Meastery

Как обычно бывает среди студентов: очень сложно оторвать лицо от кровати и осознать, что сегодня первый день учебы после длительного времени отдыха, за который привык спать не тогда, когда надо, а когда хочется, порой и не хочется вовсе, тогда не спи ради бога, ничего тебе за это не будет. Вон У прилежный ученик. Прилежащий к кровати большую часть свободного времени. Несмотря на то что он вроде как соскучился по сокурсникам, которых не видел почти месяц, перспектива поспать дольше привлекала его больше. Так он думал, пока чистил зубы. И пил кофе. И ехал в метро. Как только Вон У встречается со своей группой в холле учебного корпуса, он тут же забывает об этом. Ему весело. И, впрочем, день проходит быстро, все занятия вводные, делать ничего не нужно. Разве что сегодня он посетил занятие по новому для него предмету и, соответственно, узнал нового для себя преподавателя. Лет ему явно за сорок, возможно, даже за пятьдесят, но точно сказать нельзя: лицо такое, по которому сложно определить возраст точнее, чем до десятков. Его выдают седина и осунувшиеся скулы, но при этом взгляд такой живой, а речь бойкая и интересная, что неволей думаешь, что душа этого человека находится не в том теле. Он рассказал немного о том, что их ждет, и, судя по всему, предмет непростой и возиться с ним придется много, но Вон У это не пугает, потому что хороший преподаватель – залог успеха даже в самой сложной науке. Три недели учебы пролетают так же быстро, как заветные часы сна. Не сказать, что Вон У не высыпается, но чувствует, что постепенно начинает терять прежнюю бодрость духа. Такое бывает к середине семестра, что по времени совпадает с самым ужасным временем, когда стартует череда всех контрольных и коллоквиумов. Единственное, что вытаскивало Вон У из череды скучных и надоевших предметов, - занятия с тем самым преподавателем. Он рассказывал все так, как будто это захватывающий фантастический роман. И, разумеется, все слушали его, чуть ли не заглядывая в рот. Как-то произошло так, что Вон У случайно заснул на его занятии, потому что был совсем без сил. Через дрему он слышал обрывки его рассказов, но совсем не понимал их. И было очень стыдно, когда его поймали, поэтому он после занятия подошел к преподавателю и искренне извинился за то, что не сдержался. Когда он кланялся, то мельком отметил, что от преподавателя приятно пахнет. Он привык к тому, что от людей преклонного возраста обычно пахнет чем-то затлевшим, а отнюдь не свежим парфюмом. Преподаватель довольно спокойно отнесся к его извинениям, не стал вредничать, хотя и опустил шутку про то, что Вон У по ночам занимается не тем, чем нужно. А после просто указал страницы учебника, где подробно описано то, что он рассказывал. Но сегодня его не было. Когда в аудиторию вошел совсем молодой парень, Вон У удивленно вскинул брови и оглядел одногруппников, которые почему-то поднялись с мест и затихли, как бывает, когда входит преподаватель. Кивнув всем с короткой улыбкой, парень сел за преподавательский стол и раскрыл групповой журнал. Вон У растерян. Куда делся самый замечательный педагог из всех, что у него были? Наклонившись к соседу, он спрашивает, что с их преподавателем. Одногруппник, потупившись, хмурится и отвечает, что ничего странного он не видит. Вон У хлопает глазами и молча недоумевает. Что стало причиной внезапной замены? И почему абсолютно никто не обратил на это внимания? Нет, его группа была далеко не самой активной и сердобольной, но уж это они должны были заметить. Да и староста молчит. Она должна была узнать о замене заранее, наверняка предупредила бы, это не похоже на нее. При этом все продолжают вести себя так, как будто ничего не происходит. Вон У начинает думать, что с ним что-то не так. Может, он пропустил информацию мимо ушей? Всякое может быть, в последнее время сна катастрофически не хватает. Думая обо всем этом, он не замечает, как новый преподаватель называет его имя. Слышит только раз на третий. Встрепенувшись, Вон У поднимает на педагога глаза и сталкивается с ним взглядом. Когда преподаватель