Вишневый пирог и скверный характер

Не успел я открыть глаза, как в голове всплыли вчерашние события, и в доказательство забинтованные руки заныли пуще прежнего. Я кое-как умудрился взять телефон и разблокировал с помощью носа. Со стороны, наверное, казалось, что я молюсь телефону. Стоило экрану включиться, на телефон пришло сообщение с самым ужасным текстом, который мог придти в тот момент. " Открой мне дверь. Иначе я её вышибу." - Женщина, которая это написала, не умеет шутить. Неужели Менеджер узнала, где я прячусь? Да быть такого не может. Я прислушался к тишине царившей в квартире моей соседки. - Похоже она ещё спит. - Подумал я и слабо улыбнулся, представляя её спящее личико. Улыбка стерлась с лица, когда я услышал характерный стук в соседнюю дверь. Вариант выйти через входную дверь отпадал сразу же. Тогда остался единственный выход - снова через уже полюбившийся мне балкон. Превозмогая боль в руках, я схватил все свои вещи, попутно пробуя пирог, который так меня подставил вчера, и перебрался к себе в квартиру. За исключением дикой боли и пары тройки соскальзываний, все прошло нормально. Менеджер уже колотила по двери, что есть мочи, благо она не начала вопить, значит пара лишних секунд у меня ещё есть. Учитывая то, что я проснулся пару минут назад, придать своему лицу как можно более заспанный вид, мне не составило труда. Гнев этой женщины тут же сменился на милость, когда она увидела мои перевязанные руки. - Что с тобой произошло? - Она начала вертеть моё лицо из стороны в сторону. - Обжегся немного. - Я стал надевать футболку, чтобы не светиться перед этой дамой в летах полуголым лишний раз. - Немного? Когда у тебя перевязаны руки, это называется "немного" ? - Она встала передо мной в позе "руки в боки" - Скажи спасибо, что ты не нужен на съёмочной площадке в эти два дня. Но к субботе ты должен поправиться. А пока, поедешь ко мне. Эта женщина, вообразившая себя то ли моей мамочкой, то ли ещё кем-то, открыла шкаф и стала собирать мои вещи. - Не нужно. - Я взял в охапку свои футболки и положил их обратно в ящик. - Я не поеду ни к тебе, ни к кому-либо ещё. Сам справлюсь. К субботе буду как огурчик, обещаю! Так нагло выставить эту железную леди за дверь я смог впервые за несколько лет. Я понимал, что такое поведение может привести к нежелательным последствиям, однако другого выхода из сложившейся ситуации я на тот момент не видел. *** За целый день от Кристины не пришло ни одного сообщения. Вчерашний вечер пошёл не потому сценарию, который я заказывал. Он сбился ещё в тот момент, когда она стала замешивать тесто. Её бледные длинные пальцы так завораживали меня, я мог бы наблюдать за ними вечно. А когда она случайно дотронулась ими до моей кожи, помогая снять рубашку. Я готов ещё раз дотронуться до раскалённой формы, чтобы повторить тот вечер. Я увалился на диван и, откинув голову на спинку, задумался: - " В субботу будет вечеринка, будет ли правильным пойти туда с ней?" Несколько раз я брал и тут же откладывал телефон. Внутри что-то тревожило. Зачем выставлять свои отношения на всеобщее обозрение, а с другой стороны хотелось, чтобы она развеялась. Тогда на набережной она выглядела такой уставшей и потерянной. Я буду с ней и тогда ничего не случится. Будучи уверенным в своих словаря взял телефон и написал сообщение: " В субботу вечеринка по случаю окончания съёмки. Я обязан там быть, а ты идёшь со мной. Заеду в 6." А следом ещё одно: "P.S. Пирог замечательный." Никогда ещё у меня не тряслись так руки, когда я ждал ответа от девушки. Но его все не было. Нервы уже были на пределе, и я только сейчас заметил, что испортил повязки на руках. Тюль из-за открытого окна легко развивалась, а врывавшийся ветер отдавал руки холодом, прямо как тогда, когда Кристина накладывала повязку. Я понял, что если не увижу её сейчас, не смогу уснуть. А обновить повязку - хороший повод напроситься к ней. В который раз перелезая на соседний балкон, я словил себя на мысли, что это уже вошло в привычку. Я не пользуюсь дверью, когда дело касается Кристины. Преодолевая опасное препятствие в виде 10- метровой пропасти, где одно неверное движение грозит, если не смертью, то, по крайней мере, не хорошими последствиями, я все равно продолжаю это делать. В моих поступках было какое-то молодое безрассудство. Но я ничего не мог поделать с собой. Забираться на балкон и предвкушать встречи с ней, вот что действительно меня будоражило. Свет в комнате горел, а значит она должна быть дома. Я заглянул в окно и увидел её на диване, утирающей слезы. Она листала альбом с фотографиями и, похоже, скучала по кому-то. Мужчина на фотографии был постарше моей Кристины. Возможно ли, что это тот самый "Стэн", с которым она разговаривает в