Непростительная слабость

      Каждый раз, когда Эйден хотел передохнуть, Аарон предупреждал, что они еще не в безопасности, и заставлял идти дальше. Они не могли ночевать в лесу, поэтому до темноты надо было найти следующее поселение, где тоже надо как-то скрыться от ищеек.       — Они знают, в каком направлении мы движемся, это усложняет дело. — Аарон недовольно рассматривал украденную карту, а Эйден стоял, тяжело прислонившись к дереву.       — Так сменим направление, вернемся назад в столицу. Этого они не ждут.       — Не ждут, — согласился Аарон, — но там каждый встречный знает, как выглядит принц. Не думай, что у тебя остались друзья в столице или дворце, каждый из них с радостью выдаст тебя Мятежному Герцогу, чтобы выслужиться.       — А ты нет?       — Я — нет.       Эйден не понимал, почему Аарон усложнял себе жизнь и подвергал себя опасности, таская за собой беззащитного принца. Ради чего? Если его месть еще не закончена, то он придумал что-то дьявольски изощренное и запутанное. Эйден не мог представить, что могло быть более жестоким, чем смерть сына на глазах у отца, от которой Аарон его уберег. Все выглядело так, словно Аарон выполняет обещание, данное отцу, и защищает его. Более того, ведет к южным границам. Эйден гнал от себя эту мысль, потому что она выглядела слишком нереалистичной; после того, что Аарон с ним сделал, невозможно было в здравом уме предположить, что предатель хочет ему помочь. Нельзя было отвлекаться от действительности и фантазировать, у Аарона есть план, о котором Эйден не знает. И это вряд ли что-то хорошее.       Они сделали крюк через лес и вышли к следующему городу. Несмотря на бунт, на воротах тут стояло подобие стражи. Либо на пути в столицу бунтовщики не стали рассеивать свои силы и отвлекаться на незначительный город, либо здесь уже успела укрепиться власть Мятежного Герцога.       — Черт, — выругался Аарон. — Если ищейки нас опередили, то стража нам проходу не даст.       — Они ищут юношу и мужчину, путешествующих вместе. Нам надо разделиться.       Ладони у Эйдена вспотели, когда он предложил это. Аарон отвел его к городу, дальше он сам справится. Одному будет спокойнее, не надо будет постоянно оглядываться на насильника и ждать, когда тот захочет повторить развлечение. Эйдена до сих пор бросало в дрожь, когда он вспоминал события ночи после побега. Присутствие Аарона рядом неумолимо давило на него, заставляя каждый раз, когда тот подходит слишком близко, переживать худшие моменты в жизни.       — Было бы проще, но ты ведь наделаешь глупостей, маленький принц. Сразу же убежишь от меня, а через час будешь в руках герцога. — Ну да, его намерения были как на ладони, поэтому Эйден просто передернул плечами, не собираясь отпираться.       — Есть предложение получше? — издевательски поинтересовался он.       Аарон на него недовольно посмотрел, но ничего не сказал. После некоторых раздумий он все-таки согласился с тем, что придется разделиться.       — Не будь идиотом и не пытайся убежать. Я пойду первым. Заплачу стражникам, проблем со мной не будет, вряд ли трактирщик смог указать на какие-то приметы. Буду ждать практически за воротами. А ты подожди, пока в город будет заходить какой-нибудь крестьянин, и прибейся к нему. Сутулься, смотри в землю, зададут вопрос — говори тихо и с запинками, понял меня?       Бежать из собственного дома, словно крыса, надевать обноски, ночевать вместе с клопами, есть отвратительную похлебку, а теперь еще и прикидываться кем-то другим. Человек, который был принцем Эйденом, умирал прямо сейчас, его место занимал кто-то другой. Какой-то жалкий крестьянский мальчишка, которого держит при себе бывший солдат, чтобы удовлетворять свою похоть. Такое его ждет будущее?       О будущем он будет думать, когда выживет в настоящем.       — Понял.       — Если спросят имя, назовись Эдди. Твое имя слишком приметное.       Эйден резко вскинул голову и посмотрел Аарону в глаза. Даже имя! У него хотят отобрать даже имя. В приступе бессильной злобы он вскинул кулак и ударил Аарона в корпус. Солдат с легкостью бы блокировал такую слабую и неумелую попытку, но Аарон почему-то позволил нанести себе удар. Он даже не поморщился, а Эйден стал трясти ладонью, чтобы унять боль.       — Кстати…       Аарон схватил Эйдена за руку и поднес его ладонь к лицу. Эйден опешил. Выйдя из оцепенения, он мгновенно отнял руку и прошипел сквозь зубы:       — Не прикасайся ко мне. — Его вновь передернуло от отвращения.       — Твои руки слишком аккуратные для крестьянина, нужна грязь под ногтями.       — Да никто не обратит на это внимание. — Эйден принялся рассматривать собственные ладони; сейчас он выглядел как оборванец, а руки были аккуратными и ухоженными.       — Обратит. Их на это натаскивают.       Ненавидя Аарона еще сильнее, Эйден опустился на корточки и принялся скрести землю пальцами, а потом вытер руки о собственные штанины. Теперь и одежда выглядела менее опрятной, и руки были похожи на крестьянские. Эйден переставал чувствовать себя самим собой, обстоятельства превращали его в другого человека и внутренне, и внешне.       Аарон еще раз повторил план, а потом, не оборачиваясь, пошел к городу. Эйден проводил его ненавидящим взглядом, а когда мужчина скрылся за воротами, резко повернулся и сорвался с места. Сойдя с дороги, он бежал в обратном направлении, пока не кончились силы, в боку не закололо, а ноги не стали подкашиваться. Споткнувшись о корягу, он едва не упал. Его рывок закончился тем, что он бессильно прижался к дереву, оцарапав щеку о кору, а затем опустился на колени. Пока никто не видел, можно было рыдать, плакать, дать волю чувствам, но Эйден только тяжело дышал.       Он избавился от Аарона, но не чувствовал себя свободным; больше рядом не было насильника, но он не ощущал себя в безопасности. Он был одиноким и потерянным, был нищим оборванцем, которому некуда идти. И во всем мире был только один человек, который по какой-то причине помогал ему, но в любой момент мог превратить жизнь в еще больший ад.       Быть вместе с Аароном было ужасно, но еще хуже — быть одному. Эйден осознавал, насколько он не приспособлен к жизни вне дворца. Его растили младшим принцем, которому не придется нести бремя власти, о котором всегда будет кому позаботиться. Собственное происхождение сыграло с ним злую шутку.       Выдохнув и придя в себя, Эйден поплелся назад. Возвращаясь, он уже корил себя за такую глупую выходку, потому что они просто потеряли время и позволили ищейкам нагнать их. Возможно, Аарона уже схватили, а он сам идет к ним в руки, но ничего нельзя было изменить.       У ворот Эйден практически сразу заметил группу крестьян с пожитками. Судя по всему, они, гонимые мятежом, бросили свои дома и решили попытать счастья в городе. Эйден сразу почувствовал с ними какую-то близость, потому что его жизнь тоже внезапно изменилась, а будущее выглядело неопределенным и безрадостным.       Стражники придирчиво рассмотрели крестьян и пропустили их. За сбежавшего принца даже взгляд ни у кого не зацепился. Эйден не представлял, насколько изменился с той ночи во дворце, если бы он посмотрел в зеркало, то мог бы и не узнать себя: он весь осунулся, непривычно короткие волосы падали на лицо, глаза потухли, кожа стала бледной и болезненной.       За воротами Эйден огляделся, но какое-то время предусмотрительно шел вместе со своими временными спутниками, чтобы лишний раз не обращать на себя внимание. Он не знал, куда идти, и ждал, что Аарон сам его перехватит, и желательно раньше, чем это сделают ищейки.       — Эдди, — произнес голос где-то слева. Эйден не сразу понял, что это обращаются к нему.       Аарон взглядом указал, чтобы принц следовал за ним. Они свернули в небольшой переулок, где Аарон резко схватил Эйдена за плечо.       — Что ты удумал?       — Не прикасайся ко мне! — прошипел Эйден, смахнув чужую руку. Уже второй раз он повторял эти слова. — Я… ничего, передумал, — медленно ответил он.       Не хотелось объясняться, Аарон и сам не дурак. По крайней мере, Эйдену очень хотелось на это надеяться, потому что его жизнь в руках этого не дурака.       — Ищейки здесь?       — Да. Один из них проморгал тебя на воротах, — по губам Аарона скользнула довольная усмешка. — Либо маскировка сработала, либо, что вероятнее, они не знают, как ты выглядишь. Похоже, у нас есть шанс. Пошли.              Когда Аарон беспрепятственно миновал ворота, у него в душе стала теплиться надежда, что все будет хорошо, но это чувство быстро прошло. Эйден не появился ни через пять, ни через десять минут. С каждой секундой Аарон становился все мрачнее.       Маленький принц убежал, воспользовался предоставленным шансом и тут же умчался прочь, прямо в объятия смерти. Своим побегом он облегчил Аарону жизнь в десятки раз, отвел в сторону нависшую угрозу. Нечего расстраиваться, все разрешилось само собой, не пришлось гадать, как быть с Эйденом. Положительных сторон в случившемся было намного больше, умом Аарон все это понимал, но беспокойство за принца и его судьбу перекрывало все остальные мысли.       