повторяет имя не откликнувшегося студента, разве он смотрит на него в упор? Вон У сглатывает и встает. Он чувствует себя идиотом. Как назло на следующее занятие выпадает контрольная. Вон У готов на все сто, но все еще чувствует себя растерянным. В группе об этом не говорили вообще, а самому поднимать тему ему не хотелось: Вон У все еще чувствовал себя странно, как будто прознал какой-то секрет, о котором всем остальным знать не нужно. Поэтому он пытается делать вид, что все нормально. Пытается. Очень пытается. Кое-что стабилизируется у него в голове, когда выясняется, что фамилия у нового и старого преподавателя одинаковая. Возможно, сын или, скорее, внук. У Вон У в голове складывается более-менее логичная картина. Взялся за работу своего деда, потому что тот начал уставать или, может, заболел? Да и если присмотреться, то можно отметить у них общие черты лица и манеру говорить. И, в общем, довольно похожи: делают одинаковые жесты руками и в схожей манере общаются со студентами. Впрочем, Вон У все равно, от кого воспринимать информацию, лишь бы преподносилась хорошо. А преподносилась она не хуже, чем до этого. Действительно, было бы все равно, если бы не одно «но». Вон У удивляется тому, что девушки до сих пор не обсуждают нового преподавателя. Согласно его понятиям о красоте, которые, к слову, не то чтобы определенные в плане особей своего пола, он вынужден согласиться, что господин Ким очень красивый. Ах да. Преподавателя зовут Ким Мин Гю. Об этом Вон У узнал буквально перед контрольной у одногруппника, который удивленно посмотрел на него: - Что это с тобой? Ты обычно не забываешь имена преподавателей. И это правда, Вон У не забывает. Но он знал только фамилию бывшего педагога. Господин Ким очень красивый. И пальцы у него длинные и тонкие, это Вон У отмечает, когда тот кладет на его парту чистый листок и бланк с заданиями. На мгновение он поднимает взгляд на преподавателя, который был ростом выше него примерно на полголовы. И вот они снова сталкиваются взглядами. Почему это так странно? Вон У опускает голову, попытавшись выкашлять смущение, застрявшее в горле. Перед ним бланк с десятью заданиями, требующими развернутого ответа. Чтобы сформировать его, нужно напрячь мозг, извлечь оттуда знания и вылить их на листок. Вон У стопроцентно уверен, что именно так и поступают в таких ситуациях. Тогда почему он сидит и смотрит в пустой лист? Через каждые десять секунд Вон У бросает короткие взгляды в сторону преподавателя, стоящего подле своего стола, прислонившись к нему спиной и сложив руки на груди. Он медленным и цепким взглядом оглядывает всех присутствующих, пока не натыкается на Вон У. После чего прищуривает глаза и, ехидно поджав губы, как бы вопрошая, какой у его студента сейчас интерес к нему. Срочно нужно сосредоточиться. Вон У кладет ручку на парту, прикрывает глаза и трет указательными пальцами переносицу. У него не так много времени, чтобы разобраться со всем этим. Нужно хотя бы прочесть задание – первый шаг к успеху. Господин Ким отходит к окну, окидывая взглядом окрестности и, сняв пиджак, забрасывает его на спинку стула. Не сказать, что в аудитории жарко. У Вон У мерзнут ноги. И вообще создается ощущение, будто легкий холодный сквозняк залетел ему за ворот рубашки. Она застегнута на все пуговицы, воротник плотно прилегает к шее, какой еще ветерок? Всего лишь холодок на нервной почве вкупе с расходящимися мурашками. Стоит ли говорить, что когда подошло время сдачи, лист его все еще был девственно белым, как и сорок минут назад. Просто потрясающе, думает Вон У, в ужасе смотря на него. На Кима Мин Гю. Которого это, кажется, позабавило. После занятия Вон У подождал, пока все одногруппники выйдут за пределы крыла кафедры под предлогом ожидания одного из преподавателей. Непонятно, почему он не мог просто сказать, что хотел спросить насчет пересдачи, но представлялось это жутко неловким. Когда господин Ким вышел из кабинета, он наткнулся на Вон У, стоявшего рядом с ней. Лицо его вытянулось в удивлении, но потом в глазах мелькнуло веселье. - Ты что-то