Не рождайся на грешной земле

      -«Наконец меня оставили одну»-подумала Мейбл и поскорее закрыла входную дверь. Девушка прижалась к двери, прислушиваясь что происходит за ней, и как только громкие шаги скрылись прочь, бессильно упала на колени. В душе было странное чувство, оно как будто бы пыталось что-то донести, прокричать что-то важное чтобы девушка наконец поняла всю суть вещей, всю какую-то неведомую правду, которую ей так необходимо было знать. Но Белли не понимала собственных чувств. Она даже не могла сейчас объяснить сама себе, что происходит в душе, какое именно чувство захватило ее в свой безжалостный плен. То ли это тоска, то ли какая-то раздраженность, то ли и вовсе ненужная пустота. Ей казалось, что все эти плохие чувства смешались и превратились в одно самое неприятное из всех ощущений, которому люди еще не успели дать названия. Устремив свой взгляд в пол, она неподвижно сидела на коленках словно изящная статуя, не понимая, что происходит с ней . Маленькие пальчики сжали подол красного платья, которое было самым любимым в гардеробе девушки так сильно, что казалось будто бы Мейбл сейчас с треском разорвет эту плотную ткань.       Она всегда безумно боялась темноты. С самого своего раннего детства девушка боялась лишь двух вещей. Оставаться в темноте и оставаться одной. Она была хвостиком. который готов идти за кем угодно только бы не оставаться в одиночестве. Только бы не ощущать эту беспричинную тревогу, которая охватывала ее ,как только девочка оставалась одна. И даже когда за стенкой родители, даже когда так отчетливо слышно каждое слово, которое они произносят, она не чувствовала себя в безопасности. Поэтому с самого детства она делила комнату с братом. Маме это не особо нравилось. Согласилась она на эту неразумную затею лишь из-за того,что ей пообещали что, это временно. Но, увы, время не лечило, а лишь калечило маленькую Белли. Постепенно беспричинная тревога превратилась в беспричинную панику ,и все уже свыклись, что Ламаник и Амабелли живут в одной комнате. Сейчас же когда ее поселили в отдельную комнату, которой она так боялась вместо страха и паники девушка ощутила это. Она не задумывалась о том, что повсюду темнота. Такое ощущение, как будто бы внутри ее расположен миллион различных рычагов,которые отвечали за чувства и за которые дергали неведомые человечки. И сейчас те самые человечки откровенно смеялись над своей хозяйкой, нажимая на все рычаги подряд. Она постеснялась просить поселить ее в комнату Ламаника. Все же через три месяца стукнет уже 18. Не за горами тот день, когда девушку будут выдавать замуж, а она как маленькая девочка боится темноты, будто бы та ее укусит.       Неожиданно сердечко внутри застучало быстро-быстро и так громко, что казалось, это кто-то невидимый играет в барабан прямо на ухо Амабелли. Девушка подняла свои глаза и медленно осмотрела комнату, которую ей выделили. И только сейчас Белли поняла, что сидит одна в большой и чужой комнате, где так темно, хоть глаз выколи. Ужас. Холодный ужас пронзил душу девушки насквозь. Сердце застучало еще быстрее, а голова так сильно закружилась, что в глазах потемнело. И мурашки. Ледяные мурашки покрыли все тело и ,кажется, залезли даже в душу. Руки затряслись. Затряслись так сильно, что сначала Белли подумала, что началось землетрясение, и она дрожит вместе с землей. Дрожит как маленький листочек, который вот-вот оторвется от ветки своего дерева. Дрожит и почти бесшумно вздраивает от того страха, который сковал по рукам и ногам железными оковами. Ей хочется встать. Нет. Вскачить. Вскачить, в панике метаться по комнате из угла в угол как перепуганная бабочка, которую поймали в сачок. Хочется наконец включить свет в этом холодном склепе. Хочется прогнать этот ледяной страх, хочется освободиться от всех этих железных цепей, встать и посмотреть в лицо собственному страху, громко прокричав ему "Я тебя не боюсь"…Но девушка лишь закрыв глаза и прижав ладони к бледному лицу, сидит на своем месте и не двигается. Что-то не дает ей даже пальцем пошевелить, что-то превращает ее в холодную ледышку, вынимая из девушки душу…       -Да что ты можешь знать про железные цепи!