Аарон чувствовал себя ответственным за Эйдена. Он поступил с принцем плохо, очень плохо. Осознал свой грех и теперь, сознательно или нет, пытался как-то загладить свою вину. Преступление нельзя вычеркнуть из памяти, о таком не забыть никогда, но можно попытаться — лишь попытаться — разобраться с последствиями и позволить невиновному жить дальше нормальной жизнью. И невиновный здесь вовсе не он.       Ожидание затягивалось. Аарон уже не верил, что Эйден одумается и вернется, практически признал свое полное поражение в спасении его жизни, когда принц все-таки показался в городе. Он выглядел отчаянно смирившимся, когда шел по улице. Одинокий ребенок, которого бросили в суровую взрослую жизнь. Глядя на Эйдена, Аарон поклялся себе, что сохранит его жизнь.       Эйден все еще шарахался от любого прикосновения, но послушно выполнял требования. Минимум, который был необходим Аарону, чтобы спасти их жизни.       В первую очередь им надо было найти место, где они смогут переждать ночь. Гостиницы и трактиры вычеркивались сразу; подворотни и улицы, полные бедняков, тоже, потому что как раз там обитали самые лучшие шпионы, которые могли найти кого угодно; вламываться в чужой дом и прятаться в подвале тоже не хотелось, слишком велик шанс попасться. В итоге Аарон вспомнил одно ужасное место, где когда-то работал его старый приятель. Там их вряд ли будут искать, но у принца появится еще несколько впечатляющих картин для кошмаров.       Они плутали по улицам, где их никто не искал. В городе было слишком много бедняков и крестьян; отголоски новостей из столицы будоражили улицы, известия о свержении короля были встречены по-разному. Суматоха была только на руку беглецам.       Аарон привел Эйдена к нужному месту и оставил его у ворот, чтобы проскользнуть внутрь и все разведать. Вернулся он довольный, потому что охрана здесь была ни к черту.       — Маленький принц…       — Не зови меня так, — прервал его Эйден. — Я не маленький. Да и не принц больше, хватит издеваться.       Аарон не издевался. Раньше — да, а теперь нет; но Эйден не видел перемены в отношении, не знал, какие кошки скребутся у него на душе, как тяжело осознавать свое преступление и невозможность что-либо исправить. Эйден видел насильника и предателя, и за это его нельзя винить.       — Хорошо, не буду, — согласился Аарон. — Это, — он указал на калитку у себя за спиной, — бойня. Сюда привозят скот из деревни и забивают. Сейчас здесь пусто, потому что из-за мятежа возникли перебои с поставкой пропитания, работы и еды нет, вот работники и разбежались. И здесь очень… грязно.       — Зачем нам здесь прятаться? Других мест нет? — Эйден побледнел. Видимо, даже принц, выросший во дворце, имел представление о том, что такое бойня. Но вряд ли его воображение было достаточно живым, чтобы представить то, что творилось в здании за спиной Аарона.       Работники разбежались, не удосужившись убрать за собой. Либо хозяин не особо тщательно следил за чистотой, либо из-за мятежа работники стали выполнять работу спустя рукава. Люди на такой работе черствеют, засохшая кровь и мухи больше не производят на них впечатления; они ходят в сапогах прямо по кровавым лужам и не обращают на это внимания.       — Здесь нас точно не будут искать, никто в здравом уме не предположит, что принц будет прятаться в такой дыре. Люди стараются избегать подобных мест. Можешь закрыть глаза, пока будем идти через двор. Я нашел комнатку, где обычно спит помощник, там почти чисто.       — Ладно, пошли уже. — Эйден явно храбрился.       Они зашли во двор, Аарон неотрывно смотрел на лицо Эйдена. Он видел, как меняются эмоции на его лице, как отвращение, ужас, страх, брезгливость сменяют друг друга с невероятной скоростью. Принц поднес руку ко рту, но не смог сдержать рвотный позыв, его вывернуло прям на потемневшее пятно, которое когда-то было лужей крови.       Аарон положил руку ему на плечо, помог выпрямиться. Он обнял Эйдена, мягко заставил уткнуться лицом в грудь и провел через двор к зданию, где они завернули в крошечную каморку.       Эйден, который вздрагивал от любого прикосновения, изо всех сил жался к Аарону, пока они шли мимо бойни; он цеплялся за него пальцами и боялся отпустить. Тошнотворный запах крови витал в воздухе, грязные инструменты валялись прям под ногами. И много-много бурых пятен повсюду.       Даже когда они зашли в комнату, Эйден не сразу отпустил Аарона, он словно и забыл, что перед ним мучитель и насильник. Когда Эйден опомнился, он резко одернул руку. Аарон сделал вид, что ничего не заметил, но у него появилась надежда, что однажды Эйден отпустит ту грязь, что была между ними, и сможет нормально жить дальше.