хотел? – говорит он, закрывая кабинет на ключ. - Да, я… - Вон У не привык смотреть на кого-то, подняв взгляд. От этого ему становится неуютно, - хотел спросить, когда можно будет переписать сегодняшнюю работу. - Хм, хм, хм, - преподаватель поводил взглядом вправо-влево, так же двигая сжатыми губами, - зайди ко мне завтра, хорошо? У тебя будет время? - Да, конечно, - оживленно кивает Вон У. - Хороший мальчик, - господин Ким коротко и как-то наигранно улыбается и, хлопнув своего студента по плечу, удаляется дальше по коридору. Ч-то он только что сказал? На следующий день Вон У, разумеется, приходит. Он немного зол на самого себя, потому что не понимает, что на него нашло. Никогда такого не было, но в голове сплошной туман, Вон У не помнит, почему он отвлекался, почему ничего не написал, почему даже не попытался прочесть задания. Вчера он лег пораньше, несмотря на все свои дела, потому что решил, что всему виной недосып. Он зашел в лаборантскую, надеясь спросить там, где ему искать господина Кима, если он вообще здесь, но там никого не оказалось. Ох уж эти лаборанты, вечно их где-то носит. Раздраженно вздохнув, Вон У ерошит себе волосы на затылке и, закрыв дверь, оборачивается, сталкиваясь лицом к лицу со своим преподавателем. Опять. - О, пришел, - господин Ким растягивает улыбку. – Держи ключи. Я приду минут через пять. Он, обойдя студента, скрылся в лаборантской, а Вон У в свою очередь открыл кабинет и присел за парту прямо напротив преподавательского стола. И чего он разнервничался вчера? Все вроде бы очень даже неплохо, господин Ким не вредный и идет ему навстречу, со всеми разговаривает вежливо и вообще очень доброжелательно настроен. Причин для беспокойства нет. Ведь он готов на все сто. Преподаватель, быстрым шагом войдя в кабинет, рывком захлопнул дверь и уселся за свой стол. - Фух, что-то я заносился сегодня, - говорит он, обмахиваясь лиловой папкой. Его убранные на бок волосы покачиваются в такт махам. – Итак, что ты там хотел? - А, - Вон У немного теряется, - п-переписать вчерашнюю контрольную. Мин Гю обводит взглядом дугу, видимо, пытаясь сообразить, что вчера была за контрольная. Наверное, он очень занят и, очевидно, не помнит всего, что он дает студентам. Но через секунду его лицо озаряется: - Все, вспомнил, - он кивает сам себе и, положив папку на стол, переплетает пальцы замком и опускает на них подбородок. – Ну, давай. Вон У открывает было рот, но запинается. - Э, что давать? – он часто моргает. - Отвечай, - преподаватель усмехается. - Но ведь, - Вон У сглатывает, - господин Ким, вы ничего не спросили. - Ты, стало быть, не помнишь, что у тебя вчера было в билете? Обычно студенты запоминают то, на чем они прокололись. А так как ты не написал ничего, я делаю вывод, что ты должен был все запомнить. У Вон У пересыхает во рту. Он опускает взгляд на гладкую поверхность парты. Так глупо он себя, пожалуй, никогда не чувствовал. Что ему на это ответить? Что он даже не читал задания, а все это время страдал непонятно чем? - Ладно, не напрягайся так, - господин Ким кладет «замок» из ладоней на стол и подается немного вперед. – Мне просто интересно, чем ты был занят, что даже не потрудился посмотреть на бланк. - Ничем особенным. Честно говоря, я сам не могу толком объяснить, - Вон У кладет ладонь на шею, потирая ее. – Со мной обычно такого не бывает, так что я постараюсь, чтобы больше не повторялось. - Уж постарайся, - преподаватель усмехается. Вопреки всем ожиданиям Вон У о том, что он просто придет и напишет контрольную, господин Ким дал ему бланк и попросил отвечать устно. «Так быстрее, не придется проверять, и я быстро раскушу тебя, если ты чего-то не знаешь или не понимаешь», - сказал он, растянув улыбку. От нее по спине прошелся холодок. Вот прям так вслух говорить? Вон У смотрит на бланк, стараясь прикрыть им свое лицо, потому что глаза у него выражают нечто вроде крайней степени волнения на грани истерики. Ему далеко не впервой сдавать что-то устно, но именно сейчас он не мог выдавить ни слова. - С тобой все в порядке? – господин Ким приподнимается