Непростительная слабость

      Баланс сил в городе мог измениться в любую минуту: и королевская армия, и армия бунтовщиков ждали подкрепление, каждый свое. Оставалось только гадать, какие карты разыграет судьба и кому в этой битве повезет больше.       Королевский дворец был наглухо закрыт, площадь перед ним расчищена, везде стояли преданные правящей династии гвардейцы. У бунтовщиков не было тяжелых орудий, но дворец в столице — не крепость на границе с врагом, его можно взять обычным штурмом. Или дождаться, пока предатель проведет небольшой отряд тайными коридорами, этот отряд откроет тяжелые ворота и даст сигнал своим.       Принц Эйден стоял на втором этаже и видел в окно, как на площади завязалась ожесточенная битва. Он не был воином и был далек от искусства владения мечом, но он прекрасно умел считать: гвардейцев перебьют, если не мастерством, то числом. Бунт охватил весь север страны, многие присоединились к армии Мятежного Герцога и, если верить донесениям, число крестьян, взявших в руки оружие, только растет.       С тупым страхом глядя на бойню внизу, Эйден вздрогнул, когда услышал сзади голос отца.       — Отойди от окна, сын.       Король за два месяца постарел на двадцать лет. Эйден был младшим из сыновей, последушек, который никогда не видел отца в расцвете лет, но и никогда не видел в нем старика. А теперь увидел; увидел седые волосы, глубокие морщины, неаккуратную бороду и запавшие глаза, потухшие и уставшие. Король выглядел так, словно не верил, что у них есть шанс выжить, словно они уже проиграли.       — Папа…       Эйден сделал к нему шаг, осторожно замер, а потом быстро, по-детски перебирая ногами, подбежал и обнял его, спрятав лицо в тяжелых складках королевских одежд. Юный принц чувствовал себя беспомощным, бесполезным, а ведь так хотел помочь, ненадолго взять груз с плеч отца.       — Есть новости о брате? — Его голос был еле слышен, потому что он все еще крепко обнимал мужчину.       Их последняя надежда — принц Экхарт — спешил с остатками своей армии к столице, он и его люди могли качнуть весы в пользу королевской семьи, если успеют вовремя. Нельзя сдавать дворец, это равносильно полной и безоговорочной капитуляции.       Такие грустные мысли не покидали Эйдена уже давно, брат должен был приехать еще к утру, но все не появлялся. Есть огромное множество причин, способных задержать его, но самая вероятная, и оттого самая жуткая, — принц Экхарт мертв.       Помимо нависшей угрозы, одним из ужасов было полное неведенье. Здесь, во дворце, они не знали, что происходит за стенами: на площади битва, это единственное, что они видели своими глазами. А где предводитель мятежа, много ли солдат на улицах, охвачена ли столица пожарами, грабежами, убийствами, сколько в живых преданных людей? Эйден так хотел уже хоть что-нибудь узнать.       — Ваше Величество, — в комнату ворвался командир гвардии. — Они прорываются, скорее, нужно уходить.       Король и Эйден одновременно повернулись к окну и посмотрели на площадь: оборванцев с украденными мечами прибавилось, стража была оттеснена практически к самым воротам. Прямо на их глазах одного из стражников проткнули мечом. Даже с такого расстояния Эйден смог рассмотреть удивление на его лице, когда он увидел, как меч, красный от его и чужой крови, выходит из груди. Стражник упал, дав мятежникам приблизиться к открытым воротам.       Ворота открыты! Спасения больше нет, толпа хлынула во дворец.       — Идемте же, — практически потребовал командир гвардии. Эйден рос рядом с этим непоколебимым человеком, восхищался им, в детстве завидовал его мечу, мечтал быть похожим, а сейчас практически с ненавистью посмотрел на гонца, принесшего плохие вести. Стены были последней преградой, а слова стражника — последней каплей.       Пока Эйден растерянно смотрел в окно, стражник бесцеремонно схватил царственную особу за руку и потащил к двери. Король спешил за ними. Они вышли к тронному залу, где собрались остатки личной гвардии и несколько придворных, остальные разбежались, как крысы, и, вероятно, были убиты в своих поместьях.       — Скоро они будут здесь… — подошел к королю один из придворных. Король проигнорировал его.       — Задержите их! Сражайтесь! — громко приказал он. — Не дайте открыть эту дверь, — король кивнул на вход в тронный зал.       Он был королем, все здесь находящиеся привыкли ему подчиняться, тем более лучше умереть в бесплодных попытках, чем в бездействии. Эйден вытащил небольшой кинжал и собирался тоже броситься к двери, но король остановил его. Король крикнул еще одного стражника, они все вместе вышли из помещения и свернули в небольшой коридор.       Король крепко взял Эйдена за руку и повернулся к стражникам.       — Выведите его отсюда. Алек, — король посмотрел в глаза командиру гвардии, — ты знаешь, где потайной ход. Берите Эйдена и уходите, бегите на юг, к границам. Спасите его.       — Папа, а как же ты? А как остальные? — Эйден вцепился в руку отца, не веря собственным ушам. — Я должен быть здесь, с тобой.       — Нет, мой мальчик, — король мягко улыбнулся и положил руки сыну на плечи. — Ты должен спастись. Ты — мое единственное наследие.       — Но папа… — Эйден не замечал, как глаза начинают блестеть от слез. — Экхарт скоро будет здесь, нам нужно только продержаться, совсем недолго осталось…       Король сжал руки. Он почерствел, поджал губы и закрыл глаза. Это был единственный момент, когда Эйден видел отца плачущим.       — Экхарт мертв, ты единственный можешь спастись.       — Нет, папа, я без тебя не уйду! — Известие о смерти брата стало просто еще одной ужасной новостью за последние дни, Эйден практически ничего не почувствовал. Он лишь хотел, чтобы отец не оставлял его одного.       — Им, — не нужно было говорить, о ком речь, — нужен король. Они его получат. Если они не схватят меня, то поставят весь город на уши, а так у тебя еще будет время спастись. — Эйден хотел еще что-то возразить, но король сурово прервал его. — Нет, достаточно. Уходи отсюда. И живи, мой мальчик, живи.       Эйден начал возмущаться, но Алек ударил его по затылку и подхватил на руки до того, как принц упал на землю.       — Простите, Ваше Высочество, — извинился гвардеец перед бесчувственным принцем.       Король одобрил его действия. Он снял с пальца кольцо и передал его Алеку, на прощание провел рукой по мягким, как у ребенка, волосам сына и пошел назад в тронный зал. Оттуда уже слышались звуки борьбы, у них было очень мало времени.       Алек забросил Эйдена на спину и кивком приказал второму стражнику следовать за ним. Они бежали по коридорам, постоянно останавливались и прислушивались. Удар был не очень сильный, поэтому Эйден вскоре очнулся. Он намеревался развернуть их всех назад, но стражник, имени которого он не знал, грозно посмотрел на него.       — Хочешь жить — молчи.       Дальше были лишь коридоры, паутина, грязь, мерцающий свет факела. Алек постоянно держал Эйдена за руку, будто бы боялся, что, если отпустит, то тот упадет или побежит назад. И он был близок к правде.       У Эйдена не осталось сил. Он бездумно переставлял ноги, просто потому что надо было, потому что так хотел отец. Сейчас ему было плевать на спасение, плевать на все. Он хотел, как в детстве, когда его за что-то ругали, залезть в шкаф в своей спальне, находящейся в этом же здании, но бесконечно далекой, и никогда оттуда не выходить. Сейчас у него не было места, где спрятаться.       Они продолжали идти по узкому низкому коридору, юный принц был единственным, кому не приходилось наклонять голову, чтобы не стукаться о потолок. Впереди и позади была лишь темнота, только свет от факела освещал путь. Факел уже начал смолить, еще чуть-чуть, и они останутся в кромешной темноте. Им повезло, они уперлись в металлическую дверь до того, как огонь потух.       Эйден был совершенно без сил, он потерял чувство времени. Выход из спасительного туннеля был очень далеко, он видел очертания дворца. На самом деле, они уже вышли за пределы столицы, что говорило о двух-трех часах пути. Не в силах больше стоять на ногах, Эйден сел на ближайший камень.       — Надо снять с себя форму. — Алек тоже устал, но ему нужно было во что бы то ни стало выполнить приказ короля.       Оба стражника сняли с себя всю символику гвардии, посрезали нашивки. Даже если их поймают мятежники, они могут попытаться сойти за дезертиров. Вряд ли мятежники будут сильно судить тех, кто якобы бросил их ненавистного короля в тяжелую, роковую минуту. С принцем все намного сложнее.       — Ваше Высочество, нам нужно будет попытаться слиться с толпой, а вы слишком выбиваетесь… — Алек с сочувствием посмотрел на принца, но увидев, что тот никак не реагирует на его слова, подошел ближе и достал кинжал. — Простите. — Он одним движением обрезал длинную косу принца. — Такие ухоженные и красивые волосы не могут быть у крестьянского мальчишки.       Это смогло вывести Эйдена из оцепенения.       — Как посмел! — он схватился за свои куцые волосы и сжал их пальцами. В голосе звучала ярость и сдерживаемые слезы.       — Верхнюю рубаху тоже надо снять, она слишком роскошная.       С бессильной злобой Эйден стал раздеваться. Он украдкой вытирал слезы. Он оплакивал волосы, рубашку, отца, страну, семью, всю свою жизнь.       — Так, — Алек вытащил карту и сверился с ней. — Там дальше есть тайник с необходимыми вещами. Если не разграбили, то у нас будут деньги, еда. Сможем купить лошадей и двигаться к югу.       — Где именно тайник? — второй стражник подошел и заглянул в карту. Алек указал ему на место.       — Благодарю.       Кинжал вошел в шею Алека, перерубая сонную артерию. Кровь хлынула из раны, заливая белую рубашку. Командир гвардии издал булькающий звук и рухнул вперед, в руки своему убийце. Стражник почти с почтением опустил его тело на землю, подождал, пока последний вздох сорвется с его губ, и закрыл покойнику глаза.       Он деловито подобрал выпавшую из рук убитого командира карту и спрятал ее в карман. За спиной стоял бледный от ужаса Эйден, выставивший вперед дрожащую руку с зажатым в ней кинжалом.       — Не глупи.       Стражник выбил кинжал из руки одним движением. Эйден вскрикнул и прижал руку к груди, баюкая ее.       — Ты один из них!       — Нет, я только по твою душу.       Эйден принялся бежать. Его ноги подкашивались от усталости, но он бежал и бежал. Он не видел, как стражник издевательски усмехнулся, потом отпустил его подальше, а затем играючи преодолел разделяющие их расстояние и схватил принца за шкирку. Тот пытался вырываться, но молча, понимал, что если их найдут мятежники, то это конец.       Попытки Эйдена ни к чему не привели. Он оказался в таком же плену, как если бы остался во дворце, только совершенно один.