я. — Спасибо большое за угощение, было очень вкусно. — поблагодарил я, и мы с Леней стали собираться. Мы вышли на улицу. Тетя Нина нас обняла, и мы двинулись. Было уже около пяти вечера. Где-то часа за полтора мы дошли до поселка и разошлись. Зайдя в дом, я никого там не застал: видимо тетя Липочка с тетей Наташей были в огороде. Я налил в стакан воды и в пару мгновений осушил его, так как очень хотелось пить. Однако не менее того я хотел есть. Сварив картошки, я пополдничал и пошел в огород. Там тетя Наташа с тетей Липочкой стирали белье. -О! Коля! Вернулся наконец-то! Ты что так долго? Где был-то? — спросила тетя Наташа. -Мы с Леней в Малиновку ходили, потом еще к тете Нине зашли, привет вам передавала, говорит, что ждет вас в гости. -Вы же за ягодами собирались. Малиновки-то и нет уж сколько лет, что туда ходить-то… Тебе кстати Маша звонила около часа назад. Я сказала, что ты скоро вернешься. Позвони ей, а то она ждет. Я пошел к телефону и в пару мгновений набрал ее номер. После недолгих гудков я услышал ее голос. Мы поздоровались, и стали договариваться о встрече. -Со мной будет Рая. Ты не против? — спросила Маша. -Нет. Позови ее. Сколько ей лет? -Ей двадцать. -сказала слегка ревнивым голосом Маша. Мы договорились встретиться через два часа в парке. Позже я пришел туда. Было уже часов восемь. Дневной зной отступил, и пришла вечерняя прохлада. Подул освежающий легкий ветерок. Я сел на скамейку и стал дожидаться Машу с Раей. Вскоре они появились в конце аллеи. Я вышел к ним навстречу. Мы обнялись с Машей. -Коля, познакомься — это Рая. Рая, познакомься — это Коля. — сказала Маша, представив нас друг другу. -Очень приятно. — сказал я Рае и протянул ей руку. -Взаимно. — ответила она и в ответ протянула мне свою руку. Мы обменялись рукопожатием и пошли. Во время прогулки я узнал, что Рая очень умная, начитанная девушка. Сей факт был доказан, когда мы заговорили о физике, которую я, честно говоря, никогда не понимал. Также я выяснил, что она умеет играть на фортепиано. После этого я поспешил перевести тему разговора. Однако, несмотря на то, что Маша тоже умела играть и имела знания в области теории сольфеджио, ей быстро наскучила эта тема, особенно после того, как мы заговорили о тональности — высоте лада, определяемой звуком тоники. Плавно она перевела разговор на книги, и они с Раей стали обсуждать некогда прочитанную ими книгу о вампирах, вервольфах, оборотнях и прочей нечисти. Врать не стану, как-то сам читал, но постепенно эта тематика мне наскучила, и я перешел на художественную литературу. Вскоре мы разошлись и договорились на следующий день созвониться. Рая предложила прекрасную идею — покататься на велосипедах вокруг городского пруда. Сам пруд был большой и путешествие на самом деле должно было получиться длинным и интересным. У Маши, Раи, Ангелины и Аси велосипеды были. Но не было у меня. Мне нужно было решить до послезавтра этот вопрос… Тогда у меня появилась интересная мысль, а имя ей — Леня…