на стуле, чтобы заглянуть за листок и посмотреть на Вон У. Что ответить? На задания, на только что заданный вопрос? Через силу сглотнув камень в горле, Вон У закрывает глаза и кое-как выдавливает: - Вы будете сильно против, если я закрою глаза и уши? Господин Ким сначала вскидывает брови, после чего у него вырывается смешок. - Если тебе так удобнее. Вон У закрывает глаза и кладет на уши ладони. Это выглядит очень глупо, и он понимает это, но всяко лучше, чем снова облажаться, чего очень не хотелось, потому что по непонятным причинам именно перед этим преподавателем ему хочется быть в лучшем свете. Наверное, он просто хочет заслужить уважение человека, которого считает выдающимся? Открыв на мгновение глаза, Вон У пробегается по строчкам задания, тут же снова закрывает их и начинает рассказывать. Размеренно, спокойно, все, что знает, чего более чем достаточно, как ему кажется. И так каждое задание. Он ни разу не запнулся и ничего не перепутал, чему сам был удивлен, потому что обычно он довольно сильно нервничает во время устного ответа. Закончив, он опускает ладони на колени и, поморгав, поднимает взгляд на преподавателя. Господин Ким сидит ни то с удивленным, ни то с заинтересованным выражением лица, его брови слегка приподняты, а между приоткрытыми губами показываются выступающие вперед уголки клыков. Раньше Вон У не замечал их. - Очень, - преподаватель моргает, - интересно. Меня радует, что я услышал не зазубренный текст из учебника. Пожалуй, за это я даже прощу тебе вчерашнюю промашку. А еще за то, что ты забавный. Господин Ким ухмыляется, открывает журнал и ставит там отметку, после чего бросает ручку на стол и потягивается. - Можешь быть свободен, - говорит он, лениво открывая глаза после потягивания. – И веди себя хорошо. Вон У кивает, встает и выходит из кабинета. Это получается у него как-то машинально, но когда он оказывается в коридоре, его пробивает холод и трясучка, а сердце заходится в бешеном темпе, отчего аж дыхание перехватывает. Прислонившись спиной к двери, Вон У пытается отдышаться и успокоиться. Все ведь получилось, верно? Внезапно начавшая открываться дверь оттолкнула Вон У в сторону противоположной стены. Господин Ким замер со сведенными к переносице бровями и смеющейся улыбкой. - Ты еще здесь? - А, я, - Вон У кладет ладонь на шею, как обычно делает, когда не знает, что сказать, - уже… ухожу. Он не уходит. Он убегает. Впрочем, забывает об этом происшествии уже на следующий день. Некогда ему думать о таких мелочах. Правда, когда он снова приходит на занятие к господину Киму, осадок все же всплывает, отчего становится немного стыдно за свое неуклюжее и неловкое поведение. Впрочем, Вон У решает не концентрироваться на этом. Ким Мин Гю всегда приходит с опозданием ровно на пять минут и заходит в кабинет очень стремительно, хлопая дверью. Складывается впечатление, будто он раздражен или зол, но на самом деле нет: он тут же улыбается группе и машет ладонью в знак того, что можно садиться. Вон У старается никуда не улетать и слушать каждое слово, поэтому очень удивляется, когда преподаватель пропускает его имя в списке. В конце отметки присутствующих он неловко поднимает руку, чтобы спросить, почему его забыли, на что господин Ким кивает: - Да, я заметил, что ты здесь. Вон У хочется застонать от чувства идиотизма. Его запомнили как откровенного придурка, что может быть лучше. Обычно такого не бывает, но сегодня господин Ким закончил пару почти на полчаса раньше. Сказал, что у него какие-то срочные дела, поэтому упущенное нагонять велел самостоятельно, либо он уделит этому внимание на следующей паре, если его очень сильно попросят. После этого он буквально выпорхнул из аудитории. Вон У прикинул, чем бы ему занять освободившееся время, и не придумал ничего лучше, кроме как пойти поесть, еда – вторая лучшая вещь на свете после сна. Особенно для студента. Не торопясь, Вон У собрал рюкзак, повесил его на плечо и собрался было уходить, но господин Ким, заглянувший в кабинет, как только увидел его, тут же воскликнул: - Стой! Жди здесь. И снова исчез