-громкий неведомый голос прорычал совсем близко. От неожиданности ее сильно передернуло. Она не могла понять, мужской он или женский, добрый или злой, грозный или безобидный, но она поняла одно…в комнате никого не было кроме нее… И тут девушка не выдержала. Она схватилась за голову и широко открыла рот для душераздирающего крика, который пытался вырваться из самых глубин души. И когда тот самый крик, который так жаждал выбраться наружу, наполни комнату, где-то внизу раздался глухой выстрел…       Не помня себя от страха, Белли вскочила на ноги, и сильно дернув за ручку двери, выбежала прочь из страшной комнаты. Глаза закрылись и ни в какую не хотели открываться, как будто бы боялись увидеть что-то особенно ужасное, после чего сердце не выдержит и перестанет стучать. Поэтому девушка не видела, куда несли ее ноги. Да и сейчас абсолютно не думала о том, где окажется. Ей было все равно. Главное убежать, главное скрыться подальше от этой комнаты, подальше от дома, подальше от города. В этот момент в первые в голове девушки появилась навязчивая мысль о том, что она не останется, она не будет здесь жить. Так остро захотелось вернуться домой, в светлую квартиру дедушки, которая даже ночью не была такой темной и страшной. Она готова была плюнуть на все и на всех и уехать отсюда прямо сейчас. Не собирав свои вещи и ничего не сказав новым родственичкам. И никогда! НИКОГДА больше не появляться здесь.       Неожиданно земля куда-то уплыла из-под ног, и Мейбл показалось, что она бежит по воздуху…ну как бежит, падает. Падает вперед потому что не нашла точку опоры. И сейчас бы, наконец, раскрыть свои глаза, посмотреть, что происходит и почему она падает. Но вместо этого Мейбл еще сильнее сжалась и сморщилась, пытаясь еще сильнее сомкнуть веки. На мгновение она почувствовала будто бы сама превратилась в бесформенный воздух и сейчас она не падает, а летит. Ей казалось, что за спиной выросли самые настоящие крылья с белыми ,как у ангела, перьями. И так захотелось уже не убежать, а улететь подальше. В этот момент она почувстовала какую-то свободу. Свободу от всех тех плохих эмоций, от того страха, который еще недавно заставил закричать на весь дом. Ничего. И ей совсем не страшно падать. Ой, простите, лететь. Лететь по воздуху как птичка, как маленькая пылинка лететь, осторожно опускаясь на землю. Захотелось раствориться. Разбиться на миллион атомов, на миллион клеток, на миллион песчинок и сильным порывом взлететь до небес. Всем своим сердцем она чувствовала, что если сейчас полетит, станет пылинкой навсегда. Упадет на равнодушный пол, вдребезги разобьется, превратившись в острые стеклянные осколки. Ведь где-то в глубине души она понимала, что воздух не выдержит ее веса, что он не примет ее. Но все же не могла назвать свой полет падением…

***

      -Мейбл,Мейбл-где-то далеко отсюда звал по имени до боли знакомый и родной голос-Мейбл,ну же ответь. Открой же ты уже свои глаза! Вот так уже целых полчаса Ламаник трясет изо-всех сил свою блезняшку,которая в его руках словно безжизненная плюшевая игрушка. Он бьет ее по лицу,кричит,но кажется девушка так сильно застряла в мире грез,что никая сила не сможет ее вытащить оттуда. Около бледной девушки,которая все никак не могла прийти в сознание,столпилась уже целая толпа. Здесь были все. Начиная от Стенфорда,заканчивая каким-то там абсолютно ненужным слугой,который пытался подобраться поближе к своей ,без пяти минут, госпоже ради любопытства. Все сильно кричали,переговариваясь между собой как на базаре,поэтому в спальне стоял такой гул,что нельзя было разобрать ни слова. У Ламаника очень кружилась голова,а в висках стучало так сильно будто бы кто-то стучит