минуты слабости. Я постучал по стеклу. От неожиданности она воронила альбом из рук и стала вытирать слезы рукавом свитера. Кристина открыла дверь, запустив холодный воздух в квартиру, и спросила: - Зачем ты пришёл? Не подавая виду я поднял руки неумело обмотанные бинтом и посмотрел на неё. -Ты плакала? - Нет, я лук резала. Садись, я принесу аптечку. - Она быстро подняла альбом и, положив его на полочку, удалилась в ванную - "Как же" - Подумал я и сел на уже знакомый мне диван. Вчера она испытывала меня, когда дотрагивалась своими ледяными руками, а сегодня в её арсенале слезы? - Давай руки. - Она села рядом и начала разматывать бинты. - Ты получила мои сообщения? - Да. - Кристина спокойно ответила и ни один мускул на её лице не дрогнул. - А почему ничего не ответила? Она осторожно наносила мазь на волдыри, кое-где уже лопнувшие из-за моей неосторожности. - Рука болит? - Немного. Ты не ответила. - Она явно избегала моего взгляда. - У каждого из нас есть свои шрамы. От сильной любви к кому-то. От желания защитить любимых. Ты по своей глупости себя не пожалел. И теперь у тебя ожог. Надеюсь, я никогда не забуду это чувство и перестану бояться своего прошлого. Её глаза были устремлены сквозь мои руки, куда-то, где скрываются её страхи, туда, где она хранит всю свою боль. - Кристина, о чем ты говоришь? - Она закончила забинтовывать мне руки и понесла на место аптечку. В этот раз пальцы были свободны, повязка скрывала лишь волдыри на ладонях. - Будешь чай? - Её голос, донесшийся из кухни, на момент охрип. Меня не покидало чувство, будто она хочет мне что-то рассказать, но боится. - Что это? - Я выглянул из за её плеча, чтобы посмотреть, что же так вкусно пахнет. - Тебе то какая разница? В прошлый раз ты не особо обрадовался горячему пирогу. - Тон её голоса снова стал отстранённым. - Я же написал, что пирог вкусный вышел. Почему ты меня так ненавидишь? - Её запах опьянял. Я прислонился лбом к её затылку и вдохнул запах волос. - От тебя всегда так сладко пахнёт. Кристина глубоко вдохнула. - Я хочу, чтобы ты пошла со мной в субботу. Я хочу представить тебя официально, чтобы все видели, какая ты идеальная. - Я не пойду. - Она сказала это тихо, и я решил пропустить реплику мимо ушей и в очередной раз идти на рожон. Внезапно она схватила меня за локоть и повела в комнату. Выключив свет, она встала передо мной спиной и сняла свитер. - Вытяни руку. Свет фонарей освещал балкон и захватывал немного комнату, но даже в полутьме я не мог понять, что намерения этой девушки. До тех пор, пока её дрожащие руки не стали водить моими пальцами по спине. - Это... - Я почувствовал шероховатости от шеи и почти до самого низа. Одна линия, рядом ещё одна. Вся спина была усеяна сплошными неровностями. Не предупреждая, я включил свет, чтобы увидеть это своими глазами. Кристина вскрикнула: - Не смотри! Она села на корточки и обхватила себя руками. От увиденного я совершенно забыл о боли в руках. Она дрожала, уткнувшись в колени. А на спине красовалась яркая татуировка в виде медузы с огромными щупальцами. Казалось вся вселенная в ней. - Встань. - Мне пришлось самому поднять её. Наконец-то я увидел весь масштаб её страданий. - Кто мог так с тобой поступить? У тебя вся спина исполосана. - Я водил пальцами по спине и вглядывался в каждый изгиб рисунка, повторяющий шрамы. - Ну хватит. - Она снова надела свитер и осталась стоять ко мне спиной, боясь посмотреть в глаза. - Но кто это сделал? Немного собравшись с мыслями, Кристина начала рассказывать. - В моей жизни был человек, которого я очень любила, и которого не смогла уберечь по собственной глупости. Этот человек ради меня оставил семью, а я, как самая последняя мразь, в день его похорон, посмела явиться к ним в дом, чтобы принести свои извинения. Его жена знала меня в лицо. На поминках завязалась ссора. Меня вышвырнули из дома, обвиняя в его смерти. А через несколько дней поздно вечером она набросилась на меня с чем-то острым. Больше я ничего не помню. Я проснулась в больнице с жуткой болью в спине, а потом узнала, что эта женщина теперь в доме для умалишенных. Пока я восстанавливалась, я не могла думать ни о чем другом, кроме как заставить её пережить то же, что и я за свою жизнь. Мне показалось, что Кристина снова пережила те дни, когда это происходило. - Постарайся забыть об этом. - Я обнял её сзади и уткнулся в плечо. - Я уже давно полюбила свои шрамы. Они служат напоминанием о прошлом. Не дают забыть мне о том, насколько я жестока и эгоистична. - Не говори так, ты не виновата, что у этой женщины поехала крыша из-за потери мужа. - Ты ещё многого обо мне не знаешь. Даже не представляешь с кем связался. Ещё одна сторона этой девушки открылась мне - жестокая и жаждущая мести.