из поля зрения. Вон У замер, раз в секунду переводя не моргающий взгляд из угла в угол. Зачем ему ждать здесь? Едва он смирился с тем, что не поест, и сел на парту, как вошел господин Ким с кучей разноцветных папок в руках, из которых торчали стикеры с подписями. - У тебя сейчас есть пара? – спросил он, водружая все это на стол. - А, - Вон У удивленно смотрит на все это, - да. Одна. - Жаль, - преподаватель поджимает губы и чешет затылок. - Вам что-то нужно? - Да, я тут немного, - господин Ким обводит рукой макулатурную башенку, - закопался. И было бы неплохо, если бы какой-нибудь добрый и сердобольный юноша помог мне. Он упирает руки в боки и поднимает взгляд на Вон У, который в свою очередь не то чтобы сильно понимает, что от него хотят, но, вероятно, это был намек. - Я могу, - он запинается, - ну, прийти после пары и помочь вам, если… - Замечательно, буду ждать, - господин Ким оживляется и довольный уходит. Вон У действительно после пары возвращается обратно. Не то чтобы ему сильно хочется тратить время на бесполезные дела, но зато хочется хоть как-нибудь восстановить себя в глазах преподавателя. Он заглядывает в кабинет, в котором у них обычно идут занятия, и замечает господина Кима, сидящего на стуле, сложившего руки на груди и откинувшегося на спинку стула. Его глаза закрыты, дыхание мерное и ровное. Очевидно, он спит. На столе перед ним настоящий хаос из бумаг, на столе несколько ручек, одна закатилась за стул, а другая торчит из нагрудного кармана рубашки. Пиджак висит на спинке стула. Вон У чувствует себя в крайней степени неловко. Будет нехорошо, если он просто уйдет, он все-таки обещался помочь, но будить преподавателя как-то невежливо. Да и просто стоять и смотреть, как он спит, тоже в крайней степени не вежливо. Вон У топчется на пороге, не зная, что делать. В конце концов, он на цыпочках проходит в аудиторию, садится за парту перед преподавательским столом и осторожно кладет рюкзак на стул рядом. Господин Ким выглядит как-то особенно хорошо сегодня: кожа бледная и подтянутая, ни единого изъяна в виде даже легкой складочки. Ресницы не подрагивают, и, если бы не слегка приподнимающаяся при вдохе грудь, Вон У принял бы его за манекен. На которого натянули рубашку на размер меньше, чем нужно. Две верхние пуговицы расстегнуты. Вон У бросает взгляд на стол и замечает под стопкой бумаг свисающий за край галстук. Когда он снова обращает внимание на преподавателя, то сталкивается с прямым взглядом. Подпрыгнув на месте от удивления, Вон У хватается за края стола и на мгновение перестает дышать. Господин Ким начинает смеяться. - И давно ты здесь? – голос хриплый, не отошедший от сна, видимо, спал он уже давно. - Только что пришел, - Вон У успокоился: на него не разозлились. – Извините, вы меня напугали. - Да нет, это ты меня извини, - преподаватель трет пальцами переносицу. – Вот ведь докатился, заснул на работе, старею. На мгновение повисает тишина, за это время Вон У в голову приходит неприличный вопрос, который он, не думая, задает: - Сколько вам лет? Господин Ким открывает глаза и пару секунд внимательно смотрит на своего студента. - А сколько дашь? - Лет… - Вон У нахмурился и окинул преподавателя взглядом, - двадцать пять. Может быть, двадцать семь. Хотя сегодня вы выглядите даже моложе, чем обычно. - Насколько моложе? - Младше, чем я? – Вон У смущенно улыбается, но тут же одергивает себя. – Извините, я не должен был этого говорить. Лицо преподавателя выражает очень много эмоций, которые, смешиваясь между собой, не дают понять, что конкретно они означают. Его брови нахмурены, а губы приоткрыты, как будто он одновременно и удивлен, и рассержен тем, что столкнулся с чем-то непонятным. А еще, возможно, там возмущение или… надежда на что-то? - Интересно, - наконец выдыхает он, вытягивая губы в трубочку. Напряжение с его лица пропадает, но появляется нечто вроде растерянности. – Я отойду на пару минут, хорошо? Посиди пока. Он уходит так же стремительно, как и обычно. Да уж, теперь Вон У выставил себя в еще худшем свете, чем было до этого. Вот дурачье. Растрепав