ему по голове здоровенным молотком. И несмотря на это, он не переставал кричать и звать свою сестру,которая никак не могла проснуться. Страшно подумать,что бы было,не окажись он рядом в нужный момент. Не только Амабелли чувствовала ,мягко говоря, дискомфорт из-за того,что их с братом расселили в разные комнаты. Ламаник хоть и не боялся темноты,но настолько привык жить вместе с сестрой,что уже просто не представлял свою комнату без самого главного-своей любимой блезняшки. Поэтому посидев пять минут у себя,в объятьях скуки, он решил заглянуть к сестре. Хотелось поговорить с ней,да и вообще просто пожелать спокойной ночи. Поразмышлять вместе над завтрашней вечеринкой,которую Стенли устраивает в честь приезда новых гостей в его дом,где соберется вся знать города. Правда, какая может быть в Гравити Фолз знать. Разве что, еще один богатый ученый по соседству. Он предполагал найти Амабелли около шкафа,размышляющую о том,что же надеть на предстаящий вечер. Ведь как говорит сама девушка,ей нужно выглядеть шикарно,ибо на очередной вечеринке можно наконец встретить ЕГО. Но та картина,которая в действительности открылась глазам Ламаника,просто выбила его из колеи. Вместо того,чтобы подбирать макияж к платью,платье к туфлям,а туфли к сумочке по последнему писку изменчивой моды,парень нашел свою сестру на крутой лестнице,летящую на встречу твердой земле. Ламаник и сам не помнил,как прыгнул за сестрой и в тот самый последний момент,когда Мейбл почти упала,схватил ее за шиворот . Испугавшись,он поднял на уши весь дом,дабы привести свою блезняшку в чувства. Он даже забыл про выстрел,который так сильно напугал его. Сначала он даже подумал,что стреляли в сестру,но не увидев на ее теле следа от пули,успокоился . Сейчас для него главным была Мейбл,а во всем остальном он разберется потом.       Вот она,лежит на своей постели,вся бледная,какая-то маленькая и худая. Казалось бы сестра уже давно не дышит,казалось вся жизнь ушла из нее, давным давно покинула это тело,и от этих мыслей Ламанику становилось жутко как никогда раньше. Среди огроменную толпу медленно и как-то неуклюже пробрался маленький седой старичок в зеленом вязаном свитере и галстуке бабочке,еле слышно бурча себе что-то под нос. Увидев его, Стенфорд как будто бы сам очнулся от какого-то крепкого сна,как будто бы только сейчас понял,что случилось и только сейчас увидел всю эту ненужную толпу, которая непонятно для чего столпилась около его племянницы. Повернувшись лицом к любопытным слугам,он окинул каждого злым и пронзающим взглядом,рявкнув что-то вроде "чтобы глаза мои вас не видели". Естественно против строго хозяина,который запросто мог выгнать на улицу,никто не пошел и уже через минуту в комнате не осталось никого кроме Пайнсов и только что прибывшего лекаря. Медленно и упоительно старичок открыл свою большую черную сумку,где видимо лежали все его банки и склянки и еще медлительнее начал копаться в ней,пытаясь найти нужное лекарство. Стенфорд начинал злиться. Он просто не понимал,что так долго можно искать в своей чертовой сумке и почему старик так медлителен. Ему казалось,будто бы лекарь движется в замедленной съемке,и чем медлительнее старикашка копался в своей сумке,тем сильнее в душе ученого росла раздражительность. Стенфорд готов был надеть эту сумку на голову лекаря и пинком выгнать его из своего дома. Все же он чувствовал себя перед этой девочкой виноватым,решив,что ее так сильно испугал выстрел,да и просто волнавался за свою племянницу.       -Сколько можно-не выдержал он и заорал со всей силы на старикашку-Что,побыстрее нельзя? Старикашка же ,услышав такое в свой адрес, оторвался от своей сумки, поднял голову и оскорбленно посмотрел на Стенфорда. Казалось,от грубых слов,он словно ребенок, вот-вот заплачет горючими слезами и со всех ног побежит к маме. Но вместо того чтобы заплакать, доктор сделал вид,что его абсолютно не оскорбляют слова Стенфорда,пытаясь подавить внутри обиду. Но все же он лекарь,а не актер,поэтому скрыть ему своих эмоций не удалось.       -Послушайте-ответил он-Я лекарь и мне нужно время.       -Вот и делай свою работу,лекарь-без зазора совести ответил Стенфорд-За что же тебе деньги платят. На это врач ничего не смог ответить. Он только лишь снова окунулся в мир своих бутылочек и наконец-таки нашел нужное лекарство....всего лишь какой-то нашатырь. Стенфорд готов был взорваться и вышвернуть этого шарлатана из дома. Так долго он искал всего лишь какой-то нашатырный спирт. Он уже готов был высказать старикашке все,что накопилось в его душе,но в последний момент его остановил Стенли. Он чувствовал своего брата как будто бы читал все его мысли. Почувствовав,что брат сейчас взорвется, он просто молча положил ему руку на плечо,таким образом пытаясь сказать "не надо". И на Стенфорда это действительно подействовало. Тут же вся его злость просто испарилась и вместо того,чтобы в очередной раз накричать на лекаря,он тяжело вздохнул. Но Мейбл уже не нужна была помощь старикашки. Он опоздал со своим нашатырным спиртом. Девушка зашевелилась и медленно открыла свои серые глаза,в которых явно читалась тоска. Увидев,что она наконец пришла в себя Стенфорд и Стенли подбежали к больной. Но можно ли было назвать Мейбл больной... Ее мертвенная бледнота исчезла,и на щеках вновь заиграл румянец. Увидев обеспокоенное лицо брата,девушка улыбнулась своей искренней и нежной улыбкой,от которой Ламанику стало легче и светлее на душе. И у Ламаника,и у Стенли,и у Стенфорда был миллион вопросов для пришедшей в сознание Мейбл,но никто не осмеливался что-то у нее спросить. В комнате просто повисла тишина. Дяди и брат просто вглядывались в лицо Амабелли,будто бы пытаясь найти ответ на желанный вопрос на лбу у девушки. Никто и не заметил,как лекарь медленно подошел к входной двери,собираясь покинуть дом Пайнсов. Но что-то не давало ему уйти тихо,не сказав о том,что он ушел. И лекарь равнодушным голосом, будто бы для себя, произнес:       -Пациентка здорова,я могу идти? Но Пайнсам было наплевать на старикашку,они давно уже успели забыть про него,и единственный,кто как-то отреагировал на его слова, был Стенфорд. Не поворачиваясь к лекарю лицом,он махнул рукой.       -Убирайся уже отсюда-услышал врач в свой адрес-В любом случае теперь мне стало ясно,почему в нашем городе в последнее время так возросла смертность. Губа лекаря задрожала,а глаза наполнили слезы. Но все же он ничего не ответил .Только лишь подумал:       -"Как тебя только твои близкие терпят" И удалился из комнаты. Первый,кто заговорил с Мейбл,был Стенфорд.Он спросил что-то вроде того,что случилось с ней или что она делала на лестнице. Поняв,что ее ждет жестокий допрос, девушка тяжело вздохнула. Улыбка исчезла с ее лица,а усталые глаза закрылись сами собой.       -Не трогайте ее-пришел ей на помощь Стенли-Пусть выспится ребенок,отдохнет как следует. Мейбл улыбнулась. Ребенок...так ее давно уже никто не называл. И главное, непонятно,почему ей так тепло внутри от этих слов. Может быть потому что она так хотела хотя бы на мгновение,хотя бы на минутку стать ребенком. Ребенком,у которого нет никаких забот и тяжелых мыслей. Маленьким человечком,счастливее которого нет никого на целом свете.       -Хорошо-согласился Стенфорд с братом-Давайте расходиться. Пусть девочка поспит. Ламаник тут же встал с кровати,готовый в любую минуту удалиться,хоть ему и не хотелось оставлять сестру одну.       -Спокойной ночи,Мейбл-сказал он сестре,собираясь уходить. Но Мейбл не могла оставаться одна. После того ужаса,того страха,что ей пришлось пережить еще какой-то час назад,она просто не смогла бы заснуть. Поэтому ,когда Ламаник уже отходил от кровати,она вскочила и быстро поймала его за штанинину. Брат остановился, с изумлением уставившись на Белли, в ожидании узнать,зачем она задерживает его.       -Останься-прошептала Белли-Останься....Диппер...