волосы, он поднимается с места и проходится по кабинету туда-сюда. Если он обидел господина Кима, будет очень и очень плохо. Дело даже не в том, что он его преподаватель, а в том, что ему симпатизирует этот человек как личность. Остановившись у стола, Вон У внимательно разглядывает, что за бумаги на нем лежат. Очень много словосочетаний, отдельные слова из которых понятны, но вместе представляют собой нечто невообразимое. Что это? Диссертации? Господин Ким занимается ими? Как-то он чересчур молод для такого, разве нет? Приподняв стопку бумаг, Вон У извлекает из-под нее галстук и разглядывает его. Он довольно необычный из-за чудного фулярового узора, который так сразу и не разберешь. Вон У подносит его поближе к глазам, чтобы рассмотреть, что в этих мелких ромбиках вышито, и тут же его носа касается тонкий аромат, который показался ему знакомым. Он осторожно подносит галстук к носу и вдыхает. Определенно точно где-то он уже слышал его. По его телу пробегают мурашки: конечно же слышал, такой же парфюм был у его бывшего преподавателя. - Они так близки? – удивленно бормочет Вон У, возвращая галстук на место под бумагами. Как-то странно это. Редко встречаешь людей, пользующихся одинаковыми духами. Да и к тому же от разных людей аромат чувствуется по-своему, не так, как от других. Когда господин Ким возвращается, Вон У уже сидит за партой, будто бы и не вставал никуда. Хлопнув в ладоши, он вводит своего студента в курс дела: ему нужно помочь разобрать все это безобразие, потому что он за всю свою жизнь так и не приучился к организованности, из-за чего вся важная документация превратилась в перемешанный ворох черт знает чего. - Желтые папки для диссертаций, я буду очень тебе благодарен, если ты не просто соберешь их в кучу, но еще и совместишь разбросанные страницы по порядку, иначе мне придется вынести свою небрежность в массы, что очень повредит моему имиджу, - он улыбается, чтобы разрядить обстановку ужаса перед кучей бумаг. Вон У собирается с мыслями и берется за разбор. Его так и подбивает спросить, чьи эти диссертации и зачем они господину Киму, но он и так уже ужасно себя повел, не стоит усугублять ситуацию. - Вы давно работаете здесь? Преподаватель поднимает на него взгляд и, нахмурившись, водит глазами то в одну, то в другую сторону. - Точно не припомню, но давно. - Больше пяти лет? – вкрадчиво спрашивает Вон У, исподлобья глядя на господина Кима. - С чего это ты интересуешься? – он фирменно поджимает губы, покачав головой. – Меньше слов, больше дела. Как-то так и проходит часа два. Иногда они обмениваются несколькими предложениями, в основном по поводу документов, которые Вон У не соображает, как сортировать. За окном стремительно темнеет, но они замечают это только тогда, когда глаза начинают болеть от недостатка освещения. - Как быстро стемнело, - Вон У смотрит в окно. - И правда, - преподаватель трет глаза. – Извини, у тебя, наверное, дел выше крыши. Оставь все это, спасибо за помощь. Так. Возникла реальная опасность того, что Вон У выгонят отсюда, так и не дав во всем разобраться. Он побегал глазами по кабинету в поисках предлога, чтобы остаться. - А, - он открывает рот, чтобы сказать что-то, но тут же закрывает его. А потом снова открывает, - можно мне остаться? - Тебе не надоело сидеть здесь? – господин Ким вскидывает брови. - Совсем нет. - Тогда, - он поводит бровями, удивляясь настойчивости студента, - может, я чаю сделаю? - Если можно, - Вон У кивает, обрадовавшись тому, что ему разрешили остаться. - Сожалею, но к чаю я могу предложить только сахар, либо трехсотлетнее печенье, которое по виду напоминает песчаные дюны с камнями. Господин Ким приносит две дымящиеся кружки и ставит одну из них перед Вон У на кусочек стола, не покрытый бумагами, после чего лихо сгребает бумажки у себя на столе в кучку, освобождая поверхность, и садится. - Спасибо, - Вон У обхватывает кружку ладонями. Она очень горячая, поэтому приходится держать небольшой промежуток между ней и кожей. Свет так никто и не включил. Кабинет погрузился в сумерки, что создавало странное настроение и немного щекотало нервы. Вон У глубоко вздохнул, чтобы выпустить переживания, после чего вздрогнул от пробежавших по спине мурашек. Такое бывает, когда нервничаешь, да еще и в кабинете прохладно, а кружка в ладонях - горячая. От нее поднимаются бледные пары, завивающиеся в стороны даже от легчайших дуновений воздуха. Вон У пытается дышать очень тихо, чтобы не сбивать ровный подъем пара, который в один момент заворачивается в его сторону: это шумно выдохнул господин Ким. Преподаватель сидел, подставив под голову руку и из-под полуприкрытых век, как и Вон У, наблюдал за парами. Пальцами другой руки от водил по стенкам своей кружки. - Вы устали? - тихо, почти шепотом, спрашивает Вон У, боясь испортить атмосферу. - Ты не представляешь, как, - господин Ким едва-едва растягивает губы в улыбке замученного человека. - Очень здорово, что ты помог мне. Спасибо. Его голос звучит очень таинственно, несмотря на то, что говорит он обычные вещи. - Раз я... помог вам, - Вон У сглатывает, - не могли бы вы взамен рассказать мне кое-что? - Смотря, что тебя интересует, - после короткой паузы говорит преподаватель. - Вы... нашу группу вели с самого начала? Взгляд господина Кима суровеет. Кажется, он раздражен или рассержен тем, что Вон У опять начал расспросы. - А ты как думаешь? - Мои одногруппники не заметили подмены. - А ты? Вон У поджимает губы. Он не понимает, почему бы господину Киму просто не сказать напрямую? К чему это странное нежелание отвечать? Ведь вопрос не такой уж личный. Совсем не личный. - А я заметил. - И что ты заметил? - преподаватель провел ладонью по лицу и, остановив ее на уровне рта, снова посмотрел на Вон У. - Сначала был один, потом другой. Вы. Мне просто интересно, что случилось с предыдущим. Несколько секунд они молча смотрят друг другу в глаза. Пар слабеет и тускнеет, пока совсем не исчезает. Его пыл погасил холод этого кабинета. - Я не могу тебе ответить. Потому что сам не знаю. - Как это? - Вон У удивленно вскидывает брови. - Опиши меня. - Описать? - Да. Прямо так, как ты меня видишь. Неожиданная просьба, но Вон У, кашлянув, вглядывается в сумерки, чтобы разглядеть черты лица и фигуры господина Кима, хотя и непонятно зачем, они и так хорошо отпечатались в его памяти. - У вас немного вытянутое лицо, гладкая и бледная кожа, уголки губ приподняты, причем нижняя губа немного пухлее верхней, прямой нос, под глазами едва заметные круги, черные волосы, вы зачесываете их набок, но спереди пряди постоянно выбиваются и падают вам на лицо. У вас подтянутая фигура и длинные пальцы. Ваши ноги очень длинные. Вообще, вы очень высокий. И... глаза у вас черные и горящие. Глаза господина Кима действительно горят. Непонятно, что в них, но он явно испытывает нечто близкое к потрясению. - Ты... сказал до этого, что я выгляжу моложе, чем ты, - его голос заметно сел. - Ты уверен? - Простите, что сказал так. - Это правда, Вон У? - преподаватель повторяет настойчивее. - Да, я так думаю. Простите. Господин Ким шумно выдыхает ртом воздух и подставляет ладонь ко лбу, как будто ему плохо. - Что с вами? - обеспокоенно спрашивает Вон У. - Чон Вон У, - почти шепотом говорит преподаватель, - откуда ты вообще такой взялся? - М-мне... уйти? - Что, если я скажу, что твой бывший преподаватель и я - это один и тот же человек? Вон У замирает и смотрит на преподавателя так, как будто только что прозвучало нечто невероятное. Так, собственно и было. - Но ведь такого... Господин Ким резко поднимается со стула на ноги и, обойдя стол, становится у парты, за которой сидит Вон У, сбоку, упирается ладонями в столешницу его и соседнего стола и склоняется к нему, вызвав чуть ли не испуг со стороны студента: он вжал голову в плечи и подался назад. - Не может быть, да? - преподаватель напряженно смотрит то в левый, то в правый глаз Вон У. - Как ты думаешь, что это может быть? - Я н-не знаю. Господин Ким усмехается и склоняется еще и еще ниже, в то же время Вон У отклоняется еще и еще назад, пока его лопатки не касаются поверхности рядом стоящего стула. - На что это похоже? На заклинание колдуньи? Или, может быть, на проклятие бывшей девушки, которую я разлюбил? Или на древнее пророчество про прекрасного принца, заключенного в обличье старца? Вон У хлопает глазами и абсолютно не понимает, о чем речь. Он боится вставить хоть слово, но не удерживается от того, чтобы протянуть пальцы вверх и коснуться гладкой щеки преподавателя. Холодная. Господин Ким не против. Он тяжело и часто дышит. Вон У протягивает вторую ладонь и, проведя ей по другой щеке, погружает пальцы в волосы преподавателя. Они едва-едва серебрятся в сумеречном свете. Такие красивые. - Никто уже очень давно не говорил обо мне тех вещей, что сказал ты, Вон У. - Что с вами произошло? - Я не знаю, - он прикрывает глаза, - просто в один момент все стало так. Это... тяжело. Когда в зеркале видишь одно, а все вокруг видят другое. - Вы не обращались ни к кому за помощью? - А к кому нужно было? К гадалкам? - господин Ким усмехается. - Едва ли кто-то поверил бы мне. В один момент я начал думать, что это со мной что-то не так, а все остальные правы. Но, ты знаешь... я не старею. Вон У хмурит брови. - Как это? - Ничего не меняется. В зеркале я вижу все то же отражение, что и раньше. И люди вокруг видят одно и то же из года в год. И так уже много-много лет. Господин Ким выпрямляется и отходит. Вон У еще секунду остается лежать на стуле, после чего резко встает. - А если это и правда, - он хватает преподавателя за предплечье, - проклятье или вроде того? - И ты готов поверить в это? - господин Ким усмехается. - Даже если и так, то что с того? Расколдуешь меня? - Не знаю. Но я могу быть человеком, который будет знать, кто вы на самом деле. - И кто я на самом деле? Вон У делает паузу, чтобы собраться и сглотнуть. - Вы... самый прекрасный человек из всех, что я встречал. - Вот как, - тихо говорит господин Ким, растягивая лукавую улыбку. - Спасибо тебе, Вон У. - М-можно я вас поцелую? Преподаватель приподнимает брови и немного склоняет голову набок. Вон У отлично осознает, что он только что сказал, хотя и не знает зачем. Губы пересохли, поэтому он быстро облизывает их. И смотрит выжидающим взглядом на господина Кима. - Нельзя. Вон У прикрывает глаза. Стоило ли ожидать чего-то другого? Неожиданно господин Ким толкает его назад, и Вон У сталкивается спиной с краем стола. Он оборачивается, чтобы посмотреть, во что врезался, а когда переводит взгляд на преподавателя, он стоит уже совсем близко перед ним, опустив ладони на край столешницы, из-за чего Вон У приходится отклониться назад. Когда господин Ким проводит кончиком своего носа по его, Вон У вздрагивает и испускает рваный выдох. - Я поцелую тебя. Не успевает Вон У сообразить, что только что было сказано, как губы господина Кима касаются его. Они холодные и мягкие, а еще немного влажные. Поцелуй очень легкий и недолгий, такой, которым дразнят, о чем говорит лукавая улыбка на лице преподавателя. - Господин Ким... - Зови меня Мин Гю. - Мин Гю, - говорит Вон У шепотом, после чего сам подается вперед и обхватывает губы преподавателя своими. На этот раз все гораздо более глубоко и протяжно. Губы все еще сохнут, поэтому Мин Гю проводит по ним языком, который Вон У ловит своими зубами, не больно, скорее игриво, и проводит по нему своим языком, а после их губы снова соединяются. Они уже почти лежат на столе: настолько Мин Гю подается вперед, а Вон У не сопротивляется, потому что очарован и потоплен в отношениях, которые не то чтобы для него новые, скорее немыслимые. - Никуда не пропадай, хорошо? - шепчет преподаватель, крепко обнимая своего студента. - Конечно, как скажете. - Вон У, у нас что, сменился преподаватель? - через две недели спрашивает его сосед по парте. Вон У закашливается и ошарашенно смотрит на только что вошедшего в кабинет господина Кима, который едва заметно подмигнул ему. - Р-разве? - сглатывает Вон У, опуская взгляд на столешницу. - Да точно тебе говорю! Посмотри! - чуть ли не шипит на него одногруппник, пытаясь привлечь его внимание к такому очевидному, как ему кажется, факту. Вот только для Вон У тут ничего удивительного нет.